Первые (СИ)

22

— Не-е-е, это полный треш, — нервно лыбится Кирилл, пока на экране ноута мелькают кадры со мной и Кирьяновой в главной роли. Ее приступ вынес меня за рамки злости. Куда-то в поле, где нет ни одной эмоции. Я еще никогда не сталкивался с чем-то подобным. Когда человека не просто ломает на твоих глазах, а скручивает с такой силой, что он себя не помнит от страха. Если честно, сначала подумал, что новенькая прикалывается надо мной, но потом… осознание происходящего ударило по голове, и я не знал, чем помочь, и как ее успокоить. Все знания, которые нам вдалбливали в гимназии и на волейболе исчезли, словно их и не было вовсе. Я действовал на каких-то неведомых гребаных инстинктах. Прижимал ее к себе. Что-то говорил, а самого лихорадило изнутри, будто из меня демонов изгоняли. Ощущения не из приятных. Только самым шокирующим стало открытие — я не хочу использовать эту девочку для мести ее матери. Последняя итак поизмывалась над Лизой.

Хотя до цели оставался один маленький шажок… Но моя ненависть притихла после того, что произошло. И, как бы я ни старался ее воскресить, она спряталась под непробиваемую бетонную плиту и чего-то выжидала.

— Удаляй, — просипел, потирая переносицу. Кристина сразу же подорвалась на ноги.

— Что?! Тоша, ты в своем уме?! Я этот позор зря терплю что ли?!

От ее высокочастотного визга кривлюсь. Да, я напряг их с Лабуком помочь мне поставить любовницу отца и ее дочку на место, но чем больше времени провожу с Лизой, тем сильнее ворочается за ребрами гадкое чувство. Неправильно это все. Я не прилежный и далеко не правильный мальчик, только использовать слабое место Кирьяновой хуже всякой подлости. Нужно искать другой способ вернуть отца в семью.

— Так не терпи, Крис. Удаляй видео. Сейчас, чтобы я видел, — напираю, а Русланова складывает руки на груди, — что?

— Я, кстати, с Тохой согласен. Перебор. Вы видели, как ее колбасит? Жесть… — Лабуков скрючивается в кресле. Беднягу передергивает, пока смотрит на экран. У меня самого уже ком в горле размером с волейбольный мяч. Хочется сорваться к бабке на квартиру, перелезть через перегородку на балконе и убедиться, что Жанна не нависает над Лизой, не запугивает ее своим сумасшествием. Сглатываю противную слюну, поднимаюсь и подхожу к ноутбуку.

— Что ты делаешь?! — Кристина пытается помешать мне удалить видео, но я отпихиваю ее в сторону. — Ты хоть знаешь, чего мне стоило это сделать?! Я же ради тебя корячилась там?! Боже… — чуть ли волосы не вырывает, глядя на ноутбук, а потом и на меня. — Ты же сам нас просил?! Сам!

Да. Сам просил поспособствовать линчеванию этой семейки. Только вот проблема в Лизе… В том, как она на меня смотрит… Вроде я должен был влезть к ней в душу и влез. Добился желаемого, получил на руки действенный способ установления справедливости, но, вот парадокс, радости от этого не испытываю, скорее наоборот, давлюсь гадким предчувствием разрушений.

— Все правильно, Тох. Ну нахер… Мои зубы, конечно, дорого обошлись, но… Можем придумать что-то другое, — Кирилл пожимает плечами и улыбается. Я же сгребаю куртку и иду к двери. Воздуха не хватает для обеспечения нормальной работы всех органов. Я задыхаюсь, сука, вспоминая каждую минуту, проведенную в подсобке с Кирьяновой.

Голоса Крис и Кира остаются в комнате, а я быстрым шагом направляюсь к выходу, накидываю на плечи тонкую куртку и спускаюсь по лестнице. Русланова тащится следом за мной. Напрягает своим присутствием. Мне хочется побыть одному, чтобы утихомирить мысли и не допускать в них посторонних людей. Я не знаю, как поступать дальше, куда двигаться, и что сделать, чтобы мать перестала плакать. Мне внутренности выворачивает от всех чувств, которые испытываю. Гамма так себе. Хочется курить. Травить себя чем-то и не сталкиваться с Лизой, а значит, снова придется забить на занятия в гимназии.

— Тоша, ну подожди! Куда ты так несешься?! — Кристина нагоняет меня около какого-то магазина. Ноги требуют продолжения пути, но Русланова встает передо мной, глядя так, словно Бога перед собой увидела. — Прости меня… Я же хотела, как лучше… Столько трудов вложено, и все напрасно… Ты передумал, да?

Скриплю зубами и отталкиваю руки Крис, когда та касается пальцами куртки. Подмазывается. Сто раз проходили.

— Ты подумай, Тош… — шумно выдыхаю, глядя за Кристину на прохожих, а она снова прижимает ладони к грудной клетке, ведет ими к моим плечам, и это движение кидает меня в другой день, когда Лиза сама меня обняла, прижалась так, словно я был единственным человеком, кому она нужна. Бред, конечно, но меня вштырило…

Сердце вновь начинает биться, как в тот вечер. Бесконтрольно. Пагубно. Вгоняя меня в состояние высоковольтного напряжения. Корежит от этого. Запрещаю себе что-либо чувствовать. Сейчас не нужно. Потребуется только время, чтобы не попадаться ей на глаза. Да и ключи пора отдать от хаты…

Потом будет проще играть роль. Это же, как в волейболе. Мне необходимо настроиться, поймать волну и придумать новый план.

Все максимально просто.

— Антон, я ради тебя на все готова, ты же знаешь? — голос Кристины фоном проходит, пока та не припечатывается своими надутыми губами к моим. Я на миг выпадаю из реальности. Не ожидал от нее такой херни. Когда до сознания доходит, что Русланова присасывается ко мне, как пиявка, отталкиваю ее и вытираю губы тыльной стороной ладони.

— У тебя крыша потекла?

— Тоша… — натурально расстраивается. В глазах слезы. Бесит.

— Крис, отвали от меня, а! — отталкиваю ее в сторону. — Прекрати уже, мне надоело, что ты за мной хвостом ходишь.

— Но… Антон… Мы же…

— Не мы же, Крис. Иди домой. Я один хочу побыть, — забиваю на ее красный нос и дрожащий подбородок и иду вперед. Не хочу ничего чувствовать. Только курить…

Где этот гребаный супер маркет?!