Пламя сердец

Глава 24

Ее разбудил нежный поцелуй. Она вздохнула, потянулась, но открывать глаза не хотелось. Во сне она увидела свою родину, и было так ужасно сознавать, что это не наяву.

— Ну что, дух борьбы еще не вернулся к тебе, моя колдунья?

Кристен улыбнулась. Она чувствовала, что Ройс сидит рядом.

— Нет.

— Тогда я жду новых предложений.

— Ах ты!

Она открыла глаза и схватила подушку, чтобы запустить ему в голову. Он уже направлялся к двери.

— Нет, Кристен, давай заключим перемирие. Сегодня утром у меня много дел. Я уже приказал Эде, чтобы она принесла тебе платье и… — Он замолчал, так как в дверях показалась Эда. — Ну, ладно, Эда, объясни ей все. — С этими словами Ройс удалился.

Кристен села в постели и недовольно посмотрела на старую женщину.

— Что все это значит? Он сказал, что у него какие-то дела.

— Да, сегодня приезжает Альфред.

— Ваш король приезжает сюда? — удивленно спросила Кристен.

Подойдя поближе, Эда кивнула:

— Да, он уже выслал гонцов, которые сообщили нам это известие. У нас всего несколько часов на подготовку.

— Но зачем он приезжает сюда?

— Он оказывает нам огромную честь.

— Если ты не знаешь, так скажи об этом прямо.

Эда засмеялась.

— Ну что ж, твой вопрос действительно застал меня врасплох. Откуда мне знать, почему он вдруг решил приехать? Но с тех пор, как был заключен мир, так повелось, что он часто навещает своих лордов — наверное, чтобы поднять у них боевой дух, а заодно проверить, как они готовы защищать отечество, ну и напомнить им, что мир не вечен. Он не скупится на похвалы и обещания, чтобы они посерьезней относились к искусству владеть оружием. За последнее время это уже третий раз он к нам приезжает.

— Ну вот, видишь. Ты все же знаешь больше, чем тебе казалось, — улыбнулась Кристен.

— Есть и еще причины. Наш король своих вассалов, которые у него особо в чести, навещает просто для того, чтобы на пару часов или даже дней забыть об опасности, что идет от датчан. Лорд Ройс принадлежит к тем, кому он оказывает особую милость.

— Надо же, — заметила Кристен с налетом сарказма.

Сейчас, днем, к ней вернулось недовольство Ройсом. Кроме того, его не было рядом и он не мог влиять на ее мысли и чувства.

— Ну, что ты мне принесла? Еще одно платье, которое мне не подходит?

— Нет, это сшили специально для тебя, по твоему росту.

Кристен подняла вопросительно бровь и наморщила лоб, разглядывая платье, которое Эда держала, высоко подняв руки. Оно было сшито из такой же грубой материи, как и то, которое Ройс разрезал на ней вчера кинжалом.

— Это Ройс распорядился?

— Нет, леди Даррелл, — ответила Эда. — Она считает неприличным, что короткие платья слишком высоко открывают твои ноги. Она говорит, что так много голого тела может ввести в соблазн мужчин, которые не бояться Бога.

При этих словах губы Эды дрогнули. Кристен тоже хихикнула, и обе они вдруг громко рассмеялись.

Веселость Кристен улетучилась так же быстро, как и пришла, когда она увидела на руке Эды, когда та подавала ей платье, цепи. Однако она ничего не сказала и даже сама надела их. Идя наперекор Ройсу, она ничего не добьется. Никакой пользы ей не будет, если она и дальше станет показывать ему, как боится этих цепей. Если ей суждено все время носить цепи, ну что ж, пусть будет так. Со временем они смогут вызвать в ней ненависть, необходимую ей для того, чтобы действительно освободится от власти, которой сейчас обладал над ней этот сакс.

— Неужели мы должны всю еду готовить сами? — спросила Кристен Эду, увидев, что они работают на кухне вдвоем, а зал был тоже почти пуст.

Эда хихикнула.

— Остальные придут, как только леди Даррелл их отпустит. Она совсем теряется, когда приезжает король, и гоняет своих служанок, как кур по двору, а дело все равно стоит на месте. Мы успеем сделать больше, когда госпожа ляжет спать.

— Эда!

— Ну а если это на самом деле так? — стояла на своем старуха.

Кристен улыбнулась про себя. Сегодня Эда показала себя совершенно с новой стороны: оказывается, у нее есть чувство юмора. С тех пор как Кристен появилась здесь, именно юмора ей и недоставало, поэтому она прониклась к этой старой женщине еще большей симпатией. Она вдруг осознала, что Эда стала ей по-настоящему близка. Ее ворчливость, ее не всегда желанные советы, ее готовность взять под свое крыло — все это напомнило Кристен дом и старую Альфреду, которая была такой же властной, как мать — не как Бренна, а как большинство матерей подруг Кристен, но одновременно была хорошей подругой.

Не прошло и несколько минут, как к Эде вернулась ее ворчливость.

— Хорошенькое дельце! Во всем доме не нашлось девушки, которая смогла бы поприветствовать гостей улыбкой. Это приходится делать старухе, как будто у нее других занятий нет.

Взгляд Кристен упал на дверь. Там стояли трое молодых мужчин, только что вошедших в зал.

— Это те, что привезли известие о приезде короля?

— Да, и, по виду, они благородного происхождения.

Трое мужчин смеялись над шуткой, которую только что рассказал один из них, тот, что повыше ростом. Подойдя к огромной бочке с пивом, все трое сняли плащи, однако оружие оставили при себе. Эда быстро побежала за кружками. Когда она вернулась, казалось, на лбу у нее прибавилось морщин.

— Я узнала этого безбородого молодца. Это лорд Элдред. Нет, Кристен, не смотри туда! — резким голосом предостерегла Эда. — Его внимание тебе меньше всего сейчас нужно.

Но он, также как и двое других, уже заметили Кристен. В этом не было, однако, ничего удивительного — они с Эдой были единственными, кто находился в зале. А уж что касается Кристен, то ее трудно было не заметить, настолько она отличалась от тех женщин, к которым привыкли саксы, — высокого роста, с яркой внешностью и гордой осанкой. Все это говорило о том, что она не могла быть простой служанкой.

В ответ на предупреждение Эды Кристен опустила ресницы, однако поинтересовалась:

— А который из них лорд Элдред?

— А вон тот, со светлыми волосами. Все знают, сто он принадлежит к свите короля. Но я удивляюсь, как он набрался смелости приехать сюда один. Интересно, знает лорд Ройс, что он здесь? Нет, наверняка не знает, — сама ответила старуха на свой вопрос. — Лорд Элдред не решился бы показаться ему на глаза один в его доме.

Кристен удивилась еще больше, когда Эда потащила ее к самому дальнему краю стола и повернула спиной к залу. Единственное, что она усвоила из рассказа Эды, это то, что лорд Элдред заклятый враг Ройса. Почему же тогда он отважился показаться в крепости своего противника? Или он надеется, что прибытие короля не позволит проявиться старой вражде? Как сказала Эда, эти двое заключили между собой перемирие только на время угрозы со стороны датчан. Но насколько прочен этот мир, если вражда давно уже пустила свои крепкие корни?

Молодой человек был довольно высокого роста, даже чуть выше Кристен, но не больше Ройса. На вид он был, пожалуй, на пару лет старше своего врага, и хотя он не был так крепко сложен, как Ройс, мускулы его были хорошо натренированы. Если говорить о его лице, то, вне всякого сомнения, он был самым красивым мужчиной, которого когда-либо видела Кристен, не считая, конечно, ее собственных братьев. Но мужчины с такой фигурой, как у Ройса, нравились ей больше, и потому Элдред и его спутники не вызвали в ней ничего, кроме обычного любопытства.

— Рендвульф, ты проиграл пари! Это не мужчина в женском платье, а настоящая женщина.

Кристен от возмущения резко обернулась. Хотя Эда и предостерегала ее от встречи с этими людьми, в глубине души Кристен хотелось, чтобы они все же обратили на нее внимание. Так и произошло.

— Ну, что ж, — ответил темноволосый Рендвульф. — Я охотно уступаю вам свою победу.

Не выпуская Кристен из виду, он бросил Элдреду золотую монету. Элдред не смог поймать ее, потому что тоже был ошеломлен красотой девушки.

— Скажи, почему на тебе цепи? — спросил Элдред. — Ты что, совершила какой-то недостойный поступок?

— Я очень опасная женщина. Разве не видно? — ответила Кристен раздраженно.

— Нет, как же, — ответил один из молодых людей, и все трое рассмеялись.

— Скажи нам правду, — настаивал Элдред.

— Я норманка, — ответила Кристен с вызовом. — Этого объяснения, надеюсь, достаточно?

— О боже правый! Девушка-викинг! — воскликнул третий. — Теперь понятно, для чего цепи.

— Жаль, что она не датчанка, — посетовал Рендвульф. — Тогда я бы уж знал, как с ней обращаться.

Элдред осклабился.

— Ну и глупец же ты, Рендвульф! Какое это имеет значение, кто она? Теперь она обычная рабыня, вот и весь разговор.

Его рука потянулась к щеке Кристен. Девушка отвернулась. Она явно нервничала. Мужчины обступили ее, они стояли совсем близко, а позади нее стоял стол, мешающий ей уклониться. Но могла ли она, прикованная цепью к стене, убежать от них?

— Довольно, милорд, — сказала она. — Мне нужно работать.

Это был довольно дерзкий ответ. Она повернулась к ним спиной и продолжала работу. Однако она напрасно надеялась, что они смирятся с таким ответом. Чье-то крепкое тело прижалось к ее спине, две руки обхватили ее и легли на грудь.

Кристен отреагировала мгновенно — резким движением оттолкнула мужчину. Рендвульф, а это был именно он, рухнул на спину и так удивленно посмотрел при этом на девушку, что нельзя было не рассмеяться.

— Да как ты посмела, грязная девка! — зарычал он, как только снова обрел равновесие. — Как ты посмела!

Кристен окинула всех по очереди дерзким взглядом. Элдреда это происшествие развеселило, двое других выглядели довольно мрачно. Если бы у нее было хоть какое-нибудь оружие, чтобы избавиться от этих мерзавцев! Но ей запретили держать в руках даже самый маленький кухонный нож. Еду нарезали другие женщины.

— Я здесь не для вашего удовольствия, милорды. Я нахожусь здесь в качестве заложника, чтобы обеспечить спокойное поведение моих друзей, с которыми я сюда попала. Ройсу придется не по нраву, если со мной что-нибудь произойдет.

Она явно блефовала, так как понятия не имела, как поступит Ройс, если эти трое ее изнасилуют. Может, его это никак не тронет, а может, он воспользуется этим как предлогом, чтобы вызвать Элдреда на поединок, и это его, может быть, даже обрадует.

Элдреда заинтересовали ее слова.

— Ты сказала — Ройс? Ты называешь своего господина просто по имени? Почему, смею вас спросить?

— Да потому, что она, судя по всему, с ним спит, — заржал Рендвульф. — И если он может это себе позволить, то чем мы хуже?

— Только попробуйте! — воскликнула Кристен. Посмотрев на Элдреда, она сказала: — Рискни и ты увидишь, что он с тобой сделает. Да он шею тебе свернет.

— Ты полагаешь? — ухмыльнулся Элдред. — Тогда позволь дать тебе урок. Твой Ройс и пальцем меня не тронет, потому что король Альфред терпеть не может, когда его вассалы дерутся между собой. А Ройс не посмеет ослушаться Альфреда.

С этими словами он подошел ближе, за ним последовали двое других. И так как Кристен пришлось держать в поле зрения сразу всех троих, то Элдреду удалось застать ее врасплох. Он схватил ее за руки и опрокинул на спину. Его тело плотно прижалось к ее груди. Он пытался поцеловать девушку, но так как она постоянно отворачивала лицо, он решил освободить себе левую руку, полагая, что сможет удержать ее одной правой. Здесь он, однако, просчитался.

Как только ее рука оказалась на свободе, она с такой силой опустила кулак Элдреду на голову, что тот закачался. Однако двое других уже крепко держали ее. Элдред был вне себя от злости. Гнев исказил его красивое лицо, и он выглядел отвратительно.

— Ты мне за это заплатишь, мерзавка, — пообещал он. — В качестве цены я потребую твою жизнь, но лишь после того, как вдоволь позабавлюсь с тобой.

— Ну хватит, довольно!

Все разом обернулись и увидели Альдена, который спешил к ним вслед за Эдой. Кристен готова была расцеловать старуху за то, что она привела помощь, пусть даже в лице Альдена.

— Не вмешивайся, Альден, — предупредил Элдред. — Эта девка меня ударила.

— Неужели? Ну что ж, это неудивительно, ведь это необычная девушка.

Альден прошел мимо них к стене, на которой висело кольцо, державшее цепь Кристен. Он поставил острие своего меча на это кольцо.

— Как ты думаешь, Элдред, почему ее держат на цепях? Элдред не стал вдаваться в подробности.

— Я предупреждаю тебя, Альден. Она моя.

— Да, — присоединился к нему Рендвульф. — И моя тоже.

— Ты что, будешь сражаться с нами тремя? — спросил Элдред с усмешкой.

— Я? — переспросил Альден с наигранным удивлением. — В этом нет необходимости. Эта девушка сама умеет постоять за себя и делает это великолепно. И справедливости ради ей следует предоставить такую возможность.

Прежде чем до них дошло, что он собирается сделать, Альден острием меча вырвал цепь из стены. Мужчины не придали этому значения. Они все еще смотрели на Альдена, стоявшего с обнаженным мечом в нескольких метрах от них. Поэтому Рендвульф был застигнут врасплох, когда Кристен вырвала у него свою руку и наклонилась, чтобы поднять цепь.

Третий мужчина, поняв, какое теперь оружие у девушки, поспешил сам отпустить ее руку. Кристен, размахивая свободным концом цепи над головой, заставила мужчин отступить. Теперь они не могли приблизиться к ней, не рискуя получить удар по голове.

Рендвульф все же отважился на это, полагая, что сможет перехватить цепь и подтащить девушку к себе, так как другой конец цепи все еще сковывал ее ноги. Он знал, что удар цепью достаточно болезненен и может повредить мягкие ткани, но совершенно не был готов к тому, что цепь проскочит мимо его поднятой руки и ударит по грудной клетке.

Раздался хруст сломанного ребра. Жуткая боль заглушила Рендвульфу звук удара. Ему казалось, что кожа его лопнула, и боль проникла до самого мозга. Ему было так плохо, что, почти теряя от боли сознание, он с криком катался по полу.

Кристен не испытывала не малейших угрызений совести. Она была готова в случае необходимости повторить свой удар. Элдред первым осознал ее решимость и предостерег остальных. Но он не смирился с поражением и, обращаясь к Альдену, сказал:

— Не тешь себя иллюзиями. Король обо всем узнает. Он прислал нас сюда с тем, чтобы мы…

— Чтобы бы надругались над рабынями моего кузена? Я не думаю, что король будет в восторге. А на твоем месте, Элдред, я бы лучше побеспокоился о том, что с тобой сделает Ройс, а не о том, что сделает или чего не сделает король.

— Она ранила человека. За это она должна заплатить.

— Мой кузен заплатит штраф.

Элдред скрипнул от злости зубами и удалился, чтобы охладить свой пыл на улице. Он предоставил своему спутнику позаботится о Рендвульфе.

Когда все трое удалились из зала, Кристен почувствовала, что напряжение, в котором она находилась все это время, ослабело. Тогда она обернулась к Альдену. Цепь была у нее в руках, однако она все еще не решалась бросить ее на пол.

Альден, посмотрев ей в глаза, прочитал ее мысли.

— Ты смогла бы поднять цепь и на меня, девочка? Даже после того, как я пришел тебе на помощь?

— Я тебя об этом не просила.

— Но моя помощь тебе очень пригодилась.

После короткой внутренней борьбы она вынуждена была это признать и кивнула в знак согласия. Потом она бросила цепь на пол, давая ему понять, что не воспользуется ею против него.

— И все же того, что ты тогда сделал, я никогда не смогу тебе простить.

Альден со вздохом сказал:

— Я знаю и, поверь мне, очень сожалею.

Кристен повернулась к нему спиной.