Глава 10

Мое тело ноет от боли, но я заставляю себя подняться. Чувствую, что все вот-вот закончится. Силы на исходе, а каждый шаг отдает болью, но я продолжаю идти. Передо мной предстает еще одна дверь. Она поменьше, чем та, что встречалась ранее, но я понимаю, что достигла цели. Это вход в тот зал, через который я попала в замок. Именно через нее Ирида повела меня наверх, а значит, я практически выбралась. Осталась самая малость. Последний рывок.

Я делаю несколько несмелых шагов и приоткрываю створки. Петли еле слышно скрипят, но, кажется, звук разносится на несколько этажей выше. Оглядываюсь в страхе, что меня засекли, но нет, я по-прежнему в полном одиночестве. Чувство странного притяжения крепнет, практически оглушает. И я делаю шаг внутрь.

В помещении слишком темно. Плотная тягучая темнота, которую не в силах разогнать даже чаши с огнем, обволакивает меня. Она живая и как будто дышит. Пульсирует вокруг, вторя моему бешеному сердцебиению. Что это? Какой-то церемониальный зал, в котором любая сущность тонет во власти тьмы? Она здесь хозяйка, и ей хочется прощупать гостью на прочность.

Я слышу странное шипение, как если бы разворошила ногами клубок змей. Но упрямо иду туда, где виднеется выход. Это точно он, я чувствую! Серая дымка в форме овала тянется от пола до самого каменного потолка. Она мерцает неоднородным зеркалом, словно за ней водопад. Ускоряю шаг. Вот она, моя новая жизнь, я выбралась! Я смогла!

Но как только я прикасаюсь к выходу, который идет рябью под моими пальцами, чудовище сбивает меня с ног.

Лязг зубов, разрезающий воздух возле моего уха, словно сабля, дикий необузданный рык. И вот я лечу на пол. Надо мной нависает жуткая оскаленная морда. Я срываюсь на крик. Горло начинает саднить, но тварь крепче впивается в меня когтями, не позволяя подняться. Тяжелой лапой прижимает к полу. Под его весом становится почти невозможно вдохнуть. Дыхание зверя забивает мои ноздри зловонием. Я узнала его. Это тот самый трехглавый пес из моего сна. Сейчас его слюна начнет капать на мою кожу, прожигая ее словно кислотой. Но я ничего не чувствую. Только когти, как острые стальные прутья царапающие мое хрупкое тело. Платье порвалось, не сумев защитить меня от его смертоносного оружия.

— Не трогай меня! — слова вылетают вперемешку с воплями, но пес не реагирует. Я чувствую его звериную радость. Он загнал кролика, пытающегося убежать, и ликует. Смотрит на меня своими желтыми горящими глазами и растягивает момент победы.

— Оставь меня! Не трогай! Не трогай! — не унимаюсь я. Истерика накрывает с головой. Я кусаю животное за лапу. Оно рычит и готово сомкнуть свои челюсти на моей шее. Сорванные связки пропускают только хрип. Я зажмуриваюсь и жду смерти, но слышу голос:

— Это было смело, не так ли, Цербер?

Не открывая глаз, я узнаю бархатистый голос. По моему лицу катятся слезы. Соль опаляет царапины на щеках, но я не могу остановиться. Слышу мягкое урчание и чувствую, как тяжесть с моего тела уходит. Чудище слезло, будто бы и не нападало вовсе, а лишь по-доброму игралось со мной. И я решилась открыть глаза.

Аид стоит возле меня и гладит пса по вздыбленной шерсти. Мужчина одет в стильный деловой костюм. Белая рубашка оттеняет смуглый треугольник кожи возле шеи, а взгляд устремлен на меня. Я бы подумала, что передо мной бизнесмен, а не князь подземного царства, но корона на его голове сделана из костей, а это не оставляет места для сомнений. Его настроение трудно понять, а взгляд совершенно нечитаем. Не понимаю, злится он или взбешен до края.

Я всхлипываю и сворачиваюсь клубочком у его ног. Сил подняться нет, я полностью раздавлена. Выход был так близко, но только теперь я поняла, что это была иллюзия. Мне ни за что не дали бы уйти. Просто наблюдали, смогу ли дойти до конца, хватит ли смелости…

Закрываю лицо руками и рыдаю, сознавая, что на этом моя жизнь завершена. Прости, мама, я сдалась. Я никчемная, ни на что не способная дочь. Прости, Молли. Подруга из меня так себе. Ты нуждалась во мне, а я бросила тебя в самый страшный момент, когда была нужна тебе как никогда. Я всех предала.

Чувствую прикосновение, но никак не реагирую. Аид поднимает меня на руки и качает, как ребенка. Он гладит меня по волосам, скользит ладонями по обнаженному телу. Его дыхание опаляет кожу и заставляет сжиматься все внутренности. Нежность в его движениях никак не сочетается с жестокостью его слов:

— Вы не убежите отсюда, Персефона. Я не отпущу вас! Я хотел посмотреть, хватит ли у вас смелости пройти весь этот путь. Вы были напуганы, но смогли.

— Зачем же ты оставил дверь не запертой? Чтобы наблюдать, как я буду бегать по замку в поисках выхода? Тебе доставляют удовольствие чужие муки?

Я пытаюсь отпихнуть его от себя, но мужчина лишь крепче прижимает меня к своему сильному телу.

— Нет, мисс Рейли, я узнал, что вы покинули комнату, когда вы уже подошли к главному залу. Я почувствовал ваш свет и решил проследить.

— Но дверь… — начинаю было я и замолкаю. Если он запирал, то как у меня получилось?

— Вы не могли выйти! Я подумал, что вам кто-то помог сбежать. Только у Гекаты и Ириды была такая возможность… — задумчиво тянет Аид.

— Это не они! Я сама вышла! — быстро произношу я, не желая, чтобы кто-либо понес наказание за мой побег.

— Этого не может быть, мисс! — упрямо твердит Аид. Я не знаю, что ему ответить. Меня разрывают противоречивые чувства.

— Отпусти меня… — хнычу я.

Но Аид меня не слышит. Он гладит мои руки и шепчет:

— Вы восхищаете меня, мисс! В вас скрывается то, чего я раньше в людях не встречал, и теперь, увидев это, я просто не смогу вас отпустить. Вы моя!

— Я не вещь! — хриплю сорванным голосом, но больше не отстраняюсь. Я вскидываю голову и смотрю прямо ему в глаза. Он отвечает напряженным взглядом, а руки замирают на моих бедрах. Ох, сколько всего в этих глазах. И как я могла подумать, что они ничего не выражают? Сейчас в них плещутся восхищение и злость, изумление и страсть. Я вижу, как некогда колючая сталь превратилась в бушующий океан. Серый и пугающий, но безумно манящий. Мне хочется броситься в эти волны. И пусть они меня погубят, но я хочу раствориться в них.

Широкие брови сходятся на переносице, изучая меня. Его ладони скользят по моим ногам, вызывая толпу мурашек. Я даже не знаю, от страха или желания. Когда его пальцы достигают внутренней стороны бедер, ощущая отсутствие белья, мужчина рычит и останавливается. Он закрывает глаза и хрипло спрашивает:

— Почему вы так хотите вернуться? Вам здесь плохо? — я впервые услышала нотки замешательства в его голосе.

— Мама, она болеет. Только я могу ей помочь. Я должна вернуться, чтобы она могла жить.

Я вся дрожу, даже не пытаясь скрыть этого. Выныривая из омута его глаз, я немного прихожу в себя и прячу лицо на его груди.

— А если я ей помогу? — Аид прочищает горло и продолжает, возвращая себе прежнюю уверенность в голосе: — Ваша мама останется жива.

— Как? — глупый вопрос слетает с моих губ прежде, чем я успеваю подумать.

Но Аид решает ответить:

— Мы можем не только отнимать, но и дарить жизненную энергию. Она будет жить, но вы больше никогда к ней не вернетесь. Не будете пытаться сбежать. Вы примете мой дар и ответите взаимностью. Вы согласны, мисс Рейли?

Я поднимаю глаза и не задумываясь киваю. Я знаю, что он не обманет. Вижу это по его глазам.

— Да! Если ты обещаешь, что ей больше не придется страдать!

— Я обещаю!

В руках мужчины появляется цепочка. На ней поблескивает рубиновый кристалл в форме капли.

— Что это? — я завороженно смотрю на безумной красоты украшение, даже не подозревая, что это мои будущие оковы.

— Это Зерно Граната. Возьмите его и наденьте, если принимаете мои условия. Вы действительно не должны расплачиваться за грехи своего отца, и я заключаю с вами договор. В обмен на вашу жизнь я подарю вашей матери возможность существовать еще очень долго — в рамках человеческого понимания этого слова.

— Хорошо! — киваю я, и Аид защелкивает замок цепочки на моей шее. Кулон вспыхивает и гаснет, а я обреченно понимаю, что добровольно подписала себе смертный приговор.

— А Молли? Что будет с ней? — сбивающимся голосом спрашиваю я.

Аид на миг закрывает глаза, будто бы думает. Его зрачки бегают под закрытыми веками, и я каким-то образом, совершенно непонятным для себя, понимаю, что он смотрит карту судьбы Молли. Точно так же, как он смотрел жизнь моего отца. Только тогда мужчина показал картинку и мне.

Аид открывает глаза и сощуривается:

— Ей я не могу помочь.

— Она жива? — уточняю я. Я была уверена, что она еще в Хэллоуин что-то с собой сделала.

— Пока да! Но ее душа полна тьмы. Тело ее сильное, а внутри все выжжено. Я не могу помочь в таких случаях. Это ее выбор.

— Пока жива… — тяну я оглушенно.

Слезы готовы вырваться наружу снова, но Аид отвлекает меня. Он ставит меня на ноги и окидывает изучающим взглядом.

— Я не могу понять, почему вы так о них печетесь? Это же просто люди! К тому же не самого лучшего порядка! Они мелочны, а поступки их вызывают отвращение. Почему вы готовы пожертвовать собой ради них?

— Потому что я их люблю… — шепчу я, опуская взгляд, но Аид мягко берет меня за подбородок и поднимает лицо.

— Мир не заслуживает вас, мисс Рейли. Теперь вы только моя!

Он накрывает мои губы поцелуем, и я чувствую ту самую алхимию. Нашу связь. Свет бьет из меня лучами, словно я солнце, но мне не становится плохо. Жизнь из меня вытекает капля за каплей, но я понимаю, что все правильно. Во мне нет пустоты. Тьма заполняет место моего света, и нет ничего более естественного, чем этот обмен. Мне не холодно, но меня бьет дрожь. Я снова вылетаю из реальности, окунаясь в чистое желание. Кажется, моя душа нашла свое предназначение. По крайней мере, сейчас я испытываю именно это.

В этот раз все по-другому. Аид прикасается к моей талии и скользит пальцами по бедрам. Ныряет под разорванное платье и снова рычит. Слышу треск шелка. Остатки одежды падают к моим ногам. Но мне не холодно. Мое благоговение вызвано только его близостью.

— Моя… — шепчет Аид, прижимая голое тело к себе.

Я хочу почувствовать его кожу на своей. Она такая же гладкая, как его губы? Но тонкая ткань костюма мешает мне прикоснуться к нему. Словно свеча, я таю в его объятиях, а скользящие по моему животу пальцы рождают внутри неведанные до этого желания. Сердце отбивает рваный ритм, и я осознаю, что должна вот-вот потерять сознание, как в прошлый раз, но этого не происходит. Мне хочется большего, чем просто поцелуй. Я дрожу под его пальцами, но Аид медленно отстраняется.

— Персефона… — его сокрушительный шепот говорит о чем-то плохом. — Я увлекся, вы слишком… вкусная. Невероятно притягательная. Но я не понимаю, как так вышло, что вы все еще в сознании? — глаза мужчины расширяются от ужаса. С ним такое впервые, но я в слишком странном тягучем состоянии, чтобы понять это.

— Какая разница, Аид? Пожалуйста, просто поцелуй меня снова… — я прошу его, молю, но он не слушает.

— Ирида! — крик доносится будто через толщу воды.

— Зачем ты меня отталкиваешь? — чуть ли не плачу я.

— Потому что не хочу, чтобы вы превратилась в тень раньше времени! Ирида! — снова рычит Аид в нетерпении.

— Она уже идет, разве ты не чувствуешь? — задаю я вопрос, фокусируясь на новых ощущениях. Радужное трепыхание приближается, но я его не вижу. Только откуда-то точно знаю, где сейчас Ирида.

— Я чувствую, но как это сделали вы? — Аид вскидывает брови и косится на вход.

— Я здесь, хозяин! — девушка забирает меня у замершего мужчины, и мы исчезаем под пристальным задумчивым взглядом Аида.

Я не теряю сознание, мне даже не становится плохо, я просто парю в невесомости. Мы оказываемся в моей комнате, и Ирида аккуратно кладет меня на кровать.

— Почему ты в сознании, Персефона? — спрашивает она у меня, и с моих губ срывается смешок.

— Это и для меня секрет… — отвечаю я и прикрываю глаза.

Я чувствую, что радужное мерцание исчезает и я остаюсь одна. Откуда у меня эта способность? Мои мысли уплывают. Лишь остается ощущение, как крепкие руки прижимают меня к горячему телу, а я благодарно утыкаюсь носом в шею.

Мне это снится? Сил открыть глаза совершенно нет, но если это сон, то он прекрасен. Меня качает на волнах ласковое море с серыми глазами. И я засыпаю в колыбели его рук.

Загрузка...