Плохой Волк

Глава 20

Глава 20

Рита

Волков — это отрава, он будто мягкая, карамельная начинка, в оболочке из черного, горького шоколада. Вкусно, пряно, но таит в себе опасность. Проблема в том, что я уже надкусила эту сладко-горькую пряную гадость и просто не могу отказаться.

С ним я забываюсь, но после его ухода меня на части терзает сомнениями. Я не хочу свою жизнь под откос пустить из-за этого сексукального, фатально привлекательного гада.

Еще его подарки — роскошные, броские, но обезличенные.

Белье он мне дарит… Как шлюхе!

Я, что, сама себе трусы не могу купить красивые?

Могу…

И розы…

Снова я начинаю задыхаться, душа на осколки.

Мысленно прикидываю, скоро ли Волков в моих дневниках доберется до эпизода, где я описывала все, что случилось в моей семье.

Примерно, через три-четыре блокнота. То есть еще не скоро, а про розы… Про розы вообще сказано позднее, больше мимоходом.

Заметит ли этот похабник? Или ему плевать? Может быть, он будет выискивать крохи того, где описывается секс и весь мой опыт.

Можно же просто написать ему: “Савелий, не дари мне розы! Они мне глубоко противны!”

Прислушается ли?

Может быть, да, и что тогда?

Я сама вложу в его руки оружие, он станет в моих глазах еще привлекательнее и желаннее. Это ловушка, таящая в себе мою погибель.

Не хочу жить, как моя мама, в вечном ожидании, пока отец вернется с очередной поездки, внеочередной тренировки или просто блядок.

Я как-то позднее не выдержала и спросила, задала вопрос прямо:

— Почему ты все измены прощаешь?! Почему ты до сих пор живешь с этим козлом, позволяешь себя целовать, спишь с ним в одной постели?

На что мама ответила, даже с гордостью:

— Возвращается-то он ко мне. Всегда возвращается ко мне… Все его одноразовые женщины — шлюхи, половые тряпки, а я — Жена.

Финиш.

Занавес…

С мамой я теперь общаюсь редко. С отцом не общаюсь совсем.

Я переехала жить как можно дальше, в родной район не захожу.

Забираюсь в своих размышлениях глубоко-глубоко, не сразу понимая, что мама зовет меня, возвращая в реальность:

— Рит, ты меня слушаешь?

— Слушаю, — вздыхаю.

— У Инги проблемы.

— Опять, — усмехаюсь. — Мама, жизнь Инги с восемнадцати лет — одна большая проблема, и ты знаешь, почему!

Мама упрямо игнорирует, говорит:

— Тяжело ей.

— Что, снова деньги выслать?

— Да. Если тебе не трудно.

— А если трудно?

Мама икнула, переспросила:

— Что-что?

— Если мне трудно, ма, то что? Я Инге на прошлой неделе выслала деньги. На квартиру, на еду, на оплату коммунальных услуг. Этих денег на месяц бы хватило, а она их где просадила? В баре? В клубе? Ма… Я все понимаю, но я устала. Я просто устала тянуть жизнь за троих.

— Что ты начинаешь? — спрашивает оскорбленно. — За троих? Не преувеличивай.

— А я тебе, как есть, говорю. У меня тоже есть нужды, мама. Вот и считай, я обеспечиваю себя, Ингу содержу, еще и Диме тоже перепадает.

Мама замолчала. Она не любила, когда я напоминала ей о Диме — брате по отцу. Тот самый парень, тоже с поломанной жизнью.

После разрыва с Ингой Дима снаркоманился, и все попытки вылечить его были обречены на провал. Знаю, после клятв завязать, он снова сорвется. Но я почему-то все равно чуть-чуть давала ему денег.

Мне их обоих до слез жалко.

В аду должен быть отдельный котел для таких людей, как мои родители. Самый большой, самый мучительный… И пусть бы они варились в нем вечность!

— Этому конченному наркоше можешь ни копейки не давать, — заявила мама. — Но Инга — твоя родная сестра. Младшая…

— А как дела у донора спермы? — спросила я жестким тоном.

Мама привычно ахнула, ужаснулась, как будто я впервые так назвала своего папашу.

— Не говори так.

— Говорю, как есть. Как дела у донора спермы? Я в сети случайно увидела новость, что у звездного тренера — новый контракт с датчанами. Юношеский хоккейный клуб, из числа дорогих. Наверное, платят хорошо? Почему бы вам не поддержать Ингу?

— Эти деньги мы увидим только после успешного закрытия сезона, — промямлила мама. — А пока твой отец живет там, ему нужно на что-то жить.

— И девок трахать, плюс бары, выпивка, подарки… Недешевое удовольствие снимать девушек за границей.

— Хватит! Не говори так об отце. И не забудь, у него через две недели день рождения.

— Скинь мне его адрес смской, мама. Я даже знаю, что ему подарю. Коробку гондонов, чтобы он не наградил нас еще и датскими сестричками или братишками…

Мама бросила трубку.

Как ожидаемо…

Я позвонила Инге. Она ответила сонным голосом, хриплым, будто снова после бодуна. Наверное, так и есть.

— Я вышлю тебе деньги. В последний раз, Инга. Больше поддержки от меня не жди. Не можешь держать себя в руках, возвращайся жить к родителям. Может быть, хоть они тебя удержат в рамках! — выпалила я. — Ясно?

— Рита, спасибо… Рита, ты самая лучшая. Рита, я прямо сейчас билет куплю. Я уже сама устала так жить.

— Надеюсь, хотя бы на этот раз ты говоришь правду.

***

День прошел довольно мирно.

Про дневник я вспоминала, но упрямо ничего писать не собиралась.

Вот еще! Не буду я про Волкова ничего хорошего писать.

Но как же быть? Я привыкла изливать на бумагу все, что было у меня на душе.

Теперь я встала перед выбором: быть нечестным перед самой собой или позволить Савелию прочесть правду и вознестись от гордости еще выше?!

Мысли тревожные, но в сон тянет. Наверное, чай Аглаи и пучок сонной травы делают свое дело, лениво подумала я, прикрыв глаза.

Но из состояния легкой дремы выбило прилетевшее сообщение.

Номер незнакомый.

“Доброй ночи, Рита. Извини, если разбудил. Кажется, ты близко знакома с этим мужчиной? Осторожнее. Он не тот, кто сделает тебя счастливой…”

К сообщению прикреплено фото: Волков Савелий в клубе, с бабой на коленках. Выпускает кальянный дым и льет на голые сиськи девицы спиртное.

Ясно…

Все с ним ясно.

Чего-то такого я и ждала от него!

Почему же так больно?

Он и не обещал мне ничего! Совсем ничего…

Однако в груди так больно, будто мне сердце вырвали еще живым, бьющимся.

Заставила себя мыслить трезво.

Кто-то же прислал мне это сообщение?

Кто? Зачем? С какой целью?

“Ты кто?” — быстро написала сообщение.

Ответ пришел мгновенно:

“Доброжелатель. Друг. Тайный поклонник. Выбери роль, сыграем… Любишь играть?”

И много подмигивающих смайликов.

Ах, вот как…

Сыграть он решил!

Будто мне своих проблем мало, еще и развлекать дурака какого-то!

Может быть, даже самого Волкова? Измывается…

Нет, на него не похоже.

Он прямой, как палка, убойный, как таран.

Савелий бы так заморачиваться не стал. Он поступил бы так, чтобы я поняла, что это он и только он.

Это другое. Что-то другое…

“Ха-ха. Нет, милый. Ты — не тот, из чьих ролей предложил выбор. Ты мнишь себя кукловодом”, — набрала ответ.

“Не совсем понимаю, о чем ты. Я действую исключительно в твоих интересах, Рита. Хочешь, докажу это?”