Плохой Волк

Глава 55

Волков

Я отковылял как можно дальше от Риткиного дома, потом меня сложило пополам так, что сел задницей костлявой на бордюр, так и остался там сидеть, до самого приезда Гоши Декабря.

— Где шлялся? — прогремел голос Гоши сверху.

— Последний раз дышал воздухом знакомых мест.

— Тебя сейчас в аэропорту на наркоту проверят. Уверен, что просто дышал, а не пыхал и не глотал?

— Уверен, блять, — огрызнулся. — Руку дай, встать.

Еще и о помощи просить даже в таком простом вопросе иногда. Но что-то приложило сильно, сам собраться бы не смог.

— В аэропорту тебя встретит спецмашина. Кот тоже будет там, сопроводит. Я дал ему четкие инструкции насчет тебя. Отступит или позволит тебе куролесить — я вашу зверскую братию так вздую, мало не покажется.

— Ты чего кипятишься так?

— У моей Манюни операция плановая. Через два дня. Ясно? И ваши приколы мне вообще до задницы. Отвлекаете от главного. От самого важного. Но все-таки ты — тоже часть моей семьи. Поэтому, если узнаю, что ты и там лазейки нашел, отделаю. Клянусь, я тебя так отделаю, что удары ментовских дубинок тебе покажутся прикосновениями райских перышек. Понял?

— Понял я, понял… Дай руку! Зря я клешню тяну, что ли?

— Так стоп. Где трость твоя?

Трость.

Черт.

На Риткиной хате осталась.

Меня так бомбило от встречи, от того, что я снова налажал, что я просто без трости ускакал.

— Решил, что без нее будет лучше.

— Как знаешь.

***

Машина до аэропорта.

Видны сотни огней…

Не в первый раз буду летать самолетом, но внутри такая дикая турбулентность, как будто меня уже в воздухе сильно трясет, или как будто я боюсь летать.

В голове хаос. Внутри едва теплится что-то живое.

Значит, в кошмарах снюсь Ритке.

У меня тоже кошмары о ней. Все о ней.

Что-то не отпускает. По кругу одно и то же… Одно и то же…

Цифры какие-то.

Числа.

Два числа. Два разных числа…

Вижу, как Гоша набирает Мартине, слышу, как разговаривает, обещает, что скоро будет дома. При мне не сюсюкается, но говорит с теплом. Даже под мой плотный панцирь проникают эти ростки…

— Сколько у твоей Мартины недель беременности? — уточняю.

Гоша удивленно смотрит:

— Что? Ты вдруг неделями заинтересовался… Появился интерес к тому, что происходит в жизни друзей? — рассмеялся, но объяснил.

— Это рано, да? — снова спросил я.

— Рано. Но нам в самый раз. Трое же… Только операция, а что?

— Ничего. Надеюсь, все получится. Пусть все будет хорошо. И вообще, тебе пора уже с детворой нянчиться, а не со мной. Великовата лялька…

— И с бородой.

— Ага…

Отвернулся в окно, наблюдая за хорошо освещенной полосой. Вот бы внутри развесить такие же яркие огни, там тьма беспросветная.

И только дурной счетчик мотает в обратную сторону, отсчитывая дни до операции. Нет, даже до двух операций… И если с ногой мне все более-менее ясно, то от мысли о другой операции накрывает лютым страхом. Почти таким же сильным, как непрекращающаяся головная боль. Утихает только когда что-то другое, более сильное отвлекает.

Вот на Ритку отвлекся.

Почти почувствовал себя живым! Почти, но…

Цифры-цифры, цифры-цифры.

Боюсь, я просто схожу с ума. Почему у меня в голове два разных числа?

Внезапно дыхание перехватывает так, как будто мне всекли под дых.

Не сходится.

Одно с другим не сходится…

Сегодня Ритка один срок назвала. Я так понимаю, реальный.

Но мне она утверждала о другом сроке, когда встретил ее после разрыва.

Вернее, она не утверждала, но я сам считать был горазд.

Плюс наблюдения постоянные.

С Пономаревым она плотно начала общаться после одного вечера, буквально прилипла к его херу, потом беременной оказалась. Я мысленно вывел цифру. Она вышла той самой, которая плясала в голове издевательски.

Неверное число.

Не-вер-ное! Иначе бы сейчас Рита срок назвала намного меньше!

Но сегодня она назвала другую цифру, намного больше. Она могла быть реальной, только, если…

— Погнали, посадка!

Гоша меня тянул, говорил что-то. Я взахлеб считал-вертел, и так, и сяк, подставляя.

Ну, никак… Никак не могла Рита от Пономарева беременной оказаться. Выходит, она забеременела давно. Почти в самом начале.

Если отмотать и дойти до тех дат, в то время она со мной была. И только со мной — за ней приглядывали.

Блять…

Мне снова как будто ударили, только на этот раз по голове, ставшей на миг ясной, звонкой, чистой… Такого состояния я давно не ощущал, чуть кайф словил, с улыбкой.

“Просто сгинь, и мы сами. Без тебя… Справимся. Мы всю беременность без тебя справлялись, и сейчас ты просто — лишний!”

Все просто!

До ошизения, просто…

Рита почти открыто признала, что ребенок — мой.

А я не услышал.

Остановился мгновенно.

Меня потянуло назад. Внутри все засвербило.

Мне нужно. К ней.

Гоша на автомате сделал вперед несколько шагов, обернулся:

— Посадку объявили, Волк. Вперед! Чего встал?

— Отменить можно?

— Чтооооо? Я тебя сейчас отменю.

— Нет-нет, бро, не насовсем. Просто перенести. На завтра например? Или на послезавтра, а? Очень надо… Очень.

— Перенести?! Обалдел, что ли? Ты под стражей, а не на отдыхе… У тебя, бля, срок. Знаешь, чего мне стоило все устроить? Никаких переносов! — рявкнул друг и скрутил меня, потеряв терпение. — Конвоиры уже заждались! Скажу, чтобы присматривали за тобой повнимательнее!

Ну как же так?

Там Ритка рожать будет… моего…. А я? Что я… Блять. Сам чуть не убил… своего же…

Обмяк как-то разом, внутри начало болтать.

Снова круг за кругом нарезает, как в аду.

Только на этот раз, с полным осознанием…

Гоша подумал, что я переживаю из-за операции, пообещал:

— Не трясись, все наладится. Будешь как огурчик!