Плохой восход луны

Глава 26

Фанг проснулся в одном из переулков Французского Квартала. Утреннее солнце выглядывало из-за окружающих зданий и подбиралось к тени, где он, должно быть, рухнул вчера. В голове нещадно стучало. Каждая частичка тела болела.

Как он попал сюда?

Перевернувшись, он обнаружил, что весь мех в крови. Чужой крови. Как бы паршиво волку сейчас не было, он не ранен. Казалось, все тело пропиталось кровью, словно он извалялся в ней. Даже в пасти ощущался металлический привкус.

Перекинувшись в человека, он воплотил бутылку воды, надеясь хотя бы прополоскать рот. На большее Фанг был не способен, тошнило невероятно. Прополоскав рот, он прислонился к теплой кирпичной стене и бездумно уставился вверх на решетку балкона над головой.

Что же случилось? Обрывки воспоминаний прошлой ночи проносились в голове, словно в пьяном тумане.

Он снова увидел Эйми в своей комнате. Но он не обидел ее. Другие обрывки воспоминаний не были такими ясными.

Он дрался с какими-то людьми. Один Вер-Охотник.

Пантера…

Он из-за чего-то сцепился с двумя… или тремя? Но не мог понять почему.

Рычание и ругательства. Кулаки и ножи. Блеск металла и кровь.

Разве мог я убить кого-то?

Он вспомнил, что был в образе человека, когда боролся с ними. Может быть это был демон. Картинки его воспоминаний, были не достаточно четкими. Они еще больше путали его. В голове дико стучало.

Надеясь прояснить хоть что-то, Фанг достал мобильный и набрал Эйми.

— Фанг?

Он облегченно вздохнул, когда услышал ее нежный голосок. Он не мог объяснить почему, но она всегда успокаивала его и выравнивала сердцебиение.

— Эй, детка…

— Где ты?

Он приподнял бровь от ее резкого тона. В нем явственно звучала паника и тревога.

— Я не знаю. Какой-то переулок.

— Что случилось с тобой прошлой ночью? — Ее слова звучали обвиняющее. — Я старалась найти тебя и не могла.

— Что случилось?

— Полиция ищет тебя.

Его словно кулаком ударило. Запустив руку в волосы, он попытался осмыслить услышанное.

— Что?

— Они хотят допросить тебя. Два человека и Вер-Охотник были убиты прошлой ночью. Грег, который приехал сюда всего пару дней назад, ушел на свидание с женщиной и не вернулся. Они нашли его вчера поздно ночью с укусами и обескровленного. Кто-то вырвал ему яремную вену. — Эйми глубоко вдохнула и продолжила. — Все думают, что это ты, Фанг.

Ох. Ну конечно, в городе, наполненном демонами, Даймонами и Верами, кто еще мог сделать это? Мгновенно проснулась злость, что из всех людей и животных именно он стал подозреваемым. Он молчал и она продолжила:

— Разодранная футболка была найдена на улице рядом с его телом. На ней только твой запах.

Ого. Это было немного дерьмовее, чем хотелось бы.

На ее последних слова, воспоминания яркими вспышками замелькали в голове. Кто-то приближался к нему из тени. Его футболка, разодранной во время драки, но ничего больше. Почему завязалась драка между ними?

Сглотнув, Фанг крепче сжал в руке телефон.

— А ты как думаешь?

— Я… Я не знаю. Ты и правда был не в себе, когда я заглянула к тебе вчера вечером.

Убийца.

Эйми этого не сказала, но и не требовалось. Одной интонации хватило с лихвой. Фангу стало по-детски обидно и больно, что она сомневалась в нем после всего, через что им пришлось пройти. Почему ни один человек не мог, хотя бы раз в жизни, поверить в него?

Но нет! Когда дело касалось Фанга, все всегда думали только худшее.

Ладно, все нормально, он уже привык, что ни люди, ни животные не верили ему. Так почему Эйми должна? Его собственный брат считал его слабым и эгоистичным. Почему же Эйми должна вести себя иначе?

— Где их убили?

— Людей убили в деловом районе, где расположены фондовые биржи, а Грега — в переулке на Роял.

Фанг посмотрел на указатель, который виднелся из его переулка.

«Роял Стрит».

— Дерьмо, — прошептал он.

— Что?

Фанг опустил голову, чувствуя, как страх медленно наполняет его. Может быть это действительно сделал он. Но он не мог вспомнить всех подробностей. Была яростная драка. Кто-то сильно истекал кровью. Но не он. Однако кровь ощущалась и во рту и по всему меху.

Как будто он прокусил чью-то яремную вену….

О, дерьмо, дерьмо, дерьмо! Он виновен.

Он способен на многое с демоном внутри себя, а прошлой ночью демон вышел из-под контроля. И эта тварь изголодалась по крови.

— Ничего. Ты знаешь, в какое время были совершены убийства?

— Людей — нет. А Грег умер около двух ночи.

Мелькнул образ Аркадианской пантеры. Фанг словно со стороны увидел, как напал на него. Когда они сцепились, парень сначала был человеком, потом стал пантерой, потом снова человеком.

— Кем был Грег?

— Пантерас Аркадиус.

Дерьмо в квадрате.

Похоже сомнения Эйми насчет его невиновности не такие уж необоснованные.

— Я должен идти.

— Что ты собираешься делать?

— Я не знаю.

— Фанг. Будь осторожен. Пожалуйста, — ее голос был очень искренним. Она могла сомневаться по поводу его моральных устоев, но все-таки беспокоилась о нем.

— Ты тоже.

Он повесил трубку и положил телефон в карман. Облокотившись на стену из красного кирпича, он снова зарылся руками в волосы, отчаянно стараясь разобраться в туманных обрывках памяти. Все, что он помнил, это эмоции.

Ярость.

Голод.

Что я наделал?

Вдруг, он почувствовал, как будто за ним кто-то наблюдает… оглянувшись, он никого не увидел. Фанг не поверил ни глазами, ни ощущениями. По крайней мере, пока большой ворон не присел на черную кованую дверную калитку напротив него. Уже и чертова птица действовала ему на нервы.

Я точно схожу с ума.

Но ощущение слежки не проходило, хотя вокруг него не было ничего, что могло бы объяснить внезапную паранойю. Восходящее солнце уничтожило даже тени, в которых он проснулся. Никто не следил за ним. Иначе он засек бы наблюдателей. Кроме птицы. Не знай Фанг, что не существует подобного вида Веров, он бы подумал, что птичий взгляд был разумным.

Боже, как я жалок, что подозреваю даже птицу.

А затем послышался оглушающий рев байка. Тот еще движок. Было слышно, как быстро переключались передачи, когда водитель давил на газ. Да, кто-то знал, что такое хорошая езда. Звук становился громче и громче.

Черт, приятель, поставь новый глушитель.

Так он думал, пока мотоцикл с ревом не въехал в переулок. Языки пламени, нанесенные по индивидуальному дизайну, развевались на глянцевом черном покрытии сверкающей 2000 Honda F6C Valkyrie, ее утробный звук говорил о дикой необузданной мощи.

Водитель был одет в объемный черный пуленепробиваемый костюм и черный, как смоль шлем. Единственным светлым пятнышком оказался широкий серебряный браслет от запястья до локтя, подходящий к серебристым полоскам на байкерских ботинках.

Посмотрев на Фанга, водитель переключился на нейтралку и двигатель затих.

— Ты мог бы убежать.

— Я не убегаю от дерьма.

Заглушив мотоцикл и поставив его на подножку, мужчина встряхнул головой и свесил ногу.

— Как хочешь.

Затем Фанг услышал это…

Звук, который преследовал его каждую минуту, проведенную в Низшем Мире. Тот самый звук, от которого кровь стыла в жилах. Этот звук невозможно было ни с чем перепутать, он разжигал ярость, бурлящую внутри волка.

Это был гомон Жнеца.

Не одного.

Многих.

Тяжелый комок страха наполнил желудок. Фанг думал, что все эти сражения остались позади. Было ясно, что новый знакомый не только узнал их. Он готовился сразиться.

— Кто ты?

— Зик.

Он протянул руку, и мотоцикл превратился в яркий огромный меч, подобного которому, Фанг ранее не видел.

Ворон слетел с ограды. Долетев до Зика, он превратился в женщину, одетую в обтягивающий кожаный комбинезон, корсет и длинное черное пальто. Ее короткие черные волосы были гладко зачесаны и обрамляли идеальные черты лица с угольно-черными глазами.

Изящная и смертоносная, она была потрясающе красивая.

Женщина вытянула руки вниз, и они покрылись когтями и доспехами.

Зик взглянул на нее через плечо.

— Это Равенна, и это твой последний шанс смыться отсюда, пока еще есть время.

Фанг покачал головой.

— Я останусь.

Равенна недоверчиво посмотрела на него.

— Ты идиот, волк. Я бы смылась, если бы могла.

Как только появились Жнецы, разверзся настоящий ад. Они появлялись отовсюду: выплывали из кирпичных стен, из земли под их ногами. Их было минимум два десятка, хотя было трудно разобраться. Они атаковали единым целым, используя обычную тактику: ошеломить противника, свалить на землю и разорвать его на кусочки.

Фанг достал меч, не тот, который дал ему Торн, а другой.

— Я смогу их убить?

Зик проткнул одного, потом ударил в спину другого. Он широко размахнулся и снес голову третьему одним ударом.

— Абсо-бл*ть-лютно!

Первого Жнеца Фанг раскроил пополам. Короткий вскрик и Жнец повалился на землю, в это время следующий напал со спины. Равенна перехватила его.

— Не меняй формы, — предупредила она, поворачиваясь. Это не входило в его планы. Волком он не мог их укусить, оставалось только бежать.

Но на этот раз он хотел видеть их мертвыми. Месяцы, когда он был заперт в аду, когда его постоянно травили и драли когтями, подстегивали его гнев. Он желал мести, и сейчас мстил каждому Жнецу, который попадался ему. Он вскинул руку, намереваясь разнести демона, но Равенна перехватила его руку.

— Это сделает их сильнее. Только рукопашная.

Хорошо, что она предупредила его прежде, чем он совершил ошибку.

Спасибо сволочь Торн.

Фанг пнул ногой следующего, а Зик заколол другого. Их число, казалось, увеличилось вдвое за несколько минут, как будто они позвали подкрепление. Все это происходило до тех пор, пока Равенна не издала пронзительный крик.

Желая завыть, Фанг свалился на мостовую, когда боль пронзила его голову. Это было мучительно. Не он один почувствовал это. Крича, Жнецы начали отступать, пока совсем не исчезли.

У Фанга в ушах звенело, он поднялся и зарычал на девушку, желая снести ей голову.

Зик стянул свой шлем и посмотрел на него. Стало понятно, он чувствовал себя так же. Из-за шлема и пота волосы спереди торчали в разные стороны, остальные ниспадали на плечи. С двухдневной щетиной он выглядел смертельным, не смотря на почти ангельскую красоту его лица. Прижав руки к ушам, он уставился на Равенну.

— Сколько раз я говорил тебе не делать это дерьмо!

— Они только крепчали. Ты хотел быть следующим?

— Все зависит от того, сколько продлится эта боль в голове. Черт побери, женщина, просто снеси мне башку в следующий раз. — Зик подвигал челюстью, будто пытаясь прояснить голову.

— Не искушай меня.

Крутя головой, чтобы облегчить свою боль, Фанг встал и осмотрел черные, птицеподобные органы вокруг них. Кровь обильно текла по тротуару, несколько еще дергались в смертельных конвульсиях. Он растворил свой клинок и перевел дыхание. Зик и Равенна повернулись к нему.

— Хорошая работа, — заметил Зик.

Фанг кивнул в знак признательности, продолжая изучать тела.

— Чем все это вызвано?

Равенна похлопала его по груди, прямо над сердцем.

— Приятель, внутри тебя Фрикс. — Она показала на останки демонов. — Им нужна его сила, а это значит, что если они убьют тебя, то получат ее, и твою в придачу. Ты Звезда Индии, малыш.

Фанг не мог согласиться с этим. Это не имело смысла.

— Как они могут находиться здесь?

Зик вытянул руку и выпустил поток огня, который уничтожил тела.

— Они всегда были здесь. Ты просто никогда их не видел до твоего неудачного посещения их владений, после этого твои глаза открылись. Граница между нашим миром и их почти не охраняется, поэтому приходить и уходить не так уж трудно для таких видов, как эти.

Фанг сощурился, когда, наконец, понял.

— Так вы типа Адские Гончие?

Зик фыркнул, как будто бы Фанг только что оскорбил его.

— Нет. Мы на стороне добра.

А Фанг разве нет? На что это Зик намекал?

— Народ, говорите на доступном языке, потому что я совсем запутался. В последний раз я был одним из добрых парней.

— Ты, может, и из добрых, но урод, на которого ты работаешь, точно нет.

— Что ты имеешь в виду?

— Я отвечаю перед архангелами Самаэлем и Гавриилом. При том, что Торн якобы на нашей стороне, он кровный сын нашего злейшего врага, поэтому мы не знаем его истинных привязанностей. Он говорит, что с нами, но я не верю ему. Учитывая его отца и прошлое, это просто дело времени, когда он решит поменять стороны и оставит нас одних со спущенными штанами.

— Злейший враг?

Лицо Зика окаменело.

— Люцифер.

Фанг уставился на него в недоумении. Торн был сыном Люцифера? Как он мог не увидеть этого? Все потому, что он был в отчаянии. Жизнь Эйми была в опасности, ничего больше не имело значения. Неудивительно, что Торн был таким скрытным.

— Что я наделал?

Равенна похлопала его по плечу.

— Ты продал свою душу не тем парням, дружище. Поздравляю.

Фанг все еще отказывался в это поверить.

— Но он сражается с демонами.

Зик протяжно вздохнул.

— Пока да. Но кто знает, что будет завтра? Люди меняются, люди предают, и единственный, кому ты можешь доверять — это самому себе.

Равенна сурово посмотрела на него.

Зик фыркнул.

— Как будто ты не перерезала бы мне горло, если бы тебе кто-нибудь дал такой шанс?

Она кивнула и рассмеялась.

— Да, это правда. Я ненавижу тебя большую часть времени.

Фанг проигнорировал их, отчаянно пытаясь понять, что происходит.

— Подождите. Может быть, объясните мне? Торн не очень богат на информацию. Что конкретно мы делаем, и как вы вписываетесь во все это?

— Да ладно тебе, Фанг, — произнесла Равенна, будто разговаривала с ребенком, не имеющим когнитивного мышления. — Ты же не думаешь, что пантеоны богов Атлантиды и греков единственные, кто воюет между собой? Или то, что Даймоны — это всего лишь демоны? Ты знаешь о Шаронте, галлу, Димме, Жнецах и Собирателях. Мерзких демонах таких, как Мисери. Существуют тысячи видов и все мы, независимо от пантеона или источника силы, имеем солдат для ведения войны.

Фанг с подозрением посмотрел на нее.

— А кто вы?

— Наполовину люди, наполовину демоны Калиос.

Калиос можно было считать доброжелательными демонами. Он узнал это в Низшем Мире. Того единственного, кого он встретил, разорвал на части Собиратель, когда тот пытался помочь. Он пристально посмотрел на Зика.

— Ты?

— Рожден человеком. Сейчас отношусь к Некродемианам, что переводится как смерть демонам или палач демонов. В отличие от Адских Преследователей, я могу убивать демонов без последствий до тех пор, пока следую определенным правилам, черт бы их побрал.

— В то время как мы просто отправляем их обратно.

Зик смешливо отсалютовал ей.

Фанг упер руки в бока.

— Я все-таки не понимаю, как оказался втянутым во все это.

Равенна сочувственно потрепала его по плечу.

— Последний Малахаи замешан в этом, самые древние темные силы снова объединяются, чтобы овладеть миром. Наши воины снова собираются для войны, а ты, мой друг, угодил прямо в центр сражения.

— Я просто пытался защитить Эйми.

— Именно это чувство погубило многие хорошие души.

Фанг понял только одно: он кардинально испоганил свою жизнь. И все это потому, что ему нужна была медведица. Он сыграет в ящик, желая Эйми.

— Так Торн — зло? — спросил он Зика.

— Он сын одной из самых темных сил, которых ты знаешь. Его отец был доверенным борцом за добро, пока не отвернулся от света. В отличие от отца, Торн сопротивляется этому искушению почти постоянно. — Зик устало вздохнул. — В конце концов, мы точно не знаем. Известно, что многие из его армии отворачивались от него и были убиты обычно после совершения такой же ошибки, какую сделал ты, убив Фрикса. Когда демон убивает одного из Адских Гончих, он становится более сильным и его труднее убить. Что наталкивает на вопрос, специально ли Торн не предупреждает своих людей о демонах, чтобы те стали еще сильнее для своего папаши? Или он просто такой рассеянный?

Равенна издала иронический смешок.

— Или, как я подозреваю, он просто бахнутый извращенец, любящий игры разума.

Фанг хотел бы получить ответ на свой вопрос.

— Держу пари, если бы я спросил…

— Ты бы получил такой же ответ, какой получаем и мы. Он или впечатает тебя в стену или поджарит. — Зик ухмыльнулся. — Что касается огня, это очень больно, кстати. Не знаю, что у этого ублюдка в руках, но я не встречал ничего, что бы так сильно жгло. Для заметки, лучше будь на его стороне.

Отлично. Просто здорово. Быть на стороне того, кого породило абсолютное зло.

— Таким образом, мое положение здесь не лучше, чем в Низшем Царстве.

Равенна рассмеялась.

— Ты сумасшедший? Конечно лучше. Ты можешь спать, не боясь, что тебя убьют, к тому же здесь стоящая еда. Но на твоей спине висит вывеска «попади в десяточку». Демоны повсюду объединяются, и ты для них очень лакомый кусочек. Одержимый Вер-Охотник… Тебе повезло, что я не пытаюсь убить тебя.

Фанг проигнорировал последнюю реплику.

— Ну и как мне избавиться от этого?

Зик почесал подбородок.

— Мое начальство не особо делится со мной информацией. Мы можем попробовать возродить Фрикса, вытащив его из тебя, но будет очень больно и не факт, что сработает. Это так же может убить тебя. Или мы можем найти ту, которая вызвала его, и разорвать связь, которую она использовала. Это должно уничтожить эту тварь.

— Почему Торн не сказал мне об этом?

— Я сказала тебе, что мы не знаем, на чьей он стороне. Или он хочет, чтобы демон поглотил тебя, тогда он станет сильнее, чтобы сражаться с нами. Или он хочет, чтобы ты стал сильнее, чтобы сражаться с ними. До тех пор пока мы не знаем, кто победит Хороший Фанг или Плохой, он ведет опасную игру.

— Лично я хочу избавиться от демона. Как мы найдем его заклинателя?

Равенна приподняла бровь.

— Мальчик, мы в Новом Орлеане. Ты можешь представить, сколько здесь людей, которые могли это сделать?

— Ну, — произнес Зик — Есть еще третий способ.

— Например?

— Настолько хороший и самоотверженный поступок, что он выбьет демона из тебя.

Фангу понравилась последняя идея. По крайней мере, здесь была вероятность, что это сработает и не убьет его. Наверное.

— Что это может быть? Спасение младенца?

Зик пожал плечами.

— Не знаю. СМС не уточнили деталей.

— СМС?

— Сильные Миры Сего. — Ответила Равенна за него.

— Отлично. Ну и что мне делать? Просто болтаться, надеясь, что демон покинет меня, или, что его заклинатель случайно кинется под колеса моего мотоцикла?

Равенна зловеще усмехнулась.

— Пристегнись, малыш. Дорога будет ухабистой.

— Спасибо, женщина. Но лично я, хотел чего-то более определенного.

— Это лучшее, что мы можем сейчас сделать. Извини.

Извинение? Это было последнее, что Фанг хотел услышать.

— Ты упомянул Малахаи. Что это?

Зик провел ногой по пыли, оставшейся после сжигания Жнецов.

— Самое простое объяснение — думай о них, как об армии падших ангелов. Демонические, безжалостные, способные разорвать на кусочки все, что попадется у них на пути.

— Но ты сказал, что остался только один.

— Было такое время, когда было две армии. Сефирии, которые сражались за добро и Малахаи, которые были воплощением зла. Сейчас у каждого из них осталось по одному. Последний из Сефирии пленен, а последний из Малахаи исчез. Мы считали его мертвым, пока несколько месяцев назад не случился разрыв эфира.

— Разрыв?

— У Адариана, последнего из Малахаи, есть сын, о котором мы не знали. Каким-то образом маленький ублюдок родился втайне от нас. Когда он обрел свои силы, это произвело настоящую шумиху.

— Где последний Малахаи?

— Вот в этом и загвоздка. Мы не знаем. Мы пытаемся найти его, но кто бы его не прятал, он настроен сохранить тайну, и мы не знаем почему.

— Уверен, что ничего хорошего в этом нет.

— Да уж. Учти, твое положение очень хрупкое. Следи за спиной, волк.

Зик подбросил свой меч в воздух, и он превратился в его мотоцикл.

Равенна приняла форму ворона и улетела, пока Зик заводил мотоцикл.

— Я постараюсь присмотреть за тобой, волк. Просто остерегайся теней и следи, чтобы Фрикс не начал тебя контролировать.

Испытывая отвращение от нового витка событий, Фанг подождал пока они не ушли. У него не было ясности насчет прошлой ночи и его будущего, но в одном он был уверен — он не позволит полиции себя допрашивать, пока не разберется с тем, что случилось. И самое главное, до тех пор, пока он не поймет, что с ним происходит.

В течение последующих нескольких месяцев, пока он прятался от полиции и своей семьи, он четко понял, что имел в виду Зик, когда говорил, что у него на спине мишень. Ему казалось, что он снова в Низшем Царстве, потому что демоны один за другим преследовали его.

Но самое худшее было то, что моменты затмения сознания случались снова и снова, когда он не мог вспомнить, что он делал.

Где он был.

Он был до сих пор жив, и это была единственная вещь, в которой он был уверен. Моменты затмения случались все чаще, поэтому он боялся приближаться к Эйми.

Он мог проснуться со следами ран, но не мог объяснить их. Укусы, царапины, синяки. Если бы только он знал, откуда они у него. Все больше людей и Вер-Охотников умирали, и он стал думать, что это была его вина. Каждое утро он просыпался покрытый кровью, не имея объяснения, откуда она взялась. Он переместился глубже в болото, надеясь, что если будет держаться подальше от всех, он не сможет причинить им вреда. Мысль о том, что он мог причинить боль Вэйну или Брайд, а тем более Эйми, терзала его. Почему он не мог вспомнить, что делал ночью? Он отчаянно хотел пойти к Эйми и рассказать ей, что происходить, но не смел.

Во-первых, ему угрожал арест.

Во-вторых, он боялся причинить ей боль во время одного из своих затмений.

Последний раз, когда он видел ее, он подошел слишком близко к этому. Она ударила его коленом. Он не сможет жить, зная, что причинил ей боль.

Что же происходит со мной? Я хочу, чтобы ты убрался из меня! — прорычал он Фриксу, когда снова услышал его приказ в совей голове. Почему он не может жить мирно? Хуже всего было то, что он хотел увидеть своего племянника и Эйми. Ему хотелось хоть на секунду почувствовать объятия того, кто не будет подозревать его так, как он сам себя подозревает. Но он не подвергнет их такой опасности. До тех пор пока не узнает правду.

Эйми растеряно повесила трубку, одиноко сидя в офисе своей матери. Она хотела разбить бесполезное устройство на миллион частей.

— Ты все еще не можешь связаться с ним? — она подняла глаза и увидела Дева, стоящего в дверях и хмуро наблюдающего за ней.

— О чем ты говоришь?

— Я знаю, ты звонишь Фангу.

Она хотела было соврать, но зачем? Он все равно смог бы учуять это.

— Я беспокоюсь за него.

— Я не обвиняю тебя. Количество тел растет, и Стю сказал, что они организовали спецгруппу для его поимки.

Стю держал их в курсе происходящего. Каждое убийство выглядело так, словно это сделало животное. Волк или собака.

Но самым кровавым расправам подвергались Вер-Охотники, которые все до единого были Аркадианцами. Ни одно обычное животное не обладает такой силой, чтобы сделать это. Тот, кто охотился за ними, был Вер-Охотником.

Эйми проглотила ком в горле, когда представила то, о чем и думать не хотела.

— Ты думаешь, он виновен в их смерти?

— Восемь из убитых Вер-Охотники. Для него все выглядит не очень хорошо.

Да, это действительно так. И то, что он не хотел говорить с ней, все еще больше усложняло. Не говоря о том, что он больше не жил с Вэйном. Никто не знал, где он. Ей хотелось разрыдаться.

— Эйми!

Она посмотрела мимо Дева и увидела Maman, которая стояла в коридоре. Она поднялась и подвинулась к нему, уступая место матери.

— Да?

Дев посторонился, пропуская Maman.

— Омегрион созывает особое собрание. Думаю, ты должна присутствовать.

Эйми нахмурилась, услышав неожиданное предложение.

— Зачем?

— Потому что оно касается Фанга.

Эйми побелела, чувствуя нехватку воздуха. Дев прижал ее к себе.

— Я пойду с тобой.

Она кивнула, благодарная за поддержку.

— Спасибо Maman, что рассказала мне.

Ее мать склонила голову.

Потрепав Дева по руке, Эйми вышла и стала подниматься по лестнице, чтобы переодеться. Она никогда не была на совете, и не знала, чего ожидать.

Дев ждал ее внизу, одетый в джинсы и синюю рубашку. Эйми остановилась, увидев их вместе. Ее мать была такая стройная и прекрасная. Царственная до мозга костей. Николлет обладала такой женственностью и элегантностью, что по сравнению с ней Эйми всегда чувствовала себя гадким утенком.

И хотя они часто спорили, она любила эту женщину всем своим сердцем.

Дев, как всегда, был само сногсшибательное очарование. Хотя ему недоставало изящества Мамаn, которое унаследовали Зар и Алан, было в нем что-то абсолютно неотразимое.

— Мы готовы, mes enfants?

Эйми взяла Дева под руку.

— Мы готовы.

Мамаn перенесла их на Нератити, загадочный остров, где жил Савитар. Этот остров постоянно передвигался по миру, пока Савитар, будучи фанатичным серфером, искал идеальную волну. Он состоял из тысяч противоречий и загадок.

Эйми встречалась с ним всего пару раз в жизни. Если быть честной, она боялась его до чертиков.

Но его не было в комнате, когда они прибыли. Вздохнув с облегчением, Эйми воспользовалась моментом, чтобы разглядеть круглую комнату. Помещение было отделано в бордовых и золотых тонах. Большие распахнутые окна начинались у позолоченного потолка и заканчивались у черного мраморного пола под ее ногами.

Все это буйство красок, должно было казаться вульгарным, но каким-то образом замысловатые цвета и рисунки переплетались вместе и создавали прекрасное полотно.

Посредине комнаты стоял большой круглый стол, рядом с которым располагался внушительный трон. Она догадалась, что это было место Савитара.

Большая часть Каттагария уже были там и заняли свои места за столом. Испугавшись, Эйми сделала шаг назад. Дев стоял рядом с ней, у него был такой безразличный взгляд, что она невольно заинтересовалась, о чем он думал.

Мамаn кивнула на свободные места и подошла к высокому темноволосому пантере.

— Похоже Аркадианцы верны самим себе, да, Данте?

— Трусливы, как всегда, Ло. В одиночку они не могут противостоять нам даже здесь. — Он посмотрел мимо Мамаn и встретился взглядом с Эйми. Мамаn тепло улыбнулась, представляя их.

— Моя дочь. Эйми, познакомься, Данте Понтис.

— Вы владеете Инферно в Миннесоте, — протянула ему руку Эйми. Это был известный клуб, хотя он и не был официальным убежищем.

— Ты знаешь о нем. — он пожал ей руку, а потом протянул ее Деву. — Рад видеть тебя снова.

— Я тоже.

Эйми нахмурилась, услышав намек на братские взаимоотношения.

— Откуда вы двое знаете друг друга?

Данте подмигнул ей.

— Ну, один отряд скаутов и прочие дела.

Эйми взмахнула рукой, протестуя против того, что он собирался сказать.

— Это было до того, как Данте женился. — Вставил Дев.

Данте постучал по своему сердцу. Любовь в его глазах сказала все за него.

— И я ни на что бы это не променял, Дев. Я надеюсь, когда-нибудь ты познаешь такое счастье, какое дарит мне Пандора.

— Да, когда она была беременна, ты пел по-другому.

Данте рассмеялся.

Фьюри и Вэйн вошли в комнату, их лица были мрачными.

Эйми сразу подошла к ним.

— Вы что-нибудь слышали про Фанга?

— Нет. — В голосе Вэйна слышалась надежда. — Я надеялся, что ты знаешь что-нибудь.

Она покачала головой. Остальные члены совета появлялись и заняли свои места вокруг стола.

Дев и она отошли в сторону, когда две большие двери распахнулись настежь от первобытной силы, которая сотрясла комнату.

Савитар был одет в длинное развевающееся платье, которое было похоже на египетскую абая. Его окутывала такая мощная энергия, что прошел мороз по всей коже. Его длинные черные волосы ниспадали на плечи. Он был смуглым с аккуратной бородкой, а когда осматривал комнату, его глаза цвета лаванды светились.

Каждый член собрания встал, когда он шел к своему трону. Он казался взбешенным, и в воздухе чувствовалась паника, исходившая от каждого, кто присутствовал там.

Савитар сердито посмотрел на собравшихся.

— Садитесь все, животные и люди. Мне не хочется быть здесь так же, как и вам. Так что давайте поторопитесь и убирайтесь. Давайте выкладывайте свое дерьмо. Слушаю вас. — Он замолчал, словно борясь с желанием ударить кого-нибудь. — Кто, черт побери, написал эту чушь?

«Добро пожаловать в Зал Омегриона. Мы собрались здесь по одному представителю от каждой ветви двух сторон. Мы пришли с миром, — он саркастически фыркнул — чтобы сохранить мир». Я ваш судья, Савитар, и если вы этого до сих пор не знали, то вашу башку надо снести молотком, а вас сместить, потому что вы слишком глупы, чтобы представлять свой вид. Ну, а если вы тормоз и забыли, то я судья того, что было и того, что когда-нибудь будет. Я создаю порядок из хаоса и хаос из порядка, вот так я попал в это дерьмо. А теперь давайте выкладывайте пока я не начал вдаваться в подробности. — Его взгляд остановился прямо на Мамаn. — Николетт, в последнее время были жалобы на Сантуарий.

Паника Эйми возросла.

Мамаn, наоборот, сохраняла спокойствие.

— Жалобы? От кого?

Савитар наклонился и пристально посмотрел на нее.

— Группа шакалов сказала, что ты не только отказалась помочь им задержать разыскиваемого преступника, но выдала ему их местонахождение и отпустила его.

Она открыла рот, чтобы сказать что-то, но Савитар заставил ее замолчать взмахом руки.

— Стая волков сказала, что когда один из работников Санктуария беспричинно напал на них в переулке за Санктураием, ты не только закрыла на это глаза, но и отказалась выдать его. Так же как и то, что ты сознательно позволила ложно обвинить Рена и преследовать его советом. И ты лично напала на тигра в своем собственном доме. Есть и другие, кто утверждает, что ты выбираешь, кому и когда помогать вместо того, чтобы принимать всех, как ты клялась. Что ты можешь сказать?

Мамаn даже глазом не моргнула.

— Они лгут.

Вэйн встал.

— Я полностью доверяю Николетт.

Внимание Савитара переключилось на него.

— Мальчик, к тебе я еще не приступал. И сейчас твое слово не значит ничего.

Эйми испугано посмотрела на Дева.

Он взял ее за руку, показав взглядом молчать. Савитар строго посмотрел на Николетт.

— Разве ты не заставила своего сына предупредить Константина о том, что шакалы ищут его?

— Они напали на мою дочь прямо в моем клубе. Они угрожали ее жизни.

Эйми посмотрела на пустое место, которое принадлежало Константину. Что с ним случилось? Почему его здесь не было, чтобы поддержать Maman? Савитар ничего не сказал.

— Тебе следовало сказать мне, Николетт. Натравить на них их врага — это против закона нейтралитета, и ты знаешь это. И ты все еще не ответила мне на вопрос. Ты предупредила его?

— Да. Я, а не мои дети сказала Константину, что они ищут его.

Она почувствовала, как рука Дева сжала ее руку, когда он услышал эту ложь. Это был Дев, кто предупредил Константина. Мамаn защищала его, предлагая вместо него себя на заклание.

— А когда Эли Блэкмор со своей стаей сказали тебе, что на его сына и его друзей напали рядом с твоим клубом, ты отказалась выдать нападающих?

Эйми подалась вперед.

Нет! — выпалил Дев мысленно. — Савитар убьет тебя.

Это неправда!

Эйми, не позорь Maman. Ты же все понимаешь.

Да, но было трудно просто стоять и слушать, как нападали на ее мать, обвиняя в вещах, которые были преувеличены. Мамаn подняла голову с достоинством королевы.

— Я не верю его стае и той лжи, которую они тут рассказывают.

— Ты отказалась выдать их нападающих?

Из-за нее. Слезы душили ее, когда она поняла, в какие неприятности втянула свою мать. Не удивительно, что Мамаn иногда была такой жестокой. Но Савитар не знал этого и был беспощаден. Что она натворила? Она подвергла опасности свою мать, спасая друга. И Мамаша взяла всю вину на себя, защищая их.

— Oui, я отказалась.

Савитар покачал головой.

— А когда мы осудили Рена, ты не лгала членам совета?

— Нет, я говорила то, во что верила и что считала правдой.

— Ты уверена?

— Absolument. Да.

Савитар устало вздохнул и почесал подбородок.

— Ло, из всех членов совета ты лучше всех понимала. О чем ты думала?

— Я думала о том, что Константин, как Глава этого совета, должен был быть предупрежден. Его преследователи пришли и приставили нож к горлу моей единственной дочери, они угрожали моим сыновьям. Если бы я не заботилась о правилах, я бы их уничтожила. Поэтому я подумала, что было бы справедливо предупредить Константина о том, что эти люди, — она буквально выплюнула это слово, — не чтут правил убежища, а так же, чтобы он не утруждался в поиске убежища.

Савитар подался вперед.

— Лиманий — это убежище. Рассказав отмеченному врагу, где найти тех, кто был послан убить его, это не есть соблюдение закона. Что насчет другого обвинения?

— Блэкмор — свинья. Его сын напал на Рена в переулке, где мы и поймали его. Потом он снова напал на мою дочь, которая старалась помочь Рену.

— У меня есть свидетельские показания от десяти членов их стаи, которые утверждают, что именно Рен ударил первым.

— Только в целях самозащиты.

— Он первым пролил кровь, и… — от голоса Савитара кровь стыла в жилах. Но Мамаn не отступала, и Эйми вновь почувствовала уважение к своей матери.

— И Блэкмор убил бы его на месте, если бы я отдала его им. Я бы даже врагу не пожелала смерти от рук отморозков.

Савитар поднялся и некоторые члены совета издали сдавленные возгласы. Мамаn даже не пошевелилась. Савитар приблизился.

— Если то, что ты говоришь, правда, почему ты не известила меня?

— Я не думала, что это стоило того, чтобы беспокоить Вас.

Савитар остановился рядом с ее креслом.

— Ты ошиблась. С этого момента твоя лицензия приостановлена на шесть месяцев. Еще одно нарушение и это случится навсегда.

Савитар повернулся к Вэйну.

— А ты. Я же сказал тебе привести с собой своего брата.

Теперь настала очередь Вэйна не выдавать своих эмоций.

— Я не знаю, где он.

Савитар окинул его недовольным взглядом.

— Ты действительно ожидаешь, что я поверю в это?

— Это правда.

С большим парнем это не прошло. Савитар выглядел так, будто готов был низвергнуть всех их в ад.

— Очень хорошо. Я вижу, тебе нужен стимул, чтобы ты подчинился мне. Или Фанг предстанет здесь перед судом в течение 48 часов, или я уничтожу стаю Катталакис. — Он пристально посмотрел на Фьюри. — Обе стаи и каттагарийцев и аркадианцев. Заседание закрыто!

Он проревел последнее слово и исчез.

Заметно потрясенные члены совета стали исчезать, успев сделать несколько колких замечаний по поводу Фанга и Пельтье. Шокированная тем, что произошло, и, понимая, что все это случилось по ее вине, Эйми подошла к матери.

— Мамаn…

Не было заметно даже намека на эмоции. Но Эйми чувствовала их. Она знала, как тяжело ей было. Без лицензии любой мог напасть на них. У них не было убежища. Все, что Мамan с таким трудом создавала, рухнуло.

Что я наделала?

Дев опустился рядом с их матерью.

— Мамаn, все будет хорошо.

Она взяла его руку в свою и стала изучать ее, словно первый раз увидела ее размеры.

— Нет, сын мой. Я хочу, чтобы ты пошел и собрал всю семью. Уходите и не возвращайтесь, пока лицензия не будет возобновлена.

Дев покачал головой, его челюсть напряглась, взгляд стал упрямым.

— Мы не можем оставить тебя.

Мамаn ударила его. Жестко.

— Не спорь со мной. Ты пойдешь и сделаешь, как я сказала. Прямо сейчас!

Дев окаменел. Она чувствовала его желание ударить в ответ, но он понимал, почему она это сделала. Мамаn была расстроена, и она поддалась животному импульсу. Она только что рисковала своей жизнью, чтобы защитить их. Не сказав ни слова, он исчез. Эйми подошла к Вэйну поговорить с ним.

— Что ты собираешься делать?

— А ты как думаешь?! — зарычал он на нее.

— Ты не можешь отдать Фанга…

«Этому монстру» — хотела сказать она, но вовремя прикусила язычок. Савитар мог услышать ее, и тогда только богам известно, что он мог с ними сделать.

— У меня жена и ребенок. Моя супруга снова беременна, Эйми, и она человек. И я должен бросить ее из-за брата, который даже не хочет со мной разговаривать?

Маман встала на ноги. Она кинула холодный враждебный взгляд на Вэйна.

— Это все твоя вина. Вы волки подвели меня к этому. До того, как вы появились, у нас был мир и покой, а сейчас…

— Мы виноваты? — зарычал Вэйн. — Мой брат никогда бы не впутался в это, если бы не твоя дочь! Я вот-вот потеряю свою стаю и свою жену, и все из-за кого? Из-за медведя?

Эйми отшатнулась назад, словно эти слова больно ударили ее. Вэйн окинул ее тяжелым холодным взглядом.

— Тебе лучше найти моего брата и привезти его ко мне.

— А если я не смогу.

— Ты не захочешь услышать ответ на этот вопрос, маленькая медведица. Поверь мне.

Эйми содрогнулась, когда поняла что происходит. Вэйн собирался окончательно предать Фанга, а она должна стать средством для этого.