Плохой восход луны

Глава 2

— Не вмешивайся, Фанг, — выдохнул Вэйн.

Фанг гневно сощурил глаза на Стражей, окруживших Эйми.

«Это женщина, которой угрожают».

— Она не одна из нас и нам нужны медведи на нашей стороне. Ты нарушишь законы убежища Омегриона, и они откажут нам в помощи. В какой-либо. Они откажутся помочь Ане.

Фанг слышал эти слова и готов был согласиться с ними. Его сестра была самым важным… Пока он не увидел нож. Вэйн выругался, тоже увидев его. Аня или нет, не в их природе было позволять такое, хоть медведи и казались выше их.

Вэйн пристально посмотрел на Фанга.

— Я беру того мудака, что спереди, ты берешь того, что с женщиной.

Фьюри опустил голову в знак согласия с этим самоубийством:

— Мы прикроем ваши спины.

Вэйн кивнул, прежде чем кинуться в бой.

***

Эйми пыталась просчитать последствия от удара головой шакала, схватившего ее. Но он плотно прижал нож к горлу. Она бы перерезала себе яремную вену, попытавшись ударить. Эйми взглянула на отца и брата, но те не шевелились, боясь, что лишнее движение будет ей во вред.

Слезы хлынули из глаз. Она терпеть не могла быть беспомощной. Медведь в ней требовал пролить кровь шакала, неважно какова цена. Даже если смерть. Человеческая сторона противилась этому.

Шансов не было.

Шакал потянул ее за волосы и прижал нож еще сильнее.

— Говорите, где Константин. Немедленно! Или ее кровь прольется, словно Ниагара!

Papa открыл рот, но прежде чем успел что-либо сказать, нож у горла Эйми исчез.

Эйми выругалась, когда ее голову резко дернули назад, вырвав клок волос. Потеряв равновесие, она упала на пол, ударившись животом. Воздух вокруг взорвался криками шакалов, быстро и болезненно поверженных волками.

Потирая горло там, где был прижат клинок, она обернулась к своему захватчику. Фанг уже схватил его и, повалив, несколько раз ударил головой об пол со всей силы. Он словно был одержим только одним, убить шакала голыми руками. Кровь покрывала их обоих.

— Фанг! — кричал Вэйн, пытаясь оттащить его, — Он уже вне игры.

Зарычав, Фанг встал, только чтобы пнуть шакала в бок.

— Трусливый ублюдок. С ножом на женщину. — Он двинулся было к своей жертве снова, но Вэйн поймал его.

— Хватит!

Фанг оттолкнул плечом брата, прежде чем повернуться к ней с такими измученными глазами, что у Эйми перехватило дыхание. Что за демон глубоко проник в его душу? За такой болью лежит трагедия. Это было очевидно. Он повернулся к шакалу. Вэйн развел руки, чтобы удержать его.

— Он повержен. Отойди.

Рыкнув, как истинный волк, Фанг прошел мимо брата:

— Я буду ждать снаружи.

Прежде, чем Вэйн смог остановить его, Фанг пнул шакала еще раз и двинулся к дверям. Фьюри рассмеялся над действиями Фанга, выкручивая руку своему шакалу.

— Я действительно должен разорвать тебя пополам. День не станет лучше от этого, но мне полегчает.

Вэйн покачал головой из-за поступка Фанга и слов Фьюри. Повернувшись к Papa Пельтье, он медленно подошел к нему.

— Мне жаль, что мы нарушили правила, — Он протянул деньги Деву. — Мы сейчас уйдем и никогда не вернемся.

Papa протянул деньги обратно.

— Вы не должны уходить. Вы спасли мою дочь. Спасибо. Пока убежище есть у нас, оно есть и у вас.

Это была самая высокая честь, которую один Вер-Охотник мог оказать другому. Так говорили издавна и произносили это только другому виду, как доказательство вечной дружбы. Нет, это более походило на родственные отношения.

Вэйн немного смутился.

Эйми наблюдала, как ее семья принимала у волков шакалов и выводила их, несомненно, чтобы еще больше надрать им задницы, но не на виду у людей.

— Ты в порядке? — Спросил ее Реми, помогая встать на ноги.

Она кивнула.

Он посмотрел на побежденного Фангом шакала, который до сих пор валялся на полу в луже крови.

— Это хорошо, потому что я собираюсь содрать с шакала шкуру, когда он соизволит проснуться.

Эйми скрестила руки на груди.

— Думаю, что волк почти сделал это.

— Да, но этого недостаточно. Я собираюсь добавить ему от себя лично. Этот мальчик будет видеть медведей в своих кошмарах до конца жизни… которая как раз может оказаться намного короче, чем он когда-либо мечтал.

В нормальных обстоятельствах Эйми подколола бы его, но сейчас она была потрясена, как и все остальные. Это было редкостью, чтобы кто-то мог одержать верх над ее семьей, особенно над Девом, который был знаменит своими бойцовскими качествами.

За все века она ни разу не видела, чтобы кто-то опрокидывал его на спину.

Немного поколотив шакалов, они смогут долго быть уверенными, что в будущем такое снова не повторится.

— Как насчет людей?

Папа кивнул в сторону высокого блондина, шагающего вокруг толпы:

— Макс стирает их память, пока мы тут разговариваем. Вот почему они не кричали и не двигались, когда напали шакалы. Он услышал шум и появился там.

Она выдохнула с облегчением. Макс был Вер-Драконом и обладал способностью подменять человеческие воспоминания. Это была одна из причин, почему они держали его здесь, хотя он с трудом помещался, будучи в форме дракона. Его таланты приходились иногда очень кстати, как, например, сегодня, а это означало, что им не придется убивать людей, ставших свидетелями вещей, которые они не должны были видеть.

— Привести Фанга? — Спросил Киган у Вэйна, когда они проходили мимо нее.

— Пусть сначала успокоится. Нам не нужно, чтобы он начал еще одну драку.

Эйми протянула руку Вэйну:

— Спасибо за помощь. Я действительно ценю ее.

Он нежно пожал ее руку:

— В любое время.

Она улыбнулась ему и показала в сторону кухни:

— Пойду, потороплю ваши заказы, и вы получите их в ближайшее время.

Ее отец наклонился к Вейну:

— И не волнуйтесь, все за счет заведения. Если вам, волки, что-нибудь понадобится, просто дайте нам знать.

— Спасибо, — сказал Вэйн, когда повел волков обратно к их столику.

Дев улыбнулся сестре.

— Никогда бы не подумал, что скажу это о какой-то собачей породе, но я думаю, мне нравится эта группа.

Ничего не ответив, Эйми отправилась в кухню, где ее ждала мать.

С мрачным лицом Maman отодвинулась, чтобы пропустить ее.

— Константин занимает место в Омегрионе в качестве их Верховного Правителя Аркадианцев. Я не знаю его достаточно хорошо, но думаю, нам стоит его найти и предупредить о его новых друзьях — просто, чтобы уравнять их шансы, если уж они так жаждут встретиться с ним.

Это был тонкий намек, что Maman хочет, чтобы те шакалы сдохли, и Омегрон был бы справедливым оправданием, если бы кто-то ее спросил. В конце концов, если шакалы так яростно охотились на Константина, было бы справедливо, чтобы он знал об этом.

Эйми возможно и думала, что это был жестокий приговор, но, учитывая, как шакалы с ней обошлись, она была настроена, также как и мать.

— Я уверена, Дев сможет это устроить.

Глаза матери потемнели.

— Никто не смеет угрожать моим детенышам. Ты действительно в порядке, chérie?

— Я в порядке, Maman. Благодаря волкам.

Maman слегка похлопала ее по руке перед тем, как вернуться к себе в офис.

Эйми прошла туда, где стейк с кровью уже ждал на столе заказов. Отдав заказы поварам, она взяла тарелку и, проходя мимо бара, захватила пива для Фанга.

— Я скоро вернусь.

Ее старший брат Зар, который выглядел копией Дева, с короткими волосами, но выше и шире его, остановил ее:

— Ты в порядке?

Учитывая обстоятельства, этот вопрос уже начал раздражать ее. Она не хрупкая кукла, которая может сломаться даже от небольшого неправильного движения. Она была медведем, со всей силой и способностями присущими ее виду. Но ее семья, казалось, постоянно забывала об этом.

— Небольшая встряска не заставит меня обмочиться. Мне не нравится, когда кто-то набрасывается на меня, как это сделали шакалы. Но сейчас я в норме.

— Прости, что мы не подоспели раньше, — на его скуле играли мускулы, выдавая злость, которая была спрятана за его внешним спокойствием. Эти слова вызвали мучительные воспоминания, которые она не хотела будоражить.

— Правда, все нормально, Зар. Я бы предпочла, чтобы мучили меня одну, чем видеть, как вам причиняют боль.

Снова. Она оставила это слово недосказанным, когда увидела, что ее болезненные воспоминания отразились страхом в его взгляде. Это было прошлое, о котором они никогда не разговаривали, но которое пугало их всех.

— Я люблю тебя, Зар.

Он натянуто улыбнулся перед тем, как уйти следить за баром.

Эйми толкнула заднюю дверь заведения и вышла на улицу, где сидел Фанг на тротуаре, дожидаясь остальных. Он выглядел обеспокоенным и напоминал ей потерявшегося ребенка. Что-то совершенно не сочетаемое с его жесткой, как сталь аурой. Не говоря о совершенном мастерстве, с которым он расправился с нападавшим, даже не поцарапав ее. Его скорость и сила была пугающей и вне конкуренции. Не смотря на то, что он использовал свою силу, чтобы убрать следы крови с одежды, она прекрасно помнила, как он избивал шакала.

Но больше всего ее удивило то, что она не испытывала отвращения к его жестокости. Обычно за такое насилие она прогнала бы, указав на дверь.

С другой стороны, она была с ножом у горла. Лично ей, самой хотелось надрать шакалу задницу. Да, так и есть. Она была слишком ему благодарна, чтобы злиться на него.

Фанг вскочил на ноги, как только увидел ее. Не зная почему, она неожиданно занервничала и смутилась, когда приблизилась к нему. Нерешительно. Очень не похоже на нее. Она всегда была холодна с мужчинами, особенно, если они были другого вида. Но с Фангом… Все было по-другому.

Фанг сглотнул, увидев Эйми, стоящую на другой стороне улицы. Она была еще прекраснее при дневном свете, чем внутри темного клуба. Солнечный свет играл в ее волосах, превращая их в золотые нити и заставляя жаждать прикоснуться к ним ладонями, чтобы ощутить их мягкость. Она, наверное, замерзла. На ней была только тонкая футболка с эмблемой Санктуария. Он сбросил с себя куртку, когда она, наконец, приблизилась.

— Я хотела еще раз сказать спасибо, — произнесла она. Ее голос был тихим и мелодичным. Она нахмурилась, когда он накинул свою куртку на ее тонкие плечи.

Фанг смущенно опустил голову, поняв, почему это встревожило ее.

— Знаю, я пахну, как волк, но здесь слишком холодно, чтобы ходить с обнаженными руками.

Она еще больше нахмурилась и посмотрела на его руки.

— На тебе тоже футболка.

— Да, но я привык быть на улице. Он забрал у нее еду. — Итак, я возьму это, пока вы, в конце концов, не передумали.

Она улыбнулась, продемонстрировав манящую ямочку, которую ему до смерти захотелось поцеловать.

— Все совсем не так. Любого, кто сражается за нас, мы всегда рады видеть.

Его черты смягчились, он кивнул.

— Хорошо. А то я боялся, что мне придется выслушивать от Вейна всякое дерь… всякую чушь следующие несколько сотен лет.

Эйми подавила смех, когда он остановил себя прежде, чем выругаться при ней. Это было мило, очаровательно и так неожиданно.

— Ты не такой, как другие волки, да?

Он хлебнул пиво прямо из бутылки.

— Что ты имеешь в виду?

— Я никогда не была среди волков, которые были такими… — Он вскинул брови, словно ждал, сможет ли она оскорбить его. — Воспитанными.

Фанг засмеялся. Его смех был теплым и мягким, без намека на насмешку. Черты его лица смягчились, что сделало его еще более великолепным и интригующим. И по какой-то причине, она не могла отвести взгляд от его сильных рук, мускулы играли при каждом движении. У него были самые шикарные бицепсы, которые она когда-либо видела.

— Это все благодаря нашей сестре, — сказал он после того, как проглотил кусочек, — У нее есть свои законы чести, которым мы должны следовать, и Вейн настаивает на них, чтобы сделать ей приятное.

— Но тебе они не нравятся? — Было что-то в его голосе, когда он это говорил.

Он не отвечал, ковыряясь вилкой в своем стейке. Эйми показала в сторону бара.

— Хочешь поесть внутри вместе с остальными?

— Не-а. Я не люблю находиться в помещении, к тому же я терпеть не могу почти всех кто сейчас там. — Он кивнул в сторону барной двери, где Дев снова был на страже. — Тебе, наверное, надо идти. Уверен, твой брат не хочет, чтобы ты общалась с собаками.

— Ты не собака, — сказала она твердо, удивленная, что действительно это и имела в виду. Еще час назад она сама оскорбила бы так его и всю остальную стаю.

Но сейчас…

Он действительно не был похож на остальных, и ей очень хотелось остаться здесь с ним.

Иди, Эйми.

Она сделала шаг, когда вспомнила, что на ней его куртка. Она сняла ее и протянула ему.

— Еще раз спасибо.

Фанг не мог говорить, наблюдая, как она перешла дорогу и зашла в бар. Пока он прижимал куртку к груди, ее запах обрушился на него настолько сильно, что ему захотелось завыть. Вместо этого, он зарылся лицом в воротник, где ее запах был сильнее всего. Он почувствовал, как его тело затвердело так сильно, как это было только с одной женщиной…

Он содрогнулся, от старых воспоминаний, нахлынувших на него.

Хотя они не были женаты, Стефани была для него целым миром. И она умерла у него на руках во время безжалостного нападения.

Воспоминание разожгло в нем огонь и заставило вернуться к реальности, жестко напоминая о том, каким опасным было их существование. Вот почему тому шакалу в баре повезло, что он остался жив. Единственное, что Фанг не мог терпеть — это, когда женщине угрожали, не говоря о том, чтобы причинить ей вред. Любое существо, достаточно трусливое, чтобы охотиться на женщину, заслуживало самой страшной смерти, которую только можно было себе представить. И, если оно еще и погибнет от руки Фанга, то так будет даже лучше.

Натянув свою куртку, он поднял тарелку и снова стал есть. Когда он закончил, то отдал тарелки Деву, который снова поблагодарил его за спасение Эйми.

— Знаешь, для волка, ты даже не воняешь.

Фанг фыркнул:

— А, как для медведя, ты даже не раздражаешь мою задницу.

Дев добродушно рассмеялся:

— Собираешься снова внутрь?

— Нет. Я лучше останусь снаружи и заморожу себе задницу.

— Понимаю. Мне тоже больше нравится находиться снаружи. А там, все слишком по-человечески, как по мне.

Фанг кивнул головой, удивляясь тому, что медведь его понял. Аня уже и так сделала его достаточно домашним, и он не хотел становиться еще больше человечным. Засунув руки в карман, он пошел в сторону байков, чтобы там дождаться остальных.

Эйми вышла наружу, услышав непрекращающееся ворчание Дева — весь персонал носил наушники, чтобы Вер-Охотники казались более естественными всякий раз, когда они использовали свои силы, чтобы пообщаться друг с другом.

— Что? — Огрызнулась она в дверях. Он протянул ей пустую тарелку и бутылку из-под пива. — Ой.

Она сделала шаг вперед, чтобы взять их из его рук. Непроизвольно ее взгляд остановился на Фанге, он снова сидел на земле, прислонившись к старому столбу, его руки расслаблено лежали на коленях. Было что-то очень дикое и мужественное в этой позе. Что-то, что заставило ее сердце биться сильнее.

Он другого вида, девочка…

Тем не менее, это не имело значение для ее гормонов. Прекрасный, значит прекрасный, не зависимо от племени или вида. Да, скорее всего, она на это и реагировала. Он просто был исключительным представителем мужского рода.

— Что-то не так?

Она моргнула и посмотрела на Дева, который наблюдал за ней.

— Нет, а что?

— Не знаю. У тебя такой вид, как будто бы ты под кайфом, я раньше никогда не видел тебя такой.

Она раздраженно фыркнула:

— Я не под кайфом.

Он фыркнул в ответ:

— Да! Именно так ты и выглядишь. Иди к зеркалу и убедись сама. Это действительно ужасно. Определенно, я бы на твоем месте не попадался Maman на глаза.

Она закатила глаза:

— И я это слышу от медведя, которому шакал надрал задницу?

Его глаза вспыхнули:

— Знаешь ли, я был занят ножом у твоего горла.

Она неестественно громко засмеялась.

— Ты был уже на земле, и тебе надрали задницу до того, как меня схватили.

Он начал было спорить, но потом остановился. Он оглянулся вокруг, как будто боясь, что кто-то мог подслушать ее.

— Думаешь, кто-нибудь еще помнит эту часть?

— Зависит от того… — Она окинула его оценивающим взглядом. — Сколько ты мне заплатишь, чтобы я придерживалась твоей версии?

Его взгляд стал очаровывающим и милым:

— Я плачу тебе любовью, моя драгоценная маленькая сестренка. Всегда.

Она с издевкой усмехнулась в ответ:

— Любовь в карман не положишь, детка. Только твердая валюта.

Он уставился на нее в изумлении, прижав руку к сердцу, как будто бы она ранила его, и изобразил обиду в глазах.

— Ты что, торгуешься со своим любимым старшим братом?

— Нет. Я бы никогда так не поступила с Аланом.

— Упс! — Дев затряс рукой, будто обжегся. — Медведица стала разборчивой.

Засмеявшись, она подошла и крепко обняла его.

— Не переживай, большой брат, твой секрет останется со мной до тех пор, пока ты не будешь слишком доставать меня.

Он крепче обнял ее и прижал к себе

— Ты же знаешь, я люблю тебя, сестричка.

— Я тоже люблю тебя.

И она на самом деле любила его. Несмотря на их разногласия и ссоры, ее семья была всем для нее. Уходя, она повернулась, чтобы взглянуть на Фанга в последний раз. Скорее всего, она никогда не увидит его снова. Обычное явление для их клиентов, и все же на этот раз мысль больно ранила ее.

Я сошла с ума… Медведь, тащи свой зад обратно на работу и забудь о нем.

Фанг поднялся на ноги, когда увидел, что стая выходит из бара. Вейн первый подошел к нему.

— Держи, — Вейн кинул ему рюкзак, потом отдал ему пакет с чем-то тяжелым и ароматным. — Медведица хотела убедиться, что ты отдашь это Ане. Она сказала, что внутри есть что-то и для тебя.

Это окончательно шокировало его. Никто никогда не дарил ему подарков.

— Для меня?

Вэйн пожал плечами.

— Я не понимаю мыслительные процессы медведей. Я и наши то не всегда понимаю.

Фанг вынужден был с ним согласиться — он тоже не понимал их. Он засунул бумажный пакет в рюкзак, остальные волки сели на мотоциклы и поехали. Они молчали всю дорогу к протоку реки, где они устроили лагерь, чтобы их женщины спокойно родили своих щенков и были под защитой.

Как только волки вернулись, отец встретил их в волчьей форме. Маркус превращается в человека только, чтобы поиздеваться над ними.

— Девочки, почему так долго?

Фанг уже открыл рот, чтобы заткнуть отца, но Вэйн бросил на него предупреждающий взгляд.

— Я заезжал в больницу, чтобы договориться, если вдруг женщинам потребуется помощь.

Маркус скривился. Несмотря на то, что это он послал их туда, ему необходимо было быть мудаком:

— В мое время волчиц, которые не могли родить потомство оставляли умирать.

Фанг фыркнул:

— Тогда хорошо, что мы живем в двадцать первом веке, а не в Темные Века, да?

Вэйн покачал головой, в то время как их отец зарычал на него, как будто собирался напасть. На этот раз Фанг отказался отступать.

— Попробуй, старик, — сказал он, используя термин, который приводил в бешенство его отца, потому что Каттагария ненавидели свою человеческую сущность. — И я порву тебе глотку и объявлю о новом лидере в стае.

Он мог видеть в глазах Маркуса желание довести до конца это дело, но отец знал, что будет. В схватке Фанг победит его. Его отец уже не был тем волком, который убил своего брата, чтобы стать вожаком стаи. Он был слаб и стар, и знал что у него в запасе не так много времени до того, как Фанг или Вэйн займут его место. Так или иначе. Фанг предпочел бы, чтобы это был труп старика. Но другие варианты его бы тоже устроили. Это была еще одна причина, по которой отец ненавидел их. Он знал, что его лучшая пора в прошлом, а они только вступают в нее.

Маркус угрожающе прищурился:

— Однажды щенок, ты спровоцируешь меня, и твоего брата не будет здесь, чтобы помешать мне, убить тебя. Когда этот момент наступит, тебе лучше будет молиться о пощаде.

Взгляд Фанга потемнел от злости:

— Мне не нужна пощада. Здесь нет ни одного волка, которого я не смог бы заставить подчиниться мне. Ты знаешь это. Я знаю это, и что самое важное, все они знают это.

Вейн приподнял бровь от такого заявления, как будто дразня волка доказать свои слова.

Фанг выдал кривую улыбку.

— Ты не в счет, брат. Я о тебе более высокого мнения, поэтому даже не пытаюсь.

Маркус посмотрел на них враждебно с ироничной улыбкой на губах.

— Меня тошнит от вас обоих.

Фанг ухмыльнулся:

— Это то, для чего я живу… Папа.

Он знал, что когда его так называли, старый пердун просто кипел от злости, и не смог удержаться. — Твое вечное «омерзение» подпитывает меня, как молоко матери.

Маркус перекинулся в волка и побежал прочь.

Вэйн повернулся к нему.

— Зачем ты это делаешь?

— Что именно?

— Отталкиваешь каждого, с кем знаком? Хоть раз можешь держать рот на замке?

Фанг пожал плечами.

— Я мастер в этом.

— Мне бы очень хотелось, чтобы именно в этом ты престал быть мастером.

Фанг раздраженно вздохнул, услышав старую и неприятную тему, начавшуюся лет триста назад. Он был не тем волком, который покорно смирится. Хотя, в последнее время, он стал больше уступать в спорах, чем сопротивляться.

— Гладить его против шерсти — это единственный выход. Перестань ворчать, как старуха. — Он повернулся и направился к окраине лагеря, где Аня жила со своим мужем Орианом. Фангу всегда приходилось держать язык за зубами в их присутствии. Он ненавидел волка, которого Мойры выбрали для его сестры. Она заслуживала гораздо лучшего, чем этот недоумок, но, к сожалению, это было не ему решать. Мойры выбирали им партнера, а они могли либо подчиниться, либо мужчина будет жить остаток жизни импотентом, а женщина будет бесплодна. Чтобы спасти их вид, многие подчинялись, каким бы ужасным не был партнер, которого выбрали Мойры. В случае с его родителями, его мать отказалась, отец остался импотентом, и был постоянно взбешен. Не то, чтобы Фанг винил своего отца за это. Он бы тоже был невыносимым, если бы ему предстояло прожить века без секса. Но это было единственное, в чем он понимал отца. В остальном этот волк был полной загадкой для него.

К счастью, Аниного супруга не было с ней. Аня лежала на траве в лучах заходящего солнца, ее глаза были едва приоткрыты, а легкий ветер ворошил ее мягкий белый мех. Ее живот раздулся, и он мог увидеть, как щенки двигались внутри. Это выглядело ужасно, но он бы никогда не обидел бы ее, сказав ей это.

— Вы вернулись.

Он улыбнулся, услышав ее нежный голос.

— Мы и… — он протянул ей пакет. Она сразу же встала и подбежала к нему.

— Что ты принес? — Она понюхала пакет, как будто старалась увидеть сквозь него. Фанг сел и открыл пакет, чтобы посмотреть, что Эйми им положила. В этот момент его сердце забилось быстрее. Она положила два стейка, пахлаву, бенье и печенье. На дне лежала небольшая записка. Он вытащил печенье и протянул Ане, и стал читать ровный почерк Эйми.

«Я очень ценю то, что ты сделал, и надеюсь, что твоей сестре понравиться угощение. Таких братьев, как ты, надо ценить всегда. Если тебе когда-нибудь захочется стейка, ты знаешь, где мы находимся».

Он не понял, почему такое короткое и безобидное сообщение тронуло его, но это так и было. Он не смог сдержать улыбку, когда ее образ всплыл в его голове.

Прекрати терять голову.

С ним что-то определенно было не так. Может, ему надо было сходить на прием к одному из животных психиатров или что-то в этом роде? Или Вэйн должен был дать ему хороший пинок под зад?

— Я чувствую запах медведя?

Он засунул записку в карман:

— Это от работников из Санктуария.

Она потрясла головой и чихнула.

— Буэ, неужели они могут вонять еще хуже?

Фанг не мог согласиться. Он не чувствовал медведей, он чувствовал Эйми, и это был восхитительный аромат.

— Они, наверное, думают про нас тоже самое.

Аня остановилась, чтобы посмотреть на него.

— Что ты сказал?

Фанг откашлялся, когда осознал, что это было не в его характере защищать другой вид.

— Ничего.

Она облизала его пальцы, когда он положил ей в рот еще печенья. Тень упала на них. Посмотрев вверх, он увидел, стоящего там сурово нахмуренного Вэйна.

— Разве это не должен делать для нее ее супруг?

Фанг пожал плечами:

— Он всегда был эгоистичным мудаком.

Аня укусила его за пальцы.

— Осторожнее, брат, ты говоришь об отце моих щенков.

Фанг глумился над ее защитным тоном.

— Он тот, кого выбрали три психованные суки, которые — ой! — он подпрыгнул, когда Аня вонзила зубы глубоко в его руку. Он выругался, когда увидел кровь, которая капала из раны.

Она сузила глаза.

— Еще раз, он мой муж и ты будешь уважать его.

Вейн дал ему подзатыльник.

— Мальчик, неужели ты никогда не научишься?

Фанг прикусил язык, чтобы не послать их обоих. Он ненавидел, что они с ним обращались, как с психически неуравновешенным дальним родственником. Как будто его мнение не имело значения. Каждый раз, когда он открывал рот, чтобы что-нибудь сказать, кто-то из них велел ему заткнуться.

Если честно, он уже устал от такого обращения. Все они видели в нем только мышцы, в которых нуждались. Заряженное ружье, готовое выстрелить во врага. Все остальное время он должен был сидеть в коробочке: ненавязчивый и полный молчания.

Это не имеет значения.

Перевоплотившись в волка, он покинул их, пока не сказал того, о чем они все потом пожалеют. Но в один прекрасный день… Однажды он им покажет, как он устал быть для них омегой.

Эйми остановилась у стола, где раньше сидели волки. С краю лежали забытые солнцезащитные очки. Она наклонилась и подняла их, чтобы уловить запах хозяина.

Фанг.

Легкая улыбка заиграла в уголках ее губ, когда она вспомнила, как он выглядел, развалившись на стуле. Расслабленный и смертельно опасный.

— Что это?

Она подпрыгнула, когда услышала голос Рена прямо позади себя. Посмотрев на него через плечо, она улыбнулась молодому тигарду. Красивый и стройный, у него были длинные светлые дреды и челка, которая скрывала его глаза от окружающих. Она была одной из тех немногих, с кем он вообще разговаривал. Она протянула ему солнцезащитные очки, чтобы он мог их видеть.

— Один из волков оставил их здесь.

Он потер небритую щеку:

— Хочешь, чтобы я отдал их в бюро находок?

— Все в порядке. Я сама сделаю это.

Он кивнул, перед тем, как пошел убирать другой столик.

Эйми закрыла глаза и крепко сжала очки. Как только она это сделала, то отчетливо увидела образ Фанга в форме волка, бегущего через болото. Кто-то чихнул. Она вздрогнула, быстро оглянувшись вокруг, боясь, что кто-нибудь застукает ее использующую способность, о которой никто не знал. Это было что-то, чем могли владеть только самые сильные из Аристи, и тот факт, что эта способность была у нее…

Это было для нее и даром, и угрозой одновременно.

Это способность стоила жизни ее двум братьям. И только по этой причине, медведица не могла позволить кому-либо узнать, на что она способна. Но сегодня эти способности не пугали ее. Они помогут ей найти Фанга и вернуть ему его собственность. Она посмотрела на свои часы. Через тридцать минут у нее будет перерыв и тогда она найдет волка…

Эйми остановилась рядом с деревом кипариса, которое выступало из воды и тянулось к небу. Волшебный отблеск заходящего солнца окутывал веером ветви дерева, отражая кипарис в колеблющейся темноте воды. Это было жутко и прекрасно. Впечатляюще.

Несмотря на то, что они жили в Новом Орлеане больше ста лет, она никогда не проводила много времени на болотах или в устье реки. Она забыла, как красивы они могут быть. Улыбаясь возникшему образу, она достала фотоаппарат и стала фотографировать. Больше всего она любила наблюдать природу в ее естественном состоянии. Полностью плененная сложностью игры света на дереве, она перестала замечать все вокруг. Мир перестал существовать, пока она двигалась по кругу, поворачивая фотоаппарат, чтобы найти лучший ракурс.

Мутная вода хлюпала под ногами, когда она двигалась. Краем глаза она заметила, как взлетела птица. Она повернулась, чтобы сфотографировать ее, и услышала какой-то звук…

Низкое, злое рычание.

Прежде чем она смогла среагировать, волк набросился на нее.