Плохой восход луны

Глава 28

Фанг сидел в маленькой камере, ожидая смерти. Он предполагал, что Савитар разорвет его на месте, но, очевидно, это было бы слишком легким наказанием.

Вместе этого ублюдок заставил страдать его еще сильнее, нагоняя страх долгим ожиданием. Не то, чтобы страх был тем, что сейчас мучило его больше всего.

Сожаление. Вот что разрывало его изнутри, как осколки стекла. Он желал изменить так много вещей, что в данный момент смерть, пожалуй, была бы облегчением.

Он всего лишь хотел еще раз увидеть Эйми. Вызывая в памяти ее улыбку, он опустил руку в карман, чтобы коснуться ее ожерелья. Это не заменяло ощущений настоящего прикосновения к ней, но принесло успокоение большее, чем он ощущал когда-либо раньше. Не смотря на то, что ее тут не было, он ощущал ее, словно живого ангела.

Будь он проклят, если слова выгравированные на медальоне были не верны. Она была в его сердце и знание того, что она где-то там думает о нем, стало частью его, заставляя чувствовать себя не таким одиноким.

Один, в крошечной спартанской камере, в которой был только туалет, он сидел на жесткой скамье, опираясь на колени. Фанг мог слышать шум моря снаружи и громкие крики чаек. Но видел он только лицо Эйми и именно ее запах он заберет с собой в следующую жизнь.

— Ты готов?

Он понял голову и увидел Савитара, одетого в зеленые штаны и белую рубашку. Его лицо ничего не выражало.

Не то, чтобы Фанг ждал от кого бы то ни было симпатии.

— Да.

Прозрачная дверь поднялась вверх, когда Фанг встал на ноги. Савитар вывел его наружу на сверкающий белый пляж к чему-то, что выглядело как старомодная плаха. Это могло показаться даже забавным, если бы он шел туда не умирать. Там был даже палач, который стоял позади него. Одетый в черные доспехи с шипами и шлем, напоминающий лицо вурдалака, он держал непропорционально огромный меч. Он был настолько неподвижен, что выглядел как статуя.

Фанг был одновременно впечатлен и сбит с толку таким продуманным действом.

— Ты не собираешься просто отправить меня в небытие?

Савитар покачал головой.

— Слишком гуманно за те преступления, что ты совершил, — он бросил подозрительный взгляд на Фанга. — Ты же не собираешься превратиться в курицу и убежать, вынуждая меня ловить тебя?

— Нет. Я не хочу, чтобы ты пришел за моей семьей.

— Умный волк. Было бы отстойно заставлять твою семью платить за твои преступления. Поверь на слово тому, у кого был такой опыт, — Савитар жестом указан на черную каменную плаху, которая кое-где была покрыта засохшей кровью.

Самое большое пятно было там, куда Фанг должен был положить голову.

Его желудок скрутился от осознания того, что скоро сюда добавится и его кровь тоже. И это вернуло его к тому, что с ним случится.

Он здесь, чтобы умереть…

Честно говоря, ему хотелось сбежать. Все, что угодно, чтобы выиграть еще один день…

Но он не собирался показывать свой страх, тем более тому, кто собирался убить его. Наоборот, он обратился к сарказму, который выручал его в самые мрачные моменты его жизни.

Будет вполне уместно, если он поможет ему перед смертью.

— Знаешь, ты мог бы мыть эту гадость между использованиями.

Савитар беспечно пожал плечами.

— Зачем? Не думаю, что ты можешь подхватить какую-то инфекцию в последние три минуты своей жизни.

— Думаю, что нет, — Фанг опустился коленями на песок и отвернулся от засохшей крови. Он посмотрел на пляж вокруг него и на темно-зеленое море, волны которого разбивались не так далеко от него, и только сейчас понял, как много времени прошло с тех пор, как он на самом деле обращал внимание на красоту, существующую в мире. Как много раз он принимал солнце, как что-то само собой разумеющееся. И как всю свою жизнь обращал внимание только на худшие стороны.

Только на пороге смерти он осознал, что мир на самом деле невероятен.

— Изменил свое решение?

— Нет, — он вытащил медальон Эйми из кармана, как напоминание о том, почему он делает это. — Могу я попросить последнее желание?

— Чтобы я освободил тебя?

Он покачал головой и протянул медальон Савитару:

— Убедись, что это вернется к Эйми Пельтье? — он неохотно выпустил его.

Почему это ощущалось так, как будто он расстался с частью себя?

Может потому, что она была его сердцем…

Савитар забрал медальон и открыл его, чтобы посмотреть на фото, ее и ее братьев. Эта картинка заставила его почувствовать себя, как в аду, ему не нужно было смотреть на нее. Она была выгравирована в его душе, как ее улыбка, прикосновение и запах.

Он отдал медальон Фангу.

— Есть что-то, что ты хочешь сказать мне о тебе и медведице?

Первый раз, когда Фанг увидел, что Эйми добавила его фотографию в свой медальон, покрытый выгравированными словами, почти сломал его. Черт, он и забыл о ней, как только она его сфотографировала. Однажды днем Эйми поймала его за Санктуарием, когда у него был перерыв. Она появилась из ниоткуда, удивив его, и сделала фотографию.

— Смотри! — сказала она, смеясь, показывая ему фото на дисплее своей камеры. — Я люблю когда ты так смотришь на меня. Я могу увидеть все чувства в твоих глазах.

Его волосы, которые он отращивал только потому, что ей они такими нравились, растрепались от ветра, и у него было взгляд влюбленного идиота.

— Я выгляжу глупо.

— Ты выглядишь отлично, — она подарила ему один из самых, горячих поцелуев, который у него когда-либо был. — И это заставляет меня хотеть откусить от тебя кусочек.

— Против этого я не возражаю. Но ради всего святого, удали это, пока ты снова не потеряла камеру, и кто-нибудь еще не увидел, какой я полоумный идиот.

Она показала ему язык перед тем, как утанцевать прочь. Вид ее упругой попки раздразнил его больше, чем поцелуй до этого.

Боги, вернуть бы тот момент…

Почему она не послушалась его и не удалила эту проклятую фотографию? Теперь, в последние минуты его жизни, Савитар, черт бы его побрал, увидит, какое он ничтожество.

Но важной часть этого было то, что она поместила фотографию в медальон, который она всегда носила у сердца. Не то чтобы у него были какие-то сомнения по поводу ее чувств, но это явно показывало ему, как много он значил для нее.

Любовь и сожаление смешались внутри него. В этот момент больше всего на свете, он хотел оказаться рядом с ней.

Дай мне сил…

Он прочистил горло от образовавшегося кома.

— Мне нечего сказать.

Опустив голову на плаху, в ожидании смерти, Фанг в который раз представил Эйми. Закрыв глаза, он почувствовал, как меч опустился вниз, и коснулся его шеи.

Дрожь охватила его. Почему бы им просто не убить его и не покончить с этим?

Лезвие снова прошлось по шее, и исчезло. Палач примерялся для удара. Демон внутри него кричал в панике, когда понял, что сейчас произойдет.

Они оба сейчас умрут.

Вставай. Борись! Беги!

Но Фанг оставался неподвижным. Это было для его брата и Эйми. Он не будет умолять, и рисковать их жизнями. Не из-за чего-то, настолько бесполезного, как его шкура.

— Хорошо, — сказал Савитар. — Убей его.

В этот момент, Фанг выругался, так как что-то внутри него разорвалось. Было ощущение, словно его резали на куски. Боль была такой мучительной, что из его носа пошла кровь. Он пытался держать голову на плахе, но это становилось все труднее и труднее, поскольку казалось, что кислота поднимается по его пищеводу. Давление отбросило его на спину.

Савитар и палач опустили колени на его плечи, чтобы удержать его внизу.

Фанг вскрикнул, когда что-то твердое и болезненное вылетело из его рта. Это что-то взлетело вверх, а затем разорвалось на миллион кусочков и упало на них.

Как только это произошло, эти двое отпустили его. Фанг задыхался, пока боль не утихла, а нос не перестал кровоточить. Нахмурено глядя на них, он вытер ее.

Палач рассмеялся, когда снял свой шлем. Это был Торн.

— Ставлю на то, что у кого-то несварение желудка, так?

— Какого черта вы двое делаете?

Торн взмахнул мечом, чтобы дать отдохнуть плечу.

— Изгоняем из тебя демона, тупица. Я полагаю, ты достаточно терпел его.

Сбитый с толку неожиданным поворотом событий, Фанг оглянулся, а потом посмотрел вперед. Был ли кто-то еще, кто управлял игрой, в которую они с ним играли? Пока не знал наверняка, он решил не вставать.

— Я не понимаю.

Савитар бросил медальон ему на грудь.

— Самый простой, и я использую это слово с полагающейся долей сарказма, путь изгнать из тебя Фриксиса требовал акта небывалого альтруизма. Я потребовал жизнь твоего брата и ты пришел сюда, готовый умереть, чтобы защитить его.

Торн кивнул:

— Простая любовь, заключенная в этом, была больше, чем то, с чем демон мог справиться, и он ушел. Поскольку не было тела, в которое он мог бы вернуться, он разрушился. Все просто.

— Да, — Савитар протянул руку Фангу, чтобы помочь ему подняться на ноги.

На этот раз он позволил Савитару это сделать. Он хотел прибить их обоих, но прямо сейчас он был слишком благодарен за то, что остался жив.

— Вы оба больные, но я ценю то, что вы сделали. С ублюдком становилось все сложней.

Торн повернул меч на плече, позволив ему опасно сверкнуть в дневном свете.

— Прости за раны. Но, в самом деле, другого пути не было. Если бы у вас возникло, хоть одно подозрение, это бы не сработало. Но если тебе от этого будет лучше, то мы знаем, что это не ты убил тех людей. И сейчас тебе надо найти и убить Мисэри.

Савитар усмехнулся:

— И если тебе от этого будет лучше, ты принял это как мужчина.

— Нет, — поправил его Фанг. — Я принял это как волк.

Савитар отсалютовал ему с уважением:

— Тушэ.

Фанг посмотрел на пляж, благодарный за то, что в конце концов это был его не последний взгляд.

— Могу я сейчас пойти домой?

Савитар покачал головой:

— Не совсем. Есть кое-что, что я хочу, чтобы ты увидел.

Следующее, что понял Фанг — он вернулся в свою камеру и его силы не действовали вообще.

Торн вложил меч в ножны.

— Спасибо за помощь.

— Без проблем.

Расстроенный случившимся, Торн посмотрел на оставшийся от демона пепел.

— Проклятье, Фанг не смог контролировать его. У меня были на них большие планы.

Савитар выгнул одну бровь.

— Какие планы?

— Ты же всезнайка. Неужели не знаешь?

Савитар посмотрел на него с усмешкой.

— Ты хорошо знаешь. Я могу увидеть будущее только после того, как повлиял на него, — вот почему он старался оставаться на своем острове, вдалеке от мира. Здесь не было никого и ничего, что можно было бы изменить.

Жизнь шла своим чередом, и его это устраивало.

Большую часть времени.

Торн пожал плечами.

— Полагаю, у всех нас есть предел того, на что мы способны.

Это должно было быть законом вселенной, и все же он видел и чувствовал вещи в Торне, которые бросали этому вызов.

— Это не то, что я слышал о тебе.

— А ты собираешься верить всему, что слышишь?

Савитар посмотрел в след исчезнувшего Торна. Он знал, что тот играет в какую-то игру со всеми ними. Он только хотел знать в какую.

И кто на самом деле в команде Торна.

Фанг молотил в прозрачную дверь, в ярости от того, что был заперт после всего, что они с ним сделали. Его трясло от желания порвать обоих, и Савитара, и Торна.

— Побереги свою шкуру, волк, — бросил Савитар, появившись в коридоре.

— Почему я не могу уйти?

— Потому что я думаю, ты должен это увидеть.

— Увидеть что?

Он указала подбородком на стену позади Фанга.

— У твоего брата вышло время, чтобы привести тебя сюда.

Какое это имело отношение к происходящему?

— Но я же пришел сам.

— Вэйн об этом не знает. Полагаю, ты должен увидеть его реакцию.

— Ты в самом деле больной, не так ли?

— Нет. Я всего лишь знаю, сколько всего в жизни проходит несказанным и скрытым. Все должны узнать, хотя бы однажды, как много они значат для людей, окружающих их.

Фанг нахмурился, когда он исчез. Как только это случилась, прозрачная дверь потемнела и стала черной, а стена, на которую указал Савитар, секундой спустя, стала прозрачной, открывая ему комнату совета с другой стороны.

Вэйн был уже там. Один.

Савитар подошел к нему со своим привычно каменным выражением.

— Где твой брат?

— Я не знаю.

— Ты не смог его найти?

Черты лица Вэйна стали жестче, когда он сказал:

— Я не искал.

Савитар помрачнел. Смертельно. Когда он заговорил, его тон был наполнен злобой:

— Ты понимаешь, что ты рискуешь?

Вэйн кивнул:

— Я и моя пара связаны. Я предлагаю свою жизнь за жизнь Фанга, только, прошу, не оставляйте моих детей сиротами. Я знаю, вы можете разорвать связь, и я прошу вас проявить милосердие. Моя семья невиновна и не представляет угрозы для вас, или для кого бы то ни было.

— Ты в самом деле просишь меня о милосердии?

У Вэйна дернулась челюсть, и Фанг точно знал, насколько тяжело ему дались следующие слова:

— Я прошу твоей милости, Савитар. Я не могу отдать тебе своего брата.

Одна его бровь изогнусь в насмешке:

— Не можешь или не будешь?

— И то и другое.

— А твоя пара? Что она говорит по этому поводу?

— Она согласна с моим решением.

— Даже если это будет означать, что она не останется в живых, чтобы увидеть как растут ваши дети?

— Вэйн кивнул:

— Мы понимаем все обстоятельства. Как я сказал, мы надеемся на ваше милосердие. Но чтобы вы не решил, я не смогу жить, зная, что моя жизнь — это цена за кровь моего брата.

— Черт знает на что вы рассчитываете. Вы же не думаете в самом деле сыграть на моей совести, не так ли?

Фанг нахмурился, когда услышал, что кто-то находится за дверью его камеры. Он снова оглянулся на Вэйна и Савитара, которые все еще говорили.

Что происходит?

— Фанг? Ты там?

Его сердце остановилось, когда он расслышал голос, который рассчитывал услышать меньше всего.

— Эйми?

— Быстрее. Открывай дверь.

— С кем она разговаривала?

— Отойди назад, akri-волк! Сими собирается разозлиться, попыхтеть и расплавить эту дверь. И ты можешь не захотеть быть поблизости, когда я буду это делать, потому что расплавленный волк покроется корочкой и akri-Эйми может не понравится, если ты превратишься в лужу кровавой слизи. Кроме того, поджаренный волк слишком воняет для нежного обоняния Сими. Поэтому отойди подальше.

Фанг был удивлен. Сими с Эйми? Демон-спутница Эша? Какого черта она тут делает?

О чем Эйми думала?

Зная, что лучше не спорить с Сими, которая ни к чему не прислушивалась, если это было сказано не Эшем, Фанг сделал так, как она сказала. Едва он отошел, как дверь буквально исчезла, превратившись в лужицу на полу.

Сияя от гордости за сделанное, Сими потерла руки друг о друга.

— Это было весело… Как думаете, Савитар позволит Сими взорвать что-нибудь еще? Может, ту занавеску, вон там…

— Нет, нет, Сими, — сказала Эйми, обнимая, чтобы остановить. — Мы не хотим превратить занавеску в факел.

Нижняя губа Сими вытянулась вперед, делая ее вид недовольным.

— О, пфффф, вы такие же, как akri. Нет, Сими, не выдыхай огонь вблизи огнеопасных предметов и маленьких детей. За исключением этой черной пластиковой карточки, которая на самом деле и не из пластика. Она из какого-то металла, но Сими любит ее, потому что она позволяет ей покупать все, что она хочет, без ограничений. Он никогда не говорит «нет» Сими, когда она ей пользуется. О, привет, Фанг. Ты в порядке? Ты выглядишь немного изможденным или раздраженным или…? О, черт побери, Сими никогда не могла определить это правильно.

Игнорируя болтовню Сими, он посмотрел на Эйми.

— Что вы двое тут делаете?

— Мы спасаем тебя.

— Эйми, — сказал он, делая ударение на ее имени и опасности, которую она навлекла на них обоих.

Он замер, когда увидел, что Савитар появился позади нее с выражение крайней ярости на лице.

— Никаких возражений, Фанг. Я не могу позволить тебе… — ее слова оборвались, когда она заметила Савитара, стоящего за ее спиной в отражении зеркала.

Эйми застыла на месте. Ее сердце упало вниз, она развернулась, чтобы увидеть самое страшное выражение лица из всех возможных.

— Привет, — проговорила она, надеясь улучшить его настроение.

От этой попытки его взгляд только еще больше потемнел. Это делало все еще хуже.

— Что ты делаешь, медведица?

— Судя по недовольному и сердитому выражению вашего лица, я бы сказала, что делаю единственную и худшую ошибку в своей жизни.

Фанг подошел, чтобы стать перед ней.

— Она всего лишь пыталась помочь мне.

— И пошла против меня, делая это. Без обид, но это ужасно выводит меня из себя.

Глаза Сими расширились.

— Ооо, у вас так же пульсирует вена, как у akri, когда он становится синим. Ты тоже станешь синим, akri-Сави?

Эйми сглотнула.

— Нет, Сими, я думаю, что он станет красным.

Савитар посмотрел на нее так, словно ему приходится прилагать усилия, чтобы не убить ее.

— Ответь мне на один вопрос… Что вы собирались сделать после того, как вытащите его отсюда?

Эйми колебалась.

— Вы об этом не подумали, не так ли? — Савитар посмотрел на Вэйна, который как раз в этот момент вошел внутрь, чтобы посмотреть, что происходит. — Волки и Сими, уходите. Сейчас же.

Вэйн бросил сочувствующий взгляд на Эйми пере тем, как последовать приказу Савитара.

Фанг знал, что сейчас совершает самоубийство, но он не мог подчиниться ему и оставить Эйми тут одну. Защищающий ее волк внутри него, никогда не оставил бы ее на милость чьего-либо гнева, тем более такого капризного и смертельного, как Савитар.

— Она тут по моей вине. Я несу полную ответственность.

Савитар усмехнулся:

— Не смеши меня, волк. Ты готов душу продать, чтобы она была в безопасности. Прими выход, который я тебе даю, до того, как я заберу твою жизнь.

Он медленно покачал головой, его решимость была непоколебима.

Савитар поднял руку и ударил Фанга так сильно, что тот отлетел и врезался в стену позади него.

— Ты хоть представляешь, насколько я сейчас зол?

Фанг изо всех сил пытался дышать.

— Думаю, у меня есть неплохое представление об этом.

— Нет, я так не считаю.

Он так сильно ударил Фанга об землю, что тот готов был поклясться, что половина костей в его теле сломалась.

Сими, которая еще не ушла, подбежала к Савитару и шепнула что-то ему на ухо. Недовольство Савитара уменьшилось. Он опустил руку, пока выражение его лица снова становилось безразличным.

— Убирайтесь. Вы, оба. Но знай, маленькая медведица, что этим я отзываю лицензию на Санктуарий навсегда.

Эйми ахнула.

— Что?

— Ты слышала меня. А теперь уходите, пока я не убил вас обоих за неподчинение мне.

На самом деле он не дал им выбора. В один момент они были на острове Савитара, а в следующий в холле дома Пельтье.

Фанг ошеломленно посмотрел вокруг на темную викторианскую мебель. Не было никакого намека на присутствие Вэйна.

Сими появилась секунду спустя.

— О, боже, Сими испугалась, что Савитар изменит свое решение. Но ты в порядке. Это хорошо.

Эйми хмуро посмотрела на демона.

— Что ты сказала Савитару?

— Я сказала ему, что вы друзья Сими и что я не хочу, чтобы он сделал из вас тушеную медвеволчатину.

— Медвеволчатину?

— Медведь и волк, это может быть вкусно, но не тогда когда сделано из людей, которые Сими нравятся. Кроме того, Эйми всегда кормит меня вкусным мороженым, когда я прихожу в Санктуарий.

Эйми обняла маленького гота-демона, которая стала для нее всем миром. Одна вещь, которую нужно знать о Сими, вы всегда можете на нее рассчитывать.

— Спасибо тебе за помощь нам, Сими.

Сими открыла рот, но прежде, чем она успела что-то сказать, появилась Maman, с пылающим от гнева глазами. Сердце Эйми рухнуло вниз. Она никогда не видела ее в таком настроении.

— Что вы наделали? — спросила Маман.

Сими исчезла.

Эйми почувствовала, как краски сходят с ее лица.

Maman уже бы ударила ее, если бы Фанг не схватил ее за руку, и не отвел ее от щеки Эйми. Это только еще больше разозлило ее мать.

— Вы погубили нас. Я хочу, чтобы вы оба убирались отсюда. Сейчас же.

Желая успокоить свою мать, Эйми шагнула вперед.

— Maman.

— Нет, — прорычала она. В ее голосе не было и намека не мягкость или прощение. — Вы навлекли опасность на каждого из нас и для чего? — с отвращением она одарила Фанга усмешкой. — Ты умерла для меня, Эйми. Я никогда больше не хочу тебя видеть и ты больше не часть этой семьи или сообщества. Убирайся.

Взгляд Эйми потускнел.

— Но…

— У-би-рай-ся!

Фанг притянул ее к себе.

— Оставь. Она должна успокоиться.

Эйми позволила ему переместить себя из ее дома в дом Вэйна.

Вэйн был в гостиной, и как только увидел их, облегчено вздохнул.

— Слава богам. Я был в ужасе от того, что Савитар мог сделать с вами.

Эйми с трудом поняла эти слова, так как настоящий ужас происходящего, терзал ее.

Мать выбросила ее. Она отделила ее от всего клана и оставила покинутой.

Вэйн нахмурился.

— Она в порядке?

Фанг не ответил на вопрос. Он не думал, что Эйми хотела бы, чтобы он поделился с кем-то, кто был для нее по сути незнакомцем, тем, что только что произошло.

— Можешь дать нам минутку?

— Конечно.

Фанг подождал, пока Вэйн уйдет, прежде чем взять ее лицо в свои руки.

— Эйми?

Только тогда она начала плакать. Слезы тихо текли по ее лицу, в то время, как ее голубые глаза были полны боли.

— Что же я наделала?

Он притянул ее в свои объятья и прижал ее как можно ближе.

— Все будет хорошо.

— Нет, не будет. Maman никогда не простит меня.

— Ты ее единственная дочь. Однажды она успокоится, все будет в порядке. Вот увидишь.

— Нет, не будет. Я знаю ее и я знаю этот тон. Она никогда не простит меня за это.

Фанг согнул колени, чтобы оказаться на уровне ее глаз.

— Ты же знаешь, что ты не одна. Пока у меня есть приют…

Эйми прижалась к нему, нуждаясь в безопасности его объятий, даже если часть ее хотела оттолкнуть его и обвинить в том, что он сделал это с ней.

Но для него…

Нет, Фанг не делал этого. Он был там, на ее стороне, каждый шаг ее пути, все эти последние несколько лет. Она приняла решение пойти спасти его, вне зависимости от последствий, даже если бы это была смерть, и Maman оборвала с ней все связи.

Единственная вещь, которую он сделал — попытался защитить ее, Вэйна, Фьюри и их семьи.

И с этой мыслью, пришло осознание еще одной вещи, которую она упустила ранее.

— Что Савитал имел в виду, когда говорил о продаже твоей души?

Он отошел назад. Его поведение стало замкнутым и защищающимся.

Но она не была намерена оставить это как есть.

— Фанг? Скажи мне правду. Пожалуйста.

Она видела сожаление в его глазах. Стыд. И когда он заговорил, его голос выдавал волнение.

— Ты постоянно спрашивала меня о знаке на моем плече… это знак собственности. Когда на тебя и Дева в переулке напали демоны, я продал душу демону, чтобы защитить тебя.

Эйми уставилась на него, это было последним, что она ожидала от него услышать. Он продал свою душу для нее…

— Зачем ты это сделал?

Он с трудом сглотнул перед тем, как ответить:

— Потому что, я лучше буду проклят, чем увижу, как ты умираешь.

Потрясенная его словами, она взяла его руку в свои… руку, которая должна была бы носить их парный метки, и поцеловала костяшки пальцев.

— Все, что я хотела, чтобы ты был в безопасности, и теперь… я навлекла опасность на каждого члена моей семьи. На них всех.

— Мы можем подать прошение Савитару, когда он успокоится. Он же не полностью неблагоразумен.

Она одарила его шутливым взглядом. Он в своем уме? Савитар не неблагоразумен?

— Он уничтожил полностью целый вид только потому, что они разозлили его. Он не из тех, кто прощает.

— Я имел ввиду в целом, — его глаза потемнели, и надежда в них погасла. — Да ладно, Эйм, поверь. Санктуарий — это легенда. Твоя мать находчивая. Каким-нибудь образом, все это сработает. Я знаю.

— Хотела бы я поверить в этом, но не знаю. У меня такое нехорошее предчувствие.

Фанг сомневался. Он ощущал то же, но не хотел беспокоить ее. Даже учитывая, что он не был человеком, обладающим лучшей интуицией во вселенной, глубоко внутри он знал, что совсем скоро случится что-то очень плохое. Он только не знал, что именно.

— Черт, Савитар, это было грубо.

Савитар замер, когда Торн появился рядом с ним.

— Ты все еще тут?

— Хочу убедиться, что ты не проткнул моего волка. Со всем случившимся, он все еще принадлежит мне и мне пока не хотелось бы, чтобы с него сняли шкуру.

— Тогда тебе лучше держать его подальше от меня.

— Заметано. Но что ты сделал… — Торн покачал головой. — …

Да, так и было, и Савитар уже сожалел об этом. Но он не мог допустить, чтобы Вер-Охотники рассчитывали на второй шанс от него. Единственная вещь, которую он узнал нелегким путем, была, что без страха нет контроля. А без контроля, Вер-Охотники уничтожат друг друга. Ему пришлось дать им врага, которого бы они боялись больше, чем друг друга.

Его самого.

Но ничего из этого не касалось Торна.

— Ты что-то знаешь, не так ли?

Торн одарил его оценивающим взглядом.

— Разве ты не понимаешь, что случится из-за твоего приказа?

Челюсть Савитара дернулась.

— Только проблеск и я был слишком зол, чтобы обратить на это внимание.

— Тогда это, наверное, к лучшему.

— Почему?

— Скажу так. Я на самом деле счастлив, что я не один из тех, кто называет Санктуарий домом. Потому что скоро это принесет им серьезные неприятности.