Поцелуй воина

Глава 13

– Мне надо было толкнуть тебя в огонь, – сказала она, отстраняясь.

– Наверное. – Габриэль встал, ноги болели. – Вместо того чтобы нападать на двух воинов в самом разгаре боя, отвлекая меня и подвергая себя опасности.

– Воинов? А я-то тут думала, что ты всего лишь смиренный послушник ордена Святого Сантьяго.

Он целый год не думал о себе как о воине.

– Inglesa, любой из стражников мог воспользоваться возможностью выпустить мне кишки. Ты вела себя опрометчиво.

– Прости меня. У меня не было времени сообщить тебе о моем плане. Я воспользовалась шансом, и все получилось как надо. И я не услышала слов благодарности. Только издевки.

– Как могу я благодарить тебя, если даже не знаю, что произошло? – От его громкого голоса Бланка испуганно открыла рот. Он совершенно забыл о ее присутствии. – Ты подожгла купель? Намеренно?

Ада кивнула.

– Я попросила Бланку сделать это. Моя задача была проследить, сможешь ли ты присоединиться к нам в неожиданном бегстве.

– Но что произошло там, внизу? Почему вода вдруг загорелась?

Ада скрестила руки на груди.

– Ты спрашиваешь потому, что хочешь знать, или потому, что тебе нужен еще один шанс посмеяться надо мной?

– Потому что я хочу знать.

На этот раз на ее лице появилась неожиданная улыбка. Она могла бы смеяться над ним, и ему было бы все равно. Эта улыбка была просто слишком красива.

– Моя сестра заметила бы нефть в этой купели гораздо раньше, чем я. При достаточном количестве ее даже вода может гореть – точно так же, как масляный фитиль.

– Как ты узнала?

Ада подняла руку и закатала рукав.

– Запах, – ответила она, поднося открытую руку к его носу. – Чувствуешь, пахнет тухлыми яйцами?

Габриэль смотрел не на ее руку, а ей в глаза. Одним вдохом он ощутил землистый запах серы под едким запахом дыма.

– Да.

– И ты видишь, как блестит моя рука? Вот что горело, а не вода.

Только тогда он опустил свой взгляд. Действительно, в слабом лунном свете ее кожа мерцала.

– Ты сделала это намеренно, – сказал он, проклиная грубую хриплость в своем голосе. – Зачем? Чтобы посмеяться надо мной?

– Чтобы посмотреть, что ты сделаешь дальше. Непредсказуемые мужчины – очень занимательные мужчины.

– Здесь мы уязвимы, – сказал он. – Идем отсюда, в сторону восточных ворот.

Ада заглянула через его плечо в пустой внутренний двор. Хотя они и освободились от стражников, городские ночные сторожа встанут между ними и свободой Ламанчи. Они также могли днем пройти через рынок, чтобы найти какое-нибудь прикрытие.

Бланка кивнула на север.

– Если мы хотим взять лошадей, нам следует попробовать попасть в конюшни архиепископа. Ряд кустов, украшающих периметр, закроет нас со стороны двора, а за ними низкая каменная стена.

Ада и Габриэль повернулись, чтобы посмотреть на нее, потом посмотрели друг на друга. Они совсем забыли о ней.

Ада улыбнулась ее сообразительности, но Габриэль покачал головой:

– Красться среди кустов перед самым рассветом... Мне это не нравится.

– Какая часть тебя возражает – воин или послушник? – спросила Ада.

– Если это означает выбраться из Епеса без нового кровопролития, я ничуть не возражаю. Но нам следует оставить лошадей. Если понадобится, мы сможем дойти до Уклеса пешком.

– Подожди. – Ада уронила свою сумку и стала рыться в ней, пока не нашла длинный темный плащ. Она набросила его себе на плечи и сказала: – Не в моих привычках носить одну только юбку, особенно когда белая ткань будет сиять как маяк.

– Хорошо, – сказал Габриэль, его взгляд прожигал толстую ткань так, как будто на ней вообще ничего не было надето.

Ее юбка была всем, что отделяло ее плоть от его глаз, его рук.

Да, плащ – это хорошая идея.

– Но как же ты? – Она поморщилась, глядя на его окровавленную тунику. – Если стражники остановят нас, они захотят знать, что случилось.

– Значит, мы не можем позволить им остановить нас. Бланка, ты можешь провести нас?

Девушка вышла из тени и посмотрела сначала на Аду, потом на него. Едва заметная улыбка приподнимала уголки ее губ.

– А разве кто-то из вас может быть ведомым?

Ада улыбнулась.

– Я же говорила, что она умная.

– Мне нужно меньше умных женщин и больше покоя, – сказал Габриэль. – Бланка, иди уже.

Они обогнули внутренний двор.

Бланка подняла руку. Они остановились. Плоское пространство темной улицы, очерченное низкой каменной стеной, тянулось между ними и восточным краем деревни. Это расстояние казалось невозможно большим, и их поджидали неприятности. Восемь человек в форме городской стражи стояли на посту. У них были арбалеты, мечи в ножнах, и они стояли по обеим сторонам закрытых ворот.

– Мы были слишком наивны, надеясь на легкий выход, – прошептала Ада.

– Но восемь человек – это больше, чем я ожидал, – сказал Габриэль. – Их встревожил шум в бане.

Он опустил свои темные глаза, его лицо превратилось в мрачную маску. Ада уже раньше видела это выражение, в моменты перед тем, как на них напали в купальне. Воздух вокруг него буквально искрился.

– Ворота сами по себе простые, – сказал он. – Две створки, обе на блоках. Никаких амбразур в стене. Ни башни, ни рва. Еще несколько минут без драки, и эти люди расслабятся.

Ада попыталась посмотреть на эту сцену его глазами. Но она видела только восемь вооруженных мужчин, стоящих между ними и дорогой на свободу.

– Просто, значит?

– Не просто. Просто возможно.

– Смотрите! – воскликнула Бланка.

Она кивнула в сторону алькова в крепостной стене, где ждали две лошади. Одинокий оруженосец стоял, держа поводья и покачиваясь на ногах, его глаза были закрыты.

– Этот парень живет на ферме, что за городскими воротами.

– Должно быть, они привели еще людей из деревни, – сказала Ада.

– Нет, – возразил Габриэль.

Кровь и грязь после битвы покрывали его с ног до головы, он держал два смертоносных оружия. Теперь он стал совершенно другим.

– Мальчишка, может быть, и местный, но те стражники из Толедо. Посмотрите на их оружие – все сделано из стали.

Бланка кивнула.

– Он прав. Я не узнаю никого из них.

– Мы с Бланкой можем привести этих лошадей, – сказала Ада. – Габриэль, а ты разберись со стражниками.

– Нет.

– Мы сможем, – подтвердила Бланка, вкладывая дубинку в руки Габриэля. – Я знаю этого юного оруженосца. Если мне удастся заговорить с ним, я смогу убедить его отдать лошадей в обмен на золото.

Габриэль нахмурился, но без колебаний сжал палицу.

– И он не будет думать о наказании, которое получит, когда обнаружится пропажа лошадей?

Улыбка еще больше округлила щеки Бланки.

– Он не из тех парней, кто много думает о будущем. Ада, ты умеешь ездить верхом?

Ада улыбнулась:

– Ты действительно хочешь выбраться из этой деревни?

– Больше, чем ты можешь себе представить.

– Да, я умею ездить верхом.

Ада уже приготовилась перейти дорогу, но Габриэль поймал ее за руку.

– Я не доверяю тебе. В последний раз, когда ты сидела на лошади, ты сражалась с бандитами, чтобы вернуться в Толедо.

– Это было до того, как я узнала, какой ты очаровательный человек.

Пальцы, держащие ее руку, сжались крепче.

– Ты ускачешь одна и найдешь ближайшего аптекаря.

Ада выдернула ладонь из его руки, но не отвела взгляда.

– Толкай женщину к ее порокам слишком часто, и она поддастся.

Бланка кашлянула.

– Я ценю вашу заботу, сеньор, но она останется со мной.

– Откуда тебе знать? Ты понятия не имеешь, на что она способна.

– Да, но она не оставит своего hombre (мужчина исп.).

Ада не смогла найти слов. Мысль о том, что Габриэль ее, связала ей язык. Но его лицо напряглось. Ни воин, ни послушник, в этот момент он казался совершенно другим человеком, окруженным камнем и сталью.

Она заставила себя посмотреть на Бланку, отрывая взгляд от резкого профиля Габриэля.

– Габриэль мой тюремщик, хотя он может заявлять и другое.

– Вы оба спорите с большой страстью. – Бланка тихонько покачала головой. – Простите меня.

Габриэль резко выдохнул.

– Мы зря теряем время. Бланка, ты приведи лошадей. Ада, будь готова у ворот. Готовься двигаться быстро.

Ада попыталась беззаботно улыбнуться, но не смогла.

– Значит ли это, что теперь ты мне доверяешь?

– Нет, – ответил он. – Но никто из нас не выберется из Епеса, если мы не будем действовать сообща. Если будешь спешить, тебя поймают.

Она посмотрела в полные надежды глаза Бланки.

– Я не сделаю ничего опрометчивого, – тихо произнесла Ада. – Сегодня ночью мы покинем Епес. Все мы.

Габриэль пригнулся к земле, прячась за кустами. Сидя на корточках, он переступил с ноги на ногу, чтобы снять напряжение в ногах. У них будут лошади. И они будут в безопасности.

Когда Ада и Бланка исчезли из виду, он стал продвигаться вдоль кустов, ограничивающих двор. Один шаг из этого укрытия, и он окажется на виду у стражников, охраняющих ворота.

Его сердце билось ровно, а дыхание не было ни затрудненным, ни учащенным. Теперь все было по-другому. Он готов к битве. Он слышал каждый шорох, видел каждую линию и каждый угол бледного света. Ничто не ускользало от его внимания, особенно те клятвы, которые он нарушил, и трудности, препятствующие его успеху. Восемь к одному.

Она не оставит своего hombre.

Простое утверждение Бланки звучало в его голове, пока не стало тонуть в стрекоте сверчков, тихом ветерке и негромком разговоре стражников. В своей жизни он принадлежал только одному человеку: своему отцу и хозяину, Хоакину де Сильве.

Слабый свет луны поблескивал на оружии, которое он держал. Если он перестанет думать о своих деяниях – и тех, что в прошлом, и тех, что еще ждут его, – он никогда не выживет. Его захватит безумие.

Делай что должно. Ищи прощение в приближающемся утре. Если оно будет.