Подкидыш для бизнес-леди (СИ)

Глава 26

Элина, сославшись на то, что ей пора возвращаться в клинику, оставила нас вдвоем. В отличие от меня Мамаев обрадовался ее уходу. О себе я такого сказать не могла, так как ощущала неловкость в его присутствии.

— Милана, расскажи мне о своих чувствах к Соболеву. То, что произошло два года назад, мне понятно. Но что происходит с тобой сейчас — большой вопрос. Признайся, это ведь не простая забота о бывшем?

Ну вот зачем он все испортил? Я только начинаю воспринимать его в качестве человека, которому могу доверять и с которым мне как-то спокойнее. А он опять бередит мою душу. Я ведь и себе не могу объяснить, что творится в моей душе.

Благодаря Элине признаю, что у меня конкретный психотерапевтический диагноз — незакрытый гештальт. Теоретически, да. А если по-простому?

— Милана, ты меня слышишь? — вздрагиваю от вопроса Мамаева. Он накрывает своей большой ладонью мою руку. Ощущаю тепло. Приятно. Виновато смотрю в его глаза.

— Прости. Я задумалась.

— Ты все еще любишь его? — голос глухой. Но в нем не слышно обвинения. Скорее — досада. На меня или на Соболева с его семейными проблемами? Стараюсь ответить уверенно:

— Нет. Это все в прошлом, — звучит не очень убедительно.

Тарас молчит и с грустью смотрит на меня. Потом вдруг меняет тему разговора.

— А как там малыш? Ты ничего о нем не рассказываешь. Скучает, небось, по маме, папе.

— Может, и скучает. Но ведет себя хорошо, не капризничает. Софья — очень хорошая няня. Они как-то сразу поладили. Темушка вообще удивительный ребенок. Когда он впервые оказался у меня, я сначала растерялась, а потом… Потом даже жалко было отдавать его Стасу.

— Мила… давай поженимся.

Смотрю на Тараса квадратными глазами. Что это с ним?

— Ты о чем, Тарас?

— Я не шучу. Со мной ты забудешь о Соболеве. Обещаю. И ребенок у нас будет свой. Понимаешь?

— Ты бредишь. Мы знакомы несколько дней. Мы совсем не знаем друг друга.

— Вот и будет повод узнать.

— Ну, нет. Однажды я уже поспешила. Не хочется повторять свои ошибки. Давай не будем об этом.

— Прости. Я действительно поторопился. Но я не беру свои слова обратно. Просто отложим этот вопрос до лучших времен.

Мамаев уже улыбается, стараясь сгладить острую тему. А я думаю о том, что Соболев за пять лет совместной жизни так и не предложил мне выйти за него замуж. То ли не любил, то ли ему было и без того удобно, то ли не боялся потерять меня. И ведь не потерял, а просто бросил.

Чувствую, что меня опять затягивают грустные воспоминания. Поэтому киваю в ответ на улыбку Мамаева и говорю, что мне пора возвращаться в офис. Мы прощаемся. Тарас взял с меня обещание, что увидимся вечером.

— Я позвоню, если будут новости, — говорит он.

Эти слова впитываю с надеждой на хорошие вести.

День тянется ужасно медленно. Рутинные офисные дела немного отвлекают. Но острый шип в мозгу не дает возможности с головой окунуться в производственные вопросы.

Изнываю от желания позвонить Софье уже в третий раз. Она тоже взволнована отсутствием вестей от Соболева. Повезло Стасу с няней. Редкая женщина согласилась бы остаться с ребенком в подобной ситуации. Я прониклась к ней уважением и благодарностью. Даже представить страшно, что бы я делала без нее.

Нетерпение зашкаливает. Поэтому, не дождавшись конца рабочего дня, мчусь домой. Меня встречает Зиночка. По ее взгляду понимаю, что новостей нет. Они с Софьей уже подружились, и Зина в курсе всех событий. Она сочувственно смотрит на меня и сообщает, что Софья несколько раз набирала Соболева, но безрезультатно.

Мое стремление поскорее оказаться дома бессмысленно. Здесь еще острее чувствуется тревога. Она, кажется, заполняет все пространство. Она висит в воздухе. Она в глазах Зиночки. Она во взгляде Софьи.

Даже Темушка притих. Он словно понимает, что все встревожены. Возится со своими игрушками. Глядя на малыша, я едва сдерживаю слезы. Бедный ребенок, что с его родителями?

Ловлю себя на мысли, что уже не думаю о Стасе отдельно от Юли. Хороший знак. Значит, я все же возвращаюсь на прежний уровень отношений к ним. То есть вычеркиваю из своей личной жизни. Чисто по-человечески от всей души желаю им скорейшего разрешения сложной ситуации. Но уже не думаю о Соболеве как об объекте своего обожания.

Этот этап я удачно прошла два года назад. Неожиданное происшествие с Артемкой и странное исчезновение Юли отбросили меня в достигнутых успехах практически на прежний уровень отношений и накрыли с новой силой. Но я справлюсь!

Хватит тешить себя нереальной надеждой на возможность возврата утраченных отношений. Хватит обманываться. Хватит раскачиваться на качелях между прошлыми отношениями и возможностью возродить их.

Появился человек, с которым я могу начать новую жизнь, полную радости и… Любви?

Да, наверное, любви.

Я много думаю о Тарасе. И уже только в положительном ключе. Мне его не хватает.

Память возвращает минуты, когда в его объятиях я почувствовала минутную слабость. Когда вдруг обмякла в его крепких и нежных объятиях. Когда уже с трудом справлялась с охватившей меня страстью…

Мне приятны эти воспоминания.

Испытываю неудержимое желание увидеть его и вновь испытать удивительное томление, вызывающее трепет губ и желание слиться в страстном поцелуе…

Стоп! Что это со мной? Опять что-то сродни эротическим снам?

Тогда почему, когда Тарас рядом, я всячески сдерживаю себя? Что мешает мне дать волю своим чувствам и не избегать его, а показать, что мне приятно его присутствие?

Наверное, это страх опять оказаться отвергнутой.

Мои размышления прерывает оживший телефон. Звонит Мамаев. Я настолько увлеклась приятными воспоминаниями, что не сразу поняла, по какому поводу он звонит.

— Милана, по интересующему тебя вопросу докладываю: плохих новостей нет. В сводках о ДТП сведений о Соболеве нет. Значит, надо надеяться, что он жив.

— Это все? — понимаю, что мой вопрос звучит глупо. Но переключиться с романтических воспоминаний на суровую правду жизни сложно.

— Шувалов обещал заняться его поиском в частном порядке. Скинь мне фото Соболева. Это хоть какая-то информация о нем.

— Но у меня нет его фотографии.

— Как, ни одной?

— Я удалила все два года назад, — с сожалением вспоминаю, как в сердцах избавлялась от любого напоминания о предателе.

— Но он ведь где-то работал, числился в каких-то структурах. Надо съездить, уточнить. Правда, это уже только завтра.

— Да, конечно. Съездим вместе или ты сам? Мне как-то неудобно, меня там все знают.

— Хорошо, сделаю, — Тарас помолчал, а потом осторожно добавил: — Мы можем сегодня встретиться? Надеюсь, у тебя найдется часик для меня?

— С удовольствием отдохну где-нибудь с тобой, — в моем согласии нет ничего удивительного. Я и в самом деле хочу отвлечься от раздирающего сердце ожидания вестей. И постоянное копание в своих чувствах тоже утомило.

— Еду за тобой! — в голосе Мамаева неприкрытая радость.

В ожидании Тараса сообщаю Софье полученные сведения. Стараюсь успокоить ее — отсутствие плохих новостей не повод волноваться. Софья смотрит на меня с удивлением. Моя информация никак не вяжется с радостным блеском в моих глазах.

Я же ничего не могу с собой поделать. Улыбнувшись Темушке и сделав ему «ути-пуси», отправляюсь переодеваться. Укоряю себя в том, что успокоилась по поводу молчания Соболева. И тут же оправдываюсь: главное, что самого страшного не случилось. Есть надежда, что все образуется.

В таком приподнятом настроении встречаю Тараса. Его тоже удивляет перемена во мне. А я успокаиваю себя тем, что завтра он отправит сведения о Соболеве, и его друг отыщет беглеца.

Беглеца? С чего это вдруг я так назвала Стаса?

Но думать об этом некогда. Внизу меня ждет Мамаев.