Глава 52

— Темка! — Тарас радостно улыбался и призывно манил руками Темушку.

Мы с Софьей застыли от неожиданности. Увлеченные разговором о беде, приключившейся с Соболевым, мы не заметили, как в комнату вошли Мамаев с Шуваловым. Оба сияли, словно медные пятаки.

— Мила, я вспомнил! Я все вспомнил. Даже то, как Тема копошился в моей бороде и радостно смеялся.

Тарас уже держал на руках маленького шалуна, который вновь терзал его бороду. А Мамаев щурился от удовольствия, как кот, когда почесывают у него шейку или между ушами.

— Ну вот что ты наделал, укоротив мою бороду? — Тарас отчитывал друга, а тот только улыбался:

— Сам виноват. Нечего было лезть в пекло без моей помощи.

Я не совсем понимала, о чем это они. И только переводила взгляд с одного на другого.

— Милана, я вспомнил события, предшествующие аварии… — Тарас виновато опустил глаза. Шувалов поспешил его успокоить.

— Не вини себя. Ты хотел, как лучше.

— Может, вы объясните мне, о чем речь?

Тарас передал Темушку Софье, жестом приглашая меня к разговору. Это был прежний Мамаев! Учтивый, галантный и немного виноватый.

— Мила, — обратился он ко мне, когда мы прошли в гостиную, — я должен признаться, что в Воронеж поехал не по делам бизнеса, а с целью найти Соболевых. Прости, что не сказал тебе правду. Не хотел волновать раньше времени.

Я во все глаза смотрела на Тараса. Это был мой Тарас. Его речь и память полностью восстановились. Он говорил уверенно, без характерного усилия, когда он напрягал память, стараясь что-то отыскать в ее тайниках.

Я поймала себя на том, что не столько стараюсь вникнуть в смысл его слов, сколько радуюсь окончательной победе над последствиями травмы.

— И я был близок к разгадке. Просмотрев информацию об элитных коттеджных поселках, я сразу отказался от идеи искать Соболевых там. Интуитивно направился в деревеньку Сапуново. Она приглянулась мне тем, что дома в ней были простенькие, недорогие и располагались на приличном расстоянии друг от друга.

Общение с местными жителями привело меня к ветхому дому с полуразвалившейся крышей. Здесь, как мне сказали, недавно поселились приезжие. Меня заинтересовала машина с московскими номерами. Я пожалел, что не навел справки о ней, отправляясь на поиски.

Надеясь на удачу, я подошел ближе к дому, и собирался постучать в дверь. Но мне навстречу уже вышел не совсем трезвый мужчина.

— Чего надо? Ну-ка вали отсюда, — его грубость настораживала.

На вопрос, его ли это машина, он зло усмехнулся:

— А ты кто такой? Может еще документы прикажешь предъявить? Давай топай, пока цел.

Изнутри были слышны голоса. Вернее, женский голос и мужское неразборчивое бормотание. На мою попытку открыть дверь, мужчина решительно оттолкнул меня, давая понять, что не намерен дальше разговаривать.

— Я сказал, проваливай!

Пришлось отступить, пожалев, что приехал без Шувалова. Фактически, я не имел права расспрашивать о том, кто находится внутри. Хотя был почти уверен, что Соболев с Юлей здесь.

Понимая, что удостовериться в их присутствии не получится, решил вернуться сюда с Шуваловым и его ребятами. Надо было торопиться, ведь беглецы, обеспокоенные моим настойчивым любопытством, могли уехать.

А дальше случилось то, что случилось.

Тарас закончил свой печальный рассказ и замолчал, опустив голову.

— Получается, они действительно сбежали, оставив Стаса в опасности? — страшная мысль буравила мозг, но не укладывалась в рамки допустимого.

— Получается, так. Думаю, скоро все прояснится, — подытожил Данила и добавил: — Ладно, я вынужден оставить вас. Мне еще к Элине надо заехать.

Мы с Тарасом понимающе переглянулись. Нам тоже не терпелось остаться вдвоем. Несмотря на трагизм последних событий, хотелось насладиться радостью от полного восстановления Тараса.

Я не могла оторвать от него глаз и в его взгляде тоже читала обожание.

Как только за Шуваловым закрылась дверь, мы прильнули друг к другу. И долго стояли молча, испытывая непередаваемое ощущение счастья. Правда, оно было приправлено привкусом горечи. Но об этом не хотелось думать.


Тарас увлекает меня наверх, крепко удерживая в своих объятиях. Едва закрыв дверь, привлекает меня к себе и осыпает поцелуями лицо. Он спешит, словно пытается наверстать упущенное время. Мне становится страшно — ему нельзя волноваться.

Эта мысль — последнее, о чем я успеваю подумать.

Когда он находит мои губы и я ощущаю солоноватый вкус страстного поцелуя, меня охватывает томление и непреодолимое желание раствориться в охватившем каждую клеточку наслаждении.

Воздуха не хватает. Становится трудно дышать. Кажется, еще мгновение, и мы задохнемся от бушующего в нас желания.

Действительность отступает. Ее нет. Всё сущее уже не существует. Всё. Кроме одного — испепеляющей страсти, вдруг поглотившей нас…

Загрузка...