Полночная радуга

Глава 11

Джейн села, опустив голову на колени и закрыв глаза. В её душу закралось опустошение, наполняя ее, вытесняя страх. Что будет, если она никогда не сможет убедить Гранта в том, что она его не предавала? С таким образом жизни он должен был быть постоянно настороже, так что даже предательство его не удивило. Джейн снова будет попытаться разубедить Гранта — до тех пор, пока он действительно не оставит ее, она не прекратит свои попытки. Но… что будет, если он не послушает ее? Что ей делать тогда? Так или иначе, но она уже не представляла свое будущее без Гранта. Эмоциональное напряжение между ними заставляло страдать, но она все еще могла поднять голову и взглянуть на него, утешиться тем, что физически он рядом. Что она будет делать, когда его не будет с ней?

Прохлада тени, которою отбрасывал старый сарай, быстро превращалась в жару и влажность, вдалеке прогремел гром, предупреждая всех о приближении дождя. Дверь громко скрипнула, и сгорбившаяся старуха, медленно двигаясь, прошла вдоль стены дома к речушке, в грязи которой лежали свиньи, спасаясь от жары. Грант посмотрел на нее, его взгляд был тревожным, но не один мускул не пошевелился. В настоящий момент он не видел никакой реальной опасности: трава и кустарники разрослись и высотой достигали до пояса, а между домом и сараем тянулась всего лишь одна заросшая тропа. Свиньи завизжали, когда старуха дала им корм, громко выражая энтузиазм. Ласково поговорив с ними, она осторожно направилась обратно в хижину.

Джейн не шевельнулась и не открыла глаза даже после того, как свиньи подняли шум. Грант посмотрел на нее, и в его холодном взгляде появилось замешательство. Для нее было необычным сидеть так тихо и не проверить, откуда взялся шум. Конечно, она знала про свиней, но она не открыла глаза, чтобы посмотреть, что заставило их визжать так громко, она не открыла их даже тогда, когда послышался голос старухи. Обычно она была любопытной как кошка и совала свой нос везде, где надо и где не надо. Трудно было сказать точно, так как ее голова была опущена, но он почему-то был уверен, что Джейн побледнела; те немногие веснушки, которые он видел, стали заметней.

В памяти вспыхнул образ Турего, склонившегося к губам Джейн, и она, прильнувшая к нему для поцелуя. В нем опять поднялась ярость, его кулаки сжались. Черт бы ее побрал! Как она позволила этому слизняку прикоснуться к себе?!

Прогремел гром, и в воздухе запахло дождем. Ветер усилился, прорываясь через стену сарая и принося с собой долгожданную прохладу. Воздух был подвижным, почти светящимся от наполнившего его электричества. Скрываясь от дождя, мелкая живность начала прятаться, а птицы, взмахнув крыльями, улетали в поисках убежища.

Во время дождя, когда все искали убежище, было бы хорошо уйти отсюда, но его избитое тело болело, а рана на левой руке кровоточила. Сейчас они были в относительной безопасности, и он был намерен отдохнуть. Ночью выбираться отсюда будет еще лучше.

Начался ливень. Земля была не в состоянии впитать всю воду, и маленькие ручейки стали просачиваться в сарай. Грант поднялся, сдерживая стон, потому что его измученное тело запротестовало, и пересел на полусгнившую плетеную корзину. Она была небольшой, но выдержала его вес. Джейн оставалось неподвижной. Она не шевелилась, пока вода не намочила ее брюки, и только после этого она подняла голову и поняла, что вокруг нее начинает течь небольшая речка. Не глядя на него, Джейн выбралась из воды, сдвинувшись в другую сторону. Она села спиной к нему и приняла прежнюю позу: поджала ноги, обхватила руками лодыжки и опустила на колени голову.

Грант умел ждать — терпение было его второй натурой. При необходимости, он мог находиться в одном положении весь день, игнорируя неудобства, как если бы их не было. Но тишина и неподвижность в сарае действовали ему на нервы, потому что это было не тем, что он ожидал от Джейн. Не планировала ли она что-нибудь?

В конце концов, дождь прекратился, и опять стала возвращаться жара.

— Мы просидим здесь весь день? — наконец раздраженно спросила Джейн, нарушая свое долгое молчание.

— Возможно. Мне пока больше нечем заняться. А тебе?

Она не ответила, и не стала задавать больше вопросов, так как понимала, что у него не было настроения отвечать ей. Джейн была такой голодной, что чувствовала слабость, однако в ее рюкзаке не было ничего съедобного, и она не собиралась жаловаться по этому поводу. Джейн снова опустила голову на колени и попыталась заснуть: по крайней мере, так она сможет забыть о том, насколько несчастной себя чувствовала.

Ей удалось заснуть. Грант в сумерках разбудил ее, встряхнув за плечо.

— Пора идти, — сказал он, помогая ей встать.

У Джейн замерло сердце, потому что его прикосновение было сильным и нежным, и в ней вспыхнула сумасшедшая надежда, что он уже успокоился и обдумал все еще раз, пока она спала. Но когда он отпустил ее руки и отошел от нее, его лицо было жестким, и надежда умерла.

Она шла позади него, как игрушка на привязи, шаг в шаг, останавливаясь, когда он останавливался, постоянно держась на одинаковом расстоянии от него. Грант же уверенно шел к центру города, идя по улицам, как будто их не разыскивал ни один человек, не говоря уж о небольшой армии. Прохожие иногда бросали тревожные взгляды в их сторону, но никто не останавливал. Джейн подумала, что они действительно выглядят очень странно: высокий блондин с разбитым лицом и автоматом в руке, в сопровождении женщины со спутанными волосами, в перепачканной одежде и рюкзаком, привязанным к поясу и ударяющим при ходьбе по ногам. Что же… ей тоже многое казалось странным. Ей казалось, что они стали участниками какой-то видеоигры с нереальными неоновыми декорациями, вспыхивающими вокруг них. Какое-то мгновение спустя она поняла, что картинки были реальны — вокруг них вспыхивали розовым и голубым вывески баров.

Что он делает? Они привлекли к себе столько внимания, что Турего мог узнать о них, спросив любого прохожего. Грант ведь понимал, что Турего заставил местные власти искать их по сфабрикованным обвинениям и, конечно, он мог нанять любое количество людей для их поиска. Это выглядело так, как будто Грант хотел, чтобы Турего их нашел.

Они свернули в переулок и направились к слабоосвещенному бару.

— Держись возле меня и держи свой рот на замке, — кратко сказал он и вошел внутрь.

В баре было жарко, в воздухе висел дым и запах алкоголя, смешанный с потом. За исключением официантки, выглядевшей как девочка, и двух сексапильных проституток, здесь не было женщин. Несколько мужчин с интересом поглядывали на Джейн, но когда замечали Гранта, то сразу же возвращались к выпивке, полагая, что не стоит из-за нее нарываться на неприятности.

Грант нашел свободные места за маленьким столиком, расположенным в глубине бара. Вскоре к ним подошла официантка, и, не спрашивая Джейн, Грант заказал две текилы.

Джейн остановила официантку:

— У вас есть лаймовый сок? — Джейн вздохнула с облегчение, увидев, как та кивнула в ответ — Тогда, пожалуйста, принесите мне стакан лаймового сока вместо текилы.

Грант закурил сигарету, прикрываю ладонью пламя.

— Ты в завязке или есть другая причина?

— Я не пью на голодный желудок.

— Мы поедим позже. Здесь не подают еду.

Джейн дождалась, когда им принесут напитки, и обратилась к Гранту:

— Разве здесь безопасно? Люди Турего уже могли заметить нас, пока мы шли по улице.

Его глаза сузились, когда он взглянул на нее сквозь сигаретный дым.

— Почему тебя это волнует? Ты полагаешь, что он не встретит тебя с распростертыми объятиями?

Джейн наклонилась к нему и сузила глаза.

— А теперь послушай меня. Мне нужно было оттянуть время, и я сделала единственное, что мне пришло в голову. Сожалею, что я не смогла все объяснить тебе заранее, но я не думаю, что Турего позволил бы мне взять тайм-аут, чтобы посовещаться с тобой! Если бы он меня связал, то я вряд ли смогла бы тебе помочь!

— Спасибо, сладкая моя, но, я вполне мог бы обойтись и без твоей помощи, — растягивая слова, ответил Грант, прикоснувшись к левому глазу, который уже покраснел и опух.

Гнев захлестнул Джейн. Она была невиновна и уже устала от того, что к ней относились как Бенедикту Арнольду[12]. Она решила было вылить на него сок, но живот заурчал, и месть отошла на второй план по сравнению с необходимостью наполнить пустой желудок хотя бы фруктовым соком. Она откинулась на спинку стула и принялась за сок, стараясь его растянуть на как можно более долгое время.

Время шло медленно, и Джейн почувствовала зуд между лопатками. С каждой секундой их отдыха возрастала опасность быть обнаруженными Турего. Брошенный грузовик, скорее всего, введет его в заблуждение ненадолго.

Рядом с ней на стул опустился мужчина, отчего Джейн подскочила, а ее сердце ушло в пятки. Он мельком взглянул на нее и переключил все свое внимание на Гранта. Его внешность не поддавалась описанию, одежда была изношена, лицо не брито несколько дней, от него сильно разило алкоголем, и Джейн сморщила свой нос. Но затем он сказал несколько слов Гранту так тихо, что она ничего не смогла разобрать, и тут все встало на свои места.

Грант не скрывал их появление не потому, что хотел, чтобы их нашел Турего — их должен был найти кто-то еще. Конечно, он рисковал, но оно того стоило. Он уже вышел из дела, но его знали и достаточно доверяли для того чтобы войти в контакт. Скорее всего, этот мужчина был второстепенной фигурой, но Грант мог его использовать.

— Мне нужна машина, — сказал он. — Максимум через час. Можешь организовать?

— Si[13], — ответил незнакомец, медленно кивая головой в подтверждение.

— Отлично. Припаркуйте ее через час за «Голубым Пеликаном». Спрячьте ключи под правым сиденьем и уходите.

Мужчина снова кивнул:

— Удачи, amigo[14].

Губы Гранта искривились в подобии жесткой кривой улыбки.

— Спасибо. Немного удачи мне сейчас не повредит.

Мужчина смешался с толпой и скрылся из виду. Джейн медленно вращала стакан между ладоней, не отрывая взгляда от стола:

— А сейчас, после того, как вы встретились, не стоит ли нам убраться отсюда?

Грант поднес стакан ко рту, его горло двигалось, пока он глотал крепкий напиток.

— Мы подождем еще немного.

Грант был прав — нельзя сразу же идти вслед за этим мужчиной. Джордж постоянно твердил ей, как важно при близком контакте самому оставаться в тени. Мужчина очень рисковал, открыто подойдя к ним, а значит рисковал и Грант, выставляя себя на обзор. Понятно, что ситуация была безнадежной, хотя Грант вел себя так, будто самым важным для него сейчас было выспаться. Он развалился на стуле, прикрыл глаза, и если бы Джейн не заметила, что его левая рука крепко сжимала автомат, она бы подумала, что он полностью расслабился.

— Не могли бы мы найти туалет? — спросила она, сдерживая себя.

— Здесь? Вряд ли.

— Где угодно.

— О’кей. Ты уже все? — спросил он, допивая текилу, и Джейн быстро проглотила сок. По ее коже опять побежали мурашки, она почувствовала покалывание сзади на шее, которое усилилось после того, как она встала.

Они направились к выходу, пробираясь через сплетение ног, столов и стульев, и, как только за ними закрылась дверь, Джейн сказала:

— Думаю, что за нами следили.

— Мне это известно. Именно поэтому мы пойдем в противоположную от «Голубого Пеликана» сторону.

— Что это за «Голубой Пеликан»? Откуда ты так хорошо знаешь этот город? Ты уже бывал здесь раньше?

— Нет, но я все запоминаю. «Голубой Пеликан» — это первый бар, мимо которого мы прошли.

Сейчас и она вспомнила. Это был бар с яркой неоновой вывеской, который внушил ей столь сильное чувство нереальности.

Они свернули в узкий темный переулок. Здесь не было асфальта, тротуаров и никаких нелепых неоновых вывесок с их ярким светом. Мелкие камешки попадали в ботинки, а в нос ударил запах гниющих отходов. Джейн не думала ни секунды, ее рука рванулась вперед и ухватилась за пояс Гранта.

Грант остановился на мгновение, а затем молча пошел вперед. Джейн судорожно сглотнула, понимая, что он мог кинуть ее через плечо, как он сделал в первый раз, когда она ухватилась за него сзади. Что бы она делала без него в темноте? Стояла, заламывая бы руки от отчаяния? Но она уже не была тем испуганным ребенком, сидящим в оцепенении от страха дни на пролет, и сейчас, возможно, настал момент, когда она должна была сделать еще один шаг вперед. Медленным, осознанным движением Джейн отпустила его пояс и позволила руке упасть.

Он остановился и посмотрел на нее. Темнота скрывала его чувства.

— Я не против, если ты будешь держаться за мой ремень.

Она замерла, ощущая его вынужденное любопытство, но не в состоянии что-либо объяснить. Все вехи на Джейн пути были внутри ее, достигнутые неимоверными усилиями, и это не было чем-то, о чем ей было легко говорить. Даже страшно дорогой детский психолог, к которому её водили родители, не узнал всего об ее похищении. Все знали о ночных кошмарах, которые ее посещали, о ее патологическом, необъяснимом страхе перед темнотой, но ни с кем она не делилась подробностями пережитого. Ни с родителями, ни даже с Крисом, который был ее лучшим другом еще до того, как стал мужем. За все эти годы, прошедшие после похищения, она доверилась и рассказала об этом только одному человеку. Сейчас между ними была пропасть, которую она пыталась преодолеть, но он продолжал отдаляться от нее. Не имело значения, насколько сильно она хотела броситься в его объятия, она должна была идти одна, потому что скоро, возможно, у нее не будет выбора.

Страх остаться одной в темноте отступал перед страхом остаться одной на всю жизнь.

Он выбрал странную дорогу через город, петлял, возвращался, изменял направление так часто, что Джейн абсолютно не могла сориентироваться.

Она упорно шла за ним, почти наступая на пятки. Он остановился только раз, и остался стоять на страже, пока Джейн прокралась в заднюю дверь местной грязной забегаловки. Туалет времен Второй Мировой войны был освещен всего одной тусклой лампочкой, которая болталась высоко под потолком, а в углу валялся дохлый таракан, но Джейн не обратила на все это внимание. По крайней мере, умывальник работал, и когда она открыла кран, то из него пошла теплая вода. Она вымыла руки и, наклонившись, сполоснула лицо. Так как здесь не было полотенца, она вытерла руки о штаны, а лицо оставила мокрым.

Когда она выходила из здания, Грант выступил из тени, в которой прятался, и взял ее за руку.

Оказалось, что они были рядом с «Голубым Пеликаном», и когда они повернули за угол, она смогла увидеть голубые и розовые буквы надписи. Но Грант продолжал кружить вокруг него, иногда останавливаясь, выжидая и наблюдая.

Наконец они подошли к старому форду-универсалу, который был припарковал за баром, но Грант все еще был настороже. Грант поднял капот и зажег зажигалку, чтобы осмотреть двигатель. Джейн не стала спрашивать, что он там искал, так как у нее были такие идеи на этот счет, от которых бросало в дрожь. Грант, очевидно довольный осмотром, закрыл крышку так тихо, насколько это было возможно.

— Залезай внутрь и достань ключи из-под сиденья.

Она открыла дверцу. Свет не зажегся, но этого следовало ожидать. Решив провести свою небольшую проверку, она перегнулась через спинку сиденья, затаив дыхание на случай, если там действительно кто-то был. Но пол был пустым, и она с облегчением вздохнула.

Наклонившись, она просунула руку под сиденье в поисках ключей. Распахнулась другая дверь, и автомобиль покачнулся под весом Гранта.

— Быстрее, — поторопил он ее.

— Я не могу найти ключи! — ее пальцы нащупали грязь, несколько болтов, обрывки бумаги, но ключей не было. — Может это не там машина?

— Нет, это она. Проверь еще раз.

Она опустилась на пол и просунула руку, как можно дальше под сиденье, обшаривая все вокруг.

— Ничего. Посмотри под своим.

Грант быстро наклонился и протиснул руку под свое сиденье. Тихо выругавшись, он нащупал ключ, прикрепленный к небольшому бруску дерева. Бормоча проклятья в адрес людей, которые не могут выполнить элементарных указаний, он вставил ключ в замок зажигания и завел машину.

Несмотря на возраст машины, двигатель работал ровно и бесшумно. Грант переключил передачу и выехал задом из переулка. Он не включал фары до тех пор, пока они не отъехали достаточно далеко от «Голубого Пеликана» и не свернули на хорошо освещенную главную улицу.

Джейн откинулась в старом, пахнущем плесенью кресле, не в состоянии поверить, что наконец-то у них все хорошо. С утра уже так много всякого произошло, что она потеряла счет времени. Скорее всего, было не так поздно, около десяти часов. Она смотрела на дорогу, загипнотизированная ею, замечая только то, что выхватывали из темноты фары, уставшая, но не в состоянии заснуть.

— Мы едем в Лимон?

— Почему ты спрашиваешь? Это то, что ты сказала своему любовнику?

Джейн выпрямилась и сжала зубы от гнева, который клокотал внутри нее. Хорошо, она попробует еще раз.

— Он не мой любовник, и я ему ничего не говорила. Я делала все это для того, что бы меня не связали до тех пор, пока я не застану кого-нибудь из них врасплох и не заберу его оружие, — она пыталась говорить спокойно, но при этом, ее грудь поднималась от гнева. — Иначе, как, по-твоему, у меня в руках оказался пистолет, который ты отобрал у меня?

Ей казалось, что этот аргумент он не должен был проигнорировать, но Грант пропустил его, отмахнувшись.

— Послушай, ты не должна оправдываться, — сказал он скучающим тоном — Мне не интересно…

— Останови машину! — закричала Джейн в бешенстве.

— Только не начинай размахивать своими кулачками! — предупредил он, бросив в ее сторону тяжелый взгляд.

Джейн, слишком разгневанная, чтобы думать о последствиях, наклонилась и схватилась за руль. Ругаясь, он оттолкнул ее одной рукой, но Джейн поднырнула под его руку, ухватилась за руль и резко дернула его на себя. Грант ударил по тормозам, стараясь удержать машину одной рукой и отпихивая Джейн другой. Она снова ухватилась за руль и повернула его в свою сторону, после чего машину сильно встряхнуло, и она съехала на обочину.

Грант выпустил Джейн и начал сражаться с машиной, пока ее кидало из стороны в сторону на узкой дороге. Он резко затормозил, и автомобиль остановился. Теперь он переключил все свое внимание на Джейн, но еще до того как машина остановилась, она открыла дверь и выпрыгнула.

— Я убираюсь из Коста-Рики! — заорала она, хлопая дверью.

Он тоже вышел из машины.

— Джейн, немедленно вернись, — крикнул он ей вслед.

— Я не проеду больше с тобой ни единой мили, ни даже единого дюйма!

— Ты поедешь, если я свяжу тебя по рукам и ногам! — ответил он, идя за ней широкими шагами.

Она не остановилась.

— Это твой способ решать все проблемы, не так ли? — презрительно усмехнулась она.

Внезапно Грант бросился бежать. Он двигался так быстро, что у Джейн не было возможности убежать. Она вскрикнула и откинулась назад, когда он поймал ее вытянутой рукой за блузку и резко дернул. То, что она оказалась такой легкой добычей, окончательно вывело ее из себя, придало сил. Она вертелась, извивалась, все сильнее изгибаясь, стараясь вырваться из его захвата. Грант же поймал руки, которыми она дико размахивала, и прижал их к телу:

— Проклятье, женщина, почему ты все усложняешь? — задыхаясь, спросил он.

— Отпусти меня! — закричала Джейн, но он обхватил ее руками, удерживая ее собственные внизу. Она пинала его и извивалась, но он был сильнее, и она не смогла ничего сделать, когда он нес ее обратно к машине.

Однако для того, чтобы открыть дверь, Гранту нужно было освободить одну руку, и когда он это сделал, Джейн резко извернулась, одновременно подняв ноги. Из-за этого движения и внезапной дополнительной нагрузки Грант не смог удержать Джейн, и она заскользила по его руке. Он перехватил ее, при этом его пальцы зацепились за низкий вырез кофты. Ткань кофты затрещала, разрываясь, и кофта сползла с плеч.

Слезы брызнули из ее глаз, и Джейн подхватила обрывки кофты, стараясь прикрыть ими грудь.

— Полюбуйся, что ты наделал! — отвернувшись от него, она разрыдалась. Ее плечи тряслись.

Рыдания ее были такими бурными и горькими, что у него опустились руки. Он устало протер лицо. Ну почему она не могла плакать как-нибудь иначе, например, шмыгать носом, так нет же, она рыдала так, как будто он ее ударил! Несмотря ни на что, ему хотелось обнять и прижать ее голову к своей груди, гладить ее темные волосы и шептать, что все будет хорошо.

Она повернулась к нему, вытирая одной рукой слезы, а второй придерживая разорванную блузку на груди.

— Подумай немножко! — прохрипела она — Подумай о том, как у меня оказался тот пистолет. Подумай о Турего. Вспомни, что когда он подкрался к тебе сзади и прицелился, я тебя предупредила! Перед тем, как выстрелит в него, ты заметил, что его лицо было в крови? Помнишь, как у него из носа шла кровь? Думаешь, это было из-за высоты? Ты большой, глупый, упрямый болван! — взревела она с необычайной яростью, потрясая своим кулаком около его носа. — Черт возьми! И после этого ты так и не понял, что я тебя люблю?

Грант окаменел, на его лице не дрогнул ни один мускул, но он чувствовал, что задыхается, как будто его сильно ударили в грудь. Все навалилось на него сразу, и он замер в нерешительности. Она права. Лицо Турего было в крови, но тогда он не обратил на это внимание. Он был так ослеплен гневом и ревностью, что не обращал внимание ни на что, кроме того, что она его предала. Ведь она не только сообразила, как остаться свободной, но сделала все возможное, чтобы помочь ему, как только смогла. А когда он вспомнил, как она выглядела, когда ворвалась в ту дверь, вся бледная и взбешенная… головорезам Турего, возможно, повезло, что он освободился первым. Она любит его! Он взглянул на нее, на ее маленький кулачок, которым Джейн размахивала в опасной близости перед его носом. Она была просто великолепна: ее волосы разметались по плечам, лицо горело от гнева, который она не могла контролировать, и она вопила на него, как какой-нибудь баньши[15]. Другой рукой, которая не угрожала его физиономии, Джейн прижимала к своей груди смехотворный клочок одежды. Упрямая. Бесстрашная. Сводящая с ума. И такая желанная, что его внезапно затрясло от этого.

Он поймал кулачок и дернул на себя, прижима ее к себе так сильно, что она начала задыхаться, и уткнулся лицом в ее волосы.

Джейн продолжала бороться, барабаня кулачками по его спине и вскрикивая:

— Отпусти меня! Позволь мне уйти!

— Не могу, — прошептал он и, поймав за подбородок, поднял ее лицо. Он хотел поцеловать ее губы, а она как загнанная в угол кошка попыталась его укусить. Смеясь, он отдернул назад голову, и дикая радость наполнила его. Разорванная блузка упала, и ее обнаженные груди прижались к нему, и их приятная полнота напомнила ему, как хорошо, когда она с ним не дерется. Он снова поцеловал ее, обхватив грудь ладонью, большой палец потер ее бархатный сосок, заставляя его напрячься.

Джейн тихонько заскулила под яростной атакой его рта, но ее гнев уже почти иссяк, и она обмякла, внезапно осознав, что он ее понял. Она цеплялась за свой гнев, но не могла продолжать злиться. Она лишь смогла вернуть ему поцелуй, крепко обнимая за шею. Его рука обжигала ее грудь, гладя необыкновенно чувствительную кожу, и она ощутила возбуждение между бедер. Теперь ему не требовалась удерживать её, и он положил другую руку на ягодицы, сильнее прижимая к себе, показывая, что не только она возбуждена.

Грант оторвался от нее, коснувшись губами ее лба.

— Клянусь, ты в ярости — это нечто, — прошептал он — Ты прощаешь меня?

Это был глупый вопрос. Что еще она могла ответить, после того как повисла на его шее как елочная гирлянда?

— Нет. — сказала она, уткнувшись ему в шею, желая почувствовать его теплый мужской запах. — Я собираюсь помнить это, чтобы бросить тебе в лицо, когда мы поругаемся в следующий раз.

Она хотела сказать «всю оставшуюся жизнь», но, хотя Грант крепко обнимал ее, он все равно не сказал ей о своей любви. Джейн не нужны были слова, если он не мог чувствовать то, что говорил.

— О да, ты можешь, — ответил он и рассмеялся. Грант неохотно разжал объятия, убирая ее руки со своих плеч. — Мне бы очень хотелось остаться вот так, но нам необходимо добраться до Лимона.

Он опустил взгляд на ее груди, и его избитое лицо напряглось.

— Когда все это закончится, я собираюсь затащить тебя в отель и не выпускать из кровати до тех пор, пока ни один из нас не сможет пошевелиться.

Они вернулись в машину. Джейн сняла разорванную кофточку, спрятала ее в рюкзак и натянула камуфляжную рубашку Гранта, которую утром упаковала. Рубашку можно было дважды обернуть вокруг нее, а плечи, казалось, свешивались почти до локтей. Она закатала рукава, насколько смогла, и завязала длинные полы рубашки на талии. Конечно, не последняя мода, но зато она была одета.

Форд въехал в Лимон рано утром, и, хотя улицы были пусты, было ясно, что этот средних размеров портовый город был густо населен. Руки Джейн сжали сидение. Были ли они здесь в безопасности? Обманула ли Турего брошенная машина?

— И что теперь?

— Сейчас я постараюсь связаться с кем-нибудь, кто сможет увезти нас отсюда вечером. Я не хочу дожидаться утра.

Значит, он думал, что люди Турего слишком близко, чтобы чувствовать себя в безопасности. Неужели это никогда не кончится? Как бы ей хотелось остаться в джунглях, спрятавшись так глубоко в дождевых лесах, что никто и никогда не смог бы их найти.

Очевидно, что Грант уже бывал в Лимоне: он легко ориентировался в улицах. Он подъехал к железнодорожной станции, и Джейн бросила на него озадаченный взгляд.

— Мы поедем на поезде?

— Нет, но здесь есть телефон. Пошли.

Лимон не был деревней, запрятанной в джунглях, или даже городишком на окраине леса, он был городом со всеми городскими правилами. Он оставил автомат в багажнике форда, но засунул в ботинок пистолет. И хотя на первый взгляд он выглядел безоружным, Джейн подумала, что вряд ли они могли зайти куда-нибудь, не привлекая к себе внимания. Они оба выглядели так, как будто только что вышли из драки, что, вообще-то, было правдой. Кассир взглянул на них с любопытством, но Грант проигнорировал его и направился к телефону. Он позвонил какому-то Энджелу, и его голос стал резким, когда он потребовал номер. Повесив телефонную трубку, он опустил в таксофон еще монет и набрал другой номер.

— Кому ты звонишь? — прошептала Джейн.

— Старому другу.

Старого друга звали Винсенте, и на лице Гранта отразилось огромное облегчение, после разговора с ним.

— Они вытащат нас отсюда. В течение следующего часа мы будем свободны и вернемся домой.

— Они — это кто?

— Не задавай слишком много вопросов.

Она рассердилась на него, но кое-что другое привлекло ее внимание:

— Ну, раз мы здесь, может, немного приведем себя в порядок? Ты выглядишь просто ужасно.

Это был общественный туалет и, к ее радости, пустой. Грант вымыл лицо, пока Джейн расчесала волосы и снова быстро заплела их в нетугую косу. Затем она намочила полотенце и тщательно протерла рану на руке Гранта. Пуля не проникла внутрь, но оставила глубокую и безобразную рану. Джейн промыла ее резко пахнущим мылом и достала из рюкзака походную аптечку.

— В один прекрасный день я посмотрю, что у тебя там, — проворчал Грант.

Джейн открыла небольшой пузырек со спиртом и вылила его на рану. Он резко втянул воздух и высказался совершенно недвусмысленно.

— Не будь ребенком, — одернула его Джейн — Ты меньше трясся, когда в тебя стреляли.

Она смазала рану антибиотиком, затем обмотала руку бинтом и завязала концы. Затем упаковала аптечку в рюкзак и надежно закрепила его на поясе.

Грант открыл дверь, внезапно отступил и захлопнул её. Следовавшая следом Джейн натолкнулась на него и покачнулась. Он поймал ее за руку, удерживая от падения.

— Только что на станцию вошли Турего и несколько его людей, — Грант огляделся вокруг, его глаза сузились и выглядели настороженными. — Мы вылезем в окно.

Ее сердце застучало от страха, когда Джейн с тревогой посмотрела на несколько маленьких, высоко расположенных окон туалета. Они были расположены намного выше ее головы.

— Вряд ли я смогу.

— Уверен, что сможешь, — он наклонился, схватил ее под колени и стал поднимать, пока она не достала до окна. — Открой его и прыгай. Быстро! У нас мало времени.

— А ты как же?

— Я сам справлюсь. Джейн, прыгай!

Она повернула ручку и распахнула окно. Не задумываясь о том, как далеко до земли, она схватилась за нижний край рамы, оттолкнула её от себя и прыгнула в темноту, надеясь, что не разобьется о какую-нибудь шпалу или еще обо что-нибудь. Она приземлилась на руки и колени на рассыпанный гравий и еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть от боли, потому что острые камешки впились ей в ладони. Она быстро отползла в сторону, и мгновением позже Грант приземлился на ее месте.

— Ты в порядке? — спросил Грант, поднимая ее на ноги.

— Вроде да. Кости целы, — запыхавшись, сообщила она.

Он побежал вдоль стены дома, волоча Джейн за собой. Сзади раздались выстрелы, но они не оглядывались. Джейн споткнулась, но Грант успел ее поддержать.

— Мы не можем вернутся к форду? — крикнула она.

— Нет. Нам придется добираться пешком.

— Добираться куда?

— К месту сбора.

— Это далеко?

— Не очень.

— Скажи мне в ярдах и милях! — потребовала она.

Грант побежал вниз по улице и втянул Джейн в темный переулок. Он рассмеялся.

— Возможно, миля, — сказал он и поцеловал ее, его рот был жадным и голодным. Он порывисто обнял Джейн.

— Солнышко, что ты сделала с Турего, отчего он так отвратительно выглядит?

— Кажется, я сломала ему нос, — призналась она.

Грант засмеялся:

— Скорее всего. У него распухло все лицо. Думаю, что он еще нескоро забудет тебя!

— Никогда, если я займусь этим. Мы расскажем правительству об этом человеке, — пообещала она.

— Позже, солнышко. Сейчас нам надо отсюда убираться.