Полночная радуга

Глава 13

Сельские пейзажи Вирджинии, окружавшие их, были тихими и безмятежными: зеленые деревья, ухоженный цветущий кустарник. Это место напоминало усадьбу ее отца в Коннектикуте. Все были вежливы, несколько человек поздоровались с Грантом, но Джейн заметила, что даже те, кто с ним заговорил, чувствовали себя сковано, как будто немного опасались его.

Офис Кэлла был там же, где и всегда, на двери по-прежнему не было таблички с его именем. Сопровождавший их агент негромко постучал в дверь.

— Салливан прибыл, сэр.

— Пусть заходят.

Первое, на что Джейн обратила внимание, было старомодное очарование комнаты. Высокие потолки, камин, который, без сомнения, был построен вместе с домом не менее сотни лет назад. Высокие стеклянные двери позади большого письменного стола позволяли лучам вечернего солнца освещать комнату. В потоке света был виден только силуэт мужчины, сидящего за столом, в то время как вошедшие были ярко освещены. Именно об этом ей говорил однажды Джордж. Когда они вошли, хозяин кабинета поднялся. Он был высоким, лишь немногим ниже Гранта, худым и сильным. Было видно, что свою силу он приобрел, не сидя за столом.

Он вышел вперед, чтобы поприветствовать их.

— Ты чертовски плохо выглядишь, Салливан, — сказал он, и мужчины пожали друг другу руки. Затем он повернулся и посмотрел на Джейн, которая впервые смогла ощутить его силу. Его глаза были такими темными, что свет не отражался в них, как будто они поглощали его и заставляли исчезать в глубине радужной оболочки. Его волосы были густыми и черными, цвет лица — темным. От него исходила такая интенсивная энергия, что она, казалось, обжигала Джейн. — Мисс Грир, — сказал он, протягивая руку.

— Мистер Сэйбин, — ответила она, спокойно пожимая его руку.

— У меня в Далласе есть один очень сконфуженный агент.

— Напрасно переживает, — протяжно проговорил Грант раньше Джейн. — Он легко отделался.

— В моем рюкзаке были ботинки Гранта, — объяснила Джейн. — Именно они оглушили агента, когда я ударила его по голове рюкзаком.

В глазах Сэйбина появился первый намек на подозрение, что Джейн была не совсем такой, как он себе ее представлял. Грант стоял позади Джейн, свободно опустив руки, и ждал.

Сэйбин внимательно изучал открытое выражение ее лица, кошачий разрез темных глаз, легкую россыпь веснушек на переносице. Потом бросил быстрый взгляд на Гранта, который твердо возвышался за ее спиной, как мыс Гибралтар. Сэйбин мог бы допросить Джейн, но у него было ощущение, что Грант не позволит как-либо ее потревожить. Для Салливана было нехарактерно вмешиваться, но он вышел из дела, а потому старые правила не работали. Она не была красавицей, но у нее было такое живое обаяние, которое почти заставило Сэйбина улыбнуться. Возможно, они стали близки с Салливаном. Сэйбин не доверял открытости Джейн, потому что теперь знал о ней больше, чем в начале.

— Мисс Грир, — спокойно начал он, — знаете ли вы, что Джордж Персол был…

— Да, знаю, — весело прервала его Джейн. — Иногда я помогала ему. Не часто, так как ему нравится использовать все время разные методы. Думаю, у меня есть то, что вам нужно. — Она открыла рюкзак и начала в нем что-то искать. — Я знаю, это где-то здесь. Вот! — Джейн достала небольшой цилиндрик с пленкой и положила его на стол.

Оба мужчины ошеломленно смотрели на ее.

— Он был у вас все это время? — с недоверием спросил Сэйбин.

— Ну да, у меня не было возможности спрятать его. Иногда я перекладывала его в карман. Турего мог бесконечно обыскивать мою комнату, все равно ничего бы не нашел. Ваши тайные агенты все слишком усложняют. Джордж советовал мне не избегать этого.

Грант начал смеяться. Он не ничего поделать — это было смешно.

— Джейн, почему ты не сказала мне, что микрофильм у тебя?

— Я подумала, что тебе безопаснее не знать об этом.

Сэйбин выглядел ошеломленным, так как не мог поверить тому, что нашелся человек, который почувствовал необходимость защитить Гранта Салливана. Кэлл был одним из самых невозмутимых людей, которых знал Грант. Джейн лишила его равновесия, как делала это с каждым, кого встречала. Сэйбин закашлялся, чтобы скрыть свою реакцию.

— Мисс Грир, — осторожно спросил он, — вы знаете, что на этой пленке?

— Нет. Так же, как и Джордж.

Грант засмеялся опять.

— Давай, — сказал он Сэйбину, — расскажи ей, о чем микрофильм. Или, лучше всего, покажи. Ей понравится.

Сэйбин потряс головой, взял микрофильм и вытащил его, разматывая. Грант наклонился вперед, щелкнул зажигалкой и поднес конец пленки к огню. Втроем они смотрели, как пламя легко взлетело вверх по всей длине ленты до самых пальцев Сэйбина, который бросил ее в большую пепельницу.

— Этот микрофильм, — начал объяснять Сэйбин, — был копией того, который мы не хотели бы никому показывать. Нашей главной целью было уничтожить пленку до того, как кто-то чужой посмотрит ее.

Чувствуя запах горелого пластика, Джейн в тишине смотрела, как последний виток ленты вспыхнул и осыпался. Они всего лишь хотели уничтожить микрофильм, а она пронесла пленку через джунгли, через полконтинента только для того, чтобы вернуть его и увидеть, как микрофильм сгорит. Губы Джейн искривились, она побоялась устроить сцену и попыталась сдержать порыв. Но желание было непреодолимым, оно усиливалось и наконец смех начал вырваться на волю. Она повернулась и посмотрела на Гранта, между ними проскочила искра воспоминания о том, через что им пришлось пройти. Она хихикнула снова, а затем они оба засмеялись. Джейн держалась за рубашку Грант. Она смеялась так, что подкашивались ноги.

— Я упала с обрыва, — задыхалась она, — мы стащили грузовик … расстреляли другой грузовик… сломали нос Турего… чтобы посмотреть, как горит пленка!

Новый спазм смеха скрутил Гранта. Он согнулся пополам, поддерживая поврежденные ребра. Сэйбин смотрел на них, бросающих короткие взгляды друг на друга и неудержимо смеющихся. Им овладело любопытство.

— Зачем вы расстреляли грузовик? — спросил он и внезапно тоже рассмеялся.

Агент за дверью замер, наклонив голову, и прислушался. Нет, это просто невозможно. Сэйбин никогда не смеется.

Джейн и Грант лежали на кровати в отеле, который располагался в Вашингтоне, Федеральный округ Колумбия, охваченные приятной усталостью. Они занялись любовью сразу после того, как дверь в номер закрылась за их спинами. Они упали на кровать, сняв только самое необходимое. Но это произошло несколько часов назад, и теперь они были полностью раздеты и постепенно проваливались в сон.

Рука Гранта поднялась и лениво обрисовала контур ее спины.

— Насколько сильно ты была вовлечена в дела Персола?

— Немного, — прошептала Джейн. — Я знала о нем. Я должна была знать, так как могла прикрыть его, когда возникала необходимость. А он иногда использовал меня в качестве курьера, но не часто. Джордж мне много чего рассказывал. Он был странным, одиноким человеком.

— Он был твоим любовником?

Она удивленно приподняла голову с его груди.

— Джордж? Конечно, нет!

— Почему «конечно, нет»? Он же мужчина! И он был в твоей спальне, когда умер.

Она помедлила с ответом.

— У Джорджа были проблемы медицинского характера. Он не мог быть ничьим любовником.

— Значит, эта часть отчета тоже была ошибочной.

— Сознательно. Он использовал меня в качестве прикрытия.

Грант запустил пальцы в ее волосы и поцеловал ее.

— Я рад. Он был слишком старым для тебя.

Джейн смотрела на него умными темными глазами.

— Даже если бы он мог, меня это не интересовало. Ты также можешь захотеть узнать, что ты — единственный любовник, который у меня был. До встречи с тобой я никогда … никого не хотела.

— А когда ты встретила меня..? — прошептал он.

— Я захотела. — Джейн наклонила голову и поцеловала его. Обняв его, она заскользила по его телу до тех пор, пока не почувствовала, как он напрягся в ответ.

— Я тоже захотел, — признался Грант. Его теплое чистое дыхание овевало ее кожу.

— Я люблю тебя. — Эти слова прозвучали как крик боли, вырвавшийся в отчаянии. Джейн понимала, что это последняя возможность, если только она не рискнет. — Ты женишься на мне?

— Джейн, не надо.

— Не надо — что? Говорить, что я люблю тебя? Или просить тебя жениться на мне? — Она села сверху, широко раздвинув ноги и отбросив свои темные волосы назад.

— Мы не можем жить вместе, — объяснил Грант. Его глаза стали цвета темного золота. — Я не могу дать то, что тебе нужно. Ты не будешь счастлива.

— Я в любом случае не буду счастливой, — резонно ответила Джейн, сохраняя легкомысленный тон. — но предпочитаю быть несчастной с тобой, чем без тебя.

— Я одиночка. Супружество — это партнерство, а я предпочитаю идти по жизни один. Признай это, дорогая. Нам хорошо вместе в постели, но и только.

— Для тебя — может быть. А я люблю тебя. — При всем желании она не смогла удержать нотку боли в голосе.

— Любишь? Мы так долго были в состоянии стресса. В такой ситуации человеческая природа заставляет обратить внимание друг на друга. Я бы был очень удивлен, если бы мы с тобой не занялись любовью.

— Пожалуйста, избавь меня от своей армейской философии. Я не ребенок и не дура. Я могу понять, когда полюбила человека, и, черт побери, я люблю тебя! Тебе может это не нравиться, но не надо меня разубеждать.

— Ладно. — Он откинулся на спину и посмотрел снизу вверх в ее сердитые глаза. — Ты хочешь, чтобы я перешел в отдельный номер?

— Нет. Эта ночь — последняя возможность побыть вместе, и мы проведем ее вместе.

— Даже если мы ругаемся?

— Почему бы и нет? — она с вызовом подняла подбородок.

— Я не хочу с тобой ругаться, — сказал Грант, неожиданно приподнимаясь и переворачиваясь. Джейн в изумлении обнаружила, что она уже лежит на спине. Он осторожно вошел в нее, поднимая ее ноги повыше. Джейн закрыла глаза. Ее возбуждение нарастало по спирали. Грант был прав — намного приятнее проводить время, занимаясь любовью.

Она не стала повторять попытку убедить Гранта, что у них может быть совместное будущее. Из опыта Джейн знала, насколько Грант упрям, ему придется самостоятельно прийти к такому выводу. Поэтому Джейн решила провести оставшееся время, даря ему такое наслаждение, которое он не сможет забыть никогда, которое не сможет дать ему ни одна другая женщина. Это будет ее последним «прощай».

Поздно ночью Джейн наклонилась к нему.

— Ты напуган, — осторожно обвинила она Гранта. — Ты видел там много, что боишься позволить себе любить кого-нибудь. Ты знаешь, как легко мир может перевернуться.

Грант ответил утомленно:

— Джейн, пусть все останется, как есть.

— Хорошо. Я больше ничего не скажу за исключением следующего: если ты решишь рискнуть, найди меня.

Рано утром Джейн осторожно покинула кровать, когда Грант еще спал. Она знала, что он спит слишком чутко, чтобы не услышать, как она принимает душ и одевается. Но Грант ни одним движением не показал, что проснулся, и она сделала вид, будто поверила этому обману. Даже не поцеловав его, Джейн выскользнула за дверь. Все было сказано. Они уже попрощались.

Как только звук закрываемой двери затих, Грант повернулся на кровати и оглядел пустую комнату глазами давно проснувшегося человека.

Джейн и ее родители бросились друг к другу, смеясь и плача одновременно, крепко обнимаясь. Ее возвращение требовалось отпраздновать в кругу семьи, поэтому только поздно ночью Джейн и ее отец смогли остаться одни. У нее было несколько секретов от отца, который всегда казался слишком сообразительным и практичным. По молчаливому соглашению они решили скрыть от матери все детали, которые могли бы ее расстроить. Внутренней силой Джейн больше была похожа на отца.

Она рассказала ему о том, как развивались события в Коста-Рике, и даже описала переход через джунгли. Ее отец был проницательным человеком, и от него не ускользнуло то, как менялся ее голос, когда она упоминала Гранта.

— Ты любишь Салливана, не так ли?

Она кивнула, медленно потягивая вино из бокала.

— Ты с ним встречался. Что думаешь о нем? — ответ был для нее очень важен, потому что она доверяла его мнению о людях.

— Думаю, он необычный человек. Есть что-то пугающее в его глазах, но я доверил ему жизнь моей дочери, если тебе это говорит о том, что ты хочешь знать. И я сделал бы это снова.

— Ты не возражал бы, если он станет членом нашей семьи?

— Я принял бы его с распростертыми объятьями. Думаю, он мог бы удержать тебя на одном месте, — проворчал Джеймс.

— Знаешь, я попросила его жениться на мне, но он мне отказал. Я собираюсь дать ему повариться немного в собственном соку, а потом начну сражаться самыми грязными методами.

Отец улыбнулся быстрой задорной улыбкой, которую унаследовала его дочь.

— Что ты запланировала?

— Я собираюсь преследовать этого человека так, как никто и никогда его не преследовал. Думаю остаться здесь на неделю или две, а потом отправлюсь в Европу.

— Но он же не в Европе!

— Знаю. Я буду преследовать его на расстоянии. Главная идея состоит в том, чтобы он понял, как скучает по мне. А скучать он будет намного больше, когда обнаружит, как далеко я уехала.

— Но как он сможет это обнаружить?

— Что-нибудь придумаю. даже если не это сработает, съездить в Европу никогда не помешает.

Было удивительно, как сильно он скучал по ней. Джейн никогда не была на его ферме, но, казалось, что она везде. Ему слышался ее голос, а когда он поворачивал голову, то никого не находил. Ночью… Боже, ночи были просто ужасны. Грант не мог спать, скучая по нежной тяжести ее тела. Он пытался забыться в тяжелой физической работе. На ферме рутинная работа накапливалась быстро, а его не было две недели.

С деньгами, заплаченными за поиски Джейн, Грант мог выплатить весь долг, и еще много бы осталось, так что он мог нанять работника в помощь. Но работа стала его лекарством, когда он впервые приехал сюда, все еще слабый от ран и такой беспокойный, что достаточно было сосновой иголке упасть с дерева ночью, чтобы заставить его вскочить с кровати и схватиться за нож.

Грант занимался изнурительным трудом под палящем солнцем, копая ямы под столбы и устанавливая новые секции ограды, занимаясь покраской сарая. Он перекрыл крышу дома, работал на старом тракторе, который ему достался вместе с фермой, думал о том, чтобы расширить посадки следующей весной. Пока он посадил только немного овощей для себя, но если решит по-настоящему владеть фермой, то нужно будет становиться фермером.

Человек не сможет разбогатеть, работая на ферме такого размера, но Грант твердо знал, что ему нужно. Обработка земли позволяла ему чувствовать умиротворенность, связь с тем мальчиком, которым он был до того, как война резко изменила его жизнь.

Вдали виднелись горы — огромные, туманные, по которым до сих пор бродили призраки чероки. Обширные склоны были сейчас безлюдными, но и раньше только несколько отважных, которые не принадлежали к племени чероки, могли назвать горы своим домом. Джейн понравились бы горы. Они были древними, покрытыми серебряным покрывалом. Горы однажды возникли на земле, а потом разрушались ветром и дождем так много лет, что люди не могут себе это даже представить. В этих горах были места, где время остановилось.

Горы и земля излечили его. Процесс был настолько медленным и незаметным, что он до настоящего момента не понимал, что уже излечился. Возможно, окончательное выздоровление наступило, когда Джейн снова научила его смеяться.

Он попросил ее позволить жизни идти своим чередом, и она согласилась. Джейн покинула его одним тихим утром без единого слова, потому что он попросил ее об этом. Она была в него влюблена, и Грант знал это. Он притворялся, что это что-то другое, вроде давления обстоятельств, которое толкнуло их друг к другу. Но даже тогда Грант знал правду, и Джейн знала.

Черт! Он скучал по ней так сильно, что испытывал боль, и если это не любовь, то он надеялся никогда не полюбить, потому что просто не сможет это вынести. Грант не мог избавиться от мыслей о ней. Отсутствие Джейн обернулось такой болью от пустоты, которую он не мог ни облегчить, ни заполнить.

Она было права. Грант побоялся воспользоваться этим шансом, не смог позволить себе открыться, так как это могло привести к новой боли. Но ему все равно было больно, и будет глупцом, если позволит ей уйти.

Но сначала надо залечить другую старую рану.

Он любил своих родителей и знал, что они тоже любят его. Но они были простыми, жившими на земле людьми, а он превратился в человека, которого они не узнавали. Его сестра была красивой светловолосой женщиной, которая была довольна своей работой в библиотеке, тихим мужем и тремя детьми. Прошло уже несколько лет с тех пор, как он в последний раз видел племянника и двух племянниц. Когда год назад Грант останавливался у родителей, чтобы сказать им, что вернулся и купил ферму в Теннеси, они все чувствовали себя настолько неуютно, что Грант уехал всего через несколько часов, так и не повидавшись с Рей и ее детьми.

Вот он и вернулся в Джорджию. Он поднялся на видавшее лучшие времена, старое крыльцо и постучал в двери дома, в котором вырос. Дверь ему открыла мать, вытиравшая руки о передник. Приближался полдень, и сколько он помнил, обычно в это время она готовила ленч для отца. Но здесь они называли это не ленчем, а обедом, а вечерний обед ужином.

В ее медово-коричневых глазах, так похожих на его, но более темных, отразилось удивление.

— Вот так сюрприз. Почему ты постучал? Почему не вошел сразу?

— Не хотел, чтобы меня пристрелили, — честно признался он.

— Ты ведь знаешь, что я не разрешаю твоему отцу держать оружие в доме. Единственное ружье — это старый дробовик, который лежит в сарае. И почему ты об этом подумал? — сказала она, возвращаясь в кухню. Грант последовал за ней. Все в этом старом доме было хорошо знакомо ему, практически как его собственное отражение.

Он пристроился на одном из старых стульев, которые стояли вокруг стола. Это был тот самый стол, за которым он сидел еще мальчишкой.

— Мам, — протянул он — В меня стреляли так много раз, что я считаю это нормальным порядком вещей.

Она на мгновение замерла, опустив голову, и продолжила заниматься бисквитами.

— Знаю, сынок. Мы всегда это знали. Только вот не знали, как до тебя достучаться, как вернуть тебя назад. Ты был совсем мальчишкой, когда уехал от нас, а вернулся уже мужчиной, и мы не знали, как с тобой разговаривать.

— Со мной нельзя было говорить. Я тогда был слишком ранимым и диким. Но ферма, которую я купил в Теннеси… она помогла.

Он знал, что ему не нужно ничего объяснять. Грейс Салливан обладала мудростью людей, живущих на земле. Она была простой женщиной с фермы и никогда не притворялась никем большим, за что он и любил ее.

— Ты останешься на обед?

— Я бы хотел остаться на несколько дней, если я не нарушу ваших планов.

— Грант Салливан, ты прекрасно знаешь, что ни у отца, ни у меня нет никаких планов где-нибудь шататься!

Она сказала это таким тоном, как будто ему было все еще пять лет и он пачкал свою одежду быстрее, чем она успевала ее менять. Он все еще помнил, как она смотрела на него тогда, ее темные волосы, гладкое и молодое лицо, искрящиеся золотисто-карие глаза.

Он рассмеялся, потому что все стало налаживаться, и его мать взглянула на него с удивление. Она уже двадцать лет не слышала смех сына.

— Вот и хорошо, — весело ответил он — Потому что мне нужно много времени, чтобы рассказать тебе о женщине, на которой я собираюсь жениться.

— Что? — она повернулась к нему и тоже рассмеялась. — Ты меня разыгрываешь! Или ты действительно собрался жениться? Расскажи мне о ней!

— Мам, она тебе понравится, — ответил он. — Она сумасшедшая.

Он никогда не думал, что Джейн будет так трудно найти. Он думал, что достаточно будет просто позвонить ее отцу и узнать ее адрес. Да, ему следовало помнить: с Джейн ничего не бывает просто.

Для начала ему потребовалось три дня для того, чтобы переговорить с ее отцом. Видимо, ее родители были за городом, а домохозяйка не знала, где в настоящий момент находится Джейн, или ее проинструктировали не давать эту информацию. Учитывая прошлое Джейн, последнее было более вероятно. Так что он притормозил поиски на три дня, пока наконец не смог поговорить с ее отцом, но и разговор с ним не дал серьезных результатов.

— Она в Европе, — с легкостью сообщим ему Джеймс. — Она пробыла у нас около недели и опять улетела.

Гранту захотелось выругаться.

— Где именно в Европе?

— Но я действительно не знаю. Она не сообщила ничего конкретного. Вы же знаете Джейн.

О, да. Он знал.

— Она звонила?

— Да, пару раз.

— Мистер Хамильтон, мне необходимо с ней поговорить. Поэтому, когда она позвонит в следующий раз, узнайте, где она, и попросите ее оставаться на месте, пока я с ней не свяжусь.

— Но она может позвонить через несколько недель. Джейн не звонит регулярно. Но если это срочно, возможно, вы знаете человека, который точно в курсе того, где она сейчас. Как-то она упоминала, что говорила с одним вашим другом… как же его имя?

— Сэйбин, — подсказал Грант, стискивая зубы.

— Да, точно Сэйбин. Может быть, вы позвоните ему? Это сэкономит ваше время.

Грант не хотел звонить Сэйбину, он хотел с ним встретиться лицом к лицу и придушить. Проклятье! Если он втянул Джейн в эту серую сеть..!

Он потратил кучу времени и денег, гоняясь за Джейн по всей стране, и его терпение было на исходе, когда он добрался до Вирджинии. Он не мог пройти просто так, поэтому сначала он позвонил Кэллу.

— Салливан. Пусть меня пропустят. Я буду через пять минут.

— Грант…

Грант повесил трубку, не желая разговаривать по телефону. А через десять минут он уже нависал над столом Кэлла.

— Где она?

— В Монте-Карло.

— Проклятье! — прорычал он, ударяя кулаком по столу. — Как ты мог втянуть ее во все это?

— Я ее не втягивал, — холодно ответил Кэлл, бросив на него настороженный взгляд своих темных глаз. — Она позвонила мне. Джейн сказала, что увидела кое-что любопытное, и подумала, что это могло меня заинтересовать. И она оказалась права, я этим очень заинтересовался.

— Как она могла тебе позвонить? Ведь твоего телефона нет в справочнике.

— Я задал ей тот же вопрос. Она ответила, что запомнила его, когда ты звонил мне из Далласа, а она стояла рядом.

Грант выругался, протирая глаза.

— Я должен был догадаться. Этого следовало ожидать, после того, как она завела без ключей тот грузовик. Она только один раз увидела, как я это делаю, а в следующий раз сделала это уже сама.

— Если тебя это утешит, то она запомнила его не совсем точно. Она запомнила цифры, но не их порядок. Она призналась, что ко мне она попала с пятой попытки.

— О, черт. И в каком она положении?

— Довольно таки взрывоопасном. Она наткнулась на высококлассного фальшивомонетчика. У него есть несколько высококачественных клише для фунтов, франков и нескольких наших банкнот разного достоинства. Сейчас он готовит сделку. И некоторые из наших друзей уже этим заинтересовались.

— Представляю себе. И что, по ее мнению, она может сделать?

— Она собирается украсть клише.

Грант побледнел.

— И ты позволишь ей это сделать?

— Черт возьми, Грант, — взорвался Кэлл. — Проблема состоит не в том, чтобы разрешить ей, и ты это прекрасно знаешь! Проблема заключается в том, что бы остановить ее, не спугнув фальшивомонетчика! Иначе он уйдет в подполье, и мы не найдем его. Мои агенты ходят на цыпочках вокруг нее, но этот парень вообразил, что влюбился в нее, сторожевые псы его покупателя рыскают вокруг, и мы просто не можем вытащить ее, не устроив фейерверка до небес!

— Хорошо, хорошо. Я вытащу ее оттуда.

— Как? — поинтересовался Кэлл.

— Я сам украду клише, потом вытащу ее и сделаю так, чтобы она тебе больше никогда не звонила!

— Я очень ценю это, — сказал Кэлл. — А что ты собираешь с ней сделать?

— Женюсь на ней.

Мрачное лицо Кэлла просияло, он откинулся назад и закинул руки за голову.

— Будь я проклят! Ты уверен, что хочешь этого? Это женщина мыслит не так, как большинство людей.

Кэлл выразился очень вежливо, однако он ни сказал ему ничего такого, чего он еще не знал. С первой встречи с Джейн Грант понял, что она несколько необычная. Но он любил ее, и она вряд ли была способна попасть в неприятности на ферме.

— Знаю. Кстати, ты приглашен на свадьбу.

Джейн улыбнулась Феликсу, ее глаза сверкали. Он был забавным малым и действительно нравился ей, несмотря на то, что был фальшивомонетчиком и планировал сделать кое-что, что может серьезно повредить ее стране. Он был хрупкого телосложения, с голубыми глазами и слегка заикался. Он очень любил играть на деньги, но ему до отвращения не везло. Вернее, ему не везло до тех пор, пока Джейн не села рядом с ним. С того момента он начал регулярно выигрывать и уделял все свое время Джейн.

Несмотря ни на что, Джейн развлекалась в Монте-Карло. Грант не торопился с приездом, но она не скучала. Даже если она не могла заснуть или иногда просыпалась с мокрыми от слез щеками, она должна была с этим смириться. Она тосковала по нему. Как будто потеряла частичку себя. Без него не было никого, кому бы она могла доверять, в чьих руках она могла отдохнуть.

Она шла как по канату, и только возбуждение от происходящего не позволяло ей погрязнуть в депрессии. Единственная вещь, которая ее беспокоила — как долго это будет продолжаться. Если она поймет, что Феликс уже окончательно решил, кому продать клише, то ей придется сделать что-нибудь — и быстро — чтобы они не попали не в те руки.

Феликс снова выиграл, что происходило практически каждую ночь с тех пор, как он встретил Джейн. Фешенебельное казино было переполнено, люстры соперничали по яркости с бриллиантовыми украшениями, которые были на шеях и в ушах дам. Мужчины в официальных вечерних костюмах, женщины в нарядах и драгоценностях с легкостью заключали пари на деньги, играли в кости или карты, и все это создавало не сравнимую ни с чем в мире атмосферу. Джейн, стройная и изящная в черном шелковом платье с оголенной спиной и плечами, легко вошла в этот мир. Серьги с агатом свисали до ее плеч, ее волосы были уложены на макушке в небрежном узле. На ней не было ожерелья и браслетов, только серьги, которые слегка касались ее сияющей золотом кожи.

С другой стороны стола за ними наблюдал Бруно. Его все больше раздражала нерешительность Феликса, и это раздражение, вероятно, заставит Джейн поторопиться.

Почему бы и нет? Она действительно ждала, сколько могла. Если бы Грант заинтересовался, он бы уже был здесь.

Она встала и, наклонившись, поцеловала Феликса в лоб.

— Я возвращаюсь в отель, — улыбаясь, сказала она. — У меня разболелась голова.

Он встревожено посмотрел на нее.

— Тебе действительно плохо?

— Это все лишь головная боль. Я сегодня довольно долго пробыла на пляже. Тебе не нужно ехать со мной, оставайся и продолжай игру.

Он запаниковал, и она подмигнула ему.

— Почему бы тебе не проверить, сможешь ли ты победить без меня? Кто знает, может быть, дело совсем не во мне.

Он оживился, бедный мальчик, и вернулся к игре с прежним пылом. Джейн вышла из казино и поспешила в гостиницу, направившись сразу в свой номер. Она всегда допускала, что за ней следят, потому что практически постоянно ощущала это. Бруно был очень подозрительным человеком. Она скинула платье и потянулась к шкафу за темными брюками и рубашкой, когда вдруг ей зажали рот, и мускулистая рука обхватила ее за талию.

— Не кричи, — прошептал ей в ухо низкий, слегка хриплый голос, и ее сердце подпрыгнуло. Рука отпустила ее рот, и Джейн повернулась в его объятиях, спрятав лицо на его шее и вдыхая восхитительный, знакомый мужской запах.

— Что ты тут делаешь? — выдохнула она.

— А как ты думаешь, что я здесь делаю? — раздражено спросил он, в то время как его руки скользили по ее почти обнаженному телу, заново открывая его для себя. — Когда я привезу тебя домой, то, возможно, просто отшлепаю тебя, как и обещал пару раз. Я спас тебя от Турего, но как только я отвернулся, ты опять ввязалась в неприятности.

— У меня все в порядке, — огрызнулась она.

— Что-то не похоже. Одевайся. Мы уходим отсюда.

— Я не могу. Существуют фальшивые клише, которые мне нужно забрать. За моей комнатой наблюдают, так что я собиралась вылезти в окно и пробраться в комнату Феликса. У меня есть отличная идея, по поводу того, где он их спрятал.

— И ты говоришь мне, что у тебя все в порядке.

— Да! Но, Грант, нам действительно нужно достать эти клише!

— Я уже достал их.

Она моргнула, ее карие глаза округлились.

— Ты что? Но… как? Я хотела сказать, как ты узнал… не важно. Кэлл сказал тебе, не так ли? Отлично, и где Феликс их прятал?

Она наслаждалась этим. Он вздохнул.

— А как ты думаешь, где он их прятал?

— В потолке. Я думаю, что он приподнял одну из панелей на потолке и спрятал клише там. Это действительно единственное надежное место в комнате, а он не тот человек, чтобы положить их в сейфовую комнату в банке, как сделала бы я.

— Ну уж нет! — раздраженно ответил он. — Ты бы спрятала их в потолке, точно так же как и он.

Он усмехнулась:

— Я была права!

— Да, ты была права. — И, вероятнее всего, он никогда бы ей это не сказал. Развернув Джейн, он шлепнул ее по попке. — Начинай собираться. Твой маленький дружок наверняка из тех параноиков, которые проверяют свои тайники каждую ночь перед тем, как лечь в постель, и до его очередной проверки нам нужно убраться как можно дальше.

Она вытащила свои чемоданы и начала сбрасывать в них одежду. Он наблюдал за ней, капельки пота с его лба стекали на его брови. Она выглядела еще лучше, чем он ее запомнил, ее налитые округлые груди и длинные стройные ноги. Он даже не поцеловал ее. Он поймал ее руку и, развернув, притянул к себе.

— Я скучал по тебе, — сказал он и поцеловал ее.

Она ответила мгновенно. Джейн приподнялась на носочки, крепко прижимаясь к нему, обвивая руками шею и глубоко зарываясь своими пальцами в его волосы. Он подстригся, и его светлые пряди, скользя сквозь ее пальцы, снова ложились на место.

— Я тоже по тебе скучала, — прошептала она, как только он отпустил ее рот.

Его дыхание стало неровным, и он неохотно отпустил ее.

— Мы закончим это, когда у нас будет больше времени. Джейн, пожалуйста, не могла бы ты одеться?

Она подчинилась без лишних вопросов, надев зеленые брюки и тунику в тон им.

— Куда мы направляемся?

— Прямо сейчас? Мы поедем на пляж и передадим агенту клише. А потом мы собираемся попасть на рейс Париж — Лондон — Нью-Йорк.

— Если, конечно, Бруно не ждет нас за дверью, и вместо этого нам придется переплывать Средиземное море.

— Бруно не ждет нас за дверью. Может быть, ты поторопишься?

— Я закончила.

Грант взял чемоданы, и они спустились вниз, где он выписал ее из номера. Все прошло как по маслу. Они не заметила ни Бруно, ни его людей, которых Джейн прозвала «гунны Бруно». Они отдали клише ожидавшему их агенту и отправились в аэропорт. Сердце Джейн быстро забилось, когда Грант проскользнул в соседнее кресло и пристегнулся.

— Знаешь, а ведь ты, фактически, так и не сказал мне, что делаешь здесь. Не забыл, что ты в отставке? Ты не должен заниматься такими вещами.

— Не изображай невинность, — ответил он, награждая ее жарким взглядом своих золотистых глаз. — Я сразу почувствовал в этом деле твою прекрасную руку. Это сработало. Я приехал за тобой. Я люблю тебя и забираю в Теннеси, где мы поженимся. И тебе лучше запомнить для твоего же блага, что я очень хорошо знаю тебя и все твои уловки. Я что-нибудь упустил?

— Нет, — ответила Джейн, устраиваясь в кресле. — Я думаю, что ты все упомянул.