Полночная радуга

Глава 2

Джейн как раз потянулась к рюкзаку с вещами, когда инстинкт, оставшийся от далеких пещерных предков, подсказал ей, что кто-то находится рядом. Не было ни единого звука, который мог бы насторожить ее, но неожиданно она осознала чье-то присутствие. Тонкие волоски сзади на ее шее и на предплечьях встали дыбом, и она замерла, переведя полные ужаса глаза на двойные стеклянные двери. Двери бесшумно разошлись, и она увидела неясную тень человека, вырисовывающуюся на фоне ночного неба. Это был большой человек, но двигался он абсолютно бесшумно. Эта жуткая бесшумность его движений напугала ее больше всего, от чего вся ее кожа покрылась мурашками. Все эти дни она жила как на иголках, сдерживая свои страхи, пока ходила по тонкому льду, пытаясь усыпить подозрения Турего, и одновременно постоянно выискивая возможность бежать. Но ничто не способно было напугать больше, чем тень, проскользнувшая в ее комнату.

Всякая надежда на то, что ее когда-либо спасут, умерла, когда Турего привез ее сюда. Она реально оценила ситуацию. Единственным человеком, который мог бы попытаться вытащить ее, был ее отец, но это было не в его власти. Она могла полагаться только на себя и на свой ум. Она флиртовала и льстила, и откровенно врала, делая все возможное, чтобы убедить Турего в своей глупости и безвредности. И в этом, как ей казалось, она преуспела, но время уходило слишком быстро. За день до этого, когда помощник принес Турего срочное сообщение, Джейн удалось подслушать их разговор. Местонахождение Луиса Марсела было обнаружено, а Луис был нужен Турего, очень нужен.

Но сейчас Турего уже должен был узнать, что у Луиса нет сведений о пропавшем микрофильме, и это делало ее единственной подозреваемой. Она должна убежать сегодня вечером, до того, как Турего вернется.

Она не теряла времени даром, пока была здесь. Она старательно запоминала распорядок охраны, особенно в ночное время, когда страх, порожденный темнотой, не давал ей уснуть. Она проводила ночи, стоя у стеклянных дверей, наблюдая за охранниками, фиксируя время и изучая их привычки. Занимая этим свои мысли, она была способна контролировать свой страх. Она засыпала, когда рассвет начинал освещать небо. С первого же дня здесь она готовилась к тому, что ей, возможно, придется бежать в джунгли. Она потихоньку воровала еду и припасы, прятала их и готовила себя к тому, что ее ждало впереди. Но даже сейчас только животный страх того, что ждет ее в руках Турего, давал ей смелость бросить вызов мрачным джунглям, когда демоны ночи ждали ее.

Но ничто из этого не было таким зловещим, таким убийственным, как темная фигура, двигавшаяся по ее спальне. Она отпрянула назад в густую тень, едва дыша от сильного ужаса. «О, Боже! — взмолилась она. — Что мне теперь делать?» Зачем он здесь? Убить ее в собственной постели? Или это один из охранников, который из всех ночей выбрал именно эту, чтобы изнасиловать ее?

Когда он, минуя ее, двинулся, слегка пригнувшись, к кровати, странная ярость внезапно наполнила Джейн. Черт ее побери, если после всего того, что она вынесла, она позволит ему помешать ей бежать! Она убедила себя в том, что должна сделать это, несмотря на леденящий страх перед темнотой, и сейчас он мог все разрушить!

Она стиснула челюсти и сжала кулаки, как ее учили на курсах самообороны. Она собиралась нанести ему удар в основание шеи, но его уже не было в этом месте, он ускользнул, как тень, и удар ее кулака пришелся в плечо. Снова придя в ужас, она отпрянула назад в убежище гардеробной, пытаясь разглядеть его, но он исчез. Неужели он был только видением, игрой ее воображения? Нет, ее кулак ударил в крепкое плечо, и белые занавески, легко колышущиеся на стеклянных дверях, говорили о том, что двери действительно открыты. Он был где-то в комнате, но где? Как мог настолько большой мужчина полностью исчезнуть?

Внезапно он всей своей массой толкнул ее в бок, сбив на пол, и она еле удержалась от крика, который инстинктивно рвался из горла. У нее не было шансов. Автоматически она попыталась ударить его в горло, но он молниеносно блокировал ее атаку. От сильного удара рука онемела до самого локтя, и долей секунды позже он бросил ее на пол, прижав коленом грудную клетку и не давая ей вздохнуть.

Мужчина поднял руку, и Джейн напряглась, изо всех сил желая закричать, но не смогла выдавить ни звука. Тут он неожиданно остановился и по какой-то причине перестал давить не ее грудь. Воздух рванулся в ее легкие вместе с ошеломляющим чувством облегчения, но тут она почувствовала его руку, ощупывающую ее грудь, и поняла, почему он сменил позицию. Напуганная тем, что с ней происходит, и одновременно разозлившаяся, она начала инстинктивно двигаться в ту же секунду, когда вспомнила про его уязвимое место и ударила коленкой вверх. Он откатился в сторону, обхватив себя руками, и она испытала абсурдное чувство жалости. Потом она поняла, что он даже не застонал. Он не человек! Стараясь сдержать всхлип ужаса, она с усилием поднялась на ноги, схватила свои вещи и устремилась через открытые двери. Сейчас она убегала не от Турего, она убегала от молчаливого темного демона в ее комнате.

Не разбирая дороги, она буквально летела по плантации. Ее сердце билось так сильно, что кровь, стремительно бежавшая по венам, шумела в ушах. Ее легкие болели, и она поняла, что задерживает дыхание. Она пыталась напомнить себе, что нужно сохранять тишину, но желание убежать было слишком сильным, чтобы соблюдать осторожность. Она споткнулась на неровном участке почвы и приземлилась на четвереньки. Когда она начала подниматься на ноги, что-то большое и теплое неожиданно навалилось на нее сверху, прижав к земле. От леденящего ужаса кровь застыла у нее в жилах, но до того, как она смогла закричать, его рука легла на ее шею сзади, и все померкло.

Джейн постепенно приходила в себя, удивленная тем, что лежит вверх тормашками, покачиванием, которое она ощущала, и дискомфортом в руках. Странные звуки ворвались в ее уши, звуки, которые она, как ни пыталась, не смогла узнать. Даже открыв глаза, она увидела только темноту. Это был худший из кошмаров, которые ей довелось пережить. Она начала брыкаться, изо всех сил пытаясь проснуться, оборвать этот сон, когда резкий шлепок обжег ее ягодицы.

— Успокойся! — раздался раздраженный голос откуда-то сверху и сзади ее.

Голос принадлежал незнакомцу, но что-то в нем заставило ее немедленно подчиниться.

Постепенно вещи встали на свои места, и к ней возвратилось чувство реальности. Ее несли на плече через джунгли. Кисти рук были скреплены за спиной клейкой лентой, как и колени. Широкая лента закрывала ей рот, не позволяя издавать какие-либо звуки, кроме стонов и мычания. Стонать ей не очень-то хотелось, поэтому она использовала все свои ограниченные возможности и промычала, что именно она думает о нем, используя словарный запас, который заставил бы ее утонченную мать побледнеть от шока. Тяжелая рука снова вошла в соприкосновение с той частью ее штанов, на которой сидят.

— К дьяволу! Ты заткнешься или нет? — порычал он. — Ты похожа на свинью, чавкающую у корыта!

«Американец!» — подумала она, замирая. Он был американцем! Он пришел спасти ее, хотя и был достаточно суров с ней… но действительно ли он собирался ее спасать? Замерев, она задумалась обо всех тех различных группировках, которые хотели бы наложить на нее свои лапы. Некоторые из них вполне могли позволить себе нанять американского наемника, чтобы заполучить ее, или обучить своего собственного американскому акценту, чтобы завоевать ее доверие.

Они не могла доверять никому, поняла Джейн. Никому. Она была одна.

Мужчина остановился, снял ее с плеча и поставил на ноги. Джейн моргнула, потом широко раскрыла глаза, пытаясь рассмотреть хоть что-то, но под сводами леса господствовала полная тьма, и она ничего не увидела. Ночь окружала ее, заставляя задыхаться от непроницаемой темноты. Где она находится? Он просто бросил ее посреди джунглей, оставив на завтрак ягуару? Она чувствовала движение вокруг нее, но ни один из звуков вокруг не мог принадлежать ему — завывания, щебет, пронзительные крики, шорохи джунглей заполнили ее уши. Она всхлипнула и попробовала двинуться с места, пытаясь найти дерево или что-то в этом роде, чтобы защитить спину, но, забыв о связанных ногах, свалилась на землю, расцарапав лицо о куст.

Она услышала приглушенное ругательство, а затем ее грубо поставили на ноги.

— Черт побери, стой, где стоишь!

Итак, он по-прежнему был здесь. Как он мог что-то видеть? Что он делал? Неважно, кем он был и что делал — в этот момент Джейн была рада его присутствию. Она не могла победить свой страх темноты, но то, что она была не одна, позволяло его контролировать. У нее перехватило дыхание, когда он внезапно поднял ее и вновь пристроил без каких-либо усилий на своем плече, как будто она была тряпичной куклой. Она почувствовала на его спине рюкзак, которого до этого там не было, но двигался он так же легко. Он шел сквозь царившую вокруг могильную тьму необыкновенной уверенно, с гибкой и сильной грацией, ни обо что не спотыкаясь.

Ее собственный рюкзак с украденными запасами по-прежнему болтался на плечах, лямки удержали его даже несмотря на то, что он сполз вниз и бился об ее затылок. Банка чего-то ударяла по черепу так, что она через некоторое время заработает сотрясение мозга, если этот мачоподобный кретин не замедлит темп. Он что, думает, будто это своеобразный марафон в джунглях? При каждом шаге его твердое плечо давило ей на ребра, и она чувствовала боль в различных частях тела, возможно, от того, что он жестоко бросил ее на пол. Ее рука ныла до кости от его удара. Если это настоящее спасение, подумала Джейн, то ей крупно повезет, если она после этого выживет.

Ей казалось, что она болтается у него на плече уже несколько дней. Боль в сведенных судорогой конечностях усиливалась с каждым его шагом. Ее начало тошнить, и она глубоко задышала, стараясь сдержать позывы к рвоте. Если ее начнет рвать, пока рот заклеен лентой, она может задохнуться. Не заботясь о последствиях, она начала бороться, зная только то, что ей необходимо снова оказаться в положении вверх головой.

— Успокойся, Прис.

Каким-то образом он понял, что она чувствовала. Он остановился, снял ее со своего плеча и осторожно уложил спиной на землю. Когда ее вес переместился на связанные за спиной руки, она не смогла удержаться от стона боли.

— Хорошо, — сказал мужчина. — Я собираюсь сейчас разрезать ленту, но если ты опять начнешь выкидывать номера, я скручу тебя, как рождественскую индейку, и так оставлю. Поняла?

Она отчаянно закивала, гадая, может ли он видеть в темноте. Очевидно, мог, потому что он перевернул ее на бок, и она почувствовала, как нож разрезает ленту, связывающую руки. Слезы потекли у нее из глаз, когда он бесцеремонно схватил ее руки и начал сильно их растирать, чтобы размять сведенные судорогой мышцы.

— Твой папочка послал меня вытащить тебя отсюда, — протянул мужчина спокойно, отклеивая ленту с ее рта. Вместо того чтобы содрать ленту единым махом вместе с кожей, он осторожно отклеивал ее, и Джейн разрывалась между благодарностью и возмущением, так как рот ей заклеил именно он.

Джейн подвигала губами, возвращая их в рабочее состояние.

— Мой папа? — спросила она осипшим голосом.

— Ага. А сейчас, Прис, я собираюсь освободить тебе ноги, но если ты хотя бы подумаешь о том, чтобы пнуть меня снова, я не буду таким добреньким, как в прошлый раз. — Кроме протяжности было что-то в его голосе, что не позволяло сомневаться в его словах.

— Я бы не пинала вас, если бы вы не начали лапать меня как старшеклассник-переросток! — прошипела она.

— Я проверял, дышишь ли ты.

— Конечно, и определенно не торопились закончить процесс!

— Заткнуть тебе рот кляпом было чертовски хорошей идей! — сказал он задумчиво, и Джейн замолкла.

Она по-прежнему видела его как смутную тень. Она не знала даже его имени, но ни капельки не сомневалась, что он свяжет ее и заткнет рот, ни секунды не колеблясь.

Он разрезал ленту, связывающую ее колени, и она опять подверглась жесткому, но эффективному массажу. Мгновение спустя он поднял ее на ноги, и она пошатнулась, прежде чем чувство равновесия опять вернулось к ней.

— Нам недалеко идти. Держись прямо за мной и ни слова.

— Стойте! — яростно прошептала Джейн. — Как я могу идти за вами, если не вижу вас?

Он взял ее руку и притянул к своей талии.

— Держись за мой ремень.

Она сделала больше. Остро чувствуя бесконечные джунгли вокруг, где только он мог защитить ее от ужасов ночи, Джейн вцепилась пальцами в пояс его штанов мертвой хваткой и сжала материал так крепко, что он что-то протестующе пробормотал, но она не собиралась отпускать его.

Возможно, для него это и было недалеко, но для Джейн, тащившейся по его следам, спотыкавшейся о корни и лианы, которые она не могла видеть, дорога показалась длиной в несколько миль.

— Мы подождем здесь, — прошептал он. — Я не хочу подходить ближе до тех пор, пока не услышу вертолет.

— Когда это будет? — прошептала Джейн в ответ, решив, что, если он может разговаривать, то и она тоже.

— Вскоре после рассвета.

— А когда рассвет?

— Через полчаса.

Все еще вцепившись в пояс его штанов, она стояла позади него и ждала рассвет. Текли секунды и минуты, и она наконец осознала, что действительно сбежала от Турего. Она была в безопасности, она была свободна… ну, почти. Она вырвалась из его когтей, и только сама знала, как близко подошла к опасной черте… Турего почти наверняка вернется этим утром на плантацию и обнаружит, что его пленница сбежала. На какое-то мгновение она удивилась, почему не испытывает ликования по этому поводу, но потом поняла: опасность все еще не миновала. Этот человек сказал, что ее отец послал его, но не назвал ни имени, не предоставил каких-либо доказательств. Все, что у нее было, это его слово, а Джейн была более чем подозрительна. До тех пор, пока она не окажется на американской земле, до тех пор, пока не удостоверится, что находится в безопасности, то будет следовать железному правилу бедного Джорджа Персола: «Сомневаешься — ври».

Мужчина пошевелился от испытываемого неудобства, привлекая ее внимание:

— Послушай, сладкая моя, нельзя ли полегче с моими штанами? Или ты пытаешься закончить то, что начала при помощи коленки?

Джейн почувствовала, как кровь прилила к щекам, и поспешно убрала руки.

— Я прошу прощения. Я не заметила, — прошептала она. Она некоторое время чопорно стояла, опустив по бокам руки, но затем внутри нее начала расти паника. Она не видела его в темноте, не слышала, как он дышит, и теперь, не дотрагиваясь до него, не могла быть уверена в том, что он не бросил ее. Был ли он все еще здесь? Что, если она осталась одна? Воздух стал густым и тяжелым, она боролась за каждый вздох, боролась, чтобы победить страх, который, как она знала, не имел под собой оснований, но этого знания было недостаточно, чтобы побороть его. Даже то, что ей была известна причина этого страха, не помогало. Она просто не могла находиться в темноте. Она не могла спать без света, не заходила в комнату, не включив предварительно в ней свет, и всегда оставляла дома зажженный свет, если знала, что вернется поздно. И теперь она, всегда принимавшая все меры предосторожности, чтобы не оказаться в темноте, стояла посреди джунглей во тьме настолько полной, что казалась, будто она ослепла.

Ее хрупкий контроль испарился, и она метнулась вперед, потянувшись к нему, чтобы убедиться, что он по-прежнему здесь. Ее пальцы дотронулись до ткани, и она бросилась на него, судорожно всхлипнув от смеси паники и облегчения. В следующую секунду стальные пальцы схватили ее рубашку, и она взлетела в воздух, чтобы приземлиться на спину в какую-то дурно пахнущую, гниющую растительность. До того, как Джейн смогла шевельнуться или вдохнуть воздух в легкие, он схватил ее за волосы, и она снова почувствовала удушающее давление его колена на ее грудь. Хрипло дыша ей в лицо, он прорычал:

— Больше никогда — никогда! — не подходи ко мне сзади.

Джейн корчилась, придавленная его коленом. Через мгновение он убрал его и ослабил хватку на ее волосах. Но даже быть снова брошенной через плечо было лучше, чем остаться одной в темноте, и она снова ухватилась за него, обхватив руками его колени. Автоматически он попытался шагнуть в сторону от оплетающих его рук, но она устремилась за ним. Он пробормотал изумленное проклятие, попытался восстановить равновесие, но свалился на землю.

Он лежал настолько неподвижно, что сердце Джейн упало. Что делать, если он поранился? Вряд ли она сможет нести его, но оставить в джунглях, когда он ранен и не может защитить себя, она тоже не может. На ощупь добравшись до его тела, она склонилась над его плечами.

— Мистер, вы в порядке? — прошептала она, пробегая руками от плеч до лица, а затем ощупывая его голову в поисках порезов и ушибов. На голове была закреплена какая-то эластичная лента, она провела ней руками, и ее нервные пальцы нащупали странного вида очки, закрывавшие его глаза. — Вы поранились? — снова спросила она дрожащим от страха голосом. — Черт побери, отвечайте!

— Дамочка, — ответил мужчина тихим взбешенным голосом, — вы просто ненормальная. На месте вашего отца я бы еще приплатил Турего, чтобы он оставил вас у себя!

Она не знала его, но от этих слов у нее странно заныло в груди. Она тихо села, пораженная тем, что он смог задеть ее чувства. Она не знала его, он не знал ее, какое ей дело до его мнения? Но почему-то это имело значение, и она внезапно почувствовала себя очень уязвимой.

Он осторожно сел и, когда она ничего не сказала, вздохнул:

— Почему ты на меня так прыгнула?

— Я боюсь темноты, — ответила она со спокойным достоинством. — Я не слышала, как вы дышите, и я ничего не видела. Я запаниковала. Прошу прощения.

Мгновение спустя он сказал:

— Все нормально, — и поднялся на ноги.

Наклонившись, он схватил ее за запястья и поднял на ноги рядом с собой. Джейн осторожно подвинулась немного ближе к нему.

— Вы можете видеть из-за очков, которые носите, да? — спросила она.

— Ага. Света немного, но достаточно, чтобы я мог видеть, куда иду. Инфракрасные линзы.

Обезьяна-ревун неожиданно закричала где-то у них над головами, и Джейн подпрыгнула, врезавшись в него.

— Еще пара есть? — спросила она, дрожа.

Она чувствовала, как он колеблется, затем его рука легла ей на плечи.

— Нет, только эти. Не волнуйся, Прис, я не собираюсь терять тебя. Минут через пять начнет светать.

— Сейчас я в порядке, — сказала она. И это было правдой, пока она могла касаться его и знала, что не одна. Настоящий ужас — это когда ты одна в темноте. Годами она сражалась с кошмарами, которые начались, когда ей было девять, но, в конце концов, она была вынуждена смириться с ними и в этом нашла покой. Она знала, что они есть, знала, когда их ждать и как бороться с ними, и это знание позволило ей снова наслаждаться жизнью. Она не позволила кошмарам сделать из себя ненормальную. Возможно, ее средства борьбы были необычными, но она смогла обрести внутреннее равновесие и была счастлива.

Твердая рука на плече давала необыкновенное чувство безопасности, Джейн стояла рядом с ним и ждала. Вскоре она поняла, что действительно видит немного лучше. Под покровом тропического леса не бывало яркого рассвета, который оповещал о начале дня — он был почти не виден за толщей растений. Даже в самый жаркий полдень в джунглях солнечный свет, доходивший до земли сквозь слои зелени, был тусклым. Она подождала, пока серый свет не стал постепенно ярче, и наконец смогла разглядеть более детально буйную растительность вокруг нее. Она почувствовала, что окружающая их зелень почти засасывает ее. До этого момента она никогда не бывала в джунглях. Все, что она знала, было почерпнуто из фильмов и ее короткого путешествия вверх по реке на плантацию. За дни, проведенные на плантации, она начала думать о джунглях, как о живом существе, огромном и зеленом, окружающем ее, ждущем. Она с самого начала знала: для того, чтобы сбежать, ей придется прорваться сквозь этот казавшийся непроходимым зеленый барьер, и проводила часы, наблюдая за ним.

Сейчас Джейн находилась глубоко в джунглях, и они были не совсем похожи на то, что она ожидала. Это не были непролазные дебри, где дорогу надо прорубать мачете. Земля была покрыта множеством гниющих растений и прорезана сетью корней и стеблей, но за исключением этого пространство было на удивление свободным. Растения, задержавшиеся около почвы, были обречены. Чтобы получить драгоценный свет, им было необходимо подняться вверх и расправить широкие листья. Она с изумлением смотрела на папоротник, который был скорее не папоротником, а небольшим деревцем с развитой корневой системой, около восьми футов в высоту, и только у вершины начинал походить на папоротник.

— Сейчас ты уже можешь видеть, — пробормотал он неожиданно, убирая руку с ее плеча и снимая с глаз прибор ночного видения. Он осторожно положил его в застегивающееся отделение рюкзака.

Джейн уставилась на него с неприкрытым любопытством, жалея, что света мало, чтобы по-настоящему разглядеть его. От того, что она увидела, в ее животе будто взмахнули крылышками сотни крошечных мотыльков. Не каждый, даже смелый молодчик захочет встретиться с ним в темной аллее, подумала она с легкой дрожью. Она не могла сказать, какого цвета у него были глаза, блестевшие из-под густых темных ресниц. Его лицо было покрыто черной краской, отчего глаза блестели еще сильнее. Его светлые волосы были слишком длинны, и ему пришлось повязать вокруг головы полоску ткани, чтобы они не попадали в глаза. Он был одет в защитного цвета камуфляж и вооружен. Устрашающего вида нож совершенно обыденно занимал свое место на поясе, к ноге был прикреплен пистолет, а на правом плече висел автомат. Ее испуганные глаза вновь метнулись к его лицу — оно не выражало никаких эмоций, несмотря на то, что ему было известно о ее осмотре.

— Собрались на медведя, да? — спросила она язвительно, еще раз посмотрев на нож. Почему-то он выглядел куда более опасным, чем все его огнестрельное оружие.

— Не люблю быть неподготовленным, — ответил он спокойно.

Да уж, неподготовленным он точно не выглядел. Он снова оглядела его, на этот раз более внимательно. Ростом он был около шести футов и выглядел как… как… Она судорожно выискивала нужное определение и наконец нашла. Оно было настолько распространенным, что постепенно стало шуткой. Но в отношении этого мужчины оно было абсолютно верным. Он выглядел как боевая машина — каждый сантиметр его мускулистого тела. Плечи шириной чуть более девяноста сантиметров. Он смог пронести ее бесчувственное тело через джунгли, даже не запыхавшись. Он дважды сбивал ее с ног, и теперь она поняла, что она не покалечилась только потому, что он сдерживал свою силу.

Внезапно его внимание переключилось на что-то другое, и голова повернулась быстрым, встревоженным движением, как у орла. Его глаза сузились, пока он прислушивался.

— Вертолет летит, — сказал он ей. — Пошли.

Джейн прислушалась, но ничего не услышала.

— Вы уверены? — спросила она с сомнением.

— Я сказал, пошли, — повторил он нетерпеливо и двинулся вперед. Джейн понадобилась всего пара секунд, чтобы понять: он действительно уходит и в джунглях пропадет из поля зрения еще до того, как пройдет десяток ярдов. Она поспешила догнать его.

— Эй! Помедленнее! — яростно прошептала она, хватаясь за его пояс.

— Шевелись, — сказал он без малейшей симпатии. — Вертолет не будет ждать вечно. К тому же Пабло никогда не отличался терпением.

— Кто такой Пабло?

— Пилот.

Только теперь ее уши уловили слабый шум. Через несколько секунд звук усилился до вполне узнаваемого шума винтов. Как он умудрился услышать его раньше? Она знала, что со слухом у нее все в порядке, но у него способности, должно быть, просто потрясающие.

Он двигался стремительно и уверенно, как будто знал, куда надо идти. Джейн сконцентрировалась на том, чтобы не отставать от него и не спотыкаться о корни, которые так и норовили попасть ей под ноги. Она почти не обращала внимания на то, что их окружало. Куда карабкался он, туда карабкалась и она. Это было несложно. Она слегка удивилась, когда он неожиданно остановился, и огляделась по сторонам. Джунгли Коста-Рики располагались в гористой местности, и они забрались на небольшой отвесный склон, который располагался над узкой, спрятавшейся в джунглях долиной с поляной посередине. Вертолет стоял на поляне, его лопасти лениво крутились.

— Лучше чем такси, — пробормотала Джейн и устремилась к вертолету.

Его рука легла на ее плечо и дернула обратно.

— Не шуми, — приказал он, пока его сузившиеся глаза тревожно осматривали пространство.

— Что-то не так?

— Заткнись!

Джейн, рассердившись на его неоправданную грубость, сверкнула в его сторону глазами, но его рука по-прежнему прочно, почти болезненно, держала ее плечо. Это предупреждало о том, что, если она попробует выйти из-под прикрытия джунглей до того, как он убедится, что все в порядке, ей будет действительно больно. Она тихо стояла, пристально вглядываясь в поляну, но не замечала ничего необычного. Вокруг было тихо. Пилот стоял, прислонившись к вертолету, и занимался тем, что чистил ногти. Его определенно ничего больше не беспокоило.

Медленно текли минуты. Пилот начал проявлять беспокойство, вытягивая шею и пытаясь разглядеть что-то в джунглях, хотя для того, чтобы скрыться из вида, достаточно было углубиться в джунгли всего на несколько ярдов[3]. Он посмотрел на часы и снова начал внимательно изучать джунгли, нервно переводя взгляд слева направо.

Джейн чувствовала напряжение в мужчине, стоявшим позади нее — напряжение, которое передавалась ей через его руку, лежащую на плече. Что случилось? Что он высматривает и чего он ждет? Он был похож на неподвижного ягуара, ожидающего, когда его добыча пройдет под веткой, на которой он лежит.

— Все это полное дерьмо, — пробормотал он внезапно, осторожно отходя дальше в джунгли и подтягивая ее за собой.

Джейн поморщилась от неэлегантного выражения.

— Правда? Почему? Что случилось?

— Оставайся здесь, — он толкнул ее на землю, глубоко в черно-зеленую тень корней огромного дерева.

С испугом она поняла, что ее оставили одну. Он просто растворился в джунглях, так быстро и так бесшумно, что она не была уверена, куда он ушел. Она оглядывалась по сторонам, но не видела ничего — ни одной колышущейся ветки или лианы, которая могла бы показать направление, в котором он исчез.

Она обхватила руками поджатые ноги и положила подбородок на колени, задумчиво уставившись в землю. Какая-то зеленая палочка на ножках тащила за собой большого паука, чтобы сожрать. Что будет, если он не придет? Кем бы он ни был… Почему она не спросила его имя? Она хотела бы знать его имя, чтобы, если с ним что-то случится, рассказать о нем кому-нибудь, при условии, конечно, что ей самой удастся выбраться из джунглей. Ну что ж… во всяком случае она была не в худшем положении, чем до этого. Она сбежала от Турего — это единственное, что имело значение.

Он сказал: жди здесь. Как долго? До обеда? До захода солнца? До ее следующего дня рождения? Мужчины дают такие расплывчатые инструкции! Без сомнения, этот конкретный мужчина был слегка ограниченным по части разговоров. «Заткнись», «стой здесь» и «оставайся на месте» явно составляли лучшую часть его репертуара.

Дерево, под которое он ее запихнул, было весьма внушительным. Низ ствола разветвлялся на огромные корни, окружившие ее как шатер. Если она сядет поближе к дереву, они совершенно скроют ее, и любой приблизившийся сможет увидеть ее только в упор.

Лямки ее рюкзака врезались в плечи. Она стянула его и выпрямилась, чувствуя непередаваемое облегчение. Она подтянула рюкзак к себе, открыла его и начала рыться в поисках расчески. То, что она достала этот рюкзак, было настоящей удачей, а солдатам Турего нужно бы быть более аккуратными со своими вещами. Не будь этого рюкзака, ей пришлось бы завернуть свои вещи в одеяло, что было не слишком удобно.

Найдя наконец расческу, она аккуратно распутала узелки, которые образовались за ночь в ее длинных волосах. Небольшая мартышка с возмущенным выражением на мордочке свесилась с ветки над ее головой. Она что-то верещала, откровенно недовольная покушением на ее территорию. Джейн отмахнулась от нее.

Похвалив себя за предусмотрительность, она подобрала волосы вверх и вытащила из рюкзака синюю бейсболку. Она надела ее и надвинула козырек пониже на глаза, но затем повернула задом наперед. Света здесь не было. Если посмотреть наверх, то можно было увидеть яркие лучики солнца, пробивающиеся сквозь листву, но до земли доходил только неяркий зеленоватый свет.

Как долго она здесь сидит? C ним что-то случилось?

Ее ноги затекли, и она встала и немного подвигалась, чтобы восстановить кровообращение. Чем дольше она ждала, тем беспокойнее было у нее на душе. Джейн обладала развитой интуицией, она была чувствительна к окружающей атмосфере, как хорошо настроенный барометр. Эта способность позволила ей держать Турего на расстоянии на протяжении казавшихся бесконечными дней и ночей, чувствуя его, предугадывая его действия, обезоруживая и даже очаровывая его. Сейчас этот же инстинкт предупреждал ее об опасности. Что-то изменилось в воздухе, легко коснувшись ее обнаженных кистей. На всякий случай она наклонилась и подняла рюкзак, просунула руки в лямки и зафиксировала его на талии еще одним ремнем.

Она вздрогнула от внезапных оглушительных автоматных очередей, сердце забилось где-то в горле. Прислушиваясь к отрывистым очередям, она поняла, что стреляло несколько человек, но в кого? Они обнаружили ее друга или это было нечто иное? Было ли это теми неприятностями, которые он почувствовал и из-за чего он решил не выходить к ожидающему вертолету? Ей очень хотелось думать, что он в безопасности, наблюдает за происходящим из укромного наблюдательного пункта в джунглях, но с гнетущим чувством она поняла, что не может на это рассчитывать.

Руки замерзли, и с каким-то отстраненным удивлением она поняла, что ее трясет. Что делать? Ждать или убегать? А если ему нужна помощь? Она понимала, что практически ничего не может сделать, особенно без оружия, но не могла просто так убежать, когда ему нужна помощь. Он не был самым дружелюбным человеком, встретившимся в ее жизни, да что там, она даже до сих пор не до конца ему доверяла, но кого-то более дружественно настроенного рядом не было.

Игнорируя не желающие идти ноги и ледяной комок страха в желудке, Джейн выбралась из убежища гигантского дерева и начала осторожно пробираться сквозь джунгли по направлению к поляне. Сейчас слышались только случайные одиночные выстрелы, раздававшиеся все с той же стороны.

Она резко замерла, услышав далекие голоса, проникающие сквозь джунгли. В панике она нырнула под корни еще одного огромного дерева. Что ей делать, если они идут в ее направлении? Грубая кора оцарапала ее руки, когда она осторожно высунула голову, чтобы осмотреться.

Стальная рука зажала ей рот. Крик, рвавшийся из ее горла, остановил взбешенный голос, порычавший ей в ухо:

— Черт побери! Я же сказал, чтобы ты оставалась на месте!