Последний дракон Цзянху

Глава 16 Записки девы Линь

Четыре девушки гуляли по широкому цветочному лугу. Погода стояла чудесная, а весеннее солнце уже грело, но ещё не обжигало. В воздухе витал аромат разнотравья, вокруг сновали жужжащие насекомые, над лугом разносился девичий смех. Оставшись без присмотра наставницы, молодые заклинательницы ощущали пьянящий вкус свободы. Жизнь на горе была не простой, тренировки занимали почти всё время, поэтому вот так спокойно играть на цветочном лугу было подарком небес.

— Кажется, я слышу ручей, — сказала одна из них и побежала к опушке леса, огибающего луг по бокам.

Остальные бросились за ней, на ходу срывая стебли цветов, чтобы сделать из них украшения. Прямо перед стеной леса, заросшей непролазными кустами, вился звонкий ручей. Девушки сгрудились на берегу, опуская руки в холодную воду и со счастливым смехом пуская по ней бутоны цветов, словно сейчас был Весенний фестиваль. Они не знали, что своим шумом пробудили спящего в лесу зверя.

Деревья на другом берегу ручья накренились, и над ними поднялась огромная чёрная голова. Большие ноздри раздражённо раздувались, а горящие огнём глаза с вертикальными зрачками не сводили взгляда с девушек. Мгновение и над ручьём раздались испуганные женские крики. Девушки метнулись обратно на луг, но дракон легко перемахнул через ручей, отрезая им путь к отступлению своим длинным змеиным телом. Этот дракон был огромным, а его тело покрывала чёрная, как ночь, чешуя. Девушки заметались, оказавшись в ловушке, понимая, что им не уйти от чудовища. Старшая из них выхватила с пояса длинный кинжал и сжала его в руке. Но вместо того, чтобы атаковать дракона, она внезапно подлетела к одной из девушек и вонзила кинжал ей в бедро.

— Уходим сейчас же! — крикнула она и ловко перепрыгнула через змеиное тело. Ещё двое тут же последовали её примеру.

Дракон не стал за ними гнаться. Внутри кольца из его тела лежала четвёртая девушка, орошая луговые цветы кровью. Она схватилась за раненое бедро и пыталась отползти. На её губах застыл немой крик. Остальные уже исчезли вдали, но она убежать не могла. Её принесли в жертву чудовищу.

Дракон приподнял свою голову на змеиной шее и раскрыл пасть, огласив всю округу рёвом, от которого все звери в окрестностях в ужасе разбежались. Девушка зажмурилась в ожидании смерти, но та никак не наступала. Она медленно открыла глаза и увидела напротив своего лица огромный глаз. Чудовище смотрело на неё не отрываясь. Девушка зажала рот рукой, чтобы не закричать, а второй начала шарить вокруг себя. Возможно, если ей удастся ранить чудовище в глаз, то она ещё сможет спастись. Она нащупала на земле камень с острым краем и, схватив его, подняла руку, чтобы нанести удар. Но дракон резко отстранился, а затем, раскрыв свою пасть, проглотил девушку.

Линь Шунь очнулась от обжигающей боли. Она лежала на холодных камнях, а вокруг царила непроглядная тьма. Перед её глазами пронеслись последние события. Она опустила дрожащую руку и прикоснулась к ноге. Засохшая коркой на одежде кровь доказывала, что это был не сон. Линь Шунь замерла, прислушиваясь, но вокруг царила пугающая тишина, нарушаемая только тихим звуком, словно где-то рядом капала вода. Она сглотнула и, сосредоточившись, зажгла в руке духовный свет. Привыкшие к темноте глаза на пару мгновений ослепли. Линь Шунь испуганно огляделась. Судя по всему, она находилась в какой-то пещере. С тёмного каменного потолка наростами свисали сталактиты, пытаясь дотянуться до пола. С некоторых из них время от времени падали редкие капли воды, но их было недостаточно, чтобы образовать пещерное озеро. Зато воздух был сырым и казался ещё холоднее, чем был. Озираясь по сторонам, Линь Шунь обнаружила два широких выхода, ведущие в темноту. Она попыталась встать, но ничего не вышло — при каждом движении раненую ногу пронзало насквозь острой болью. Линь Шунь прикусила губу, чтобы не закричать. На её глазах выступили слёзы. Сил почти не оставалось. Но каким-то невообразимым образом, она всё ещё была жива. Дрожащей рукой она нащупала за поясом расшитый мешочек и вытащила из него флакон с восстанавливающим эликсиром. Запрокинув голову, она выпила его весь, а потом легла на камни в ожидании, пока снадобье подействует.

Через половину дня или через вечность в одном из проходов раздался странный звук. Линь Шунь вскинула голову и до мушек в глазах начала всматриваться в непроглядную тьму. Духовных сил было совсем мало, и она направляла их на заживление раны, снова оставшись в темноте. Где-то вдалеке зажглись два огонька, которые начали приближаться. Медленно в пещеру влезла огромная чёрная голова. Дракон пристально осмотрел девушку и снова скрылся в темноте прохода.

Линь Шунь обхватила себя руками, пытаясь унять дрожь. Чудовище всё-таки было неподалёку, но теперь она знала, в каком из проходов. Был шанс, что второй проход ведёт вглубь горы, и она может оказаться в тупике, но Линь Шунь готова была рискнуть. Так как встать на раненую ногу она не могла, то начала отползать по камням в сторону второго прохода. Это заняло целую вечность. Рана на ноге снова открылась и по бедру потекла горячая кровь. Шепча про себя все молитвы, которые знала, Линь Шунь продолжала ползти. Оказавшись в проходе, она замерла, прислушиваясь, но вокруг царила тишина, нарушаемая лишь тихими каплями воды.

Сдвинуться ещё на цунь. Ещё немного. Ещё.

Линь Шунь наткнулась рукой на что-то тёплое. Она зажгла духовный свет, который был слишком слаб и почти ничего не освещал. Опустив голову внизу, Линь Шунь обнаружила странный предмет — он был толстым, продолговатым и длинным, с шерстяным гребнем поверху. Линь Шунь наклонилась ближе, чтобы рассмотреть, и увидела маленькие чешуйки, покрывающие его. Она отшатнулась в ужасе, осознав, что попала в гнездо демонических змей. Чешуйчатое тело лежало неподвижно. Линь Шунь задержала дыхание и направила всю энергию в духовный свет, который послушно вспыхнул, заливая широкий каменный поход. Проследив глазами всю длину этого тела, большая часть которого скрывалась за поворотом, Линь Шунь поняла, что это была не другая змея, а хвост дракона. Два прохода были закольцованы вокруг пещеры, и пути к бегству не было. Согнувшись над камнями, Линь Шунь разрыдалась.

В пещере не было времени. Линь Шунь лежала на камнях, обхватив себя руками. Было очень холодно, а звук капающей воды сводил с ума.

Кап-кап.

Она не знала, когда ела в последний раз. Живот порой сводило резью, заставляя скручиваться и стискивать зубы, но даже голод иногда отступал.

Кап-кап.

Линь Шунь подползла к висящему почти до самого пола сталактиту и облизала его. Мокрый камень оставлял горькое послевкусие, но это был единственный источник воды здесь. Линь Шунь отползла обратно в центр пещеры. Лежать и слушать, как прямо рядом с ухом раздаётся звук капающей воды, было невыносимо.

Кап-кап.

Сил плакать больше не было. Она знала, что умрёт в этой пещере. Если бы не приученное к тяжёлым тренировкам тело, она бы уже была мертва. За эти дни у неё было достаточно времени, чтобы подумать о своей жизни. Вывод был неутешительный — если она здесь умрёт, никто даже не расстроится.

Кап-кап.

Линь Шунь молила богов о лёгкой смерти.

В глубине пещеры послышался шорох, а затем оттуда вылезла огромная голова. Осмотрев свою пленницу, дракон опять собрался уйти.

— Убей меня! — закричала Линь Шунь срывающимся голосом. — Почему ты просто не убьёшь меня⁈ Зачем держишь здесь, заставляя умирать от голода⁈

Она схватила с земли маленький камень и швырнула в дракона. Камешек отскочил от чешуи, не оставив и следа. Голова дракона снова скрылась в проходе.

Линь Шунь проснулась от уже знакомых шорохов, но не пошевелилась. Драконья голова появилась в пещере и выплюнула что-то на пол. Судя по звуку предмет был большой и мягкий. Линь Шунь похолодела внутри, и дрожащей рукой зажгла слабый духовный свет. Она лишь надеялась, что это не чьё-то мёртвое тело. Собравшись с силами, она открыла глаза и посмотрела на пол — там лежал олень с переломанной шеей. Голова его была запрокинута под неестественным углом, а в широко открытых глазах навсегда застыл ужас. Линь Шунь тупо смотрела на мёртвого оленя. Голова дракона начала двинулась назад, чтобы исчезнуть в проходе.

— Что это? — истерично рассмеялась Линь Шунь. — Здесь ты хранишь свои запасы? Почему этому оленю повезло больше, чем мне? Почему меня ты не убил сразу?

Дракон, который собирался уже скрыться в проходе, замер, а потом двинулся вперёд. Приблизившись вплотную, он мордой подтолкнул труп оленя в сторону Линь Шунь. Она обхватила себя руками и не могла двинуться от ужаса. Дракон снова пихнул мёртвое тело животного и замер в ожидании.

— Это… мне? — прошептала Линь Шунь севшим голосом.

Дракон, не отрываясь, на неё смотрел.

— Но люди не едят сырое мясо…

Пасть дракона открылась, и она увидела, как глубоко внутри разгорается пламя и рвётся наружу. Линь Шунь с визгом поползла в сторону второго прохода. Пещеру озарил яркий свет огня. Воздух наполнился запахом гари и жжёной шерсти. Линь Шунь обернулась и увидела, как дракон закрыл пасть и снова скрылся в проходе. В центре пещеры остался обугленный дымящийся труп оленя. Линь Шунь замерла и смотрела на него, не отрываясь, а затем поползла к нему. Она отрывала сожжённую горячую корку, обжигая пальцы, чтобы добраться до мяса, а затем вгрызться в него зубами, словно дикое животное. Её желудок сжимался и урчал в предвкушении. Она отрывала липкими от раскалённого жира руками куски горячего мяса и заглатывала, почти не жуя. По щекам Линь Шунь текли слёзы от страха и отвращения, но она слишком сильно хотела жить.

Судя по тому, что мясо начало портиться, прошло несколько дней. Пещеру начал наполнять запах гнили, примешиваясь к запаху испражнений и рвоты, которая случилась после первой безумной трапезы. Появившийся дракон выволок за ногу испорченное мясо, а затем выплюнул на пол пещеры новый труп и также его поджарил. На этот раз это был горный козёл. Линь Шунь молча приняла подарок.

Время в пещере не существовало. Линь Шунь не знала, как давно она там находилась. Почти всё время, когда она не спала, она вспоминала свою прошлую жизнь и представляла, что было бы, если бы ей удалось выбраться. Линь Шунь пришла к выводу, что оказалась в такой ситуации благодаря другим людям. Родителям, что продали её в даосский орден за слиток серебра. Наставнице, которая взваливала на неё всю тяжёлую работу. Сёстрам по ордену, которые презирали её за низкое происхождение. Своей болью и отчаянью Линь Шунь была обязана всем тем, кто предал её, чтобы спасти свои шкуры. В голове Линь Шунь появился список имён людей, которым она мечтала отомстить, если когда-нибудь выберется из этого ада. Среди имён было ещё одно — с этим человеком она жаждала поквитаться больше всего, если когда-нибудь сможет его найти. Тот, кто с самого начала был повинен во всех её несчастьях. Рана на ноге после долгих мучений всё-таки затянулась, но Линь Шунь всё ещё тяжело было ходить, и она прихрамывала. Но она всё ещё была жива. Почему-то это создание не убило её, а даже подкармливало. Линь Шунь не знала, чем руководствуется монстр, но если он собирался продлить ей жизнь, значит, у неё был шанс. Когда она не думала о мести, то размышляла, как себя спасти.

В темноте появились два светящихся глаза с вертикальными зрачками — дракон снова пришёл убрать протухшее мясо.

— Подожди, — произнесла Линь Шунь хриплым от длительного молчания голосом. — Я вся грязная. Здесь ужасный запах. Люди не только едят, им иногда ещё нужно мыться. Но здесь мало воды. Если бы я могла помыться… например, в горном озере. Или лесном. Или реке… Если люди долго не моются, то они могут заболеть и умереть и тогда их мясо становится отравленным! — выпалила она.

Дракон замер, покосился на воняющую тушу какого-то животного на каменном полу, а затем снова перевёл взгляд светящихся глаз на Линь Шунь. Казалось, он о чём-то думает. Огромная голова приблизилась и раскрыла пасть. Мгновение, и Линь Шунь оказалась во рту у дракона. Она не знала, смеяться или плакать. Видимо, дракон решил, что раз этот человек может испортиться из-за грязи, то нечего дальше тянуть. Линь Шунь было страшно, она до ужаса боялась смерти, поэтому облегчение, что всё закончится, так и не пришло. Девушка замерла, в ожидании худшего, но ничего не происходило. Кажется, дракон двигался, но она по-прежнему была у него в пасти. Он не собирался её глотать. Свернувшись калачиком и молясь небесам, Линь Шунь беззвучно плакала. Внезапно мир вокруг завертелся, и Линь Шунь упала на что-то мягкое. Открыв глаза, она обнаружила себя, лежащей на густой траве в каком-то лесу. Сбоку от неё меж деревьев в ослепительном закатном солнце мерцала ровная гладь лесного озера.

Линь Шунь жадно вдыхала чистый воздух, пытаясь избавиться от уже привычного смрада. Она встала на четвереньки, и, словно животное, поползла к воде, а затем остановилась и медленно обернулась. Чёрный дракон не двинулся с места. Только теперь она поняла, насколько он огромен — его туловище терялось где-то в глубине леса. На мгновение она оторопела перед таким величием. Падающие косые лучи огненно-красного солнца отражались на блестящей чешуе, создавая видимость, будто и сам дракон был соткан из огня. Он спокойно и величественно смотрел на человеческую букашку у своих лап. Такую жалкую и никчёмную, что он мог легко её раздавить, но по какой-то причине продолжал поддерживать эту ничего не стоящую жизнь. В этот момент Линь Шунь осознала, как сильно ненавидит это чудовище за то, что ей никогда его не победить, а, значит, она обречена навечно оставаться у него в плену. До самой смерти. И эта ненависть придала ей сил. Она поднялась с колен и выпрямилась, глядя прямо дракону в глаза.

— Я иду мыться, ты не должен смотреть, — медленно произнесла она.

Дракон выпрямил свои лапы, а затем легко оттолкнулся и взметнул своё огромное тело прямиком в небо. Линь Шунь, задрав голову, смотрела, как длинное змеиное тело исчезает за верхушками деревьев. Теперь она точно знала, что он понимает человеческую речь. Она повернулась и медленно поковыляла к озеру. Вода оказалась холодной, но это было не важно. Линь Шунь прямо в одежде зашла в озеро и окунула с головой, а затем вынырнула и начала отчаянно себя тереть, словно пытаясь содрать кожу. Очнувшись, она внезапно поняла, что тратит драгоценное время. Линь Шунь выбралась из озера и начала судорожно руками отжимать свою одежду, а потом побежала. Не разбирая дороги, не обращая внимания на боль в ноге, она бежала неизвестно куда. Огибая деревья и продираясь через кусты, она не останавливалась. Солнце склонилось над деревьями, готовое в любой момент исчезнуть, оставив девушку во тьме. Вдалеке послышались человеческие голоса, и сердце Линь Шунь возликовало. Из последних сил она бросила своё тело вперёд и вылетела на небольшую поляну, где вокруг костра сидели трое людей.

Линь Шунь упала на колени и пыталась отдышаться.

— Помогите… — прохрипела она.

Люди уже окружили её кольцом, помогая встать на ноги.

— Ох, что случилось? — воскликнул один. — Сестрица ты выглядишь так, будто за тобой гнались злые духи!

— И почему ты вся мокрая? Дождя ведь не было, — заметил другой.

— Пожалуйста, помогите мне, — всхлипнула Линь Шунь и подняла умоляющий взгляд.

— А сестрица, оказывается, красивая, — глаза мужчины нехорошо блеснули. — Одной в лесу гулять так опасно. Но не бойся, мы о тебе позаботимся.

— Мы поможем тебе, так что ни о чём не волнуйся, — другой мужчина приобнял её за талию и осклабился.

— Ты можешь на нас положиться, — добавил третий.

Линь Шунь отшатнулась, но упёрлась спиной в одного из них, она дёрнулась в сторону, но её тут же схватили за руки.

— Ну куда же ты, — рассмеялся один из них, — мы ведь даже не познакомились как следует.

— Нет, не надо, пожалуйста, не надо, — заплакала Линь Шунь.

— Не плачь милая, — чья-то рука протянулась и вытерла слёзы с лица, — не нужно плакать, — рука спустилась ниже, пальцами очерчивая губы Линь Шунь.

Она зажмурилась, а затем, набрав полную грудь воздуха, закричала что есть силы:

— Спаси меня!

— Кого ты зовёшь? — рассмеялся кто-то. — Никто не придёт. Незачем так кричать. А не то придётся заткнуть тебе рот.

Линь Шунь металась в чужих руках, которые уже без всякого стеснения щупали и хватали её за тело, почти незащищённое мокрой одеждой. Девушка извивалась и пыталась вырваться, но у неё не было и шанса. Краем глаза она заметила какую-то тень, а в следующее мгновение на её лицо брызнула горячая густая жидкость, и только по тошнотворному сладковатому запаху Линь Шунь поняла, что это была кровь. Переведя ошалелый взгляд, она увидела мужчину, разорванного на две половины, которые с влажным шлепком упали на траву. Следом послышался душераздирающий вопль, и изуродованное тело, что мгновение назад ещё был человеком, залило землю кровью.

Оказавшись без опоры Линь Шунь упала на колени и потрясённо смотрела, как третьего мужчину настигли на краю поляны и рвут на части. Его отчаянные крики резко оборвались хриплым бульканьем, после чего человек замолчал навсегда. Существо, что за несколько мгновений уничтожило троих взрослых людей, медленно повернулось. Его узкие вертикальные зрачки в пылающих огнём глазах смотрели прямо на Линь Шунь. Подойдя к ней, он наклонился и протянул свою руку. Линь Шунь смотрела на неё словно загипнотизированная. Как такое возможно⁈ Она подняла взгляд и взглянула на совершенно бесстрастное лицо существа. В этот момент Линь Шунь осознала, что во всём мире только оно может её защитить.

— Ты пришёл, — прошептала она и по её щекам потекли слёзы.

Она потянулась и вложила свою руку в его широкую тёплую ладонь.

Бай Сюинь уронила книгу на стол. Так вот оно что! Она пальцем быстро проследила по строчкам, вчитываясь в знаки, от которых веяло отчаяньем и безнадёжностью. Никакой ошибки не было — хоть Линь Шунь и не описывала облик Чёрного дракона, но было понятно, что он мог менять свою форму. Бай Сюинь прикрыла глаза и потёрла виски.

— У старейшины Бай всё хорошо? — прервал её мысли мягкий голос.

Бай Сюинь открыла глаза и увидела приближающегося пожилого монаха.

— Настоятель Улянь, — заклинательница встала, чтобы почтительно приветствовать настоятеля Храма Нефритового Будды.

— Нет нужды быть такой вежливой, — остановил её настоятель Улянь с улыбкой, — этот монах всего лишь скромный служитель, я не посмею отвлекать вас от изысканий. Прошу простить меня, на мгновение мне показалось, что вы чем-то озадачены.

— Это правда? — Бай Сюинь ткнула пальцем в иероглифы. — То, что здесь написано, правда?

— Что именно так взволновало старейшину Бай? — наклонил голову монах.

— Он мог менять свою форму? Чёрный дракон мог выглядеть как человек? Он был демоном?

— Ни в коем случае, — покачал головой монах. — Иначе бы остались записи. К тому же при такой силе и размерах будь он демоном, от него бы разило демонической энергией за сотню ли.

— Но зачем ему принимать человеческий облик? — нахмурилась Бай Сюинь. — Духовные животные, достигшие высот совершенствования, предпочитают оставаться в привычном теле, потому что оно сильнее и выносливее человеческого. А уж такие гордые существа, как драконы, и подавно. Я никогда не слышала, чтобы хоть один дракон обращался человеком.

— Мир бескраен и существовал до нас и будет существовать после, — мечтательно произнёс монах. — Он наполнен разнообразными живыми существами, а иногда среди них рождаются те, что способны на нечто удивительное. Змеи не меняют свой облик, будучи привязаны к своей природной форме. Их восприятие мира слишком сильно отличается от человеческого, поэтому и человеческая шкура им не подходит, но этот дракон был особенным. У нас остались записи слуг дворца Императора Тяньшунь, которые подтверждают, что дракон мог выглядеть как человек. Более того, он мог принимать полузвериную форму, сохраняя признаки и человека, и зверя.

— Если он мог принимать человеческий облик и выглядеть как мужчина, мог ли он говорить? — задумалась Бай Сюинь.

— Да, мог, — подтвердил её догадки монах.

Бай Сюинь обхватила голову руками. Немыслимо! Так вот о чём говорил старик из Храма Чёрного Дракона! Именно так они с Линь Шунь общались.

— Но почему он её слушал? — перевела взгляд на трактат перед собой Бай Сюинь. — Если бы он был просто обычным зверем, то дева Линь могла заключить с ним духовный контракт или что-то в этом роде. Но если он был разумным, то почему ей подчинялся?

— Дева Линь была красивой женщиной, — загадочно улыбнулся монах. — У нас сохранились несколько её портретов, хотите взглянуть?

— Позже, — покачала головой Бай Сюинь. — Благодарю настоятеля Уляня за заботу.

— Могу я спросить? Все остальные заклинатели, что гостят у нас, погрузились в изучение трактатов о демонах и только вы, старейшина Бай, изучаете записи девы Линь. Что вы хотите в них найти?

— Наверно, дело в том, что я не хочу в них найти, — поджала губы Бай Сюинь и, заметив вопросительный взгляд монаха, пояснила: — Я хочу убедиться, что в этих записях нет ничего, указывающего на причастность Храма Чёрного Дракона к тем ужасным убийствам.

— Вот как, — протянул монах. — У вас чистая душа, старейшина Бай. Пока остальные ищут виноватого, вы хотите защитить невиновного.

— Настоятель Улянь, вы тоже считаете, что люди из Храма Чёрного Дракона непричастны?

— Мне это неизвестно, — вздохнул монах. — Но я хочу верить, что ради своих целей они не пойдут на такую жестокость. Храм Чёрного Дракона довольно известен и из-за предмета своего служения имеет плохую репутацию. Кто-то со злыми намереньями мог воспользоваться этим.

— Именно поэтому я думаю, что за убийствами стоит кто-то другой, и раз уж тут достаточно людей, что изучают демонические трактаты, то я уверена, что они справятся и без меня. На самом деле меня волнует кое-что ещё.

— Пророчество, — угадал монах.

— Что, если дракон и правда вернётся? Не этот, но другой. Настоятель Улянь сказал, что в мире порой появляются удивительные существа, а значит, подобное создание может снова появиться в Цзянху. Поэтому я хочу знать, почему зверь такой силы подчинялся обычной человеческой женщине. Хоть Линь Шунь и была заклинательницей, но она была очень слабой.

— Даже если ещё один такой дракон появится в нашем мире, то вы всё равно не сможете подчинить его тем же методом, что и дева Линь, — покачал головой монах.

— Почему? — нахмурилась Бай Сюинь. — Я определённо сильнее неё.

— Потому что вы чисты и праведны, и не станете использовать подобные методы.

— Какие методы? — Бай Сюинь замерла, но монах молчал. — Вы же не хотите сказать, что она… что они… если дракон мог превращаться в мужчину, могли ли они?..

— Судя по записям дворцовых слуг, дракон в человеческом облике часто покидал покои Императора Тяньшунь поздно ночью. Так было в первые годы её правления.

— Они жили как муж и жена? — ахнула Бай Сюинь.

— Не совсем, — покачал головой монах. — У Императора Тяньшунь был обширный гарем, она никогда не хранила никому верность.

— И дракон это терпел? — у Бай Сюинь просто не было слов.

— Старейшина Бай, то, что кто-то может принимать человеческий облик, не означает, что он становится человеком. Животное остаётся животным даже под человеческой личиной. Наша мораль и голос совести для него будут не громче шелеста ветра. Нам не понять мыслей дракона так же, как не понять мыслей маленькой птицы или дождевого червя, на которого эта птица охотится. Для этого надо самим быть птицей и червяком. Человек использовал доверие, заставив дракона поверить, что уничтожение орденов сделает мир лучше. Дракон не был человеком, поэтому не мог отличить ложь от правды, а добрых намерений от злых, он просто слепо повиновался человеку, которому доверял, и в итоге был предан им.

— Как Линь Шунь могла предать его, если умерла раньше? — нахмурилась Бай Сюинь.

— Об этих событиях есть другие свидетельства. Дева Линь, Император Тяньшунь, перестала делать записи за несколько месяцев до своей казни. Поэтому о событиях, что произошли позже, мы знаем лишь со слов других.

— Могу я взглянуть на эти записи? — спросила старейшина Бай.

— Прошу за мной, — кивнул монах.

Архивы Храма Нефритового Будды располагались в нескольких павильонах, соединённых между собой крытыми переходами. Настоятель Улянь повёл старейшину Бай в дальний павильон, куда можно было попасть, лишь использовав печать настоятеля храма. Пока они шли, Бай Сюинь отмечала, как много людей прибыли со всего континента, чтобы погрузиться в глубины архивов Храма Нефритового Будды в поисках истины. Некоторые, завидев старейшину Бай и настоятеля Уляня, почтительно кланялись, но мгновением позже возвращались к трактатам и свиткам.

Бай Сюинь и настоятель Улянь подошли к массивной двери. Монах достал свою печать главы и коснулся ей знака на двери. Бай Сюинь почувствовала лёгкий всплеск духовной энергии, а потом раздался щелчок. Старый монах выудил из-за пояса большой, тяжёлый ключ и открыл запирающий механизм, а потом проворно спрятал и ключ, и печать, и толкнул дверь. Бай Сюинь двинулась за ним следом и оказалась в небольшом помещении без окон. Когда они вошли, под потолком сразу зажглись духовные огоньки, освещая комнату, стены которой были от пола до потолка увешаны защитными амулетами. Настоятель Улянь подошёл к одному из стеллажей и остановился, перебирая взглядом названия на корешках трактатов, пока не нашёл нужный. Бережно вытащив его двумя руками, он повернулся к старейшине Бай.

— В этом манускрипте адепты Дворца Вечной Истины сохранили записи о тех событиях.

— Насколько им можно верить? — с сомнением посмотрела старейшина Бай на трактат.

— Есть записи и других школ, они более отрывочные и разрозненные, но в целом подтверждают эти записи. Различия между ними лишь в незначительных мелочах.

— Могу я с ними ознакомиться? — спросила старейшина Бай.

— Разумеется, но выносить трактат, как и любые книги здесь, из этой комнаты нельзя. Видите ли, в этих манускриптах, трактатах и свитках могут быть очень опасные вещи, поэтому мы храним их в самом защищённом месте во всём храме. Вы можете остаться, — монах указал на низкий столик у стены, — и изучить записи. Изнутри дверь можно открыть, но если вы выйдете, то обратно попасть уже не сможете.

— Благодарю настоятеля Уляня за оказанное доверие, — почтительно поклонилась старейшина Бай.

Монах подошёл к столику и положил на него трактат, а потом указал на один из стеллажей: — Здесь вы найдёте другие записи касательно тех событий, включая изыскания девы Линь. Как вам, наверно, известно, она искала секрет бессмертия, но поиски привели её к очень тёмным вещам. Мы уже проверили все эти записи — там нет ничего, напоминающего ритуал с убийствами, совершёнными по всей стране.

— Настоятель Улянь очень внимателен, — поблагодарила его Бай Сюинь за информацию.

— Тогда я уйду первым, — кивнул монах и вышел из комнаты.

Дверь за ним с лязгом закрылась.

Бай Сюинь вздохнула и опустилась на маленькую расшитую подушечку перед столом, а затем погрузилась в чтение.