Последний дракон Цзянху

Глава 20 Крепость Хэйши

Лазарет располагался на восточной стороне крепости в длинном трёхэтажном здании. Уже подходя к нему, Бай Сюинь услышала крики и стоны раненых, а едва перешагнув порог, едва сдержалась, чтобы не прикрыть нос и рот рукавом из-за сильно запаха гниющей плоти и терпких целебных трав. Здесь рядами на узких кроватях лежали люди, перебинтованные, искалеченные, страдающие. Они взывали к Бай Сюинь, когда та проходила мимо, но она заставляла себя засунуть поглубже свою жалость и чувство вины за то, что она не может помочь этим людям. Она могла бы пойти к Красному ущелью и сжечь всех врагов, но тогда будет ещё больше искалеченных душ, взывающих к богам, поэтому Бай Сюинь шла меж узких рядов, не обращая ни на кого внимания, и даже когда один из раненых солдат схватил её за край платья, она молча вырвала ткань из его рук и пошла дальше. Обойдя все три этажа, она поймала себя на чувстве болезненного постыдного облегчения, потому что Да Шаня среди них не было. Словно его жизнь была важнее, чем жизни всех этих людей.

Когда она покинула лазарет и глотнула свежего воздуха, слуга известил её, что скоро всех из списка прибывших соберут на главной площади крепости. Ей предложили подождать в крытом павильоне за чашечкой ароматного чая, но она отказалась, желая закончить смотрины поскорее, и сама пошла на площадь, которая оказалась просто небольшой улицей, жавшейся меж центральной пагодой и безликими казармами, в которых жили солдаты.

После ожидания не меньше половины шичэня под палящим солнцем, на площадь начали стекаться люди. Здоровыми они были лишь отчасти — у большинства были перевязаны части тела, но по сравнению с теми, кто лежал в лазарете, они выглядели более живыми. Когда эта разномастная толпа собралась, слуга известил Бай Сюинь, что здесь присутствуют все те, кто недавно прибыл из тренировочного лагеря. Одного взгляда было достаточно, чтоб понять — Да Шаня среди них нет.

— Его здесь нет, — повернулась Бай Сюинь к слуге.

— Может, я сгожусь, госпожа? — выкрикнул кто-то.

Бай Сюинь повернулась и увидела молодого мужчину с перевязанной рукой и наглой улыбкой.

— Мне нужно поговорить с господином Хай, — приказала Бай Сюинь слуге, но тот лишь махнул рукой, чтобы собравшиеся люди разошлись.

— Левый страж Его Высочества сейчас на военном совете.

— И когда он освободится?

— Не могу знать, госпожа бессмертная.

— Человека, которого я ищу, нет ни в лазарете, ни среди тех, кого вы привели сюда. Закралась какая-то ошибка, очевидно, его пропустили, — брови Бай Сюинь поползли к переносице, а воздух вокруг стал ощутимо тяжелее.

— Простите, госпожа бессмертная, — тут же склонился в поклоне слуга, — но я привёл всех. Может, в том ущелье…

— Нет! Я была там! И его там нет! — Бай Сюинь сделала несколько шагов вперёд, практически нависая над несчастным слугой и подавляя его волю своей аурой.

Тот сразу бухнулся на колени и заголосил:

— Я заслуживаю смерти! Заслуживаю смерти!

Бай Сюинь очнулась от нахлынувшей ярости и сразу взяла свою энергию под контроль.

— Не веди себя так, ты не дворцовый евнух, а я не член правящей семьи. Сообщи левому стражу, что я хочу с ним поговорить. Разумеется, когда он закончит своё собрание.

Бай Сюинь развернулась и ушла. Она сама не знала, куда идёт, но ей надо было двигаться, чтобы хоть как-то отвлечься. Она снова чуть не потеряла контроль. Из-за усталости, волнения и отсутствия сна в последние дни в голове всё смешалось, сведя все мысли к одной — его нужно найти во что бы то ни стало. Когда Бай Сюинь снова наткнулась на пагоду, к которой неизбежно приводили все дороги, то поняла, что просто ходит кругами. Поэтому она двинулась вперёд и зашла внутрь, обнаружив, что пагода оказалась буддийским храмом. Древесный запах благовоний успокаивал, а большая позолоченная статуя Будды, казалось, говорила, что все мирские тревоги позади. Наконец, старейшина Бай смогла расслабить затёкшие от напряжения плечи. Она подошла к алтарю и зажгла благовония, а потом, сложив ладони, произнесла короткую молитву. Здесь, за закрытыми дверьми были слышны лишь тихие песни монахов, молившихся у одной из стен о спасении мира. Бай Сюинь отошла к противоположной стене, чтобы никому не мешать, и села на деревянный пол. Погрузившись в глубокую медитацию, она отрезала все чувства от мира и начала выравнивать потоки энергии внутри себя. Всё оказалось намного хуже, чем она думала — трещины на её духовном ядре стали гораздо глубже, чем раньше, и в скором времени могли добраться до его сердцевины. У неё не было эликсиров, чтобы сдержать процесс разрушения, поэтому она могла лишь надеяться, что успеет найти Да Шаня и вернуться в орден, прежде чем станет слишком поздно. Годы уйдут на залечивание ядра и его восстановление.

Старейшина Бай не знала, сколько времени провела в медитации, но почувствовала, что кто-то стоит рядом, и открыла глаза. Перед ней мялся всё тот же слуга, который не знал, как потревожить бессмертную заклинательницу.

— Левый страж Его Высочества окончил совет и ожидает вас в павильоне Благоденствия и чистоты, — поклонился он.

Когда Бай Сюинь вышла на улицу, то обнаружила, что день уже клонился к закату и низкое солнце заливало дома и улицы рыжим светом. В одном из просторных залов павильона наследного принца уже был накрыт стол.

— Прошу госпожу бессмертную присоединиться к моей скромной трапезе, — улыбнулся левый страж.

— Вы слишком вежливы, — ответила Бай Сюинь.

Она была из тех людей, которым от волнения кусок в горло не лезет, поэтому последние дни вынужденного поста она провела без каких-либо неудобств. И сейчас аппетита у неё совсем не было, но ради приличия она положила в свою тарелку немного овощей.

— Вам не нравится еда? Такие блюда вам не по вкусу? — участливо спросил левый страж. — Я слышал, что некоторые бессмертные мастера могут есть лишь духовные растения и редких животных.

— Не совсем, — Бай Сюинь вяло потыкала палочками в зажаренный кусочек корня колоказии. — Духовные растения и животные могут быть полезны для совершенствования, поэтому такая еда предпочтительна, но из-за редкости и высокой стоимости даже главы орденов не могут питаться так постоянно.

— Если вам не нравятся эти блюда, я попрошу повара приготовить что-то на ваш вкус.

— Нет нужды, — отложила Бай Сюинь палочки. — Я просто не голодна. Мне бы хотелось поскорее закончить дела и вернуться к своим ученикам. Ни в лазарете, ни среди тех, кого собрал ваш слуга, человека, что я ищу, не было. Не было его также и среди павших в Красном ущелье. Полагаю, что и из крепости Хэйши он сам уйти бы не смог. А значит, он должен быть где-то здесь.

Левый страж тоже отложил свои палочки и тяжело вздохнул.

— Мне жаль, но я вам уже говорил — из тех, кто вернулся, выжили не все.

— И что вы сделали с телами? — сузила глаза Бай Сюинь.

— Сожгли, разумеется. Местность здесь каменистая, копать могилы было бы тяжело, а оставлять на такой жаре тела внутри крепости нельзя.

— Эта местность и правда каменистая, поэтому деревьев здесь мало. Чтобы сжечь тело нужно не меньше шестисот цзиней[1] сухой древесины. При таком количестве погибших людей вам бы пришлось везти дрова аж с центральных лесов. Но сегодня у меня был шанс осмотреть крепость, и я не увидела здесь огромных складов с дровами для погребения.

Бровь левого стража дёрнулась, но он сдержался и выдавил улыбку.

— С вашей наблюдательностью вы могли бы работать в разведке. Никогда не думали пойти на службу к Его Величеству? — рассмеялся он, а потом снова стал серьёзным. — Мне нет смысла лгать вам, госпожа бессмертная. Или прятать обычного солдата. Он ведь даже не обученный профессиональный воин, какой в этом смысл?

— Верно, ценность его не в силе или навыках, — задумчиво протянула Бай Сюинь. — Поэтому я вижу два варианта. Первый — с ним что-то случилось, и вы хотите это скрыть. Одно дело, когда солдата убивает враг, а другое, когда он умирает из-за чьей-то неосторожности. Например, по вине командующего состава. Разумеется, такие вещи проще скрыть, чем признаться и понести наказание по законам страны.

— А второй вариант?

— Вы тянете время, чтобы я задержалась здесь подольше. Уверена, вы знали, что в лазарете его нет, но отправили меня туда. Рассчитывали, что я проникнуть жалостью и пойду убеждать главу моего ордена присоединиться к войне?

— Вы меня поймали, — рассмеялся левый страж и примирительно развёл руками. — Была такая надежда, хоть вы и бессмертная, но ничто человеческое вам не чуждо. Видя, как страдает столько людей, как вы сможете просто забыть об этом?

— Не смогу, вы правы, — кивнула Бай Сюинь. — Но людям не обязательно страдать. Закончите войну. Просто сдайтесь, отдайте этот кусок мёртвой земли государству Лэй, и всё закончится. Мужчины смогут вернуться к своим семьям, и в стране наступит мир.

— Невозможно, — покачал головой левый страж, — мы не можем отступить.

— Полагаю, дело в нежелании Его Высочества третьего принца потерять расположение Императора, — сузила глаза Бай Сюинь.

Лицо левого стража дёрнулось и с него разом слетела всё напускное дружелюбие.

— Я служу Его Высочеству и выполняю его приказы, а Его Высочество служит Императору. Думать иначе — измена.

— Что ж, в таком случае нам больше не о чем говорить, — Бай Сюинь поднялась из-за стола. — Если для вас благополучие одного человека важнее тысячи жизней, то не рассчитывайте на помощь Великих орденов. — Она посмотрела ему прямо в глаза и сказала, выделяя каждое слово: — Любая жизнь бесценна. Заклинатели защищают мир людей. Защищают жизнь каждого.

— А что насчёт преступников? — тоже поднялся левый страж. — Их вы тоже защищаете?

— Человек, совершивший преступление, понесёт наказание по закону. Но убивший убийцу сам становится убийцей. Кто-то убил ради денег, а вы ради справедливости, но и он и вы отняли чужую жизнь — так уж ли важно, какая была причина, если вы оба стали убийцами?

— Если бы мы все жили в идеальном мире, я бы тоже верил во что-то столь возвышенное. Но в мире, в котором я живу, чаще всего надо убить, чтобы не быть убитым. И если враг приходит на твою территорию, то надо его уничтожить, потому что сдайся мы сейчас, и завтра они уже встанут под стенами этой крепости, требуя большего. Мы живём в разных мирах, госпожа бессмертная, поэтому я не могу себе позволить такую благородную философию. Мне жаль, что ваши поиски ни к чему не привели, но больше я ничего не могу для вас сделать.

— Благодарю за труды, я уйду первая, — Бай Сюинь коротко поклонилась и вышла из павильона.

Оценив свои силы, она поняла, что не сможет использовать заклинание поиска — крепость была слишком велика, а людей слишком много. А в текущей ситуации до возвращения в орден старейшине Бай нельзя было использовать духовную энергию в больших количествах. Всё, что она могла теперь себе позволить — это лететь на мече, а не идти пешком, но даже так ей пришлось бы делать частые остановки.

Она пошла к казармам и начала расспрашивать встречных солдат о высоком немом мужчине, который прибыл в крепость около недели назад, но все только разводили руками. Солнце окончательно скрылось за стенами крепости, погрузив всё во тьму, а Бай Сюинь так и не выяснила никакой информации. Вдоль каменных стен зажгли факелы, дозоры ходили туда-сюда, а солдаты отправились спать. Старейшина Бай бродила по опустевшим тёмным улицам, раздумывая, что делать дальше. Она решила рано утром отправиться в лазарет и расспросить там раненых — кто-то из них мог приехать вместе с Да Шанем и знать его. Поэтому Бай Сюинь решила отправиться в буддийский храм, чтобы провести там ночь в медитации. Была только одна проблема — уже какое-то время за ней следили. Неизвестный прятался в темноте, но неотступно шёл за ней. Бай Сюинь не знала, прислал ли его следить левый страж или это просто какой-то солдат, давно не видевший женщины, решил воспользоваться прикрытием ночи. Ускорив шаг, она резко свернула за угол, а потом, используя цигун, оттолкнулась от земли и запрыгнула на невысокую постройку. Когда следивший за ней человек оказался прямо под ней, растерянно вертя головой, Бай Сюинь легко спрыгнула, оказавшись у него за спиной, и выхватила меч, прижав лезвие к его шее.

— Кто ты такой и зачем следишь за мной?

— Г-госпожа, — человек в панике поднял руки, показывая, что он безоружен, — у меня нет дурных намерений! Пощадите!

— Зачем шёл за мной?

— Я просто хотел поговорить наедине. Но здесь везде есть уши. Хотел дождаться, пока мы окажемся одни.

— И о чём ты хотел поговорить?

— О человеке, которого вы ищете, — Бай Сюинь опустила меч, и её пленный повернулся. Теперь она могла рассмотреть его рябое, испещрённое оспинами лицо.

— Моё имя Го Шу, — представился человек, — я видел, как вы прилетели, и слышал, что вы ищете одного человека. Но здесь вы его не найдёте.

— Левый страж мне уже об этом сказал, — смерила его ледяным взглядом Бай Сюинь. — Умер от полученных ран, а его тело сожгли.

— Он жив, — замотал головой Го Шу, — думаю, ещё жив. Но его забрали.

— Кто забрал? — подалась вперёд Бай Сюинь.

— Люди третьего принца. Несколько молодых сильных мужчин забрали и увели из крепости. Об этом почти никто не знает, а кто и видел что, тот не расскажет.

— Зачем третьему принцу эти люди? — тихо спросила Бай Сюинь.

— Я точно не знаю, но дело тут явно нечистое, — Го Шу подошёл к ней вплотную и, обернувшись и убедившись, что они в переулке одни, наклонился и зашептал. — Там был ещё один человек, глава демонической секты, которая поклоняется чёрному чудовищу. Они с третьим принцем вышли из крепости и увели с собой три дюжины людей. Тех, кто об этом знают, обещали линчевать, если они хоть кому-то расскажут. Но самое странное другое — все те люди, которых увели, вели себя странно. Когда их собрали и заперли на складе, я пробрался ночью, чтобы разузнать, что к чему. Тот парень как раз стоял у окна, я позвал его, но он меня как будто не слышал. И остальные тоже не реагировали, просто стояли и смотрели в одну точку, будто спали. И когда на следующий день я увидел того старика, то сразу понял — их напоили какой-то дрянью или околдовали.

— Почему вы думаете, что тот человек был главой Храма Чёрного Дракона? — также шёпотом спросила Бай Сюинь.

— На нём была одежда с драконами. Раньше драконов могли носить лишь члены императорской семьи, но, когда чудовище чуть не уничтожило мир, правящая семья выбрала своим символом белого тигра, поэтому я сразу понял, что тот старик из дьявольской секты. Сам Его Высочество третий принц был очень вежлив с ним и называл его «главой».

— Вы знаете, куда отвели этих людей?

— Я видел только, что их вывели через восточные ворота.

— Вот как, — задумчиво произнесла Бай Сюань. — В этих краях на востоке есть что-то ещё, кроме Сумеречных гор?

— Боюсь, что нет, госпожа…

— Сколько времени прошло с момента, когда тех людей увели?

— Четыре дня, госпожа, и если они шли к Сумеречным горам, то они как раз должны были добраться до них.

— Тогда мне лучше поспешить, — кивнула Бай Сюинь.

— Вы ведь хотите его спасти? — Го Шу отодвинулся и посмотрел ей прямо в глаза.

— Да.

— Я рад. Он хороший парень, хоть и немногословный. Верный и надёжный, таких людей мало. Я надеюсь, удача будет на вашей стороне.

— Я благодарна вам за помощь. Мне пора отправляться в путь.

Они вежливо кивнули друг другу и разошлись.

Го Шу, оставшись один, ещё раз осмотрелся по сторонам и, убедившись, что их никто не подслушивал, тяжело вздохнул, а потом пошёл обратно к казармам. Больше помочь этому парню он ничем не мог.

Бай Сюинь дошла до стены крепости и уже собиралась взлететь на мече, когда её нагнал запыхавшийся слуга.

— Госпожа! Госпожа бессмертная! Я еле вас нашёл, — он пытался отдышаться, — ваши покои на ночь уже подготовили и…

— Благодарю за заботу, — прервала его Бай Сюинь, — но в этом нет нужды. Я уже убедилась, что человека, которого я ищу, нет в крепости. Мне нужно вернуться в свой орден и сообщить о его смерти.

— Но отправляться в путь ночью очень опасно…

— Я старейшина ордена Алого Феникса, — Бай Сюинь вздёрнула подбородок, — кто посмеет преградить мне дорогу.

Она легко вскочила на меч и, бросив напоследок слуге «Прощайте», взмыла в ночное небо.

[1] Цзинь — мера веса, равна прибл. 600 гр.