Последний дракон Цзянху

Глава 18 Поиски

Дни в ордене Алого Феникса, заполненные обычной рутиной, летели со скоростью выпущенной стрелы. Ученики, не жалея себя, постигали искусство совершенствования, а их наставники, не жалея сил, раздавали ценные указания и наказывали за нарушение правил ордена. Погода становилась всё более жаркой, а буйство зелени на горе грозило поглотить все постройки. Лето обещало быть влажным и щедрым на горячие деньки.

Пару дней назад глава ордена вызвал к себе старейшину Бай и сообщил, что уедет по делам, строго наказав Бай Сюинь не покидать гору во время своего отсутствия. То ли боялся, что его талантливый сын, оставшись без надзора, снова что-нибудь натворит. То ли, что Бай Сюинь сбежит и тайно поженится с Шао Цинлуном. Старейшина Бай не стала упрекать его в недоверии к близким, а просто пожелала удачного завершения всех дел. С учётом пути до столицы, а также ожидания аудиенции у Императора, глава Ван должен был вернуться не раньше, чем через несколько недель. К счастью, тому не пришло в голову повесить дела ордена в своё отсутствие на Бай Сюинь, поэтому она вернулась к своим обычным будням и была бы счастлива, если бы не одна проблема, которая, словно назойливая муха, маячила перед лицом.

Порассуждав логически, Бай Сюинь пришла к выводу, что действовать надо через Шао Цинмэй, уж её-то Да Шань точно послушает. План был такой — под каким-нибудь благовидным предлогом попросить прислать его в орден Алого Феникса, а потом спрятать, пусть даже против его воли, пока не удастся разобраться с Шао Цинлуном. Старейшина Бай уже несколько раз садилась писать письмо, да так ни одно и не закончила. Как именно просить о подобном и какую причину придумать, было неясно. Поэтому, получив от запыхавшегося юного адепта конверт с печатью Ледяной Звезды, Бай Сюинь внутренне похолодела, ожидая новостей от Шао Цинлуна. Например, о переносе свадьбы на ближайшие дни. Или кровавого описания, как тот разделал Да Шаня, словно мясник буйвола, потому что Бай Сюинь так и не ответила на письмо о помолвке. Но, к счастью, послание было от Шао Цинмэй. К несчастью, новости в нём были тревожные. Да Шань пропал.

Последний раз Шао Цинмэй видела его в ту несчастливую ночь, когда старейшина Бай дала связать себя вынужденным обещанием. Шао Цинлун тогда сказал, что отправил Да Шаня первым, вот только ни Да Шань, ни закрытая повозка с четвёркой лошадей до горы Ледяной Звезды так и не доехали. Шао Цинлун обвинил Да Шаня в краже хозяйских вещей, и действительно через какое-то время на столичном рынке то тут, то там начали появляться вещи, принадлежавшие молодой госпоже Шао, но самого Да Шаня с того дня никто не видел. Шао Цинмэй не верила, что он сбежал, и умоляла Бай Сюинь найти его. Она была уверена, что просто так Да Шань бы её не покинул, а, значит, с ним что-то случилось. Она слёзно просила ничего не говорить об этом письме брату, поскольку тот запретил даже имя Да Шаня упоминать. Шао Цинмэй писала, что понимает всю бесцеремонность своей просьбы, но больше ей было некому довериться.

Бай Сюинь прочитала письмо трижды, а потом аккуратно сложила и спрятала в рукаве. Она тоже была уверена, что Да Шань не сбежал. Первой её мыслью было, что Шао Цинлун убил соперника, но пораздумав над этим, Бай Сюинь решила, что молодой господин Шао был неглуп, поэтому не стал бы избавляться от Да Шаня до самого дня свадьбы на случай, если Бай Сюинь передумает. А значит, Да Шань жив, но его где-то прячут. Либо Шао Цинлун отослал его подальше с глаз. Бай Сюинь быстро направилась к своему павильону, чтобы собрать вещи. Она понятия не имела, сколько времени могут занять поиски, но ей нужно было отправляться немедленно. Она должна была найти Да Шаня до того, как Шао Цинлун узнает о письме сестры, только тогда появится шанс отказаться от помолвки. И если помочь Шао Цинмэй в поисках пропавшего подопечного, то и историю с гостиницей можно будет замять. Навряд ли благодарная молодая госпожа Шао станет всем рассказывать, что видела Бай Сюинь в исподнем поздно ночью в объятиях своего братца.

Этим же вечером старейшина Бай покинула орден Алого Феникса и отправилась на север в маленький городок Чуньлань. Лететь на мече было намного быстрее, чем ехать в тяжёлой повозке, к тому же Бай Сюинь почти не делала остановок, но даже так путь занял несколько дней. Добравшись до Чуньланя, она сразу направилась к единственному в этом городе постоялому двору. Толкнув тяжёлую дверь, Бай Сюинь обнаружила внутри помещения всё тот же стол с широкими лавками и лестницу, ведущую к комнатам на втором этаже, но там не было ни души. Позвав хозяина и не получив ответа, она приоткрыла дверь, ведущую на кухню и в хозяйские комнаты, но и там было пусто. Тогда она вышла на улицу и обошла дом, и на заднем дворе обнаружила хозяина постоялого двора. Он, видимо, собирался колоть дрова, но о чём-то задумался и так и стоял с топором в опущенной руке и стеклянным взглядом, устремлённым в пустоту. Он выглядел совсем иначе, чем Бай Сюинь его запомнила — весь осунулся и согнулся и будто бы постарел лет на десять.

— Господин… — Бай Сюинь попыталась вспомнить его имя, но не смогла.

Мужчина не замечал её.

— Господин, — позвала Бай Сюинь настойчивее, и мужчина вздрогнул и перевёл на неё взгляд. На мгновение на его лице промелькнуло раздражение, но тут же исчезло, уступив место пустому безразличию.

— Я ищу человека, — перешла Бай Сюинь сразу к делу, — мы останавливались у вас месяц… нет, пару месяцев назад, в начале весны. Со мной была девушка и молодой мужчина. Тем утром он должен был отправиться к горе Ледяной Звезды, но пропал. Мне нужна любая информация. Может, вы что-то видели или слышали?

Хозяин гостиницы стоял, опустив взгляд куда-то себе под ноги, и молчал, а потом резко поднял голову, и взгляд его был полон гнева.

— Почему я должен помогать вам? Потому что вы, госпожа бессмертная, привыкли, что все преклоняются перед вами? — выплюнул он. — Ищите помощи в другом месте.

— Я чем-то вас обидела? — нахмурилась старейшина Бай.

— Обидели? — мужчина снова отвёл взгляд. — Может ли возникнуть обида, когда кому-то нужна помощь, а вы проходите мимо, делая вид, что вас это не касается?

— Вам нужна помощь? — не понимала Бай Сюинь.

— Вы правда не понимаете, — покачал головой мужчина. — Наша страна воюет. Все молодые мужчины сейчас сражаются на юге. А что же вы, бессмертные? Те, кто могут сдвигать горы и останавливать моря? Где вы, когда наши дети умирают на границе⁈ — сорвался он на крик.

— Мой муж не хотел вас оскорбить, — послышался чей-то голос, — пожалуйста, простите его.

Бай Сюинь резко обернулась и увидела подходящую к ним женщину средних лет.

— Почему ты извиняешься за меня, женщина⁈ — глаза мужчины полыхали негодованием. — Мне не за что просить прощения! Разве не они должны просить прощения у нас⁈

Бай Сюинь в растерянности переводила взгляд с одного человека на другого.

— Оба наших мальчика погибли на войне, — сказала женщина. — Мой муж горюет, прошу, не воспринимайте его слова на свой счёт.

— Мне очень жаль, — прошептала Бай Сюинь, — но я не имею отношения к этой войне.

— Вот именно! — ткнул в неё пальцем хозяин постоялого двора. — Вы могли бы давно закончить эту войну! С вашими силами вы могли бы победить врага, но вы считаете себя выше этого! Вы просто смотрите, как умирают наши дети, и говорите, что это вас не касается!

— Мы с детства учимся сражаться мечом, — подняла голову Бай Сюинь. — Но мы учимся сражаться с демонами. Наша задача и цель жизни защищать царство людей от злой силы. Ни один заклинатель даосского ордена не может поднимать свой меч на людей. Если нас не станет, кто защитит вас от другого врага?

— Где эти демоны, от которых нас надо защищать? — хозяин постоялого двора сплюнул. — Разве это не пустые отговорки?

— Цуй Сы, — нахмурилась его жена, — ты всю жизнь живёшь под опекой ордена Ледяной Звезды, неудивительно, что ты не сталкивался с демонами. Я выросла на западе в глухой деревне, — она повернулась к Бай Сюинь, — как-то у нас исчез человек. Все решили, что напился вина и утонул в реке, но потом пропал ребёнок, а через несколько дней ещё один. Старейшина деревни написал в ближайший орден, и через несколько дней к нам приехали заклинатели. Как сейчас помню, все красивые и молодые в развевающихся одеждах прилетели на мечах, словно божества. Они опросили жителей и обыскали всю деревню, а потом отправились к реке и выловили оттуда-то существо. Я была совсем маленькая, но никогда этого не забуду. Оно было как гнилой труп и ужасно воняло на всю округу. Но шевелилось и двигалось, как живой человек. Именно тогда я впервые осознала, что в нашем мире есть твари, с которыми справиться обычному человеку не под силу. И именно поэтому существуют заклинатели, которые защищают нас от этакой мерзости. И только благодаря им мы можем по ночам спать спокойно, — женщина перевела взгляд на мужа. — Бессмертная госпожа не имеет отношения к нашему горю, не срывай на ней свой гнев. Не она убила наших мальчиков.

Цуй Сы в последний раз сжал кулаки, а потом подошёл к большой деревянной колоде для колки дров и со всей силы вонзил в неё топор.

— Я вас помню, — тихо сказал мужчина, — и ваших спутников. Но не знаю, куда девался тот высокий парень.

— Высокий парень? — нахмурилась его жена. — Высоченный такой, да? Да, был такой, он спал внизу за столом. Тогда дождь шёл, у меня все запястья выкручивало, я заснуть не могла. Рано утром какой-то господин пришёл и увёл его, а вернулся уже один. Тот господин был разодет весь в шелка и с красивым таким лицом, на которое обычно девушки заглядываются.

— А повозка? — выпалила Бай Сюинь. — Закрытая повозка с четвёркой лошадей?

Женщина нахмурилась и потёрла подбородок:

— Была… Да, тот господин, когда вернулся один, её увёз куда-то. Я ещё подумала, как странно, такие лошади ведь стоят целое состояние, неужто продал в нашем-то городке? Но никто про это не говорил, вот я и забыла.

— А вы не знаете, куда они ушли? Тот парень и господин?

— Куда? — женщина пыталась вспомнить. — Вроде на запад. Да, в западную часть города ушли вон по той дороге, — махнула она рукой.

— А что там на западе города? — сердце Бай Сюинь замерло.

— Да то же, что и здесь, — пожала плечами женщина. — А дальше пустырь да лес.

— И вы больше ничего не слышали? — Бай Сюинь старалась не думать о плохом.

— Нет, — мотнула головой женщина, — они ведь и не разговаривали, сразу молча ушли.

— Спасибо, — кивнула Бай Сюинь, а затем призвала свой меч и запрыгнула на него, устремившись на запад.

Жена хозяина долго смотрела ей вслед, а затем покачала головой:

— Бедная девочка.

— С чего вдруг? — проворчал её муж.

— С таким рвением ищут лишь дитя, — вздохнула женщина, — или любимого.

Бай Сюинь прилетела к западной части города, которая выглядела совсем запустелой. Покосившиеся деревянные дома прижимались к друг дружке, а на шатких заборах проступала чёрная гниль. Сразу за последним домом раскинулся пустырь с кучей мусора, да расплывшимися от дождей отпечатками сажи на земле после костров. Сразу за пустырём начинался реденький лес. Бай Сюинь обошла округу вдоль и поперёк, но не заметила ничего странно. Если Шао Цинлун отвёл Да Шаня в лес, то его уже не найти. Но молодому господину Шао не было смысла убивать парня, да и сам Да Шань не был похож на жертвенное животное, которое покорно примет свою смерть. Старейшина Бай подошла к ближайшему дому и постучала, но ей никто не ответил. Тогда она отправилась к следующему дому, но и тут ответом была лишь тишина. Наконец, через несколько домов, она наткнулась на старика, что сидел на крыльце и щёлкал тыквенные семечки.

— Дедушка, — вежливо поклонилась Бай Сюинь.

— Нет у меня такой внучки, — сварливо ответил старик.

— Два молодых мужчины здесь проходили пару месяцев назад, один из них был очень высокий, — не сдавалась Бай Сюинь.

— Хоть высокий, хоть низкий, мне-то откуда знать, — старик был непреклонен.

— Значит, здесь ничего не происходило? Чужие люди не ходили?

— После того как военные ушли, всё было тихо, — сплюнул на землю шелуху старик.

— Военные? — нахмурилась Бай Сюинь. — Какие военные?

— Те, что всякий сброд собирают. Приличных людей градоначальник отбирает, а эти слоняются по стране, останавливаются то тут, то там, и набирают, где преступников, а где бродяг. Когда они тут лагерем на пустыре стояли, шуму от них было столько, что никакого покоя не было. Хорошо хоть быстро ушли.

— А когда это было?

— Да в начале весны и приходили.

— Дедушка, а вы не знаете, куда они потом пошли?

— Куда-куда, в тренировочный лагерь, куда же ещё. Надо ж их сначала научить, с какой стороны за меч хвататься, прежде чем на смерть вести.

— Тренировочный лагерь… где это? — задумчиво протянула Бай Сюинь.

— Вы что, никогда со своей горы не спускались, раз не знаете, что в стране творится? — окинул её подозрительным взглядом старик. — Есть три тренировочных лагеря — один недалеко от столицы, другой на юго-западе у лотосовых озёр и третий на юге у перевала Шаньху[1]. Если эти военные ушли на юг, то, скорее всего, пошли в Шаньху сдавать свою добычу.

— Добычу? — не поняла Бай Сюинь.

— Им по десять серебряных монет платят за любого бродягу, способного держать в руках оружие. И возмещают расходы на выкуп преступников.

— Вы хотите сказать, убийц отправляют служить в армию? — не поверила старейшина Бай.

— Не убийц, — старик снова сплюнул тыквенную шелуху, — всякий сброд — мелких воришек, клеветников, тех, кого поймали на взяточничестве. Я слыхал, кого-то даже из рабства выкупили ради благого дела. А после победы в войне всем полагается прощение от самого Императора. Разумеется, в этом нет пользы, легче пару лет в тюрьме отсидеть или накопить денег и выкупить себя из рабства. Но за дезертирство вешают, вот они и идут воевать. Что так, что эдак смерть, но так хоть есть шанс уцелеть, если война закончится. Да только конца ей всё равно не будет.

— Почему вы так думаете?

— Потому что кто-то должен отступить, или мы, или враги из государства Лэй. Да только кто ж отступит, если речь идёт о золоте?

— Спасибо, дедушка, — поклонилась Бай Сюинь и развернулась, чтобы уйти.

— Не ходи туда, — крикнул ей в спину старик. — Там только смерть!

— Даже если так, — обернулась она, — я всё равно должна его найти.

Бай Сюинь взмыла в воздух и направила свой меч на юг. Внутреннее чутьё ей подсказывало, что она нашла верный след. То же самое чутьё в прошлом говорило ей, где прячутся демоны, поэтому старейшина Бай привыкла ему доверять. И смутная тревога, словно червь, вгрызалась в её сердце. Старик был прав — этой войне не будет конца.

Когда-то никому не нужный кусок бесплодной земли был обычным скалистым ущельем на границе двух государств. На каменистой почве почти ничего не росло, и даже дикие звери обходили эти места стороной, зато ядовитых гадов там было хоть отбавляй. Путники и торговцы предпочитали сделать большой крюк, лишь бы не соваться в эти земли, прозванные из-за цвета почвы Красным ущельем. Так было всегда, пока один случайный торговец не попал под камнепад и чудом уцелел. Едва не лишившись жизни, он обрёл неожиданное богатство — в расколотых камнях отражали свет обжигающего солнца самородки настоящего золота, но удача была не на его стороне — в это время через ущелье шли странники из страны Лэй. Так новость распространилась на оба государства, да вот только возникла проблема — Красное ущелье находилось прямо на границе. Оба государства давно жили в мире, поэтому никому не приходило в голову выставить пограничные посты в этих мёртвых землях. И когда стало известно о богатстве, спрятанном в красных камнях, каждый правитель посчитал своим долгом объявить эти земли своими. Так началась затяжная война, которая длилась уже несколько лет.

С каждым днём, приближающим Бай Сюинь к перевалу Шаньху, волнение лишь росло. Много раз она задавалась вопросом, чего именно так боится. Когда она найдёт Да Шаня, то сможет его спрятать от Шао Цинлуна и избежать ненавистного брака. Но если по какой-то причине Да Шань уже мёртв, это также избавило бы её от незавидной участи. Более того, ей бы не пришлось никого прятать, она могла бы спокойно вернуться к своей размеренной жизни. Но одна мысль, что с этим почти незнакомым, но отчего-то таким родным человеком что-то случилось, вгоняла её в ужас. С каждым потраченным на дорогу днём ощущение нависшей угрозы становилось лишь отчётливее. По ночам её мучили сны о той далёкой жизни Лин Сюинь. Иногда ей снились обычные дни, в которых молодая госпожа Лин беспечно гуляла по саду или болтала со служанками. Порой в этих снах она обжигалась о пламенные взгляды низшего из слуг. Или тайком улыбалась ему. Когда она проходила мимо, их руки словно случайно на мгновенье соприкасались. Каждое такое касание наполняло душу волнением, а сердце заставляло пускаться вскачь, словно испуганный кролик. Иногда в этих снах Чан Ян уже исчез, и молодая госпожа Лин в отчаянье и смятении бегала по саду, словно надеясь его найти. А иногда она просто сидела и смотрела пустым взглядом в одну точку, инстинктивно прижимая руки к животу, в котором разгоралась новая жизнь.

Бай Сюинь просыпалась и ещё какое-то время не понимала, где сон, а где явь, настолько сильными были чужие чувства. Она не могла не задаваться вопросом, насколько близки были на самом деле Лин Сюинь и Чан Ян, и не потому ли девушка была в таком отчаянье после его исчезновения, что уже носила под сердцем ребёнка. Если бы у старейшины Бай было время, она бы отправилась в поместье семьи Бай, чтобы в старых реестрах найти записи о рождении своих предков и сопоставить даты. Впрочем, записи можно было подделать. Если это предположение и правда было верно, то семья Лин сделала бы всё, чтобы скрыть тот факт, что ребёнок родился вскоре после заключения брака. Но эти догадки объясняли многое. Например, почему ребёнка, потерявшего мать при рождении, так не любили в семье отца. Недаром он сбежал, как только стал самостоятельным, и взял себе имя, которым нарекла его мать, отбросив то, что было записано в семейном реестре.

Через несколько дней пути, когда затянувшиеся за время пребывания в Храме Нефритового Будды язвы тревоги снова вскрылись и начали разрушать духовное ядро, Бай Сюинь обнаружила, что в спешке не пополнила свои запасы успокаивающих духовную энергию эликсиров и трав. Теперь ей оставалось полагаться лишь на дыхательные техники и мантры успокоения души. В любой другой ситуации она бы сразу развернулась и отправилась обратно в орден. Рисковать своим нестабильным духовным ядром было слишком опасно, особенно когда её сердце находилось в таком смятении. Но мысль о том, сколько дней она потеряет, если решит вернуться, не позволила ей действовать рассудительно. Нужно было найти Да Шаня до того, как его отправят на границу. Бай Сюинь не знала, сколько занимает подготовка таких солдат, но подозревала, что недолго. Если старик в Чуньлане был прав и эти рекрутинговые отряды собирали всякий сброд, то бывших преступников и бродяг первыми отправляли на поле боя, словно животных на убой. Наверняка полководцы прикрывали таким живым щитом своих ценных солдат. Поэтому, не обращая внимания на тонкую, словно паутина, сеть трещинок, расползающихся по всему духовному ядру, Бай Сюинь продолжала лететь на юг.

Спустя две недели, она, наконец, достигла перевала Шаньху. Перед ней на широком плато раскинулся военный лагерь. Солдаты тренировались прямо под обжигающим летним солнцем: часть из них отрабатывала фигуры построения, синхронно меняя их по команде, другая же училась обращаться с оружием — мечами, алебардами гуаньдао, чуть поодаль лучники пытались попасть по соломенным мишеням, а кто-то бегал туда-сюда, выполняя мелкие поручения. С высоты все эти маленькие двигающиеся фигуры своей слаженной работой напоминали муравейник. Бай Сюинь направила свой меч к земле и спрыгнула с него, взметнув под ногами мелкую каменную пыль. Из крытых конюшен неподалёку доносилось ржание и тянуло запахом навоза, смешивая с душными ароматами еды из длинного деревянного строения, в котором, судя по всему, располагалась кухня.

Своим появлением Бай Сюинь сразу привлекла к себе внимание, она буквально чувствовала на себе взгляды множества глаз. Поискав среди людей кого-то в форме офицера, старейшина Бай направилась к нему. Сняв с пояса свой жетон ордена, она вытянула его перед собой:

— Старейшина Бай из ордена Алого Феникса приветствует вас. Я ищу одного человека.

Офицер, к которому она обратилась, тут же начал искать глазами старшего по званию, чтобы спихнуть эту горячую картошку на кого-то другого. Бай Сюинь ожидала увидеть гнев или затаённую обиду во взглядах солдат, совсем как у хозяина постоялого двора Цуй Сы, но вместо этого увидела лишь любопытство, а у некоторых жадный блеск глаз мужчин, которые давно не видели женщин. Не обращая внимание на остальных, Бай Сюинь сосредоточилась на офицере перед собой, который всё ещё отчаянно вертел головой, а потом закричал какому-то человеку и отчаянно замахал руками. Человек, которого позвали, был явно старше и опытнее, его тяжёлый взгляд сразу выдавал бывалого воина. Он подошёл и молча кивнул офицеру, который тут же испарился, словно его здесь и не было.

— Я ищу человека, — решила не тратить время на приветствия Бай Сюинь.

— Какого-то конкретного? — наклонил голову военный.

— Да, — не обратила внимание на сарказм Бай Сюинь, — я полагаю, что он может быть здесь.

— Ну раз вы полагаете, — военный прищурился, а потом пошёл в сторону одного из длинных низких зданий.

Бай Сюинь проигнорировала его грубость и направилась следом.

— Я так понимаю, заклинателей здесь не жалуют, — проронила она.

— Вы всё правильно понимаете, — легко согласился военный, — особенно если это молодые красивые женщины, которые одним своим появлением отвлекают солдат.

— Прошу прощения за доставленные неудобства, — холодно процедила Бай Сюинь.

— Я вас великодушно прощаю, — усмехнулся военный.

Они дошли до низкого здания и вошли внутрь. Запах еды здесь был гораздо ощутимее. В углу комнаты какой-то человек с нескрываемым аппетитом уминал большую миску с кашей. Увидев прибывших, он едва не опрокинул миску на себя, вскочил и засуетился.

— Госпожа ищет человека, — бросил ему военный.

— П-понял, понял, — закивал человек с кашей, — сейчас же посмотрю записи. Как зовут человека?

Бай Сюинь перевела взгляд с одного на другого:

— Я ведь не первая, кто пришла к вам с такой просьбой?

— Разумеется, нет, — скрестил руки на груди военный, — иногда адепты орденов сбегают и попадают в рекрутинговые отряды, иногда сами к нам приходят, всякое бывает. А потом появляются такие, как вы, и требуют выдать им своих учеников.

— Да Шань, — выдохнула Бай Сюинь. — Человека, которого я ищу, зовут Да Шань.

— Сейчас, сейчас, — засуетился человек с кашей и подхватил с широкого стеллажа несколько учётных книг. Бросив их на стол, он начал быстро пролистывать страницу за страницей. — Когда этот человек попал к нам?

— Если он попал в рекрутинговый лагерь в Чуньлане в начале весны, то сюда должен был добраться где-то за месяц, — задумалась Бай Сюинь.

— Из Чуньланя? — военный поднял на неё взгляд. — Этих привёл Го Шу.

— Го Шу? С-сейчас, сейчас, — человек выудил из стопки одну из книг и снова стал быстро просматривать страницы. Неизвестно, как он успевал читать списки имён на такой скорости, но уже через несколько страниц он поднял глаза и покачал головой: — Нет таких.

— Слышали? — военный перевёл взгляд на Бай Сюинь. — Человека с таким именем в нашем списке нет.

— Но он должен быть, — нахмурилась Бай Сюинь.

— То есть вы точно знаете, что он был принят на службу отрядом Го Шу? — военный сверлил её взглядом. — Что ж, если так и было, но в наших списках его нет, значит, до нас он не дошёл.

— Как он мог не дойти? — помрачнела Бай Сюинь.

— Умер в дороге, — пожал плечами военный. — От болезни, например. Или упал и шею сломал. Или сбежать пытался и его повесили как дезертира. В любом случае у нас его нет.

Он развернулся и пошёл к выходу.

— Подождите! — крикнула Бай Сюинь. — Он не мог умереть из-за какой-то болезни. Он должен быть здесь, — отчеканила она каждое слово.

— Но его здесь нет, — ответил ей в тон военный.

— Другое имя! Его могли записать под другим именем!

— Под каким? — судя по тону военный терял терпение.

— Я не знаю…

— У нас тут сейчас почти восемь сотен солдат, не желаете ли взглянуть на каждого?

— Я хочу поговорить с этим Го Шу, — потребовала Бай Сюинь.

— Не выйдет, он сейчас в крепости Хэйши[2], — лениво пожал плечами военный.

— Н-начальник Ган, — робко подал голос второй человек, — мы могли бы…

— Не могли бы, — выплюнул военный и смерил взглядом Бай Сюинь. — Если ваш ученик, или слуга, или муж сбежал и попал в отряд, то он теперь на службе Его Величества. Даже если вы его найдёте, то забрать с собой всё равно не сможете. Пока срок службы не истечёт, солдат не может уйти. Так что для вас будет лучше оставить это.

— Я должна его найти, — прикрыла глаза Бай Сюинь успокаиваясь. — Он очень высокий, намного выше любого солдата, его сложно не заметить. А ещё он не разговаривает.

— В-высокий и немой? — человек с реестром напряжённо посмотрел на военного, который сразу помрачнел.

— Вы ведь знаете, о ком идёт речь… — тихо сказала Бай Сюинь. — Где он?

Военный бросил на неё быстрый взгляд, но промолчал.

— В чём дело? — начала злиться Бай Сюинь. — Если его привели сюда, то он должен быть здесь. Не хотите помогать? Ладно, я сама его найду, даже если придётся посмотреть на каждого из восемь сотен солдат.

— Человека, которого вы ищете, здесь нет, — потёр переносицу военный. — Он пришёл с отрядом Го Шу в середине весны, но надолго здесь не задержался.

— Только не говорите, что он пытался сбежать, — побледнела Бай Сюинь.

— Нет, не пытался. Обычно подготовка занимает от трёх до шести месяцев. Но этот человек уже хорошо владел мечом, поэтому пробыл здесь немногим больше месяца.

— Он плохо владел мечом, — прошептала Бай Сюинь. — Его движения никуда не годились.

— У вас высокие стандарты, — невесело усмехнулся военный, — но по сравнению с крестьянами, да мелкими ворами, он выглядел, как искусный воин. К тому же физически очень сильный. Он мог бы стать настоящим солдатом, у него были все задатки для военной службы, если б не немота. Мне ничего не оставалось, как отправить его в Красное ущелье вместе с очередным отрядом.

— Вы просто отправили его на смерть, — сказала Бай Сюинь каким-то чужим голосом.

— Как и сотни других молодых и сильных мужчин, — прожёг её тяжёлым взглядом военный. — Жалостью войну не выиграть.

— Сколько времени занимает путь до Красного ущелья? — тихо спросила Бай Сюинь.

— Пару недель, если погода стоит хорошая. А она была хорошая.

— Значит, он дошёл до Красного ущелья несколько дней назад, — нахмурилась Бай Сюинь.

— Вы ведь не собираетесь отправляться туда? — тихо спросил военный.

— Я должна его найти, — отрезала Бай Сюинь. — Живым или мёртвым.

Она направилась к выходу, но на пороге развернулась и бросила последний взгляд на двух мужчин:

— Если бы я не учила его пользоваться мечом, он всё ещё был бы здесь. Это моя вина.

— Нет, госпожа, — вздохнул военный, — просто мир несправедлив. Особенно когда идёт война.

Бай Сюинь вышла на улицу и вдохнула горячий воздух. Она выхватила меч из ножен и запрыгнула на него, а затем направилась на юг.

[1] Перевал Горного тигра.

[2] Крепость Чёрного камня.