Позволь мне любить тебя

Глава тридцать четвертая

Энцо

— Должно быть, Алиса попросила кого-то подделать запись, — сказал я Константину по телефону после взлома камер наблюдения в моем доме. — Она была стерта.

Мое тело напряглось, ладони вспотели. Но то тревожное чувство, которое я испытывал еще в Нью-Йорке, теперь, вернувшись домой, превратилось в остро отточенный нож, и меня со всех сторон резало беспокойство.

От Хадсона не было никаких вестей, но интуиция подсказывала, что я прав. В четверг все произошло так быстро, что я что-то упустил.

Если кто-то снабдил трех идиотов брелоком, то что, если этим кем-то был Томас? Что, если он специально подставил Алису, но при этом был соучастником всего происходящего?

Брелок — это, конечно, домыслы, но это было все, на что я мог опираться, кроме догадок, пока не получил весточку от Хадсона, а он был в больнице и пытался заставить Дженсена говорить. Ну, писать, поскольку его челюсть была зажата проволокой.

— Что, если взломать больничную карту и выяснить, была ли мать Томаса пациенткой? Если он солгал об этом в качестве предлога, чтобы увезти Киару из города, то… — Я опустил слова, осознав, что у меня входящий звонок. — Это агент Ли. Я перезвоню.

— Я хочу тебе кое-что сказать, — начал агент Ли, как только я ответил, — но сначала мне нужно, чтобы ты пообещал, что не будешь действовать по своему усмотрению.

— Скажи мне, — процедил я. — Дженсен что-то знает, я прав? — Я полагал, что агент Ли отправился с Хадсоном в больницу, чтобы допросить его.

В трубке раздался тяжелый вздох.

— Да.

— Кто? — Сердце заколотилось, когда я ждал, что он назовет имя, понимая, что плохое предчувствие и беспокойство оправданы. Оставалась еще одна неувязка. Но был ли это Томас?

— Я собрал команду в Шарлотте, чтобы забрать его. Они ждут его у дома, но его еще нет. Его самолет приземлился час назад, так что он в Шарлотте. Я хочу, чтобы ты позволил федералам разобраться с этим делом.

— Назови мне его имя, черт возьми.

— Разве имя Томас…

Я не дал ему закончить. Бросил телефон и как можно быстрее помчался в соседнюю квартиру.

Когда я нащупал ручку, дверь открылась. Но, черт, она должна быть заперта.

— Мария, — позвал я, и мой желудок упал при виде любимой мягкой игрушки Киары в гостиной.

Я не чувствовал такой пустоты, такого страха с того момента, как узнал, что Бьянка покинула этот мир, за несколько часов до того, как моя семья позвонила и сообщила мне о случившемся.

Нет, нет, нет.

Я побежала по коридору и замер в дверях ее спальни, когда Томас прижал ее к комоду, пытаясь не дать ей ударить его.

— Отпусти. Ее. — прошипел я, делая медленные шаги рядом с ним, не желая, чтобы она пострадала.

Когда Томас сместился в сторону, и я увидел окровавленный нос Марии, мой мир остановился. Все погрузилось в тишину.

— Она ударилась головой, — быстро проговорил он в панике. — Это был несчастный случай.

Руки Марии упали на пол, когда Томас отступил от нее.

— Энцо, — прошептала она.

— Иди в комнату Киары и запри дверь, — сказал я тихим голосом, глядя на человека, который знал, что находится в нескольких секундах от смерти.

Мария нерешительно обошла Томаса, но я не мог оторвать от него взгляда, когда она тихо прошла мимо меня.

Оставшись с ним наедине, я наклонил голову, изучая его. Решая, как я его убью.

— Пожалуйста, — умолял он. — Это не то, что ты думаешь. Я не знал, что они собираются тебя убить. Я думал, они хотят просто избить тебя.

Я молчал. Темный хаос внутри меня вновь разгорелся, когда я увидел, что Мария ранена. Демоны, которых я с трудом запер только в эти выходные, вот-вот вырвутся на свободу.

Томас поднял руки и отступил к окну, как будто мог спастись. Но я уже мысленно раскрашивал стекло его кровью.

Медленными шагами я подходил к окну, затем схватил его за запястье и вывернул, опустив его на одно колено, когда он застонал. Потянувшись вниз, я сжал его челюсть так, что он был вынужден смотреть мне в глаза.

Освободив его запястье, я отвел кулак назад, готовясь обрушить на его лицо и все остальные части тела.

Но моя рука не двигалась. Не нанесла удар.

Тихие звуки плача Киары вдалеке заставили меня замереть.

И тут слова Изабеллы врезались в мое сознание и подействовали на меня:

— Бьянка верила в прощение. Милосердие.

Я моргнул, пытаясь сосредоточиться, чтобы покончить с этим человеком. Но в голове пронеслись мысли о Марии и Киаре, и моя рука задрожала.

Томас уставился на меня с растерянностью в глазах, недоумевая, почему я еще не ударил его.

То же самое, черт возьми.

— Мария, — крикнул я ей, прежде чем передумал.

— Энцо? — прошептала она из-за моей спины, скорее всего, удивляясь, что Томас не весь в крови.

— Он тебе нужен живым? — спросил я грубым тоном, гнев все еще бушевал во мне.

— Я… э-э… — Пауза. — Да.

Мои плечи опустились.

— Тогда мне нужен телефон. Федералы ждут у его дома, чтобы арестовать его. — Я покачал головой, потрясенный тем, что делаю. — Им нужно приехать сюда. — Я опустил руку и наклонился к нему ближе. — Ты не заслуживаешь милосердия, — сказал я ему, — но я делаю это. Считай, что ты самый удачливый сукин сын на планете, — добавил я перед тем, как лишить его сознания.

— Честно говоря, я не знаю, как ты его не убил. — В тот вечер Райан сидел на кухне со скрещенными на груди руками.

Я положил нож на разделочную доску и посмотрел на две причины, по которым Томас не был мертв. Мария и Киара.

— Я хотел убить его, — признался я. — То, что я хотел сделать с этим человеком, слишком мерзко, чтобы произносить это вслух, — добавил я негромко, вспоминая сообщение от агента Ли после того, как федералы из местного отделения в Шарлотте арестовали Томаса, и он поблагодарил меня за то, что я не стал расписывать стены спальни Марии кровью.

— Полагаю, было бы трудно начать с ними жизнь, если бы ты был убийцей отца Киары.

Я выдохнул с трудом. Я был измотан, нуждался в душе и сне. Но больше всего на свете мне хотелось обнять Марию и Киару, защитить их и никогда не отпускать.

Я также хотел дать Марии хоть какое-то ощущение нормальности после того ада, через который она прошла, и поэтому предложил приготовить поздний ужин для всех.

Но сегодняшний день был настолько далек от нормального, и я сомневался, что домашний ужин что-то изменит.

Марии пришлось стать свидетельницей того, как отец ее ребенка был арестован ФБР всего три часа назад в ее спальне.

— С ней все будет в порядке, — сказал Райан, словно прочитав мои мысли, и я посмотрел на подпрыгивающую на ноге Киару, сидящую рядом с Натальей в гостиной.

Мария, конечно, была крепкой. Но она не была великой актрисой, и я легко мог видеть, что ей трудно. Она слишком много пережила из-за моего прошлого, и я не представлял, как примириться с тем, что причиной ее боли был я.

Я не мог позволить ей лгать мне и уверять меня, что с ней все в порядке. Что, если ей снятся кошмары? Посттравматический стресс?

— Я должен был сказать ей, что меня беспокоит Томас. — Еще большее чувство вины навалилось на мои плечи.

— С ней все в порядке. Это она пыталась избить Томаса, когда ты пришел. Она сильная.

Мария призналась, что несколько раз ударила Томаса до моего появления, но он не сопротивлялся. И что ее окровавленный нос был не от его руки.

Однако это не изменило моего отвращения и ненависти к Томасу.

— Прошлое — это прошлое. — Райан хлопнул меня рукой по спине, пытаясь облегчить дискомфорт, который я все еще ощущал, и я перевел взгляд на него через плечо.

— И это прошлое вернулось, чтобы преследовать меня.

— Томас был последней проблемой. — Он положил руку на сердце. — Ты знаешь, я бы первым сказал тебе об этом, если бы считал, что ты представляешь опасность для моей жены и ее семьи.

— Да, наверное, так, — нерешительно ответил я. — И еще спасибо, что разрешили нам пожить в комнате для гостей, пока мы не найдем новое жилье.

Моя и ее квартира теперь были полны дерьмовых воспоминаний, которые я не хотел, чтобы ее окружали, а поскольку Томас, скорее всего, отправится в тюрьму за помощь мафии, у нас не было причин жить в центре города. Логичнее было бы жить в Ваксхо, рядом с ее семьей и рестораном.

— Конечно.

Мои глаза встретились с глазами Марии в другом конце комнаты, и она замолчала, когда я взглянул на нее. И по какой-то причине в этот момент я вспомнил бар «У Хадсона» шесть лет назад, когда мы обменялись взглядами перед поцелуем.

Тогда она была девственницей. Еще не встретила Томаса. И все еще верила в сказки, искала ту любовь, о которой читала.

И я хотел, чтобы для Марии все закончилось так, как в сказке, о которой Бьянка писала перед смертью. Я моргнул, осознав, что мне нужно сделать.

— Ты можешь присмотреть за плитой? — спросил я и, не дожидаясь ответа, направился к Марии. Она подняла свои прекрасные глаза и посмотрела на меня, когда я сказал: — Нам нужно поговорить.

На ее лице отразилось волнение, но она спокойно кивнула и передала Киару Наталье. Я взял ее за руку, и мы поднялись наверх, в спальню для гостей.

Как только дверь закрылась, я предложил ей сесть на кровать. Дорожная кроватка Киары стояла рядом, и я сглотнул от мысли, что то, что я сейчас скажу, будет означать, что сегодня я не буду спать с ними в одной комнате.

— Что случилось? — прошептала она, садясь. — Я имею в виду, не считая событий последних пяти дней.

Я выпустил тревожный вздох и сел рядом с ней. Она повернулась ко мне лицом, и я взял ее руку своими ладонями.

— Я хочу пережить все сначала, — признался я. — Чистый лист. Начать все с чистого листа. — Я сглотнул. — Я не хочу, чтобы наша история началась так, потому что в этом случае она будет обречена.

— Энцо. — Ее свободная рука легла на мою щеку, ее глаза прищурились.

Я вспомнил отредактированную версию истории моей сестры, ту, что была опубликована. Единственная версия, которую я читал до сих пор, в которой явно не хватало закулисных подробностей жизни моей сестры.

— Я бы хотел отредактировать все, что произошло со среды. Но поскольку это невозможно, я попрошу тебя сделать это заново.

— Что ты имеешь в виду?

Я крепче сжал ее руку.

— Я хочу водить тебя на свидания. Флиртовать с тобой. Не торопить события. Подарить тебе романтическую историю, которую ты заслуживаешь.

Из ее блестящих глаз скатилась слеза, а губы задрожали. Я не был уверен, улыбается она или хмурится.

— Мне это не нужно. Я уже люблю тебя. Принимаю тебя. Тебе не нужно этого делать. Я просто хочу, чтобы мы были вместе. — Она провела ладонью по моей щеке. — Если ты будешь в моей жизни, моя история будет завершена.

— Я люблю тебя так сильно, что мне больно, — признался я. — И именно поэтому я знаю, что мы должны это сделать. Мое прошлое, как тяжелый груз, и я чертовски боюсь, что все испорчу. — Мой голос был грубым. Эмоции прорывались наружу. События прошедшей недели били по моему телу, разуму и душе. Наконец, я взял себя в руки. — Может быть, это мне нужно начать все с чистого листа. Шанс по-настоящему отстраниться от своего прошлого, и почему-то эта перезагрузка кажется мне…

— Тогда да, — перебила она, одновременно плача и кивая. — Для тебя — да. Если тебе это нужно, я сделаю это. Если ты не пытаешься оттолкнуть меня, потому что считаешь себя опасным или еще какое-нибудь безумие в этом роде, тогда да.

— Ты была права. — Мои братья сегодня были правы. — Со мной ты в большей безопасности.

— Хорошо. — Тяжело вздохнув, она поделилась дрожащим голосом: — Я обещала тебе, что буду рядом, чтобы помочь тебе выбраться из ада, и, если хоть на секунду тебе покажется, что ты там… я рядом. — Она выдернула свою руку из моей и обняла меня за плечи, притягивая к себе. — Я прикрою тебя, как и ты меня.

— Черт, — прорычал я, прижимаясь к ее шее, отдаваясь всем эмоциям, которые раньше старался скрывать. — Я действительно потерян без тебя.

— Но я всегда найду тебя. — Она дала обещание, похожее на то, которое я дал Иззи. — Так же, как я знаю, что ты всегда найдешь меня.