Предательство по-драконьи. Сладкая месть

Глава 24

— Можем встретиться? … да… это срочно — снова набрал Крайсу. — … понял.

В итоге мы встретились спустя час в одном тихом неприметном ресторанчике. Даже и не помню, когда последний раз посещал подобные заведения. Кажется, это было ещё тогда, когда мы учились вместе, и надо мной не довлела моя фамилия. Но пахло тут вкусно, публика была непритязательной, столиков немного. В углу уже сидел Крайс.

Заметно изменился за то время, что мы не виделись. Кажется, прошло лет шесть? Наши пути разошлись после получения дипломов. Сначала мы какое-то время поддерживали связь, а потом каждый пошёл своим путём.

Но он из тех людей, которым можно позвонить спустя десять лет и просто поговорить, как с самым добрым другом.

Кожаная куртка, белоснежная футболка, джинсы и кеды. И не скажешь, что за этим образом скрывается талантливый сыщик с собственным крупным агентством.

— Дружище, — он встал, я подал ему руку. Короткие мужские объятия, и мы хлопнули друг друга по спине.

Крайс улыбнулся.

— Рад видеть тебя. Рай, ты изменился. Заметно. Стал шире.

— Ты тоже прибавил массы, — усмехнулся я. Потом махнул рукой и попросил принести такой же чёрный кофе, как у друга.

Мы ещё перебросились парой ничего не значащих фраз, пока нам не принесли свежий, ароматный, чёрный кофе. А потом улыбка сошла с лица Крайса.

Он профессиональным взглядом окинул заведение и кивнул сам себе.

— Говори, Рай. Что случилось и что нужно?

— Прослушка. Компактная.

— Есть одна, но заряда хватит только на час. Потом надо будет извлечь, зарядить магией и снова использовать.

— Хорошо. Думаю, что мне будет достаточно этого времени.

— Кого собираешься прослушивать?

Сделал глоток горького кофе.

— Мать.

Удивления так и не появилось на лице Крайса. Он лишь нахмурился на миг, а потом уголки губ дрогнули в презрении.

Но я знал, что это не ко мне. У него была своя внутренняя семейная драма.

— Только когда будешь возвращать прослушку, наполни её магией.

— Разумеется.

Я снова сделал глоток, рассчитался за кофе.

— Пойдём, у меня не так много времени. Есть кое-какие догадки по делу, но сказать пока ничего не могу, — кивнул головой Крайс, потом тоже допил свой кофе.

Встал. Я пошёл за ним.

Он подошёл к неприметному серебристому мобилю, открыл багажник. Там лежал небольшой серебристый чемоданчик. Крайс открыл его.

— Почти отрываю от сердца.

Я усмехнулся.

Крайс облокотился боком о мобиль и показал, как работает этот артефакт. Ничего сложного.

— Звони, если что.

Я взял в руки небольшое по размеру прослушивающее устройство и убрал его в карман.

— Советую поместить это в карман матери или её сумочку. — А вот это, — друг достал устройство чуть побольше. — Вставишь в ухо, и всё услышишь.

— А запись тут есть?

— Нет. Этот экземпляр совсем простой. А то, что ты просишь, так просто не достать. Всё, что есть у меня, в деле.

— Понял.

Потом Крайс захлопнул чемоданчик, багажник и подошёл ко мне. Похлопал по плечу.

— К сожалению, только самые близкие люди способны на самое изощрённое предательство. А вот чужие, посторонние, на милосердие. Парадокс, Рай.

Я серьёзно посмотрел на него и кивнул. Кому, как не Крайсу, говорить об этом.

Когда мы только поступили, и год уже как учились в университете, у него умер отец и оставил ему квартиру, но к сожалению только на словах. Отец его всегда говорил, что квартира будет Крайса, только документально это не было оформлено. А потому после на нее претендовали и Крайс и его старший брат. С братом он не был дружен, разница десять лет в возрасте, видимо, давала о себе знать, но смерть примирила двух братьев.

У старшего уже были дети к тому моменту. Братья стали общаться. Крайса забирали на каникулы, он чувствовал себя нужным, стал членом семьи. И так длилось почти два года.

Однако потом все изменилось.

Уже нельзя было больше тянуть, и следовало вступить в наследство той самой квартиры отца.

И Крайс отказался от наследства в пользу старшего брата. Ведь, как он говорил, им нужнее. Там были дети.

Да только потом слишком изменилось то самое поведение брата, стоило лишь подписать бумаги.

Больше не было совместных каникул, звонков и званых ужинов, племянницы даже не здоровались. А если и были встречи с братом, то общение было сквозь зубы.

А когда Крайс решил попросить в долг деньги, чтобы оплатить последний год учёбы, потому что ему не хватало, брат просто не отвечал ни на звонки, ни на письма.

Тогда я думал, что ему не повезло. А вот моя семья никогда так не поступит. Дрейкморы — это сплочённый, единый организм. Именно поэтому мы так сильны.

Тогда ему помог я, уже имея кое- какой заработок на бирже. А потом ещё и вложился в его агентство. И ни разу не пожалел. А когда друг через год попросил продать ему мою долю, я согласился.

Своё предательство он пережил давно. Я же свою драму переживаю только сейчас.

— Спасибо, — поблагодарил я.

— Я отзвонюсь тебе, как что-то еще узнаю, — отмахнулся Крайс, попрощался и уехал.

А я направил машину в родовой особняк своей семьи.

По дороге набрал мать и сказал, что нам нужно поговорить. Как и думал она не дома, та уже была у массажиста и даже не представляла, о чём пойдёт речь.

Насколько же можно быть беспечной и легкомысленной?

Пару недель назад планировать убийство родного сына, а сейчас запросто принимать от него деньги, улыбаться, справляться о его здоровье.

И вообще жить, как прежде.

Мать явно не торопилась.

Я успел поговорить с сестрой и с Джослин, рассмотреть новые работы Веры. Выпил с ней по чашечке какао, которое сестра сама и приготовила.

Потом выслушал, как ей нравится готовить его самой. Сестра просто фонтанировала энергией и болтала, слова лились из неё без остановки. А я сидел и молча слушал сестру. Светлая, чуткая, весёлая, жизнерадостная девочка.

А какой она станет, если будет расти в нашей семье?

Циничной, холодной, расчетливой как мать?

Или жесткой, безжалостной, как я?

Эта мысль кольнула сильнее, чем я ожидал.

Я посмотрел на её счастливое лицо, на искреннюю улыбку, освещающую всё вокруг. Вера была светлой, доброй, жизнерадостной. Её смех был настоящим, её эмоции — чистыми.

Не хотел, чтобы Вера потеряла себя. Я хотел, чтобы она осталась такой, какой была сейчас.

Хочу, чтобы она унаследовала только самое лучшее от Дрейкморов.

— Ты меня слушаешь, братик? — она смешно наморщила свой курносый носик.

— Конечно, — улыбнулся ей.

— А что это за коробка? Та самая? Ты там… принёс то… платье, — сестра прикусила губу.

Покачал головой.

— Не для того, чтобы ты его надела. Кстати, Серафима собирается в приют для животных. Не хочешь поехать с ней?

Сестра выпрыгнула из-за стола и засияла глазами.

— Хочу, — захлопала она в ладоши. — А можно я там возьму себе котёнка?

На кухню вошла служанка и ненадолго прервала нас.

— Леди прибыла. Она скоро спустится.

— Скажи матери, что я буду ждать её в кабинете.

— Хорошо, мой лорд.

А потом я снова посмотрел на немного расстроенную Веру.

— Иди ко мне, — я обнял сестру, зарылся в её сладко пахнущую макушку.

— Знаю, мама не разрешит, — тихо вздохнула она.

— Я разрешу. Можешь выбрать там любого.

Сестра отстранилась, а потом круглыми глазами посмотрела на меня. Я щёлкнул её по носу и сжал её худенькие плечи.

— Правда? А как же мама?

— А ты выбери его и привези ко мне домой. Только не забудь сначала с Серафимой прогуляться по магазинам и купить ему переноску, дом и всё, что нужно для жизни.

— О-о-о, — растерянность на лице Веры сменилась неподдельной радостью. Она снова бросилась ко мне в объятия, а потом запрыгала на месте и закружилась по кухне.

— Ура! Ура! Ура! Я пойду обо всём расскажу Джослин! Она просто не поверит мне! — и Вера, махнув мне рукой, умчалась из кухни.

А я только в очередной раз отметил про себя, что Вера пошла делиться радостью с Джослин, а не с матерью.

Вышел из кухни и направился в кабинет. Мать, как обычно, не торопилась.

Я встал у окна и смотрел за тем, как ветер играл с листвой на деревьях. Сложил руки за спиной.

Вскоре послышалось громкое цоканье каблуков по мраморному полу. Мать не изменяла себе даже дома. Никогда никакой удобной одежды — словно всегда готова к приёму у императора.

Она открыла дверь.

— Райдан, милый, как я рада, что ты нас навестил, — пропела она своим привычным сладким голосом.

Повернулся. Идеальная укладка, причёска, брючный костюм синего цвета, высокие каблуки и драгоценности, кричащие о ее статусе.

Она подошла ко мне, наклонилась и поцеловала в щёку, обдав сладким шлейфом духов.

— Добрый, мама.

— Так что за спешка? Мне пришлось отменить парикмахера и косметолога.

Как же ловко мать манипулировала. Истинная Дрейкмор. Всего пара предложений — и она уже успела указать на свое недовольство, вызвать у меня чувство вины за то, что я оторвал её от дел, и, конечно же, продемонстрировать своё великое расположение. Показать, что ради меня она готова на такие «жертвы».

Все бросить и приехать.

Только на меня уже давно ничего подобного не действовало.

Я махнул ей рукой в сторону стола с коробкой.

— Подарок? — она вскинула изящную тонкую бровь. — Как же приятно, Райдан, что ты не забываешь о матери.

Сам же я сложил руки в карманы и облокотился спиной о подоконник, наблюдая за матерью. Не стал ничего говорить.

Она небрежно сняла крышку коробки и достала платье Веры.

— Не поняла. Это же платье Веры.

— Да, — озвучил очевидное.

— Милый, и зачем ты хотел тогда встретиться? — нахмурилась мать.

— Расскажи мне, мама, — сделал акцент на последнем слове, едва скрывая презрение к этой женщине. — Как же так вышло, что ты заказала траурное платье для Веры до того, как меня завалило в руднике, м? С каких пор ты стала провидицей?