Принцесса и Ко

42

Недаром иллюзии называют живыми картинами!

Казалось, вместо витрины находится окно в какой-то чудесный, невероятно объемный и живой мир, не иначе как в сказочное королевство. На мой взгляд, рука художника заметно приукрасила реальность: красавица, тряхнувшая копной сверкающих белокурых волос, была лишь отдалённо похожа на меня. Вот она повернулась, и в её холёных ручках появилась баночка — точная копия моего товара. Принцесса — это не могла быть простая девушка — улыбнулась счастливо и вновь тряхнула волосами. А затем витрину заволокло серебристое сияние, на фоне которого снова возникла моя баночка, но уже крупным планом.

— Вот это да! Просто волшебно, — воскликнула я и захлопала в ладоши.

За спиной раздался нестройный, но явно одобрительный ропот, что заставил меня удивленно обернуться. Возчики и торговцы столпились сзади, чтобы полюбоваться первым представлением иллюзии.

— Это сделал ты, мастер? — к художнику приблизился солидный торговец с изрядным брюшком. — Сколько берёшь за иллюзию?

— Смотря какая работа, — уклончиво ответил Фокс, которому, видимо, не особенно польстил интерес заезжего купца. — Можем обсудить, если желаете. Но сейчас мне требуется утрясти кое-какие вопросы с хозяйкой.

Торговец остался ждать, а мы вернулись в лавку, и мэтр недвусмысленно потребовал от меня ответа.

— Помните уговор? — художник хитро прищурился.

Я смущённо отвела глаза.

— Разве такое забудешь?

— Так когда я буду иметь счастье видеть вас в своей мастерской? Я бы предложил сегодняшний вечер. Или, может, побродим по ярмарке?

— Нет, сегодня я хотела бы отдохнуть: первый день торговли и столько было волнений…

— Ясно, кто-то меня уже опередил!

Я улыбнулась, не подтверждая, но и не отрицая его вывода.

— Завтра я тоже не смогу, к сожалению. Весь вечер буду готовить зелья, чтобы расширить ассортимент.

— Какая занятая девушка, но я верю, что к выходным вы освободитесь. Что скажете насчет вечера пятницы? Лавки в этот день принято закрывать пораньше.

Понимая, что оттянуть неизбежное всё равно не смогу, я согласилась. Если честно, мне и самой хотелось побывать в мастерской — он ведь талантливый художник, да еще и маг преображений.

Довольный моим согласием, Клод Фокс направился к двери, но ему пришлось пропустить первых покупательниц.

Это были две пожилые женщины, явно из купеческого сословия. Я расцвела любезной улыбкой.

— У вас тут магазин, моя милая? — спросила одна из покупательниц — высокая дама в нелепом берете.

Её спутница — ростом поменьше и в соломенной шляпке — пренебрежительно морщила нос, рассматривая голые стены.

— Что за жалкая лавчонка! Розамунд, пойдём отсюда, — громко шипела она в ухо приятельницы. — Видно, тут все деньги угрохали на внешнее оформление, здесь нет ничего интересного.

Та, что обратилась ко мне, казалась более добросердечной, во всяком случае, у неё хватило совести смутиться.

— Мы ваши соседки, милочка. Держим ателье по пошиву женского белья. Меня зовут Розамунд Тики, а это моя сестра Эдит.

— Очень приятно.

Разумеется, я говорила неправду. Эти особы зашли поглазеть и посплетничать на мой счёт. Мне было бы куда приятнее видеть настоящих покупателей, заинтересованных моим товаром, однако нужно же держать лицо и быть вежливой.

— Я Тера Эдденби. У меня магический талант к изготовлению кремов и других косметических средств. Возможно, вас или ваших клиенток заинтересует мой товар?

Кожа обеих дам имела сероватый оттенок и была иссечена тонкой сеточкой морщин. Я указала на крем с красной крышечкой. Он им просто необходим. Однако кумушки явились поглазеть, а не покупать.

Тем не менее, я протянула Розамунд яркий пакетик со свечой.

— Возьмите этот крошечный презент в благодарность за то, что потрудились зайти.

Но едва белошвейка потянулась за ним, ее сестра схватила и удержала её руку.

— Ничего у неё не бери! Лейра тэ’Чан ведь предупреждала.

— Но, Эдит, речь шла о покупках, а это же подарок!

Переговоры сестры вели шепотом, однако я даже через прилавок все слышала прекрасно.

«Так вот зачем вы явились, кумушки! Шпионите?»

Тут дверь с улицы снова открылась.

— Светлого дня, — пожелала я сёстрам Тики, и всё внимание обратила на вошедшую Веро Крили.

Сестры-белошвейки, все так же шушукаясь, вымелись из магазина.

«Уф, как я зла на галантерейщицу!»

— Светлого дня вам, госпожа Тера, — проговорила девушка, застенчиво краснея. — Удачной торговли! Я специально сделала крюк по пути на рынок, чтобы посмотреть на работу мастера Фокса. Замечательная иллюзия получилась и вывеска шикарная!

— Благодарю! Я тоже очень довольна.

— Я видела, как вы разговаривали с Клодом Фоксом, и сразу поняла, что декорировать вашу лавку будет именно он. Он всегда примечает красавиц, а также любит их рисовать.

Это замечание не вызвало удивления. Было бы глупо полагать, что я первая, чей портрет захотел написать художник. Однако от меня не укрылась интонация, с которой девушка произнесла эту фразу. Что-то в понурой позе и трогательно грустно опущенных уголках рта подтвердило смелую догадку. Сама я еще никогда не влюблялась, но множество школьных подружек пережило все стадии любовной лихорадки — от зарождения симпатии до разочарования — на моих глазах. И сейчас я узнала это выражение и поставила диагноз — безусловное обожание, осложненное крайней застенчивостью и неуверенностью в себе.

— Извините за прямоту, Веро, но, прошу, ответьте честно: вам нравится господин Фокс?

Бедняжка пошла пятнами, что прибавило красок ее лицу, и, безусловно, не шло ей. Дочь гончара попятилась к двери, что-то бессвязно бормоча, но я все-таки продолжила натиск.

— Поверьте, я хочу помочь. Дайте угадаю, он вас не замечает, ведь так?

— Так. И это не удивительно, — пробормотала Веро, оставив сопротивление.

— А вы хотели бы, чтобы он вас заметил, так? Чтобы он захотел написать ваш портрет?

Девушка замотала головой.

— Да как такое возможно? Господин Фокс всегда смеётся надо мной. Говорит, что, хотя он сам рыжий, но не любит рыжую краску. Папа считает, что мне нужно выкинуть эту блажь из головы и выйти замуж за одного из наших наёмных работников. Но и мне никто больше не мил. Никому не нравится это пёстрое лицо.

Вот в чем причина ее комплексов.

— Печально, что вы так думаете, Веро. Вы хорошенькая, и вам очень идут веснушки, поверьте профессионалу. К тому же кожа у вас необычайно нежная — это большая редкость. Однако, если захотите преобразиться так, чтобы определённый мужчина вдруг заметил вас, могу этому поспособствовать.

Я взяла баночку с отбеливающим кремом и всунула её в руки девушки. Следом подала бумажку с инструкцией.

— Два раза в день наносить тонким слоем на чистую кожу. Не применяйте никакой другой косметики. Уже к пятнице будет результат. Жду вас к четырем вечера. Составите мне компанию в мастерской художника.

Веро испуганно моргала светлыми — зато чрезвычайно длинными — ресницами (их нужно будет покрасить, как и брови), но радостно сжимала баночку с голубой крышкой. Хотела даже заплатить за крем, однако я, конечно, не позволила. Слишком многим я обязана семье Крили. Стоя на пороге, проводила взглядом тонкую фигурку.

Коммерция шла пока не очень, зато возможность совершить доброе дело, а заодно и избавиться от вероятных притязаний Фокса, грела душу.