Притворщица (СИ)

Глава 9

Небольшая дорожная сумка со сменным платьем и бельём, котомка с алхимическими компонентами, включая те, что были получены из букета, пара стопочек из самых нужных книг и тетрадей — вот и набралось довольно много вещей, часть из которых удалось пристроить на плечах, благодаря длинным ручкам сумки и котомки, а вот связки книг Рончейе пришлось нести в руках. Боясь разбудить домашних, она выскользнула из комнаты, что делила с младшей сестрой, едва удержавшись от порыва поцеловать ту на прощание. Нет, так рисковать девушка не могла и особенно остро чувствовала это, когда еле слышно кралась в сторону входной двери, а потом спускалась по лестнице, ведущей во двор. К счастью, на пути к заветному перекрёстку, где её уже ждала повозка с нетерпеливо вышагивающим рядом Риджесом, Рони не встретился ни молочник, ещё не добравшийся из близкого пригорода со своим скоропортящимся в летнюю пору товаром, ни припозднившиеся девицы, что подрабатывали в местном трактире.

— Молодец, не опоздала! — широко улыбнулся мужчина, перехвативший книги и сумки у девушки, чтобы пристроить их в ногах, а потом подсадил ту в экипаж.

Короткая остановка у будущего “любовного гнёздышка”, чтобы словно “пометить” одну из спален нехитрыми пожитками Рончейи; и повозка двинулась в сторону порта, где давно суетилась команда, подгоняемая зычными окриками боцмана, обещавшего после отплытия лично приложить руку к воспитанию особо нерасторопных моряков, уже отмеченных им, но ещё имеющих возможность избежать наказания.

Увидев пассажиров, громкоголосый мужчина постарался избегать особо солёных морских словечек, способных заставить покраснеть не только молоденькую барышню, но и её спутника, однако то и дело забывался, смущённо крякая при каждой такой оплошности и кося глазом в сторону чинно беседующей с капитаном парочки. Рони, выросшая неподалёку, с трудом сдерживала улыбку, делая вид, что не слышит или не понимает этих ругательств; Риджес же тайком посмеивался в кулак, встречаясь весёлым взглядом с едва сохраняющим важный вид капитаном, который почти незаметно грозил кулаком боцману после особенно заковыристых пассажей, одновременно озвучивая примерный план короткого путешествия:

— Как только отчалим, вам подадут завтрак, кок уже колдует на камбузе. Потом можете погулять по палубе. Если будет желание, могу показать, как и что у нас тут устроено: спустимся в трюм, посетим рубку, где трудятся маги — водник и воздушник. В камбуз… Пожалуй, не стоит туда ходить. Там жарко, да и кок… — замялся довольно молодой капитан, по возрасту едва ли не младше Риджеса. — В общем, не стоит беспокоить кока. Лучше я потом на палубе обед попрошу накрыть, а если у нашего кудесника кулинарии будет настроение, он сам вам всё расскажет. А дальше — на ваше усмотрение. Устанете от однообразных волн, сможете укрыться в каютах. Кстати, давайте я их покажу. Мы постарались для дамы обустроить всё самым лучшим образом. Надеюсь, угодили.

Маленькая комнатка с небольшим окошечком, расположенная под рубкой, очень понравилась Рончейе. Там пахло недавно оструганным деревом, вероятно, обновляли ложе, устроенное в небольшой нише, деревянные же полы были тщательно отскоблены и сияли желтоватыми в прожилках досками, откидной столик у окна был накрыт кружевной салфеткой, совершенно неожиданной в этом мужском царстве и от того казавшейся особенно трогательной.

— Спасибо! Тут замечательно! — искренне поблагодарила девушка, улыбаясь сопровождавшим её мужчинам, стоящим в дверях.

— Ваша каюта рядом, — указывая мужчине на соседнюю дверь довольно ухмыльнулся капитан в рыжеватые усы, неожиданно дополнявшие его тёмные волосы, чуть вспыхивающие в косых рассветных солнечных лучах бордовыми бликами, что намекало на естественный окрас растительности над губами. — Дальше, под рубкой, моя обитель. А напротив ваших апартаментов — комнаты магов и боцмана с коком.

— Тесновато им, наверное, — с сомнением осмотрел свою каюту Риджес, пытаясь представить, как тут можно разместиться вдвоём.

— В тесноте, да не в обиде! — рассмеялся капитан. — У нас короткие рейсы, так что нормально, никто не жалуется. Редко дальше, чем на пару дней пути в одну сторону ходим. Да и у магов целая рубка почти в полном распоряжении, а у кока — камбуз.

— А, ну да, и на земле у многих дома есть, — понятливо кивнул пассажир, глядя, как прикрывается соседняя дверь, скрывая его спутницу. — Так вы говорите, скоро завтрак?

— Да, буквально в течение получаса, — благодушно кивнул кэп, ещё недавно обеспокоенный возможными капризами барышни, не понаслышке знакомый с женским полом и когда-то впечатленный до глубины души неожиданными поворотами характера “нежно любимой” тёщи, решившей сразу показать, чем семейная жизнь отличается от холостой, и объяснить, в чём состоят главные мужские обязанности и в чём заключаются главные достоинства правильного мужа.

О, не подумайте плохо об этой женщине; достоинствами она считала умение помалкивать, когда ей вздумается поучать; а также постоянно увеличивающееся благосостояние семьи, так и норовящей устроить пробоину в бюджете закупками очередных милых платьиц и совершенно необходимых украшений, без которых ни одна уважающая себя дама не выйдет из дома, чтобы не посрамить честь супруга, который изо всех сил пытался удержать свою семейную лодку на плаву, умело лавируя между очередными рифами, подбрасываемыми щедрой рукой энергичной тёщи.

В общем-то и сейчас он не расслаблялся, ожидая чего угодно от пассажирки, ведь даже мать его молоденькой жены временами была весьма мила и почти адекватна, так что делать выводы по первым минутам знакомства он и не подумал, наученный жизненным опытом.

Рончейя обнаружила задёрнутый занавесью уголок, где стыдливо пряталось под небольшим квадратным столиком ведро, прикрытое деревянной крышкой. На самом же столике надёжно обосновался прикрепленый к нему перекинутыми через ручки веревками круглый таз, в котором сейчас стоял металлический кувшин с водой, тоже с двумя ручками, сквозь которые проходили закреплённые на балке под потолком веревки. Хмыкнув, девушка приподняла этот сосуд, прикрытый надёжной крышкой, и попробовала наклонить, оказалось, что такой подвешенный над тазом рукомойник очень удобен. При качке из него почти ничего не проливалось, а умываться было довольно удобно. О назначении ведра Рони тоже догадалась, но решила по возможности не пользоваться им, догадываясь, что вряд ли будет выносить его собственноручно.

Вскоре равномерное покачивание пришвартованного у берега судна сменилось на более существенную качку, а из-за двери послышались голоса и громкий, но вежливый стук:

— Завтрак готов, барышня! — в приоткрывшуюся щель заглядывал мальчишка, с любопытством рассматривая девушку.

— Спасибо, — улыбнулась ему Рончейя, присаживаясь за столик у окна и наблюдая, как вслед за вихрастой головой в приоткрытую дверь протискивается худенькая, но жилистая фигура, а ловкие руки шустрого пацанёнка, уже проскользнувшего ужом в её каюту, споро выставляют с непривычного подноса разные тарелочки, чайник с напитком, столовые приборы и чашку.

— Вот! — снова глазел на неё мальчик. — Приятного аппетита! Если что, наш кок завсегда добавку даёт женщинам и детям.

— Учту на будущее, — рассмеялась Рони. — А нас вашим коком пугали, что к нему лучше не подходить.

— Не-е-е, он хороший, — разулыбался юнга. — Но страсть как не любит, когда в камбузе посторонние топчутся! — понизив голос добавил он.

— Ну да, посторонних никто не любит, — кивнула девушка, наливая себе душистый отвар. — Тебя угостить?

— Нет, что вы! — почти отпрыгнул к двери мальчик. — Меня потом покормят. И мешаться пассажирам не велено, — пробормотал он, уже прикрывая за собой дверь, которую почти сразу снова открыли.

— Вдвоем завтракать приятнее, — объявил Риджес. — Неси сюда мой столик, тут и накроешь, — уже распоряжался юнгой мужчина, без всяких церемоний присевший на край ложа, служившего в небольшой каюте и лавкой.

Недовольно пробормотавший что-то себе под нос мальчишка выполнил указания слишком делового пассажира, сделавшего вид, что не расслышал нелестную характеристику от юного моряка. Но как только тот удалился, рассмеялся, глядя на Рончейю:

— Какой забавный малыш!

— Ну, среди моряков другому и не ужиться, — улыбнулась в ответ девушка, радуясь лёгкому характеру спутника, так отличавшемуся от Слаера.

— Да уж, далеко пойдёт, серьёзный малый! — с интересом разглядывал кушанья мужчина. — Хм, и вправду, прекрасный здесь повар. Не зря его капитан так ценит.

Вскоре и Рони отдала должное умениям кока, неожиданно для себя съев почти всё из принесённого на её подносе. Возможно, сказалось то, что накануне она была слишком занята приготовлениями, да и нервничала, от чего почти не тронула завтрак, потом пропустила обед, а за ужином постаралась быстро ухватить пару пирожков, испеченных матерью, и скрыться в комнате, чтобы не пересекаться с отчимом, любящим поучать отпрысков, брызгая слюной и зажёвывая вместе с пищей слова, которые семейство просто обязано было понимать и принимать всем сердцем. Даже осознавая, что это последний раз, что больше подобного в её жизни не будет, Рончейя не смогла себя заставить сесть за общий стол, отговорившись больной головой и тем, что не голодна.

— И правильно, может похудеешь! — ухмыльнулся Слаер, провожая взглядом падчерицу и тут же переключаясь: — Да и тебе, жёнушка, не мешало бы похудеть, разъелась на моих харчах!

Девушка сочувствовала матери, но не настолько, чтобы забыть её слова, когда-то перечеркнувшие доверие. Быстро постаревшая Ланчейя, сыновьям которой было уже почти шесть и четыре, на самом деле оставалась всё такой же худышкой, что и раньше, но четыре ребенка оставили свой след на её фигуре, заставив бёдра чуть раздаться, а грудь, когда-то совсем маленькую, увеличиться и обвиснуть. Именно это и раздражало мужа, самого заметно округлившегося от хорошей и беззаботной жизни, обзаведшегося выпирающим животом и двойным подбородком на обрюзгшем лице. Однако собственные недостатки мужчина совершенно не замечал, считая их непременным атрибутом успешного мужчины, которому не требуется много и тяжко трудиться.

Вспомнив об отчиме, девушка испугалась, что и сама скоро обзаведётся лишним весом, если продолжит питаться подобным образом. Всё-таки к женщинам люди более придирчивы. А ей симпатичная внешность нужна, чтобы получить задуманное.

Риджес, наблюдавший за чуть нахмурившейся спутницей, поспешил заговорить:

— Тебе что-то не понравилось?

— Нет, всё было слишком вкусно, чтобы остановиться вовремя, — задумавшись, Рони ответила машинально именно то, что и подумала, но тут же спохватилась, смущенно покраснев от собственной неуклюжести и делая себе заметку на будущее: нужно тщательнее следить за речью.

— О, тебе это только на пользу! — успокоил её мужчина. — Ты удивительно изящна и грациозна. Если приодеть, то вряд ли кто-то поймёт, что не из аристократического рода.

Девушка чуть наклонила голову, обдумывая сказанное Риджесом. Ей стало интересно, действительно ли получится настолько изменить впечатление о себе, используя только дорогую одежду и украшения… Попробовать однозначно стоило, осталось дело за малым — постараться выжать из поездки максимум, да и потом распорядиться оставшимися летними днями с пользой, получив за свою молодость и красоту всё, что сможет дать этот мужчина.

А бесполезные и бестолковые душевные страдания, якобы украшающие приличных барышень, худшими из бед которых были сломанный ноготь или потерянная булавка, Рончейя решила оставить для других. Жизнь научила её, что за собственное спокойствие и безопасность нужно бороться, используя любые методы, не обращая внимания на приличия и поучения от рьяных поборников морали, лицемерно скрывающих своё “рыльце в пушку” от окружающих.

“Все вокруг именно такие, просто кто-то лучше других умеет скрывать свои пороки”, — подумала девушка, глядя в окно и почти пропустив вопрос Риджеса:

— Выйдем на палубу?

— Да, конечно, — вежливо улыбнулась Рони и поднялась вслед за мужчиной, чтобы покинуть каюту, куда уже впорхнул мелкой пташкой давешний юнга с пустым подносом.