Раз и навсегда

Глава 22

К моему удивлению, Ваха сам сел за руль, усадив меня на переднем сиденье. Он не спешил объяснять, куда мы едем, а я не спрашивала, не желая доставлять ему удовольствие своим нетерпением. За окном медленно кружился снег – он оседал на крышах домов, покрывал дорожные знаки, прилипал к фарам встречных машин, превращая город в иллюстрацию к рождественской сказке. Дорога вилась черной лентой, а все вокруг, наоборот, было белым-белым. Приглушенными казались не только цвета и звуки, но даже мысли. Машина двигалась уверенно и плавно, пока мимо проносились фрагменты жизни других людей — прохожие, витрины, гирлянды и мишура...

– Устала? – спросил Ваха, не отрывая рук от руля.

– Немного, – честно призналась я. – Иногда я забываю, что случилось, и не всегда могу оценить свои силы правильно.

– Это пройдет. Ты делаешь большие успехи.

Я мотнула головой, от избытка эмоций ничего не ответив. Вахид прибавил газа. Когда машина свернула к новенькому жилому комплексу в центре города, я нахмурилась. Повернулась к Байсарову с немым вопросом во взгляде, но он и тут решил сохранить интригу.

Мужчина-консьерж, сидящий за стойкой в шикарном холле, вскочил, как только мы вошли, и почтительно поклонился Вахиду. Ваха в ответ молча кивнул и повел меня к лифту, придерживая за плечи.

Судя по кнопкам на панели, нам предстояло подняться на последний этаж. Я переступила с ноги на ногу, не в силах скрыть нетерпения. Меня одолевало предчувствие. И оно только усилилось, когда Байсаров достал из кармана ключ-карту и поднес ту к замку. Дверь приоткрылась. Нас окутало ароматом драгоценных пород дерева, которым были отделаны стены, и немного пылью.

Мое сердце оступилось. Подпрыгнуло. И бешено застучало в груди. Испытывая сразу столько чувств, я тоненько пискнула:

– Подожди…

Но было уже поздно – дверь распахнулась, и моим глазам открылась просторная светлая квартира с высокими потолками. Здесь было полно воздуха и уюта, несмотря на полную необустроенность, или же, напротив, благодаря ей. До того, как мой взгляд привлекла огромная терраса, я успела рассмотреть, что мебели здесь практически не было. А потом уже не видела ничего. Только панорамные окна в гостиной. А за ними – заснеженный город в огнях.

– Мы можем туда выйти?

– Не замерзнешь? Там ветрено.

– На чуть-чуть.

Байсаров пожал плечами, пересек комнату и ловко распахнул дверь, ведущую на террасу. Я медленно пошла за ним следом.

– Погоди, раз уж ты здесь… Я сейчас.

Пауза затянулась. Он ругнулся под нос, давая понять, что что-то там у него не получалось. Я оглянулась, чтобы попросить оставить эту затею, раз так, как вдруг вспыхнул свет, и миллионы крошечных лампочек осветили расставленные здесь повсюду елки. Я словно попала в свой собственный сказочный лес. От эмоций перехватило дыхание. Если в доме мебель почти отсутствовала, то здесь все было отлично укомплектовано. Стояли уютные кресла, диван, столик с фонариками, а под навесом лежали пледы. К горлу подступило что-то странное — может, растерянность, может, благодарность. Я стояла, не в силах пошевелиться. Надо же! Скоро Новый год – мой любимый праздник, а я совсем про него забыла. Переживания последних месяцев вытеснили из головы все другие мысли. И только сейчас, вдыхая полными легкими аромат хвои и подтаявшего снега, я вдруг почувствовала приближение чуда.

– Ну? – услышала я за спиной голос Байсарова. – Пойдет?

Я обернулась. Он стоял у дверей, засунув руки в карманы и чуть поеживаясь от ветра, но с каким-то странным выражением лица — неуверенным, почти… заискивающим? Это слово к нему не подходило вообще. И может, именно поэтому я вдруг почувствовала, как надломилась моя решимость.

– Это что?

– Наша новая квартира. Что скажешь?

– Ты купил ее… – я запнулась, – для меня? Потому что я сказала…

Меня душили эмоции. Они были какими-то совершенно невыносимыми. Для меня самой. И, как ни странно, для него тоже. Ваха дернул плечом:

– Не выношу нытья. А ты ныла, что тебе плохо в нашем доме. В общем, я решил, если уж начинать сначала, то в месте, где нас не будут преследовать призраки прошлого.

Я покачала головой. В этом ответе был весь он… Мужчина, которого я, несмотря ни на что, любила. Любила так, что за одну только эту уступку, мне хотелось упасть ему в ноги и целовать… целовать. Но что-то не давало.

– Ты не мог провернуть эту сделку так быстро, – вдруг поняла я.

– И что? Я вложился в эту недвижимость раньше. Сейчас она пригодилась.

И ведь не факт, что Байсаров врал. Просто мне хотелось, чтобы он сделал это исключительно ради меня. Чтобы ему пришлось напрячься, пересмотреть варианты и сделать выбор. А так его широкий жест вышел как будто… урезанным. Впрочем, как говорится, от добра добра не ищут. Вот я и не буду.

– Что скажешь? Нравится?

Я кивнула. Отвернулась к бортику, набрала в горсть снега, спрессовала тот в тугой ком – рука слушалась все лучше. И вдруг выпалила:

– Ты сюда водил своих женщин?!

– Блядь! Ты совсем?! А потом тебя привел, да?! Я, по-твоему, вообще дебил, что ли? – вышел из себя Ваха.

– Я просто не знаю, для чего еще мужчине может понадобиться квартира, о которой не знает его жена!

– Вспомнила-таки, кто ты?!

– Я об этом не забывала! В отличие от некоторых, – не стушевалась я. – Может, ты по существу что-то скажешь?!

Это было ново. То, что я давала ему отпор. В том, что могла смело сказать о своих подозрениях, не боясь вызвать его неодобрение.

– Не знала о квартире, говоришь?

– Не знала.

– У меня еще большой пакет акций есть, не связанных с портом, плюс я вложился в строительство апартаментов на Бали…

– И каким же это боком к нашему разговору?

Меня натурально трясло. На ветру. От того, что мы опять ссорились!

– Таким, что об этом ты тоже не в курсе. Не только я ни черта не знаю о твоей жизни. Тебя мои дела, Амин, тоже не особенно волновали.

Я резко вскинула ресницы. И тут же отвела взгляд, обжегшись о его правду…

– Ты бы все равно сказал, чтобы я не забивала голову глупостями.

– Это исключительно твои домыслы. Ты не можешь знать наверняка, как бы я себя повел. – Вахид поиграл челюстью, обуздывая себя. – Пойдем в тепло. Не хватало еще простудиться.

Я кивнула, признавая его аргументы. Но почему-то не смогла сделать и шага. Осознание, что в крахе нашего брака была и моя вина, подкосило. Я столько копалась в себе, и не увидела того, что лежало на поверхности? Или я опять пыталась найти ему какие-то оправдания? Господи, как же это все сложно!

Я подошла ближе, вглядываясь в его лицо.

– Когда ты думаешь переехать?

– Хоть сейчас.

– А мебель?

– Купим. Или, если хочешь, привезем что-то из дома. У тебя в этом плане полный карт-бланш. Только меня в обсуждение цвета шторок не втягивай.

Я усмехнулась. Вот он — настоящий Байсаров. Просто «купим», «привезем», «не втягивай». И в этом, как ни странно, было даже больше заботы, чем в любых романтических признаниях. Потому что он не обещал звезд с неба — он делал. Вот и сейчас взял меня за руку и завел в гостиную, чтобы согреться.

– Ну, так что скажешь? Не будем тянуть? Адаму тут ближе до университета.

Я снова оглянулась — на лампочки, на ель, на лежащие под навесом пледы, на мягкий свет, вытекающий из гостиной. На эту почти киношную картинку.

– Даже не знаю…

– Ну, хорош уже ломаться, а? – закатил глаза Ваха. – Мы же оба понимаем, что ты решилась.

Я тихо засмеялась. Он всегда так — прет как танк. А если чувствует, что может сказать что-то слишком личное, раздражается и ворчит. Или же вовсе обесценивает свои чувства, переводя все в шутку. Но я уже научилась слышать то, что спрятано между строк.

– А Хасан знает о твоих планах?

– Слушай, ну какая же ты все-таки вздорная баба!

– Почему? Потому что хочу понять, какую роль ты отводишь мне в своей жизни?

– Наши роли были распределены еще двадцать лет назад, – возмутился Байсаров.

– Но сейчас-то все изменилось, – справедливо заметила я.

– Мы поженимся, и все тут.

– Нет. Я не об этом вообще!

– А о чем?

– Когда ты собираешься поговорить с Хасаном?

– Когда ты поклянешься мне, что я твой единственный мужчина.

– Что ж, – сникла я. – Тогда никогда. Поехали?

Боже, он разозлился! Он так разозлился, что меня, и без того с трудом стоящую на ногах, чуть не снесло волной исходящей от него ярости. Правда, этим все и ограничилось. Сцепив зубы, Ваха подал мне руку, и мы вышли из квартиры, которая могла стать нашим новым домом, если бы я могла уступить, как всегда ему уступала. Но я не смогла. И тем самым наверняка поставила точку в его попытках спасти наши отношения.

За всю дорогу до дома Байсаров не проронил ни слова. Даже музыку не включил, с остервенением выбивая ритм пальцами по рулю… Ночь я провела в какой-то горячке. Мысли метались от одной к другой. От понимания, что мне все же надо съехать, чтобы дальше двигаться поодиночке, до непреодолимого желания подняться к нему и дать ответ на единственный волнующий его вопрос. Но я не могла себе этого позволить, потому что со временем наверняка бы возненавидела себя за слабость. За предательство той женщины, которой я стала с таким трудом.

В конечном счете я решила не оттягивать свой отъезд и со всхлипом спрятала лицо в ладонях. От этого решения мне было больно до тошноты. Этот мужчина врос в меня сильнее, чем я думала, а теперь я по-живому его выдирала. Потому что знала: если переступлю через себя сейчас, уже никогда не смогу посмотреть на себя в зеркало без отвращения.

Как-то уснула. А разбудил меня странный шум…

– Что происходит?

Из примыкающей к моей спальне небольшой гардеробной высунулась помощница по дому.

– Доброе утро. Хозяин распорядился упаковать вещи.

Мои глаза округлились. Вот так, значит, он решил меня выселить? Обалдеть. Я сглотнула болезненно распирающий глотку ком. Мышцы конвульсивно сжались.

– Весь дом на ушах. Говорят, в вашей новой квартире даже кухня не укомплектована. Зарема хотела спросить, все ли сервизы забирать, но вы еще спали. А хозяин строго-настрого запретил вас будить.

И как раз в этот момент «хозяин» заглянул ко мне в спальню.

– Хорошо, что ты проснулась. Я и представить не мог, что переезд – это такой дурдом. Скомандуешь, что надо брать, а без чего мы обойдемся? Мне надо в офис… Амина! – щелкнул пальцами, видя мою рассеянность.

– Д-да, конечно, – шепнула я.

– О, Адам… – Байсаров обернулся на заглянувшего ко мне сына. – Для тебя тоже работа найдется.

– Да я сегодня вообще-то планировал поехать с тобой в офис.

Вахид осекся, с недоверием глядя на сына. С тех пор, как они разругались, Адам как будто утратил интерес к семейному делу. И если раньше все свободное время он проводил в порту, то сейчас вообще там не появлялся. Да и в универ ходил через раз.

– Давай сегодня ты поможешь матери с переездом, а в офисе я буду ждать тебя завтра?

Голос Вахида стал чуть более хриплым, чем обычно, что выдавало, как он на самом деле взволнован.

– С переездом?

– Маме, оказывается, не нравится загородная жизнь. Я купил квартиру в центре. Тебе понравится.

– Да вообще-то я планировал съехать, – нахмурился Адам, переводя недоверчивый взгляд с отца на меня. – Вы что, помирились, что ли?

Я растерянно покосилась на Вахида.

– У всех бывают сложные времена, – буркнул тот. – Что значит – съехать?

– Мне девятнадцать. Сколько еще мне жить с мамой-папой?

– Пока не начнешь себя обеспечивать? – предположил Байсаров.

– Без проблем. Плати мне зарплату. Я же работаю.

– Адам! – воскликнула я.

– Тише, женщина, – фыркнул Байсаров, на глазах у сына обнимая меня за плечи. – Это мужские дела. Хочет парень самостоятельной жизни…

– Я к ней привык, па, – не унимался Адам.

– Так вот – хочет самостоятельной жизни, мы решим, как это организовать, правда?

– А я бы все же хотела, – стояла я на своем, – чтобы наш сын сосредоточился на учебе, а не на мыслях о том, как заработать.

– Да ты чего, мам? Я и тут, и там успею.

Я как раз обдумывала контраргументы, когда Вахид жестом фокусника достал из кармана ключ-карту.

– Как знал, что ты захочешь самостоятельной жизни, – сказал, помахав ключом в воздухе.

– Это что?

– Ключи от квартиры. Будешь жить в нашем доме, но на пару этажей ниже. Чтобы была возможность и девочку привести, и стариков проведать при случае.

– А со мной посоветоваться не судьба? – воскликнула я, опять проваливаясь в ощущение безнадеги.

– Мам! – возмутился Адам. – Ну, ты чего? Не ссорьтесь по пустякам. Вы же только что помирились!