Развод. М - значит месть

Глава 16

В этом доме на моей стороне никого нет, я понимаю это, как только Кристина принимается врать. Делает это неумело, и Рита приходит на выручку, выворачивая всё так, что не придраться.

— Можно идти? — спрашивает за обеих.

У меня нет права пытать человека, потому киваю, смотря, как они исчезают из вида. Пока Рита рядом, из Кристины ничего не вытянуть, потому решаю улучить момент и поговорить с девушкой наедине. Возможно, удастся расположить настолько, что она перейдёт на мою сторону. Радуюсь, что появилась хоть какая-то зацепка. Помечаю себе в телефоне, что в 18.00 в пятницу Даня должен быть дома, иначе сюрприза с Катей не удастся, и принимаюсь ждать, когда он позвонит мне.

Ближе к обеду слышу вкрадчивый голос.

— Ладь, я что к тебе приставал?

Не могу сдержать улыбку, смотря на смущённое лицо по видеосвязи. Он такой милый, что дуться на него совершенно не хочется. Снова вспоминаю о ключах, которые искала, и откашливаюсь.

— Всё нормально, — сижу на кровати по-турецки, наведя на себя камеру. Ракурс выбран выгодный. Чёрт, почему я думаю об этом сейчас. Намеренно смещаю камеру, чтобы он не решил, будто я тут перед ним красуюсь. — Но больше так не делай! Как голова?

— Раскалывается, — он трёт глаза. Интересно, кому первой позвонил, мне или Кате?

— Тебя девушка вчера разыскивала, — желаю выведать тайну.

— Видел пропущенные, — кивает, — сейчас приведу себя в порядок и наберу.

Значит, я всё же первая в его списке. Чего радуешься, идиотка? Сама же настаиваешь на том, чтобы он забыл тебя, а теперь будто одержала маленькую победу.

— То есть я могу тебя видеть таким? — придираюсь к словам. — А ей звонишь только красивый? — играю на его чувствах.

— Ладь, я всегда красивый, — заливается смехом, а я закатываю глаза.

— Утром ты не был похож на человека, уж извини.

— Вообще не помню, как добрался, но ты была там. Ждала меня.

Кажется, он слишком высокого о себе мнения на этот счёт, надо урезать его крылья, и вообще не давать больше никаких поводов.

— Ты утащил ключи, — спустила с небес на землю. — Поэтому я не смогла уехать.

— Ясно, — кивнул.

— Слушай, мне нужна твоя помощь, если, конечно, ты в состоянии…

— Не говори ерунды! Я всегда в состоянии! — потрепал себя по голове. — После душа буду огурцом. Что нужно?

— Съездить со мной к одному человеку, это наш охранник, который прячется, потому что причастен к исчезновению видеозаписи.

— Через полтора часа у тебя, — подмигивает, и с экрана исчезает его лицо.

Глупо надеяться на то, что запись всё же существует, на месте Гара я бы удалила её безвозвратно. Но надежда должна умирать последней. Наспех перекусываю, понимая, что горничные снова вдвоём, время не подходящее, и выбираюсь из дома. Машина остаётся на территории, я же усаживаюсь к Дане, чувствуя амбре после его вчерашних смешений.

— Вот это одеколон, — смеюсь, открывая окно.

— Да я уже две пачки жвачек пережевал, — сетует Даня. Выглядит как всегда хорошо. Сменил футболку и джинсы на чёрную одежду, и я невольно бросаю взгляд на его руки. Он всегда любил тренажёры, и пока я ленилась, таскал железки и бегал. Жаль, что всё же меня к этому не приучил.

— Куда едем.

— А, да, — спохватываюсь, открывая телефон, и диктую название улицы. — Кате звонил?

— Почему это так тебя интересует?

— Да просто спросила, — пожимаю плечами, — уже и спросить нельзя?

— Звонил, — отзывается, включая поворотник и высматривая, когда дорога будет свободной.

— Кстати, — вспоминаю про юбилей отца, — может, составишь мне компанию в среду? Боюсь умереть со скуки среди всех этих представительных господ, которые придут поздравлять дорогого папочку.

— У меня другие планы, — отзывается, не смотря на меня, а я немного удивлена и расстроена.

— Да, конечно, понимаю, — пытаюсь не выдать голосом настроения. — Тогда подскажи, что ему купить?

— Это твой отец, — напоминает, будто я и без него не знаю этого.

— Да понятно, только вообще в голову ничего не лезет.

— Если бы ты спросила, что подарить тебе, я бы не задумывался.

— Ну и что это?

— Полёт на воздушном шаре.

— Почему? — усмехнулась. Никогда не говорила ему, что мечтаю о подобном.

— Это же романтично!

— Ты опять начинаешь? — закатываю глаза, но надо отдать должное, тут он прав.

— Я просто сказал. Это же не значит, что рядом с тобой буду я.

Снова вспоминается Гар и причина, по который мы с Даней едем куда-то.

— Если я встречусь с Игорем, как ты на это посмотришь? — задаёт мне вопрос, а я вскидываю брови.

— Исключено. Не думаешь ведь ты, что он тебе что-то скажет?

— Попробовать стоит, сделаю вид, что переживаю за вас.

— Нет, — качаю головой, пытаясь придумать хоть что-то, что подпортит жизнь дорогому мужу. И на ум приходит одна шалость. Открываю телефон, нахожу нетрадиционные знакомства и регистрирую Гара, указывая всё, как полагается. Несколько фотографий, в том числе с моря. Потом раздумываю, и всё же стираю фамилию. Он так палиться не станет. В статусе пишу «Готов быть рабом» и усмехаюсь.

— Что ты там делаешь? — Дане тоже интересно.

— Да так, — иду на другие аккаунты, принимаясь лайкать фотки без разбора. Чего добиваюсь? Пусть гомофобу звонят мужики с непристойными предложениями, уверена, это выбьет его из душевного равновесия. — Просто хочу позлить Гара.

— И что это?

— Интим услуги.

Приходит первое сообщение. Ничего себе, как быстро. Они что там все онлайн?

«Привет сладкий».

Ухмыляюсь, вступая в переписку, и спустя десять минут выдаю номер телефона, настаивая, что люблю играть и сначала доказывать, что совсем не такой. Через час по моим подсчётам Гару должно было позвонить как минимум шесть человек, но я занята другим: поиском Кирилла.

Соседи, видимо, на работе, потому что звонок в двери ничего нам не даёт. Лишь в одной квартире хрустит замок, и выглядывает бабуля. Говорич, что не видела парня уже несколько дней. Гар подготовился, видимо, отправил охранника в отпуск. Я понимала, что этим и закончится, но всё равно расстраиваюсь.

— Сколько у тебя времени? — интересуется Даня, когда мы снова оказываемся в машине. — До того момента, как вас разведут.

— Не знаю, — пожимаю плечами, — отчего-то не хочется говорить о ребёнке с Даней, рассказывать всю схему, поэтому умалчивая, — Пилюгин говорил о трёх неделях. Он планирует тянуть процесс, пока я пытаюсь найти хоть какую-то зацепку.

Вспоминаю о Кристине, сегодня же припру её к стенке!

— С родителями виделся? — интересуюсь, когда снова едем в машине. Даня предложил вместе поужинать, и я не была против.

— Ещё не успел, с самолёта вещи домой закинул и сразу к тебе. Сегодня точно им на глаза показываться не стану, — усмехается. — Хватит и того, что видела меня в таком состоянии ты.

— Вы живёте вместе? — хочу узнать, что он скажет мне о Кате.

— С родителями? — не понимает Даня, что я уже переключилась.

— Нет, с Катей.

— Для обычной дружбы слишком много вопросом по этому поводу.

— И всё же, удовлетвори любопытство. Мы, девушки, такие.

— Да, мы живём вместе.

Интересно, когда он скажет мне, что Катя его невеста? Знают ли родители о предстоящей свадьбе?

— Как давно? — не отстаю.

— Это что допрос? Ладь, вот к чему эти разговоры? Я же не интересовался, как проходят ваши свидания с Игорем.

— Ты даже на мою свадьбу не пришёл!

— Занят был, — бурчит, сжимая руль. Но я-то знаю, что на самом деле он просто не мог смотреть на это. Одна из его сестёр шепнула по секрету, не потому, что мы были друзьями, потому что хотела показать его слабость. И этой слабостью была я.

— Надеюсь, на свою меня пригласишь, — не сдавалась, подводя его к тому, чтобы он, наконец, признался.

Он ничего не ответил, и я видела, как ходят желваки на его лице. Благими намерениями выстлана дорога в ад, и я собиралась толкать друга в чужие объятия, уверяя себя, что поступаю правильно.

За ужином мы переносимся в детство, вспоминая счастливые моменты, и кажется, что жизнь снова налаживается, если не думать о реальности, конечно.

Оказавшись дома, прохожу мимо охранника, когда Александр меня подзывает.

— Не знаю, важно это или нет, но я просмотрел сутки записи. Оказывается, не хватает не только двадцати минут, о которых вы в курсе.

Вскидываю брови, слушая внимательно.

— Около двух часов ночи видео снова прерывается, но уже на полтора часа.

— Почему? — я понимаю, что мне становится страшно от этого факта.

— Не знаю, — качает головой. — Но кто-то не хотел, чтобы вы увидели, что происходило в то время.

И я понимаю, как мёрзну в августовских сумерках, пока по мне ползут паучьи лапки страха.