Развод. М - значит месть

Глава 35

Выходим из кафе вдвоём. Кристина тоже приехала не одна, с ней сестра, терпеливо ожидающая в машине. Каждая из нас доверилась другой, и теперь придётся следовать слову. Усаживаюсь рядом с Даней, закрывая дверь.

— Поедешь за той машиной, — прошу, и он не спрашивает лишнего, просто заводит двигатель и следует за тёмно-синей старенькой хондой.

— Всё в порядке? — поворачивается ко мне, и я киваю.

— Куда делся детектив?

— Ему кто-то позвонил, и пришлось уехать. У неё есть то, что тебе нужно?

— Да, — киваю.

— Сколько просит?

— Достаточно, — не намерена распространяться.

— Я дам, сколько надо, ты только скажи!

— Дань, позволь мне стать взрослее и решить хоть один вопрос. Ты и так со мной носишься, как с маленькой, и за это тебе огромное спасибо, правда. Сейчас мы вопрос с Кристиной решим сами.

— Можно узнать, куда едем?

— Надо кое-то заверить у нотариуса.

Он удивлённо вскидывает брови.

— Ладь, надеюсь, ты не завещает этой девчонке всё своё добро? Ты моргни, если она заставляет тебя.

— Она просто хочет спасти маму, — говорю тише, смотря в сумерки.

Наверное, Кристина лично знакома с нотариусом, потому что мужчина принимает нас на дому, быстро заполняет бумаги, в которых обязуюсь подарить горничной определённую сумму, как только завершу бракоразводный процесс и продам завод, и ставит соответствующие подписи, внося данные в реестр. Сестра Кристины протягивает мне диск в тишине, и я принимаю его. Но мне нужно сейчас знать, что произошло в тот момент, и я прошу показать то, за что я должна баснословную сумму.

Спустя несколько минут видео у меня, и девушки уезжают, пока я ищу в себе уверенность посмотреть его.

— Могу быть рядом, — предлагает Даня, — как тогда с тестом, — но качаю головой. Не хочу сама смотреть, а уж тем более, чтобы он видел, как меня берут без моего согласия. Ни одному из нас удовольствия это не принесёт, но для меня это необходимость, а для него нет.

Оставляет меня в машине, выбираясь на улицу, и вижу, как смотрит на зажигающее огни небо, сложив руки на груди и опершись на капот. Кажется, телефон выскользнет из моих рук, так сильно потеют ладони, и я нажимаю play, понимая, что сейчас узнаю всю правду.

Хлопнувшая дверь машины заставляет Даню обернуться. Иду к нему призраком с округлившимися глазами, не в силах произнести ни слова.

— Лаааадь, — зовёт меня, будто в сумраке можно различить, насколько бледно моё лицо.

На негнущихся ногах подхожу ближе, чувствуя камень в желудке, и проходит буквально пара секунд, как спохватываюсь и вовремя отворачиваюсь, потому что меня выворачивает прямо тут же. Мужские ладони придерживают за плечи, пока стою, согнутая пополам, извергая из себя страх вперемешку с омерзением и чёртовым пирожным, которое, по всей видимости, так и не улеглось. Становится легче, но продолжаю стоять, громко вдыхая воздух через рот, приходя в себя. Даня быстро направляется к машине, и слышу звук отрывающейся двери. Тут же возвращается, протягивая мне сначала бумажные салфетки, а за ними воду, и я снова благодарна ему за помощь и отзывчивость.

Вытираю лицо, чувствуя, что прихожу в норму. Увиденное меня и обрадовало, с одной стороны, и расстроило. Надо уложить мысли в голове и действовать. Теперь знаю, что и как спланировано, и буду смотреть в лживые глаза Преображенского иначе. Как же я заблуждалась, думая, что знаю его. Бывшего мужа-предателя, который получит по заслугам, потому что я сюсюкаться с ним не намерена!

— Ладь, я переживаю за тебя, — Даня смотрит действительно испуганно. — Сможешь перенести поездку обратно, или заночуем в гостинице?

Кажется, силы покинули меня, я не готова ехать больше двухсот километров, и мне срочно нужен отдых. Даня помогает занять место, ищет в телефоне ближайшую гостиницу. Неважно какую, главное, чтобы кровать и туалет с душем. Завтра приду в себя, снова появятся силы бороться, а пока заряд кончился, надо переварить всё. Что у него есть любовница, что он предал меня, что я беременна, и что изнасилование тоже было задумано. Вот почему он удалил эти полтора часа, которые бы показали мне, что было на самом деле.

Даня слишком заботлив. Останавливается около небольшого двухэтажного дома и идёт договариваться. Места есть, он возвращается за мной, ведя на второй этаж. За дверью небольшой номер на две односпальные кровати, и я благодарна, что он выбрал именно такой вариант. Не претендует на моё личное пространство, хотя мог привести в номер с двуспальной кроватью и сказать, что иного выбора нет. Вместо этого создаёт максимальный комфорт при минимальном выборе.

Оказываюсь в душе и долго стою под струями тёплой воды, впитывая в себя разрастающуюся негу. Потом бреду до кровати и падаю на мягкий матрац, кажется, обнимает всю, и я проваливаюсь в сон почти сразу, потому что вымотана до предела. День слишком длинный, а я не такая сильная, как хотелось бы.

Наутро просыпаюсь, долго размышляя на тем, чего хочу. Прихожу к мысли, что Преображенский достоин забвения, отъёма всего имущества и кое-чего на долгую память. Конечно, фактически он станет числиться отцом, но исполнять обязанности не будет. Сомнений нет: этот человек сполна заплатит за то, что со мной сделал.

Настроение приподнятое. Звоню Пилюгину, рассказывая новости, вслед отправляю видео, чтобы он подготовился как следует к моему приезду. Пусть знает не понаслышке, что действительно произошло, тогда передача будет не как испорченный телефон, а из первых уст. И плевать, что я голая. Однажды уже засветилась в неглиже перед всем миром, что теперь терять? Тем более, правда на моей стороне, и, я уверена, что Пилюгин провернёт всё красиво.

— Может расскажешь, что было на видео? — уверена, Дане неймётся, но терпит, не показывая заинтересованности. Накрываю его ладонь за завтраком, смотря с теплотой, и благодарю за всё, что он сделал для меня.

— Ты сделал для меня очень много, спасибо.

Отчего-то ему не нравится, потому заявляет.

— Звучит, как прощание. Будто ты решила навсегда порвать со мной.

Качаю головой, усмехаясь.

— Разве могу так поступить с единственным человеком, который всегда был рядом?

— Не знаю, — признаётся, смотря на меня как-то неуверенно. — Надеюсь, между вами с Преображенским всё кончено? Потому что ты выглядишь так, будто мысленно решила, что всё наладилось в твоей жизни, и вы снова вместе.

Искренне смеюсь. Он такой милый, особенно, когда ревнует, и признаюсь сама себе, что мне нравится это чувство. И раньше нравилось, только считала это ненормальным что ли. Будто не заслуживаю подобного, не имею на это права, раз не позволяю ему большего. Теперь это меня веселит и умиляет, а его лицо, разукрашенное кулаком Гара, напоминает о том, что вчера Даня меня спас.

— Что? — хмурится друг, а я улыбаюсь и качаю головой.

— Разве похоже, что я сошла с ума? — задаю ему вопрос. — Я просто беременна!

— Вернёмся ко мне и…

Но я не даю договорить.

— Мне надо домой, — перебиваю его, переставая улыбаться.

— Домой? — не понимает друг. — Это где вообще?

— Там, где я жила последние три года, — накалываю вилкой омлет и слежу за его реакцией.

— Нееееет, — качает головой, не веря моим словам. — Ладь, ну нет же! Ты издеваешься?! — не собирается мне верить, но я не шучу. Мне предстоит провернуть одно дело, чтобы чувствовать себя превосходно, и я доведу его до конца.

— Говорю на полном серьёзе, — лицо не выражает никаких эмоций. Улыбка, играющая на губах всего несколько секунд назад, исчезла. Теперь я — Влада Скрябина. Дочь своего отца, с которым вскоре предстоит провести беседу. Подставлю ли я его тем, что потоплю Гара? Думаю, ответ положительный, потому что как только Преображенский пойдёт на дно, потащит с собой всех, кому не лень. Он не ожидает, что я, жена и хрупкая женщина, в которой он никогда не видел конкурента, способна развенчать весь его план к чертям собачьим. Но для того и вернусь в дом, из которого совсем недавно сбежала, чтобы показать, как он мог ошибаться во мне.