Развод. М - значит месть

Глава 4

Когда возвращаюсь в кабинет, молчу, просто сажусь рядом с мужем раздавленная. Меня не просто подсыпали снотворное, но ещё изнасиловали?! Это не укладывается в голове, но как вообще такое возможно.

— Итак, — сложив руки в замок, Каховский смотрит на сотрудницу, и она подтверждает факт измены. Слова доходят до меня сквозь туман, я не понимаю, пытаюсь вызвать в памяти события. Вот мы сидим за столом с Русланом, он произносит какой-то тост, и стаканы соединяются в дружественном приветствии. А дальше я ничего не помню.

— Благодарю, — голос мужа вырывает из задумчивости. Он поднимается, протягивая руку Каховскому для рукопожатия, а у меня такое чувство, что меня сейчас только что продали. — Идём, — бросает мне, мельком глядя в мою сторону, и я подчиняюсь, потому что здесь делать нечего. Я срочно должна узнать, кто такой Руслан, чтобы найти его и приставить к стенке.

— Вызову тебе такси, — Гар достаёт гаджет, набирая кнопки. Мы снова в лифте вдвоём, только чувства совершенно иные, чем когда я ехала наверх. Он стоит на безопасном расстоянии, словно я какая-то прокаженная, а мне хочется в душ и тереть тело мочалкой до остервенения. Гар не первый мужчина в моей жизни, но я не собиралась вступать ни с кем в близость во время брака. К тому же сегодня планировала заниматься любовью с мужем, потому что время подходящее. Паника накрывает с головой. Мне просто необходим душ!

— Ты понимаешь, что он меня изнасиловал?! — наконец, произношу, поднимая на него глаза, и это самый мой большой размер испуга, шире они не открываются.

Он усмехается, презрительно смотря.

— Наверное, это самое нелепое объяснение из тех, что я когда-либо слышал.

— Я у тебя первая жена, — напоминаю, — о каких объяснениях ты говоришь? Или чего-то не знаю?

— Правильно заметила, что первая. Теперь, когда показала истинное лицо, надеюсь, будет и вторая. Правда, торопиться не стану, узнаю человека поближе.

— Что? — я задыхаюсь от гнева, но он останавливает.

— Не устраивай сцен. Не хочешь завтра красоваться на первой странице? Уже вижу заголовки. Жена Преображенского, она же дочь Скрябина устраивает истерику в клинике. Держи марку, Влада, — замолкает, но тут же добавляет, — хотя бы на людях.

Мы снова на первом этаже, и я гляжу, как от меня отдаляется спина Гара. Нет, он так просто не уйдёт. Мило улыбаюсь, проходя мимо персонала, который скалится фирменными улыбками в ответ, и на улице догоняю.

— Ты не можешь просто так уйти! — перегораживаю дорогу, смотря с вызовом в лицо. Слышала, что каждая пара испытывает кризис после трёх лет брака, была уверена, что мы преодолеем его вместе. Мы — взрослые люди, он никогда не был импульсивным мальчишкой, именно поэтому я выбрала его.

— За тобой подъедет белая…

Но договорить я не дала.

— Сейчас садимся в машину вместе, Юрий идёт покупать себе кофе, а мы спокойно разговариваем!

Я вижу, что мои слова ему не по душе. Он сжимает зубы так, что видны желваки, и хочет испепелить меня взглядом. Ему это не удастся, я тоже не девочка для битья, не стану принимать всё на веру.

— Нет, — отвечает отказом, как я недавно в кабинете, и проходит мимо, задевая меня плечом.

— Ну хорошо, — кричу ему вслед. — Давай поговорим тут.

Даже по спине вижу, что готов меня убить, но оборачивается, показывая улыбку.

— Дорогая, жду тебя в машине, — хорошая мина при плохой игре.

Я победно шагаю к автомобилю, чувствуя, что могу хоть как-то манипулировать мужем, но как только касаюсь дверной ручки, опускается стекло, но дверь на замке.

— Я подготовлю документы на развод, — последнее, что говорит Гар, и авто тут же срывается с места, чуть не наехав мне колёсами на туфли. Меня выставили полной дурой, которая унижается перед собственным мужем.

Чувствую, что закипаю, не хочу оборачиваться, чтобы знать, сколько людей видело этот кошмар. Мысленно убеждаю, что они меня не знают, но от этого не легче. Конечно, часть из них всё равно понимает, кто я такая. Мой отец — не последний человек. Он богат и известен в определённых кругах. Занимается золотом и камнями, делая из них отменные украшения. С недавнего времени расширил ассортимент, включив в него более дешёвую линейку из серебра. Все вещи уникальны, эксклюзивны, и на рынке он сделал себе имя. Фирма называется “Skrybin», имеет несколько сотен филиалов по России, а так же недавно открылись несколько магазинов за границей.

Говорят, честным путём не выйти на такие объёмы невозможно. Я не лезу в бизнес моего отца, не я его создавала, не мне решать. Вполне устроило то, что для своей любимой дочки, то есть меня, он выделил отличное приданое, и вместе с моими рукой и сердцем Преображенский получил готовый бизнес: процветающую туристическую фирму. Отец дал нам удочку, чтобы посмотреть, как мы станем ловить рыбу. Признаться, ничего не смыслила в управлении, и Гар погрузился в это с головой. У него отлично получилось, так он смог найти деньги на строительство того самого перерабатывающего завода. Даже придумал себе лозунг — «Деньги не пахнут».

А меня словно помоями облили, оставив на обочине, и будто всё ещё чувствую выхлопные газы от его авто.

Открываю сумочку, пытаясь сообразить, что делать дальше, когда подъезжает такси. Белое. Может, не моё, только открываю дверь и сажусь внутрь, здороваясь. Разговаривать не стану, уточняю адрес, да-да, я еду домой, и мне плевать, что говорит мой дорогой муж. Надо срочно придумать план действия, потому что ситуация меня абсолютно не устраивает.

Как назло, звонит мать. Невовремя. Смотрю на часы. Нет, обычно в полдень и созваниваемся по выходным. Говорить не хочу, но она настойчива. Обсуждать детали не стану, когда чужие уши рядом.

— Привет, — всё же отвечаю, и до ушей доносится «Bonjour».

— Почему не включила камеру? — немного удивлена она.

— Не дома.

— Значит, — голос какой-то таинственный, — Гар везёт тебя показывать сюрприз.

Да они сговорились что ли? Почему все вокруг знают о том, чего не знаю я.

— Не понимаю о чём ты! — спешу её разубедить.

— Ой, — она замолкает. — Извини, — торопится замять тему. — Я просто думала…

— Мам, что происходит? — мне начинает казаться, что все вокруг сговорились против. — Ты уже вторая, кто мне говорит об этом.

— Спроси мужа, — тут же отвечает.

— Не могу, — горько усмехаюсь. Кажется, сейчас разревусь, но бросаю взгляд на водителя, и это помогает сдержаться. Каждое слово может быть использовано против меня, потому обещаю, что перезвоню чуть позже, и кладу трубку.

Выбираюсь у ворот, отпуская такси, но охранник не пропускает.

— Не поняла, Кирилл, это сейчас что? — не кричу, просто ошалела от его наглости.

— Извините, — слышу третий раз за день, — Игорь Эдуардович запретил.

— Что запретил? — не выдерживаю, повышая голос. — Это мой дом! Уйди! — пытаюсь оттолкнуть, но охрану мы подбирали соответствующую. Мне не справиться с ним. — Реально что ли? — не могу поверить в происходящее. — Дай хотя бы забрать машину! — настаиваю, но он только качает головой. Хочется врезать за наглость, за то, что позволяет себе.

Отхожу на несколько шагов, набирая Гара. Совсем с катушек слетел? Уверена, что видит мой звонок, но не торопится отвечать. Дожидаюсь до конца и набираю второй раз, без ответа. Закрываю на секунду глаза, чтобы не взорваться, вспоминаю занятия йогой. Спокойно, Влада, всё уходит, ничего не важно, сосредоточься на дыхании.

Обуздав гнев, набираю на этот раз отцу. Не хочу казаться папиной дочкой, но только он способен повлиять на Гара в таком случае. Дом мой, в конце концов, если ему хочется строить из себя обиженного мужа, пусть строит его в другом месте.

— Привет, дорогая, — отзывается отец, и я выдыхаю. Стало казаться, что и он уже не ответит.

— Пап, — я не стану ходить кругами. Он человек деловой, поставишь задачу — решит, потому юлить не хочу. — У меня проблемы.

— Тааааааааак, — растягивает слово, и я понимаю, что он приготовился слушать, — рассказывай.