Развод. Не простить измену

Глава 21

Я стояла и смотрела на выпавший из конверта снимок и не могла поверить в этот бред.

Такого не могло быть. Антон просто выходил какой-то трахаль-террорист, не иначе. Как он мог умудриться обрюхатить и меня, и Аллу за такой короткий промежуток времени?

На столе лежал снимок узи. Я знала, что примерно с десятой или двенадцатой недели можно было уже нормально рассмотреть эмбрион. И вот рассматривала.

Почему-то неправильные слёзы навернулись на глаза. Это какой-то сюр. Мой муж сделал двоих детей моей подруге. То есть не бывает же такого, чтобы он ни сном ни духом про беременность. Он же наверно как-то в этом участвовал. Не могла я представить картину, где Алла из презерватива выуживала сперму и потом…

Бред чистой воды.

И зачем Алла всунула мне снимок своего узи? Что она хотела этим сказать? Типо, Ань посмотри на все это, посмотри, что мне Антон нужнее, я от него второй раз беременна. А ведь моего ребёнка эта стерва не пожалела. Даже если на секунду представить, что Алла была бы в курсе моей беременности, она все равно бы толкнула меня с лестницы, уже борясь за счастье своего малыша.

Интересно, а Антон то вообще в курсе? Или ещё не знает о таких чудесных новостях?

Я села за стол, зарылась лицом в ладони и медленно стала дышать. Меня трясло от осознания в каком дерьме я все время находилась. Как я рядом с этим жила и как потворствовала всему. А мама ведь не просто так всегда недолюбливала Аллу. Не открыто, но так… Всегда с неприязнью относилась, как относилась бы к нежеланному родственнику, с которым, увы, должна общаться. И стасу Алла никогда не нравилась. Одно время, нам тогда по семнадцать было, а Стасу уже больше двадцати, Алка задалась идеей окрутить его, типа он такой весь клёвый, и зачетный, и перспективный.

Сейчас у меня в памяти всплывали бигуди, которые Алла накручивала на влажные волосы и спала на них. И вот красная помада, которая давно кончилась во флакончике, оставалось на дне, и Алла выковыривала ее оттуда ватной палочкой и красила губы, которые из-за цвета становились непропорционально большими. Она ещё приговаривала:

— Вот выйду замуж за Стаса и станем одной большой семьей…

Стас был категорически против, потому что он уже тогда был с Лизой и однажды сказал мне:

— Если твоя Алка ещё раз начнёт крутить жопой возле меня, я ее с лестницы спущу…

Собственно я это и передала Алле, и попытки окрутить брата прекратились. И мне бы дуре уже тогда задуматься над поведением подруги, но в семнадцать лет это кажется сначала логичным, а позднее начинаешь понимать, что люди неидеальны.

Чай остыл и я почти залпом осушила кружку, забыв про круассан.

В информации, которую прислал брат, было мало чего интересного. Я только поняла, что Виктор Баженов достаточно скрытная фигура и по тем активам, о которых было известно, выходило, что он очень состоятельный мужчина.

Я спросила у брата как можно с ним встретиться или найти его контакты, и Стас тут же мне отправил номер мобильного.

Я пометалась по квартире в приступе паники. Я не знала, что говорить Баженову. Что как маленькой пропищать: «Дяденька не давайте денежек моему мудиле мужу?» или что?

Ещё час я потратила на составление речи. Вышло криво и косо, а тем временем на улице стали проявляться сумерки. Антон беспрестанно мне написывал, и если сначала я откликалась малозначительными фразами, то чем дальше, тем тяжелее становилось врать. Значит времени в обрез.

Я, набрав полную грудь воздуха, рискнула и набрала Баженова. Мне не отвечали, но я упорно набирала раз за разом абонента. На пятый раз трубку подняли и строгий голос спросил:

— По какому вопросу? — немного хрипловатые ноты бархатного баритона звучали чарующе, и я растерявшись, промямлила:

— Виктор, добрый день. Это Аня жена Антона… — и замолчала. Виктор тоже молчал, а потом в мобильном раздались гудки.

Я почесала нос и снова набрала номер. Не было ответа. Три раза подряд.

На четвёртый тот же, уже недовольный, голос уведомил:

— Я не раздаю милостыню и не покупаю провальные стартапы…

— Виктор, но мне… — затараторила я.

— А ещё меня не перебивают, девочка. Запомни это и прекрати звонить.

Снова гудки.

Я вот даже не поняла за кого меня принял Виктор, но звонки Антона становились все чаще, и он мог нагрянуть сюда, поэтому я рискнула и, найдя в информации, которую мне отправил Стас, один из адресов ресторанов собственником, которого был Баженов, вызвала такси.

Уже подъезжая к дорогому заведению с чёрной глянцевой отделкой снаружи, звонки Антона меня окончательно допекли, и я скинула фотку узи Аллы с припиской: «Одна лишила ребёнка другую, хотя сама беременна. Как думаешь я могу с тобой говорить?».

На это Антон ничего не ответил, и я, выйдя из такси, под пронизывающим ветром добежала до входа. Сдала вещи в гардероб, и когда хостес хотела меня проводить к столику, я сказала:

— У меня встреча с Виктором Баженовым.

Миловидная хрупкая блондинка с третьим размером груди и очень соблазнительным декольте вскинула бровь, намекая, что такие как я, с синяками под глазами, пушистыми светлыми волосами, собранными в пучок на затылке и в сером объемном длинном свитере с широким воротом-стойкой, не приходят на встречи к таким людям как Виктор. Но я сдвинула брови и подняла подбородок, намереваясь стоять до конца.

Девушка хмыкнула и провела меня на второй этаж. Мы прошли мимо главного зала со столиками и сценой у стены, потом по кованным ступеням наверх, мимо индивидуальных залов и ещё дальше, где за глянцевыми стенами располагался, как я поняла, административный корпус.

Мужчина на входе подозрительно осмотрел меня на предмет, ну наверно, какой-нибудь глупости типа ножика или пневматики. Как я подозревала, такие люди, как Виктор без охраны не обходились.

Меня пропустили.

Женщина в годах, но с идеальной прической и с карминовыми губами осмотрела меня с головы до ног и обидно бросила:

— В официантки принимает администратор…

— Нет, — поспешила я. — У меня личная встреча…

Женщина закатила глаза, но кивнула на кожаный диванчик в углу. Через пару минут в приемную зашла брюнетка с длинным хвостом и, кивнув женщине, не спрашивая, открыла тяжёлую дверь кабинета начальства. Из тонкой щели между косяком и полотном раздались приглушённые голоса. Я всем своим видом старалась не выдать любопытства, но все равно навострила уши, хотя сердце грозило убежать куда-то вниз, в пятки, наверно. Ушибленный локоть стал противно ныть, то ли реагируя на мои нервы, то ли от того, что я в такси неправильно вывернула руку.

В любом случае то, что я психовала и боялась, было понятно с первого взгляда.

Суровый холодный голос, который прозвучал из-за двери заставил напрячься.

— Я тебе мало плачу?

Другой, женский, голос звучал писком, и я не могла разобрать, что такого ответили на этот вопрос.

— И ты решила обобрать моих клиентов?

Снова холодный как северная стужа голос, который у меня вызывал иррациональную панику, а потом звучный шлепок, как будто кто-то хлопнул в ладоши. Дверь открылась, словно ее толкнули ногой, и брюнетка с хвостом вылетела, никому ничего не сказав. Я медленно подняла взгляд на вышедшего из кабинета мужчину и потеряла голос.