Развод. Вспомни, как мы любили

Глава 22. Я свой выбор сделал

Странно.

Когда Маша зашла в квартиру, то я воспринял ее появление обычным.

Она могла бы скинуть пальто, разуться, пройти в мою спальню и переодеться. И я бы не испытал отторжения.

Она будто заглянула не к бывшему мужу, чтобы забрать у него детей, а пришла домой. И я это так воспринял.

Я ждал того, что она по-хозяйски проплывет мимо, поправит волосы и поделится тем, что очень устала. И попросит чашку чая.

И я бы не возмутился.

Я бы еще плед притащил, как это делал в браке.

И теперь она забрала дочерей, вежливо попрощалась и ушла.

А я словил когнитивный диссонанс.

Алё, Виктор, вы разведены. Она не твоя жена, и это квартира — не ваш дом.

В прошлые разы у меня этого не было, потому что она приезжала за девочками и не поднималась за ними. Только звонила кому-то из дочерей и ждала в машине.

А сегодня пришла, и у меня сработал тот механизм, с которым я жил двадцать лет.

И это есть та привычка, о которой говорят, что она вторая натура?

И нет.

Во мне нет желания сейчас выскакивать за Машей, хватать ее и возвращать. Дело не в этом.

Она не стала в одночасье чужой женщиной, с которой нас связывают только дочери.

Появилась в моем двухэтажном логове с джакузи и сауной и у меня сработал чуть ли не условный рефлекс “Жена пришла". Надо обнять, поцеловать и накормить, а то она уставшая какая-то. А потом самому поделиться о том, как у меня прошел день.”

Только вот она ушла.

Механизм в моей голове сработал, а теперь зубчики застряли. И поскрипывают растерянностью и недоумением.

И, может, виноват парфюм?

Тот самый, который она уже лет десять не меняет. Мягкий с нотками ириса и амбры. Ненавязчивый, не удушающий и с легким шлейфом. И он у меня четко ассоциируется с Машей.

И этот запах сейчас стоит в прихожей.

Маша ушла, но словно оставила в моей квартире неуловимую нить себя.

Поэтому я иду и открываю все окна на первом этаже квартиры нараспашку.

Накидываю на плечи халат и иду на кухню.

Складываю посуду в посудомойку.

После ищу в одном из шкафчиков чай, и пробивает от макушки до пят искрой злого недоумения.

Коробка черного чая, зеленого для особых случаев молчаливой медитации в тишине и пачка жасминового чая.

А я его не пью.

Его любит Маша.

И я помню, как я закинул эту коробку в корзину, как ее потом вытащил из пакета и поставил в ящик. Бездумно, на автомате.

— Да твою ж мать, — сжимаю переносицу.

Коробка жасминового чая летит в урну.

Минуту стою в гнетущей тишине и лезу во все шкафы, холодильники и вижу те же марки продуктов, что мы закупали с Машей.

Все то же самое. Тот же ассортимент в ящиках и шкафах.

Только к овощам и фруктам у меня нет претензий, однако я и их выбираю так, как вдолбила в мою голову моя бывшая жена.

Смешно.

Я и в супермаркет заглядываю в воскресенье. Это ведь день, когда едешь затариваться на неделю вперед.

Только вот вопрос.

Мне это сейчас нахрена?

Вот серьезно?

Допустим, мне важно создать для дочерей атмосферу домашнего уюта и стабильности. Папа живет неразнузданной жизнью холостяка, который кормит их едой из доставки.

У меня ведь тут тоже “мы дома”, а не в гостях на пару часов, поэтому в холодильник не должен быть пустым.

Вот он, сука, и не пустой.

И расставлено-разложено в нем так, как было в холодильнике из моей прошлой жизни.

И Маши тут не было!

Это не она тут все по полочкам аккуратненько разложила! Не она.

А я!

Надо все переложить.

И я решительно все перекладываю. С глухими матерками.

После смотрю на тот бардак, который я устроил, медленно выдыхаю и поскрипываю зубами.

Бесит.

Все же лежало, как надо. Как я привык.

Закрываю холодильник. Нет, я не стану обратно все перекладывать. Тут свои правила, свой порядок. И это порядок таков, что в холодильнике — бардак, в котором сразу не найдешь то, что тебе нужно.

Ушел от жены, а я все еще чувствую ее осуждающую тень за спиной. И она мне говорит:

— Вить, ну что за бардак ты устроил? Яблоки и груши в нижнем ящике должны лежать. Молоко на боковой дверце. Так удобнее его брать. Открыл дверцу и оно сразу под рукой.

И не поспоришь же.

— К черту тебя, — тычу пальцем в сторону холодильника. — Теперь ты вот такой. Весь в хаосе.

Опускаю взгляд на дверцу морозильника. А туда я не полезу, пусть и уверен, что там тоже все аккуратненько разложено.

Приглаживаю волосы, закрываю глаза и медленно выдыхаю, и вместе с этим глубоким выдохом прогоняю тень Маши.

Она не должна быть здесь.

Выхватываю из кармана телефон, касаюсь экрана и несколько секунд медлю. Да к черту. Я не должен испытывать стыд или вину. Я разведен, черт возьми.

Прикладываю телефон к уху, гудки затягиваются и когда я уже готов сбросить звонок, раздается ласковый голос Ларисы:

— Привет.

Уходи, Маша, уходи. Я свой выбор сделал.

— Через час за тобой заеду, — коротко говорю я и сбрасываю звонок.