Рядом с тобой

ГЛАВА 14

Вечером в пятницу Ванесса села в машину и направилась к жилому комплексу, в котором снимал квартиру Кристиан. Испеченный ею торт «Черный лес» лежал на заднем сиденье и источал умопомрачительный аромат, заполнивший весь салон. Когда Джонни пришел из школы, она отвезла его к Аннетт и Дэну, а сама вернулась домой, чтобы испечь торт.

Когда торт был готов. Ванесса приняла ванну. Она лежала в горячей воде и наслаждалась покоем. Сегодня не нужно было торопиться.

С той ночи, когда раздался странный телефонный звонок, так сильно напугавший ее, прошло уже два дня. Больше никаких звонков не было, и Ванесса начала успокаиваться. Теперь, кроме плохой погоды и холодного ветра, ее ничто не огорчало. Кристиана в среду уже отпустили домой, и он сразу же позвонил ей и сообщил, что его выписали из больницы и с ним все в порядке. Джонни закончил свою картину, и Скотт забрал ее сегодня утром, чтобы представить на конкурс.

Через несколько минут она войдет в дом Кристиана, они сядут ужинать. Ванессе вдруг стало очень весело, и от радостного предчувствия у нее слегка дрожали руки. Она догадывалась, что могло произойти. Ведь они будут одни…

Жилой комплекс Сан-Хиллз находился всего в двадцати минутах езды от ее дома. Она слышала, что квартиры в этом комплексе очень дорогие, красивые и оснащены разнообразными техническими новинками.

Она припарковалась возле дома, и снова нервная волна побежала по ее телу. Ванесса посмотрела на себя в зеркальце, подкрасила губы, поправила волосы, затем взяла торт и вышла из машины.

Как только она оказалась на улице, на нее сразу же обрушился сильнейший порыв ветра. Сухие снежинки кололи щеки и лоб. Приглаженные волосы взметнулись вверх. Когда она добежала до дверей, ее лицо, руки и обтянутые тонкими колготками колени горели от холода.

Кристиан открыл двери практически мгновенно. Ванессе даже показалось, что он уже стоял в коридоре и ждал, когда она нажмет кнопку звонка. Как только он увидел ее, на его лице вспыхнула счастливая улыбка. Ванесса вошла в квартиру, и на нее сразу повеяло домашним теплом.

– Вот, держи. – Она протянула ему торт.

– Проходи и раздевайся, а это я сейчас отнесу на кухню.

Ванесса вошла в гостиную. На одной стене этой большой комнаты было несколько высоких окон. Здесь же, в гостиной, был камин, в котором сейчас горели и уютно потрескивали дрова. Ванесса сняла пальто и положила его на спинку серо-черного массивного дивана. Затем подошла к камину и протянула к огню руки, чтобы скорее согреться и прогнать из своего тела остатки холода.

Она окинула взглядом комнату. Серая палитра доминировала в гостиной, хотя оттенков было множество – от маренго до совсем светлых и нежно-голубых, почти белых. Маленькие, причудливой формы столики для кофе и журналов, сделанные из черного дерева, обступили центр гостиной с разных сторон. Широкоформатный плоский телевизор располагался на черной тумбочке. Под ним, на полке, стоял музыкальный центр, а на самой нижней полке стопками лежали журналы по архитектуре и мотоспорту.

– Что-то там очень вкусно пахнет, – отметила Ванесса, когда Кристиан вернулся в гостиную. – Гораздо лучше, чем то, что готовлю в микроволновке я.

– Мог бы тебе соврать и сказать, что я в поте лица весь день трудился у плиты. Но на самом деле эти запахи обеспечила нам служба доставки «Кристалз». – Кристиан окинул взглядом свою гостью. – Ты выглядишь потрясающе.

– Спасибо. – Она оправила темно-малиновое платье. – Ты тоже очень хорошо выглядишь.

На Кристиане были темно-синие брюки и такого же цвета свитер. Этот наряд выгодно подчеркивал элегантную стройность его классически правильной мужской фигуры.

– Итак, теперь, когда мы обменялись любезностями, я думаю, нам можно пройти на кухню. Я еще должен там кое-что закончить.

Кухня являла собой просто удивительное зрелище. Пол и все поверхности были сделаны из черного мрамора. В большом алькове уютно устроился обеденный стол с черной посудой и черными салфетками. Посередине стола в маленькой пузатой вазочке полыхал букет ярко-оранжевых хризантем.

Кристиан предложил Ванессе пока присесть на высокий стул у окна.

– Еще два-три штриха, и картина готова. – Он подошел к холодильнику и достал бутылку вина. – Предлагаю выпить по бокалу, чтобы, так сказать, положить начало нашему банкету.

Ванесса решила отказаться.

– Нет, спасибо. Мне лучше кока-колы или чего-нибудь еще в этом роде.

– Как скажешь. – Кристиан достал из холодильника бутылку, положил в бокал кубики льда и налил Ванессе кока-колу. Себе он налил вина. – Ты вообще не пьешь вино?

– Нет… – начала объяснять Ванесса и осеклась. «Скажи ему, не бойся, – прошептал ей тихий внутренний голос. – Он хочет быть с тобой и должен знать все о твоих сильных и слабых сторонах».

Она сделала глоток колы, и вдруг у нее пересохло в горле. Ванесса открыла сумку и достала сложенный в несколько раз листок бумаги. Сжала его в руке и посмотрела на Кристиана.

– Мне казалось, что я смогу справиться с проблемами, которые навалились на меня после смерти Джима. Я начала с одного бокала джина с тоником. Просто хотела немного расслабиться. Снять напряжение.

Ванесса сделала еще глоток. Она вдруг обнаружила, что говорить о темных сторонах своей жизни очень нелегко.

– А потом как-то так получилось, что я начала позволять себе уже два бокала, потом три. – Она опустила глаза и стала разглядывать пенистую карамельную шапку на поверхности своего бокала. – Потом я перестала разбавлять джин тоником. Я провожала Джонни в школу, забирала его. Посещала риелторские курсы. Но когда оставалась дома одна, меня тянуло к бутылке.

Ванесса подняла глаза и внимательно посмотрела на Кристиана. Его лицо оставалось бесстрастным. Оно ровным счетом ничего не выражаю. Ни презрения, ни желания поддержать ее.

– Однажды в субботу утром я проснулась на диване в гостиной. В руках у меня была пустая бутылка из-под джина. Джонни уже не спал, он сидел перед телевизором и смотрел мультфильмы. Когда он увидел, что я проснулась, он подбежал ко мне и показал свой рисунок. – Ее руки дрожали, когда она разворачивала лист бумаги. – Вот, посмотри…

Этот рисунок сына навсегда отпечатался в ее мозгу. Она была потрясена тем, что увидела. Джонни изобразил ее лежащей на спине с бутылкой в руках – ее волосы разметались по подушке, рот приоткрыт… Именно так обычно выглядят пьяницы или алкоголики. Типичное для них выражение лица было передано с невероятной точностью.

– Тебе нравится, мам? – с интересом спросил Джонни.

Она ненавидела себя в этот момент. Ей захотелось сразу же разорвать этот рисунок на тысячу кусочков. Но разве это помогло бы ей? Ванесса оставила рисунок себе, чтобы помнить о том, что она сделала с собой.

Кристиан посмотрел на рисунок, сложил его и вернул Ванессе. Его взгляд стал мягким, понимающим, но он не произнес ни единого слова. Он дал ей понять, что хочет до конца выслушать ее историю. Ванесса должна была рассказать то, что хотела, и так, как хотела.

– С этого дня… нет, с этой минуты я перестала пить, – продолжила она. – И что удивительнее всего, у меня больше даже не возникало желания делать это.

Ванесса подняла на него глаза. Хотя она старалась держаться уверенно, ей было страшно. А вдруг она все испортила и разрушила их хорошие отношения? Возможно, это для него уже слишком.

– Я узнал, что такое пьянство и наркотики в пятнадцать лет. И у меня не было никакой уважительной причины, на которую можно было бы списать собственное безрассудство и глупость. Молодость, только молодость и желание поэкспериментировать тому виной. – Он накрыл руку Ванессы своей теплой ладонью. – Из твоей истории. Ванесса, можно сделать только один вывод – ты просто человек, на долю которого выпали тяжелые испытания. Но у тебя хватило сил выбраться из этой ямы.

Ванесса испытала облегчение от этих слов.

– Просто во мне что-то изменилось, и я больше не смогла пить. Теперь я не переношу даже запаха вина.

Он убрал свою руку.

– Значит, тебе неприятно, даже если кто-то рядом с тобой выпивает?

– Нет, я не испытываю никакого отвращения к тем, кто выпивает в моей компании. Просто все должно быть в разумных пределах. – Она нахмурилась. – Если бы я начала принимать таблетки, то, думаю, я и в этом деле преуспела бы. Понимаешь, мне хотелось забыться, спрятаться в нереальном мире. Я бежала от себя. – Ванесса улыбнулась. – Ну, хватит обо мне. Теперь ты расскажи о своей юности и своих приключениях.

Он засмеялся.

– Когда мне было пятнадцать, я целых три месяца делал то, что делать в принципе противопоказано. – Его улыбка погасла, а глаза стали грустными. Кристиан вернулся мыслями в свое прошлое. – Думаю, я просто пытался тогда добиться того, чтобы мои родители обратили на меня внимание. Сначала я делал только правильные вещи, надеясь, что своим хорошим поведением заслужу их одобрение. Но это не сработало, и тогда я начал делать плохие вещи.

– Ну и как? Сработало?

– Нет. С родителями этот номер не прошел. Я лишь добился внимания нашей поварихи, которая пригрозила мне, что целый месяц на ужин будет готовить мне только печень с луком.

– Думаю, это достаточно действенный метод заставить подростка перестать делать глупости.

– Это помогло мне. Правда, не знаю, что подействовало на меня больше. То ли я испугался, что каждый вечер мне придется лицезреть в своей тарелке эти ненавистные коричневые кусочки, то ли меня просто успокоил тот факт, что хоть кто-то обратил на меня внимание.

Кристиан встал и направился к холодильнику.

– А теперь пришло время выставлять еду на стол.

Ванесса хотела расспросить Кристиана о его родителях, но он очень ловко ушел от обсуждения этой темы, неожиданно поставив точку в их разговоре. Вопрос о родителях напрашивался сам собой, но, по всей видимости, Кристиан не был готов сейчас говорить об этом. Он достал из холодильника большое блюдо с салатом и поставил его на середину стола.

– Мне объяснили, что все блюда полностью готовы. Мне нужно было только разогреть их в микроволновке. – Он достал из микроволновки пару тарелок, снял с них фольгу и тоже поставил на стол.

– Да, если бы ты не признался в том, что вся эта еда из ресторана, я бы подумала, что ты целый день крутился на кухне.

– Я сегодня полдня беседовал с полицейскими, а потом ругался с электриком. – Кристиан жестом пригласил Ванессу к столу.

Она взяла свой бокал с кока-колой, прошла к столу и села на место, предложенное ей Кристианом.

– Они нашли человека, который на тебя напал?

Кристиан снял фольгу с большого блюда, на котором оказались куриные грудки и дикий рис.

– Нет, у того парня, которого я уволил, есть алиби. Он весь вечер провел в баре – там его многие видели. – Кристиан сел за стол напротив Ванессы. – Я рад, что это не Том. Но ума не приложу, кому понадобилось бить меня палкой по голове? Непонятно.

– Тебе уже лучше?

Он улыбнулся, его взгляд стал многозначительным и слегка насмешливым.

– В данный момент я чувствую себя просто превосходно. Рядом со мной сидит красивая женщина, нас ждет вкусная еда, и у меня уже разработан план совращения.

Ванессу охватило радостное волнение, ее сердце затрепетало.

– Предупреди, когда перейдешь к осуществлению своего коварного плана. Я должна быть готова.

– Если я предупрежу тебя, то все может пойти насмарку. Потеряется элемент спонтанности, непринужденности, – заявил Кристиан.

– Что ж, тогда давай приступим к ужину. Я чувствую, мне понадобится много сил.

Он засмеялся, а затем стал раскладывать куриные грудки, рис и салат по тарелкам. Через минуту они уже наслаждались вкусной едой и обсуждали события последней недели. Кристиан сообщил ей о том, что получил новый заказ на строительство еще одной торговой галереи в южной части города. Он также сказал, что в самом ближайшем будущем намеревается построить и открыть свой собственный торговый комплекс. Ванесса, в свою очередь, рассказала ему о том, что получила исключительное право на продажу особняка Уолтерсов.

– Хочешь сказать, что меня это может заинтересовать?

– Возможно. Дом двухэтажный, просторный и в прекрасном состоянии. Там есть очаровательная веранда, которая выходит на красивый пруд и рощу.

– Звучит заманчиво, надо сказать.

– И цена за дом укладывается в твой ценовой диапазон. – Она очаровательно улыбнулась. – Но мне все больше кажется, что тебя не интересует покупка дома. Тебе просто нравится процесс поиска. – Ванесса вздохнула и окинула взглядом кухню: – Здесь очень уютно. Не могу понять, зачем тебе уезжать отсюда.

– Да, пожалуй, – согласился Кристиан. – Здесь уютно, и я был тут относительно счастлив. Но покупку дома я рассматриваю, с одной стороны, как вложение денег, а с другой – как возможность, что называется, «пустить корни». Мне хочется иметь свою лужайку перед собственным ломом, которую я буду время от времени косить. Хочется заниматься цветами. Я внутренне готов ко всему этому.

Закупленные Кристианом блюда оказались очень вкусными. Цыпленок был сочным, мягким, приправленным специями и травами; рис – ароматным и доведенным до нужной кондиции. Салат представлял собой экзотическую смесь овощей и фруктов, заправленную соусом. На десерт они пили кофе и ели торт, который Ванесса принесла с собой.

Ванесса и Кристиан продолжали общаться, и их разговор был легким, ни к чему не обязывающим. Но тем не менее оба они ощущали некоторое напряжение и испытывали приятное волнение. Когда ужин был съеден, они быстро навели порядок на кухне и перешли в гостиную. Ванесса устроилась на диване, а Кристиан стал подкладывать в камин поленья.

– Мне нравится настоящий огонь в камине, – сказала она, когда Кристиан сел рядом с ней на диван. – Когда мы ремонтировали дом, Джим хотел сделать газовый камин, но я не согласилась.

– Что ж, это понятно. Конечно, газовые камины тоже могут быть очень красивыми, с интересным дизайном, но ничто не сравнится с запахом горящих поленьев и живым огнем, – подтвердил он ее слова. – Хочешь, я включу музыку?

– Хочу. – И ее сердце забилось сильнее.

Ужин закончен, в гостиной царит полумрак – сцена для соблазнения готова. И Ванесса вполне осознавала это и принимала вызов…

Кристиан поставил диск, и комната наполнилась мягкими звуками инструментальной музыки. Он сел на диван рядом с ней и был так близко, что Ванесса ощутила исходящее от него тепло и легкий возбуждающий пряный запах.

– Полагаю, процесс соблазнения начинается, – заметила она.

– Неужели это так очевидно? – Он театрально зевнул и сцепил руки за головой. Затем его рука неторопливо и как бы случайно опустилась на ее плечо. – Именно к такой тактике я прибегал, когда учился в старших классах школы.

Ванесса засмеялась:

– Она мне знакома. Тоже по школе. Со мной такие вещи обычно не проходили.

Его серые глаза сделались совсем темными.

– Да? А у меня этот номер проходил. Он и сейчас прошел. Моя рука уже лежит на твоем плече. – Кристиан вдруг поднял другую руку и провел пальцами по волосам Ванессы. – Я весь вечер только и ждал того, когда мне будет позволено дотронуться до тебя, твоих волос. И поцеловать тебя.

– Почему же ты не сделал этого раньше? – Ее пульс резко участился.

Ванесса на мгновение даже испугалась, что у нее сейчас случится сердечный приступ.

– У тебя неприступный вид, – прошептали его губы, находившиеся в дюйме от ее рта. – А я хочу тебя так, как еще никогда никого на свете не хотел, ни одну женщину.

Ванесса мучительно подыскивала подходящие случаю слова, но решительно ничего не могла придумать. Ее рот слегка приоткрылся, и в это мгновение губы Кристиана накрыли его. Теперь она уже точно не могла говорить.

Его губы были мягкими и нежными. Кристиан продолжал ласкать рукой волосы Ванессы, затем его пальцы скользнули по ее щеке, затем по шее…

Кристиан, наконец, отстранился от Ванессы и вместе с ней откинулся на спинку дивана. Теперь они сидели рядом и слушали музыку. Напряжение постепенно исчезало и сменялось спокойствием и умиротворением. Ее голова касалась груди Кристиана, и было слышно, как бьется его сердце.

– Так хорошо, – сказала она.

– Что мне в тебе нравится, так это то, что ты умеешь ценить каждое мгновение. И все понимаешь без слов. Ты не боишься пауз.

– Слова лживы, они всегда что-то скрывают. Молчание часто честнее. В моей жизни было слишком много слов.

Его рука сжала ее руку.

– Тебе пришлось пройти через тяжелое испытание, но я благодарен судьбе за то, что она свела нас.

Ванесса внутренне напряглась. Неужели этот сидящий рядом мужчина и есть ее счастье? Неужели он действительно сможет сделать ее счастливой? В ее жизни случались потери, разрывы отношений, разочарования. Было, пожалуй, все, кроме счастья. И Ванесса уже почти не верила, что счастье для нее возможно. Впрочем, нет, очень слабая надежда всегда теплилась…

– Расскажи мне о своих родителях, – попросила она и мгновенно почувствовала, как напряглись на груди его мышцы. Ванесса быстро подняла голову и посмотрела на Кристиана. – Я много рассказывала тебе о своем дедушке Джоне. Теперь ты расскажи мне о тех людях, которые вырастил и тебя.

Он вздохнул, и Ванесса, высвободившись из его объятий, выпрямилась и отодвинулась на край дивана. Она должна хоть что-то знать о нем. Она должна понять, какие демоны живут в его душе.

– Существуют люди, которые по определению не могут быть родителями. Именно таковы мои мать и отец. Мой отец – известный концертирующий пианист и композитор. Моя мать, красивая, следящая за собой женщина, всю жизнь купалась в славе моего отца и была всецело поглощена только этим. Я не могу сказать, что они были невнимательны ко мне или жестоки со мной. Нет, дело не в этом. Им всегда было не до меня. Они были просто так погружены в свою жизнь, что ничто другое для них не существовало.

– Грустно. – Она слегка наклонилась вперед и прикоснулась пальцами к его подбородку.

Чувствовалось, что даже мышцы на его лице были напряжены. Но ее прикосновение, похоже, принесло ему облегчение. Он расслабился и улыбнулся.

– Я уже давно перестал волноваться по этому поводу. Мои родители неплохие люди. Они просто были не в состоянии дать ребенку то, что ему нужно.

– Теперь ты взрослый. Ты поддерживаешь с ними отношения? – спросила Ванесса.

Ванесса убрала руку от его лица, но Кристиан снова притянул ее к себе и обнял. Она положила голову ему на плечо.

– Я звоню им раз в неделю, и моя мать сообщает мне, в каких замечательных местах они успели побывать. Она расхваливает талант отца и перечисляет рестораны, в которых они обедали и ужинали, называет отели, в которых они останавливались. Наш разговор всегда легкий, в нем не должно быть ничего серьезного. Это все лишнее, чужеродное, не имеющее отношения к празднику жизни. И так было всегда.

Ванессу охватил приступ острой жалости. Она прислонилась щекой к его груди, зарылась лицом в его пушистый мягкий свитер, вдохнула запах его одеколона.

– Смерть отняла у меня родителей, когда я была еще девочкой. И я даже предположить не могу, как сложились бы у меня с ними отношения. Но я понимаю, как это должно быть тяжело – иметь родителей, но не получать никакого тепла, не иметь возможности поделиться тем, что тебя волнует.

– Да, ты права. Но отсутствие связи с родителями обернулось для меня тем, что у меня появились друзья. Много друзей. А теперь у меня есть ты…

Кристиан приподнял пальцами ее подбородок. Губы Ванессы приоткрылись, и его язык проник в ее рот. Этот поцелуй уже не был дружески-нежным, он был страстным, смелым, требовательным, настойчивым. И она ответила ему, позволив своему желанию прорваться наружу.

Она прекрасно понимала, что сейчас необходимо принять решение: будет она спать с Кристианом или нет? Ванесса не знала, чего он от нее, собственно говоря, ждал. Да и ждал ли? Но сейчас она хотела его, очень хотела… И все остальное ушло на второй план.

Он стал гладить ее по спине, его поцелуи становились все более страстными. Да, не составляло труда понять, что Кристиан тоже хотел ее. Из его груди вырвался тихий стон.

Сейчас для Ванессы не имело значения то обстоятельство, что они с Кристианом почти не знали друг друга. Ей казалось, что он уже давно стал частью ее жизни, что она всегда ждала только его.

Когда он, наконец, прервал поцелуи и посмотрел на Ванессу, она увидела в его глазах откровенное желание.

– Я не хочу торопить тебя. Ванесса. Я не хочу заставлять тебя делать то, чего ты делать не хочешь. Если ты не готова идти дальше, нам лучше остановиться.

Она заглянула в его глаза. Этот взгляд проникал в самое сердце, будил желание, которое с каждым мгновением становилось все сильнее и настойчивее заявляло о себе. Ванесса знала, что если она попросит его остановиться, Кристиан сделает это и поймет все правильно. Но хотела ли останавливаться она? Нет, она хотела совсем другого. Она хотела прикасаться к его обнаженному телу, она хотела его объятий и поцелуев.

Ванесса быстро облизнула губы. Кажется, это желание проснулось в ней еще тогда, когда Андре представил ей Кристиана. В тот момент внутри ее закружился рой бабочек. И с тех пор желание не исчезало, оно только усиливалось. Стоило Кристиану оказаться рядом с ней, как ее тело начинали пробивать электрические разряды.

– Я думаю, что мы можем продолжить, – сказала она.

Теперь решение было принято. Взгляд Кристиана сделался напряженным, он энергично встал с дивана, протянул ей руку, и она поднялась вслед за ним.

Пока они шли по коридору в его спальню, ни она, ни он не проронили ни звука. Комната была обставлена дорогой мебелью, которая удивляла своими размерами и экзотическим дизайном. В центре спальни стояла огромная кровать, покрытая голубым покрывалом с золотой вышивкой.

Ванесса на мгновение остановилась у дверей.

– Ты не будешь возражать, если я на минутку выйду? – Она кивнула в сторону ванной комнаты. – Сейчас вернусь.

Ванесса скрылась за дверью ванной. Прежде всего, ей нужно прийти в себя, а для этого она должна была остаться хотя бы на минуту одна. От сильного волнения ее слегка подташнивало.

Она прикрыла дверь и посмотрела на свое отражение в зеркале. Ее щеки покрылись румянцем и горели, губы уже успели распухнуть от поцелуев, цвет глаз стал более насыщенным, почти синим. В глазах отражалась буря эмоций, которые сейчас бушевали в ней.

Джим в ее прошлой жизни был единственным мужчиной, единственным любовником, но секс как таковой его никогда особенно не волновал. Это породило в ней массу комплексов, и она уже стала сомневаться в своей сексуальной привлекательности.

Но умела ли она любить? Могла ли доставить удовольствие мужчине? Может, все дело в ней самой? Может, с ней что-то не так? Ванесса не могла ответить ни на один из этих вопросов. Она просто не знала… Но она очень хотела стать хорошей любовницей для Кристиана. Она хотела дать ему то, что ему было нужно.

Она открыла кран, включила холодную воду, умылась, чтобы немного успокоиться и унять нарастающую внутри дрожь. Ванесса понимала, что нервничать не из-за чего, ничего ужасного не происходит. Кристиан готов взять на себя ответственность за то, что сейчас должно было случиться. Ей оставалось только довериться ему и подчиниться его воле. А ведь она ему доверяла. Уже доверяла… И волна беспокойства, так внезапно обрушившаяся на нее, вдруг внезапно схлынула.

Войдя в спальню. Ванесса обнаружила, что Кристиан продолжает стоять на том самом месте, где она оставила его несколько минут назад, до своего бегства в ванную комнату.

– Ванесса, у нас нет необходимости торопить события, – заметил он, словно догадавшись о том, какие эмоции она испытывает. – Я буду ждать столько, сколько нужно. Я могу ждать очень долго, я терпеливый…

Если до этого мгновения она все еще испытывала какой-то необъяснимый страх, то теперь все улетучилось и Ванесса успокоилась. Она подошла к Кристиану и обвила руками его шею.

– Не нужно ждать… – прошептала она с нежностью.

Ее слова как будто открыли шлюзы на реке, и Кристиан, уже не стесняясь, позволил себе выплеснуть наружу так долго копившиеся в нем чувства. Он наклонился к Ванессе и снова накрыл ее губы своим ртом. Безудержная энергия выходила из-под контроля, и тут не было места сомнениям, колебаниям – путей к отступлению уже не осталось. Кристиан прижал к себе Ванессу, и его возбуждение мгновенно передалось ей.

Его руки ласкали ее спину, скользили по шелковой ткани ее платья. Его ладони были возбуждающе горячими. Его поцелуи будили в ней такое острое физическое желание, какого раньше она никогда в жизни не испытывала.

Сейчас ее прошлое просто перестало существовать. Было только настоящее, эта минута, полная страсти, нежности и восторга. Ей хотелось лишь одного – его ласк, объятий, поцелуев. Ее совершенно не волновало, что будет завтра. Будущего для нее не существовало. Было только настоящее, и Ванесса хотела наслаждаться каждым мгновением.

Его губы скользили по ее шее, рассылая веера электрических токов по ее телу. Она запрокинула голову, позволив ему добраться до маленькой впадинки у основания шеи.

Его руки опустились на ее ягодицы, пальцы ощутили упругую плоть, он с силой прижал ее к себе. И волна желания покатилась вниз, вызвав острое томление в паху, и поднялась к груди.

– Ванесса, – хрипло прошептал он, – Ванесса, я умираю от желания.

Она улыбнулась и закрыла глаза, словно так могла полнее ощутить значение сказанных им слов. Потом она снова посмотрела на Кристиана:

– Я хочу тебя.

Его руки нащупали молнию на ее платье. Послышался тихий шорох, и платье на спине Ванессы разошлось. Прохладный воздух приятно защекотал разгоряченную кожу.

Кристиан вдруг отошел от Ванессы на шаг, скользнул взглядом по ее фигуре, затем подошел к кровати и отдернул в сторону покрывало. Под ним была простыня точно такого же светло-голубого тона. Потом он выключил освещение, и комната погрузилась в темноту. И только лунный свет слегка подсвечивал огромное голубое ложе.

Когда Кристиан снова посмотрел на Ванессу, она уже стояла без платья. Его голодный взгляд не смутил ее, а, наоборот, придал смелости и подействовал возбуждающе.

Он расстегнул и снял рубашку. Бросив взгляд на его обнаженный торс. Ванесса ощутила странную слабость в коленях. Когда Кристиан принялся расстегивать брюки, она быстро сбросила с себя сорочку и скользнула под одеяло.

Кровать хранила его запах – чистого мужского тела и дорогого одеколона. Ванесса с удовольствием вдохнула этот аромат, чувствуя, как в ее груди и животе все быстрее и быстрее циркулируют внутренние токи. Кристиан снял брюки и остался в белых трусах-шортах. Ноги у него были длинные, со стройными мышцами, покрытые легким пушком. Он был возбужден, в его движениях не ощущалось ни малейшего стеснения или неловкости.

Кристиан лег рядом с Ванессой, их губы мгновенно слились в поцелуе. Его горячие руки заскользили по ее спине, расстегнули застежку на лифчике. Потом спустились ниже, стали гладить ее живот и ту его часть, которая скрывалась за кружевным треугольником трусиков.

Его губы снова коснулись ее шеи, заскользили вниз, исследуя все крошечные выпуклости и впадинки.

– У тебя такая нежная кожа, такая тонкая… – бормотал он.

Ванесса гладила его плечи, руки, спину. Его спина была восхитительно широкой, плотной, упругой, на ней ощущалось движение каждой мышцы. Руки Кристиана заскользили по ее груди, он слегка потрогал пальцами ее затвердевшие соски. Потом стал ласкать их ртом и языком. Ванесса, не выдержав этой нежной пытки, тихо застонала.

– Я не хочу торопиться. Хочу целовать тебя, наслаждаться каждым мгновением так, будто это последний день в нашей жизни. – По его голосу Ванесса поняла, что Кристиан улыбался. – Но моя голова хочет одного, а тело требует другого. У меня такое чувство, что все может произойти гораздо быстрее, чем я думал.

– Но у нас может быть и другой раз, когда мы не будем торопиться.

Кристиан застонал и быстро снял с Ванессы трусики, затем освободился от своего нижнего белья. Его ласки становились все более интимными, и наконец, его пальцы нашли то место на ее теле, которое было средоточием всех самых восхитительных ощущений. В ответ на это прикосновение ее тело отозвалось легкой дрожью. Ее бедра слегка приподнялись ему навстречу, внутри начало нарастать напряжение. И оно требовало немедленного выхода. Она начала быстро двигаться, затем еще быстрее, чтобы освободиться от этого напряжения, и снизу вверх, от живота к груди, поднималась волна за волной.

Ванесса слегка пришла в себя в тот момент, когда Кристиан остановился, чтобы надеть презерватив.

Войдя в нее, он вдруг замер, закрыл глаза, его лицо сделалось напряженным. Потом он выдохнул.

– Как мне хорошо, – прошептал он.

Она не могла говорить. Слова сейчас казались ей каким-то излишеством. Когда Ванесса отдавалась эмоциям и внутренним ощущениям, говорить ей не хотелось. Слова выглядели жалкими и безжизненными по сравнению с тем, что она чувствовала.

Он стал двигаться внутри ее. Сильные толчки вернули ее телу напряжение, и она снова сосредоточилась на своих ощущениях. Его движения становились все более быстрыми, настойчивыми, нетерпеливыми. Она двигалась вместе с ним, подстраиваясь под его ритм.

Наконец они достигли пика блаженства, пришло освобождение, и Кристиан со стоном опустился на нее. В это мгновение из горла Ванессы вырвался какой-то странный, почти животный крик, тело вытянулось в струну, его пронзила судорога. Ванесса снова парила. Но она не падала, а летела легко и свободно. Через минуту напряжение спало, и ее тело сделалось совершенно безвольным и неподвижным.

– Останься у меня на всю ночь, – откуда-то издалека донесся до нее голос Кристиана. – Я хочу, чтобы мы спали рядом.

Она могла остаться. Джонни ночевал у Аннетт и Дэна. Дома ее никто не ждал, у нее не было причины торопиться.

Он приподнялся на локте и посмотрел на Ванессу, заглянул в ее глаза, убрал с ее влажного лба прядь волос.

– Все блюда от «Кристалз» мы с тобой съели, и я не смогу накормить тебя завтра утром чем-то приличным. Но зато у меня есть целая коробка отличных вафель. С черничной начинкой.

Она устало засмеялась.

– Разве кто-то может устоять перед таким искушением?

– Значит, остаешься?

– Ты правда этого хочешь?

Он провел пальцем по ее губам.

– Да, я хочу этого.

– В таком случае я остаюсь, – сказала она.

Ванесса не знала, куда это все могло завести ее, но она уже точно знала другое – когда сегодняшняя ночь закончится, она будет тосковать. Кажется, она успела влюбиться в Кристиана Коннора.

– Что за ночь, – пробормотал Тайлер, глядя на изуродованное тело Гэри Бернарда. Когда-то у этого бедолаги была голова, но ее оторвала неведомая сила, обрушившаяся на него на парковочной площадке перед жилым комплексом, в котором он снимал квартиру.

Установить личность удалось только по документам, найденным в кармане куртки убитого. И это явно не ограбление. В кошельке покойного лежала нетронутая тысяча долларов наличными. Да Тайлеру, собственно говоря, и не нужна была эта подсказка. Он по одному виду трупа сразу понял, что убийцей руководили личные мотивы. На груди Гэри снова была растерта лужица красной краски.

– Итак, номер три, – послышался голос Дженнифер за спиной Тайлера.

Да, это было уже третье убийство. Три трупа, измазанные красной краской, и никаких версий.

– Надо оцепить площадку, – сказал он своей напарнице, выпуская изо рта белое облачко пара в морозный воздух. – Скоро приедут криминалисты, им нужно дать возможность спокойно все осмотреть.

Тайлер поднял воротник, пытаясь спрятаться от холодного ветра, который, тем не менее, продолжал настойчиво пробиваться к его телу. «Что же это, черт возьми, происходит?» Он никак не может положить конец этой чертовщине.

После первичного осмотра места преступления не было найдено никакого орудия убийства, хотя в первых двух случаях орудия убийства – бейсбольная бита и гранитная статуэтка – валялись практически рядом с трупами. Теперь же можно надеяться лишь на судмедэкспертов. Только они могли определить, чем убийца нанес такие чудовищные удары.

Тайлер вздохнул и окинул взглядом парковочную площадку. В два часа ночи на ней, разумеется, не было ни одного человека. Все нормальные люди в такое время имеют обыкновение спать. Лишь в двух-трех окнах жилого комплекса еще горел свет.

Тело Гэри Бернарда обнаружила двадцатитрехлетняя женщина, возвращавшаяся домой из гостей. По ее собственным словам, она немного выпила в гостях и была слегка пьяна. Обнаружив на парковочной площадке обезображенный труп, она мгновенно протрезвела.

Тайлер бросил взгляд на полицейскую машину, в которой сейчас сидела свидетельница. Она рыдала, и ее никак не могли успокоить. Без сомнения, теперь ее еще долгое время будут мучить ночные кошмары. Это Тайлер хорошо знал по себе.

Работая в полицейском отделе по расследованию убийств, он видел много такого, что никак не укладывается в рамки нормального человеческого мировосприятия. Он видел избитых до смерти детей, молодых женщин, изуродованных собственными мужьями и любовниками; людей, поплатившихся жизнью за несколько долларов, оказавшихся у них в кошельке.

Все эти преступления были отвратительны. Но если раньше Тайлер всегда или почти всегда понимал мотивы, которыми руководствовались убийцы, то теперь он просто терялся в догадках, пытаясь разобраться в том, почему были убиты эти трое.

Даже у серийных убийц всегда существовала какая-то причина, которая толкала их на совершение самых тяжких преступлений. Здесь же не было ничего, никакой зацепки… Его интуиция и логика упорно отказывались ему помогать.

Тайлер снова посмотрел на изуродованное тело. Вздохнул. Он уже знал, что ему не будет покоя до тех пор, пока он не уберет с улиц Канзас-Сити этого сумасшедшего.