Седьмая жизнь злодейки

Глава 30

— Возможно, и уже давно. Если ничего не случится — ты в этом убедишься, если же я права — сейчас я спасаю тебе жизнь. — Чрезвычайная ситуация — отличный момент, чтобы тоже перейти на «ты».

В ответ меня окинули взглядом, полным скептицизма. На несколько секунд повисла пауза.

— Ладно. И что же ты планируешь делать? — сдался наследник.

— Все просто. Буду стрелять первой, если нападут прямо сейчас, — ухмыльнулась я, оглядываясь и прикидывая, как лучше будет занять оборону. — А ты пока отдай приказ своим людям, чтобы не ложились в отравленную постель.

— Чем стрелять? — хмуро спросил принц, явно до конца еще не поверив моим словам. Но именно в этот момент у входа в шатер что-то подозрительно шевельнулось. Ткань покачнулась, как от ветра… вот только ветра не было.

Я резко толкнула его в бок, прижимая к земле:

— Вот этим!

Из рукава вылетела первая бомбочка. Для начала мне не понадобилась даже рогатка — я просто швырнула мешочек из шелковой бумаги в сторону полога. Мягкий хлопок, яркая вспышка, крик… Нападавший рухнул, задыхаясь от смеси порошка и резкого света, ударившего по глазам. Но к нам тут же ринулся второй. Его я тоже встретила — в лоб, прямо между бровей. Он успел лишь коротко взвыть, и его отбросило взрывом.

— Что это было?! — зашипел Шао Шень, схватив свой меч. — Ты что, с ума…

— Повторяешься, — рыкнула я. Третью бомбочку пришлось отправлять наружу с помощью рогатки — уже не в цель, а вверх, чтобы она взорвалась, осыпая лагерь легчайшим облаком травяного порошка универсального противоядия. Степной принц, надо отдать ему должное, знал, как замешивать снадобья, которые действуют быстро и на всех.

— Ты… — Ли Шао Шень сжал рукоять меча. — Ты устроила это?

— Дурак! Я спасаю тебе жизнь! — огрызнулась я, выхватывая из-за пояса следующие два снаряда. — Или ты предпочел бы, чтобы тебя зарезали тихо, зато вежливо?

Снаружи раздался крик. Кто-то завопил: «Нападение!», кто-то: «Предательство!» Слуги Шао Шеня начали выскакивать из палаток. Не знаю, насколько они успели соприкоснуться с отравленной постелью, но рогатка не зря пуляла в небо бомбочки с порошком противоядия.

Я бросилась к выходу и, захлопнув полог за собой, вскинула руку:

— Воины семьи Ян! Не опасайтесь взрывов и дыма, вдыхайте глубоко! Это противоядие! — И, не дожидаясь, пока кто-нибудь закричит «ересь!», метнула еще одну бомбочку вверх — на этот раз над головами своих, в самое скопление воинов.

Небо осветилось короткой вспышкой. Над лагерем поднялся странный дым, пахнущий мятой, полынью и чем-то горьковатым. Сразу стало слышно: люди кашляют, но не теряют сознания. Да и некоторая скованность, почудившаяся мне в движениях охранников принца, на глазах исчезла. Наши воины принялись шустро крошить незваных гостей в кровавую капусту.

Слева метнулась тень. Я вскинула рогатку, но Ли Шао Шень, уже в полном боевом облачении, перехватил мое запястье.

— Это был наш человек. — Он посмотрел на меня с такой смесью изумления и раздражения, что я невольно хмыкнула.

— Так и я в этот раз не выстрелила.

И кинулась обратно — искать Цзинь, проверять другие шатры, считать исчезнувших, шептать приказания, подбрасывать еще пару бомбочек… Ночь только начиналась. А если в этот раз мы выживем, завтра я непременно высплюсь. Прямо в шатре его высочества — я отсюда видела, что мой кто-то не только уронил, но и поджег.

Выживем — точно буду спать сутки! На проверенной, неотравленной подушке. Или на плече принца, главное — дожить.

Дым, пахнущий полынью и настоем бессмертника, продолжал клубиться над лагерем, заволакивая все вокруг мутной вуалью. Вопли, звон клинков, стоны раненых и сдавленные команды сливались в глухой гул, словно сама ночь решила заговорить с нами голосами битвы.

Я бежала, прижимая к груди последнюю бомбочку с противоядием, и думала только о двух вещах: где Цзинь и как бы не рухнуть от усталости прямо сейчас. Боги, если вы где-то там и у вас осталась хоть капля благосклонности к девочке, которая сто раз умирала, дайте мне добраться до утра.

— Госпожа! — Это был голос Сун Цифена, одного из воинов моего брата. — Цзинь вон там! Она прикрыла повара, оттаскивает его в сторону шатра с ранеными! Как фурия набросилась на нападающего, я даже не понял, что именно она сделала, а враг уже был повержен. Что еще умеет ваша служанка?

— Умница! — выдохнула я и махнула рукой. — Присмотрите за ней, ладно?

— Поверьте, госпожа, теперь я от нее вряд ли смогу отвести глаза.

Он рванул в нужную сторону, а я кинулась к шатру Шао Шеня. Его, похоже, уже подлатали — вон стоит, оттирая меч от крови, а лицо у него как у земного воплощения небесного громовержца.

— Ты цел? — Я влетела в шатер почти на бегу, не сдерживая себя. — Там еще был кто-то возле телеги с едой. Их всех нужно найти!

— Уже ищут, — отозвался он, глядя на меня с таким выражением, будто я была то ли драконом, то ли богиней войны. — Ты… Это была ловушка. Все спланировано. Подушки, тряпки, даже воины ослабленные, чтобы не успели среагировать. Ты знала.

— Подозревала. — Я пожала плечами, поправляя перекосившуюся прическу. — Потому и пришла. Вообще-то собиралась устроить сюрприз, спеть тебе песенку на сон грядущий, пообнимать… Но вместо этого пришлось спасать твою шкуру.

Он шагнул ко мне, взгляд жесткий, напряженный — и все же в нем сквозила благодарность.

Шао Шень внезапно протянул ко мне руку. Я замерла, не зная, хочет он меня схватить или одернуть, но он просто стер пальцем грязный мазок с моей щеки. Смотрел долго. Слишком долго.

— Спи здесь, — сказал он наконец. — В этом шатре, на этих подушках. Я проверил — они из другой партии. Безопасны. Я заночую в другом месте. Или, если боишься, — добавил он тише, — останусь здесь… с тобой.

Сказать, что я растерялась, — ничего не сказать. Это точно тот самый Шао Шень, каждый раз отбивающийся от моего присутствия как монашка от насильника? Ночи полнолуния, оговоренные нашим соглашением, не в счет.

— Эм… — Я подняла бровь. — Это приглашение или приказ?

Он наклонился ближе и прошептал почти у самого уха:

— Это благодарность. И немножко — предчувствие. Завтра нас будут хвалить, потом пытаться опорочить, потом проверять. Но эту ночь… Я хочу помнить, что в ней ты была рядом. Не как невеста. Как союзник. И как та, кто первая бросилась на мою защиту.