Секрет Зимы

Глава 22. Друг на кону

— Посмотри, сколько пятен осталось, неумеха! Иди и вымой пол заново! И скажи сторожевым псам, чтоб не смели следить сапожищами в моем доме!

У Мари чесался язык напомнить, что сиротский приют — не личные владения Юты, но она решила не гневить багровую хозяйку. Сняла с веревки тряпку, повешенную сушиться.

— Накачать воды, зу Ситэрра? — услужливо предложил старшина ее личной охраны Бо Орфи — высоченный, бородатый стражник лет пятидесяти — и скомандовал, получив кивок стихийницы. — Вперед, парни! И, кстати, зу Дейли, наша песья обувь почище вашей будет. Ребята у меня аккуратисты. Лично слежу!

В ответ Юта процедила что-то о больших головах без мозгов и, морща нос, будто от неприятного запаха, прошагала мимо.

— У-у-у злыдня! — пробурчал Бо ей вслед, подмигивая Мари.

Два широкоплечих парня поставили перед стихийницей четыре ведра воды, не разлив ни капли, и отвесили клоунские поклоны.

— Мне бы и одного ведра хватило, — заметила Мари, подбирая длинный подол, чтобы приступить к повторной уборке кухни.

— А вдруг зу «большое пятно» очередную соринку меж половиц отыщет, — гнусаво отрапортовал самый младший охранник — Эрм Туи.

— Скорее, сама ее туда подбросит, — пробурчала Мари и брызнула водой в стражника-шутника.

Охрана сопровождала ее с утра до позднего вечера на протяжении трех с половиной недель. По ночам паслась у двери в спальню, которую Мари прежде делила с Элией Норлок. Всего стражников было двенадцать, считая начальника. Вахту они несли по трое-четверо. Юту Дейли присутствие чужаков раздражало жутко, но выставить их хозяйка не могла. Отыгрывалась, как умела.

С Бо Орфи Мари поладила с первой же встречи. Стражник, которому юная дочь Зимы едва доставала до локтей, заявил, что по виду она — настоящий сорванец, а, значит, идеально подходит ему в приятели. Мари не возражала. Бо оказался весельчаком и ловко ставил на место любого зазнайку во Дворце, даже знатного. Однажды поздним вечером, когда стихийница подкармливала «свиту», стражник признался, что сам происходит из древнего Зимнего клана. Но в отличие от родичей (колена этак до двадцатого) предпочел великосветскому образу жизни мужскую работу.

— Все их дела — пустая болтовня, — объяснял он, уминая внушительный кусок рыбного пирога. — У нас задача важнее — порядок блюсти. Защищать Дворец, коли потребуется.

Бо поведал, что к Мари его приставил зу Иллара, пообещав содрать три шкуры, если не доглядит. Матушка Грэма приходилась стражнику родной теткой, однако к кузену он относился с большим почтением. Как-никак, лучший друг Короля.

Время шло, а исполнять прямые обязанности охране не доводилось. Помощь по хозяйству, разумеется, была не в счет. Таинственный преступник затаился до лучших времен.

— Убийца — не робкого десятка, но и не безумец, — сказал Грэм на одной из тренировок. — Понимает, Король уничтожит его, если доберется. Он не станет самолично укладывать голову на плаху.

— Угу, дождется, когда все потеряют бдительность и тогда… — Мари не договорила, выпустила знатную вьюгу из левой руки. Правую учитель на занятиях теперь привязывал к спине, чтобы Мари не забылась и не использовала «запрещенную» конечность. — К чему вообще столько сложностей? Главный подозреваемый Его Величества — Рейм Норда. Не так ли?

— Возможно, — проворчал Грэм, поправляя пальцы ученицы. — Но у него на лбу не написано: «Я убил Королеву».

— Нет. Зато там есть признание: «Хочу выдать замуж дочь!»

— Вместо того, чтобы сплетничать, за узором бы внимательнее следила, — попенял учитель, но смешок скрывать не стал.

Грэм снова насел на Мари с бесконечными тренировками, едва поднялся на ноги после ранения. Ему казалось недостаточным гонять ее в компании Дайры и Дронана, поэтому ежедневно оставлял поупражняться еще на пару часов. Несмотря на упреки учителя, Мари не раз замечала его довольную улыбку. Она здорово прибавила в мастерстве. Какими бы сложными ни были задаваемые Грэмом плетения, постепенно ей удавалось разучивать любые. Пусть и не без досадных ошибок в процессе.

Чувствуя вину за возвращение Мари во Дворец, Грэм стал дружелюбнее, хотя панибратства не допускал. Согласился передать письмо Далиле, предупредив, что сделает исключение из правил один раз. Зато накричал, когда ученица, не имея возможности посоветоваться с Соджем, заговорила о Тиссе.

— Ситэрра, ты в своем уме? Не покалечилась головой, когда от убийцы убегала? — верный себе Грэм не мог обойтись без язвительности. — Лезть в дела других Дворцов — глупость несусветная!

— Но Тисса — моя подруга, — спокойно возразила Мари. Ее больше не пугали крики Грэма. — А раз вы с Принцессой «добрые друзья», могли бы и помочь.

— И не подумаю, — от голоса учителя повеяло холодом. — Если Ее Высочество не считает нужным вызволять Ролина Саттера и его семью из лап Эллы, значит, так тому и быть. Тебе пора уяснить, что Королевские решения и поступки — не забота малолетних нахалок.

Мари примолкла, хотя душа жаждала громкой ссоры. На языке вертелись гадости в адрес Весты. Семья Тиссы страдала из-за дружбы с ней. Но многолетнее почитание победило сиюминутную злость. Наверное, у Принцессы есть причины не вмешиваться. Вдруг, вопреки уверениям Короля Зимы, ее собственная жизнь на волоске?

Каждый вечер, ложась в постель, Мари благодарила небо. Проходил очередной день, а паучиха не предпринимала попыток покуситься на ее свободу. Дочь Зимы понимала, что ситуация может измениться на следующее же утро. Однако вера в чудо не спешила умирать. Все чаще голову посещала смелая мысль, что Королева-мать забыла о свадебном договоре для любимой игрушки.

Увидев однажды под вечер на пороге сиротского дома секретаря Уну Эрнэ, Мари не заподозрила подвоха. Не насторожил даже ужас, в который коротко стриженная пожилая стихийница пришла от ее внешнего вида. Подумаешь, Северина всегда требовала, чтобы свита выглядела так, словно собралась на коронацию.

— Посмотри на себя! — секретарша схватила Мари за шиворот и потащила к зеркалу в умывальной комнате. — Щеки красные! Волосы нечесаные! А платье! О, небо! Испортить совершенство! — причитала она, будто надругались над ее собственным нарядом. — Немедленно приведи себя в порядок, неряха! — потребовала Уна Эрнэ и, стеная, отправилась за чистой одеждой.

Мари проводила секретаршу полным ненависти взглядом и оглядела отражение. Да, волосы растрепаны, щеки алеют. Ну и что? Могло быть и хуже после сегодняшней тренировки. Ух, а веселье получилось отменное! Клан Норда неделю будет скрипеть зубами! Мари злорадно хихикнула, вспомнив перекошенное лицо Рейма.

Тренировка для его младшей дочки сегодня не задалась с самого начала. Дайра ошиблась на первом же узоре, вызвав вспышку гнев Грэма.

— Норди, ты непроходимая бестолочь! Что ты вообще делаешь в моей группе?! Куб в Академии ошибся, определив у тебя второй уровень силы. Ты и на четвертый тянешь с трудом! Это, по-твоему, снег, Норди?! Нет! Это нечто, смахивающее на ледяной дождь! Может, куб и с твоим Временем Года ошибся?!

Перекошенное лицо учителя и грубость едва не вызвали у Дайры истерику. Лишь угроза отправить за слезы на уборку первого этажа заставила девчонку сдержаться. Но губы долго дрожали от обиды. Под конец занятия взвинченное состояние аукнулось небывалым сюрпризом. Дайра, сердито сведя светлые брови, ловко сплела сложный узор, и зал послушно покрылся коркой льда, под которой что-то подозрительно плескалось.

— Это река? — Дронан попятился, поскользнулся, неуклюже взмахнул руками и плюхнулся набок. — Ой, мокро!

— Быстро вставай! — приказал Грэм. — Если не хочешь окунуться целиком.

— Ну и дела, — протянула Мари, оглядываясь.

На поверхность льда сквозь трещинки, булькая, просачивалась вода. Потолок приблизился почти на человеческий рост. Непостижимым образом Дайре удалось создать настоящую реку под ногами!

— Норди, — Грэм повернулся к ошалевшей ученице. — Может, объяснишь, как ты это сотворила?!

— Я… я… — принялась мямлить та.

Увы, новая «неприятность» готовилась переступить порог. За дверью раздался недовольный голос главы стихийного правопорядка Дворца.

— Почему в коридоре лужи?! — яростно возмутилась Фальда Сильвана. — Что у вас там происходит, негодные дети?!

— Фальда, нет! — предостерегающе крикнул Грэм.

Но близкая подруга Королевы предпочитала все делать по-своему. Наплевав на предостережение, она рывком отворила дверь. Дальнейшее показалось Мари сном. Разве в реальности матушку Рофуса могло смыть бурным потоком ледяной воды, пронести по длинному коридору на балкон и ударить о перила? Не слишком ли огромное счастье для сироты, жаждущей отплатить обидчикам и их родне? Или иногда случается справедливость в этом проклятом небом Дворце?

Они вчетвером не отправились следом за Фальдой благодаря мастерству Грэма. Лед под ногами накренился, выпуская из плена «реку», но учитель создал у двери большущий сугроб, в который они благополучно врезались, избежав встречи с водой. После мягкого удара Мари отбросило назад. Упав на спину, она уткнулась макушкой в бок учителя.

— Не смешно, — объявил тот, легко отодвигая ученицу по льду.

Мари и не заметила, что смеется. По притворно-суровому тону Грэма было ясно: он тоже не прочь расхохотаться, но статус не позволяет.

— Ненавижу, — процедил Дронан, выплевывая снег.

— Сам виноват, — припечатал Грэм. — Никто не заставлял вопить.

— Тебе же сказали, прекрати смеяться! — Дайра с визгом вскочила на ноги. — Получай! — она в сердцах выпустила в Мари вьюгу. Но не сумела сфокусироваться на ней одной.

— Ну, Норди, этого я тебе никогда не забуду, — пробормотал Грэм, вытирая с лица мокрое темное месиво. Дайра опять умудрилась напортачить и наколдовать грязный снег, словно тот не выпал только что, а пролежал вдоль тракта с неделю…

Часы спустя, обрабатывая перед зеркалом настойкой из трав шевелюру для предания ей блеска, Мари широко улыбалась. В голове рождались образы один ярче другого. Бросающая угрозы Фальда, которую на носилках пронесли мимо. Круглые глаза Дайры от осознания, что чуть не убила лучшую подругу Королевы-матери. И, конечно же, глава семейства Норда, на лице которого не осталось и следа от привычной напыщенности.

— Готова? — в умывальную вошла Уна Эрнэ с белым платьем в руках — тем самым, в котором Мари ходила на праздник Летнего Солнцестояния. Побывав в умелых руках Элии, оно стало, как новое. Исчезли все повреждения, нанесенные шелковой ткани разъяренным Королем.

— Почему оно? — удивилась Мари. Нехороший холодок пронесся по телу.

— Ты должна сегодня выглядеть, как приличная стихийница, а не поганая шу, — прошипела секретарша, бросая наряд. — Одевайся! Живо! Ее Величество не любит ждать.

В зал паучихи Мари шла мрачнее тучи. Подозрения, закравшиеся при виде наряда, крепли с каждой минутой. Тревога не укрылась от Бо Орфи.

— Все в порядке? — озабоченно поинтересовался он, заслужив презрительный взгляд Уны.

— Спросите меня на обратном пути, — лоб Мари покрылся испариной. Они подошли не к залу, в котором обычно обитала паучиха, а к тому, где стояло Зеркало.

Северина ждала любимую игрушку, окружив себя привычным антуражем — болонкой, ягодами и вином. Хлесткая палочка снова подрагивала в старушечьих пальцах, в любой момент готовая нанести удар.

— Ближе, Ситэрра. Что замерла? — прокаркала Ее Величество и пнула собаку. Та взвизгнула и, поджав хвост, спряталась за троном. — Отчего похоронный вид? — губы Королевы-матери изуродовала кривая усмешка, палочка убрала с лица юной подданной черные пряди. — Сегодня ты обязана улыбаться.

— Да, Ваше Величество, — пролепетала Мари.

Сбывались худшие опасения!

— Я облегчу тебе задачу. Идем, — в глазах паучихи зажглись злобные огни.

На заплетающих ногах дочь Зимы прошагала к Зеркалу за Севериной, передвигающейся в развалку. Мари не видела «Путь Королей» с ночи, когда спасаясь с Грэмом от убийцы, превратила его в ледяную глыбу. Глубокая заморозка не навредила волшебной вещице. Выглядело Зеркало величественно, как и раньше.

— Орэн, — прошамкала Королева-мать, касаясь ладонью поверхности, показывающей их с Мари отражения. На фоне юной стихийницы паучиха выглядела еще уродливее. Не помогал и внешний лоск. — Погляди-ка, что у нас там, — ухмыльнулась Северина, едва их фигуры растворились, и Зеркало показало болотный зал Замка Луда Крона.

— Нет! — задохнулась Мари от ужаса и возмущения. — Вы! Вы!

— Спокойно, Ситэрра, — посоветовала Королева, угрожающе постукивая палкой о ладонь, — иначе прикажу отрубить ему голову.

Мари затихла в немом отчаянье, не в силах оторвать взгляда от леденящей кровь картины. Городовик Луд Крон, как всегда мрачный и высокомерный, расположился на троне, закинув ногу на ногу. Посреди зала стоял толстяк Гарт Доввин и победно ухмылялся. Весь его вид говорил: теперь не дотянешься. У ног армейца связанный, с разбитым лицом лежал старик Еллу. Шарманщик не шевелился, лишь глаза затравленно смотрели на Мари.

— Отпустите его! — стихийница повернулась к Королеве. — Я сделаю, что вы хотите.

— Разумеется, сделаешь, дорогая, — паучиха расплылась в довольной улыбке. — И оставишь сегодняшнее мероприятие в секрете. До тех пор, пока не придет день официально объявить о нем. Поняла?

Юная подданная кивнула, плотно сжав губы. Крон, эу и шарманщик исчезли. Им на смену вернулось отражение белого зала. Мари смотрела в Зеркало, пытаясь взять себя в руки и не кинуться душить паучиху. Разорвать бы старуху в клочья, чтобы не осталось и намека на грузную противную фигуру!

Очнуться заставило появление коротконогого, похожего на лягушонка мужчины. Он отвесил Королеве-матери поклон и выразил готовность оказывать всяческое содействие, как истинный представитель службы стихийного правопорядка.

— Где Рофус? — скривилась Ее Величество. — Я велела ему самому быть здесь!

— Зу Сильвана просил передать, что не может покинуть больную матушку, — стихийник снова согнул спину. — Он просит прощения и обещает отработать сегодняшнее отсутствие позже.

— Рофус — хороший сын, — вздохнула Северина с толикой печали и махнула рукой. — Пора. Приведи гостей.

Глядя вслед удаляющемуся стихийнику, Мари вспомнила, что ни разу не сталкивалась с Рофусом после возвращения во Дворец. Видела его издалека дважды, но оба раза тот срочно менял направление. Может, и сегодня он ослушался Северину из-за нее, а покалеченная Фальда — предлог? Предполагаемый отец избегает встреч?

Появились упомянутые гости. Впереди шел самый молодой подчиненный советника Камира — рыжеволосый Горан Сурама. Он приходился дальним родственником учителю из Академии, поведавшему однажды классу историю о доверии. Следом, высоко задрав одинаковые длинные носы, вышагивали тощая пожилая дама с серебристыми локонами, совершенно неподходящими ее возрасту, и парень лет двадцати с такого же цвета волосами, собранными в хвост.

— Оруза, дорогая, — Северина заключила даму в показательно-приторные объятия. — А это наш очаровательный Эльмар? Как возмужал! Остепенился! Подойди, я разрешаю поцеловать мне руку.

Мари едва не лишилась чувств при виде жениха. Очаровательный? Возмужал? Ладно, нос. У Корделии похожий. Даже дурацкий девчачий хвост и хлипкое телосложение — не беда. Но что делать с презрительным взглядом, которым Эльмар скользнул по невесте? С отвращением, исказившим далеко не прекрасные черты?

— Знакомьтесь, — лицо Ее Величества светилось, как у кошки, объевшейся сметаной. — Моя давняя подруга — высшая стихийница Оруза Герта и ее внук Эльмар Герт. Он унаследовал уровень силы деда. А это — наша юная, но весьма талантливая Ситэрра. Уверена, — обратилась Королева к подруге, — она подарит вашему клану поколение сильных стихийников.

— Хотелось бы, — отозвалась Оруза Герта скрипучим голосом. — Но надеюсь, мои правнуки не унаследуют этот ужасный цвет волос, — она схватила костлявыми пальцами прядь Мари и, морщась, процедила. — Грязь! Ты уверена, моя дорогая подруга, что в девчонке не течет Весенняя кровь? Уж больно цвет похож.

— Она человек, Оруза. Наполовину, — лицо Королевы-матери помрачнело. — Но, если ты мне не доверяешь, можешь отказаться прямо сейчас. Я найду другую семью, желающую породниться с высшей стихийницей.

Оруза отвесила почтительный поклон, показывая, что больше не смеет сомневаться в словах Ее Величества. Та довольно хмыкнула, упиваясь собственной значимостью.

— Преступим, — Северина хлопнула в ладоши. — Осу Сурама, прошу.

Советник деловито кашлянул, прочищая горло. Мари скривилась, глядя, как он высоко задирает подбородок, чтобы скрыть нервозность.

— Встаньте передо мной, — шепнул он Мари и Эльмару, открывая четырехцветную папку, и воскликнул звенящим от волнения голосом. — Друзья мои! Сегодня мы собрались здесь, чтобы заключить свадебное соглашение между этими молодыми стихийниками.

Мари не слышала и половины пафосной речи. В висках стучало от ярости и безысходности. Она угодила в липкие сети паучихи и барахталась в них, как глупая муха, не оценившая опасности хитрого плетения. Может, это и есть судьба? Мари не суждено было встретиться с юношей, найденным Мастером. Не случайно безумная цепь событий вернула ее в Зимний Дворец накануне приезда Риама во владения совета.

— Ситэрра, поставь подписи. Ты слышишь? — Сурама обиделся, что она пропустила речь.

Мари с отвращением посмотрела на советника, держащего папку с вложенным листом, и протянула руку за пером. Плохо понимая, что делает, обмакнула кончик в чернильницу, стоящую на ладони сменщика Рофуса.

— Где подписывать? — Мари чувствовала: еще чуть-чуть, и она упадет.

— Где написано, что ты согласна по достижению восемнадцати лет стать женой зу Эльмара Герта, — Сурама ткнул в лист пальцем. — И внизу, как свидетельство, что заключаешь соглашение по доброй воле.

Мари нервно засмеялась — по доброй воле?! Но подписи в указанных местах поставила.

— Это все?

— Полагаю, да. Ваше Величество? — Сурама склонил голову. Он не понимал, что советники никогда не лебезили перед Повелителями Времен Года.

— Вы свободны, осу — паучиха хищно улыбнулась. — Оруза, дорогая, стоит отметить заключенный договор.

Старуха с девчачьими локонами поспешила принять приглашение и отправилась за Севериной в помещение за троном. Мари проводила их взглядом полным ненависти, не замечая, что за ней пристально наблюдают.

— Как ты смеешь кривиться, ничтожество?!

На нее вихрем налетел новоиспеченный жених. Схватил руку и грубо вывернул. От боли на глаза навернулись слезы.

— Наша семья кажется тебе не подходящей? — длинные пальцы вцепились в подбородок, чтобы Эльмару было удобнее смотреть Мари в глаза.

— Убери лапы!

— И не подумаю! Могу делать все, что хочу. Ты — моя собственность!

— Еще нет!

— Но станешь ею однажды. И тогда… — длинный нос Эльмара сморщился, в серых глазах вспыхнула звериная ярость. — Советую, научиться подчиняться. Иначе твоим воспитанием займусь я. Посажу на цепь, пока не станешь ручной. А теперь, — он приблизил Мари к себе, щеки обжег жар его дыхания. — Пошла вон! — Эльмар грубо оттолкнул невесту.

Она устояла на ногах. Смерила парня высокомерным взглядом и выскочила в коридор, громко хлопнув дверью.

— Эй, там пожар что ли? — вскричал взволнованный Бо Орфи. — Ситэрра, ну-ка глянь на меня. Так ты в порядке или нет?

— Нет, — всхлипнула Мари, утыкаясь лицом в широкую грудь охранника. — Я не в порядке, зу Орфи! И никогда не буду. Никогда!