Секреты Примроуз-сквер 1

Глава 5 Приход экзекутора

Она пришла в себя рано утром, ничего не помня. Во рту стоял горький травянистый привкус, почему-то болел палец на руке, но, в общем-то, самочувствие её не сильно и пострадало.

Маленькая посудомойка, не больше десяти лет спешно разжигала огонь в камине — видимо именно это и разбудило Аликс. Она хотела было и дальше продолжить спать — за окнами еще царил сумрак позднего зимнего утра, но тут услышала чей-то стон и повернула голову… Рядом с ней в постели так и продолжал спать Вэл, словно так и нужно было. Аликс сглотнула и еле успела зажать себе рот, сдерживая рвущийся крик — Вэл был совершенно разнузданно наг. Одеяло сползло с него, обнажая почти полностью и безжалостно показывая многочисленные синяки, порезы и какие-то ссадины. Самое неприятное было то, что несмотря на все знания Аликс о том, что женщины и мужчины различаются друг с другом, такого яркого отличия она не ожидала. Щеки моментально покраснели, а мужчина, словно убедившись, что она все рассмотрела, легко перевернулся на бок, натягивая на себя одеяло. Аликс только и оставалось, что молиться Созидателю, чтобы подобные безнравственные сцены больше никогда в её жизни не повторялись… Она резко повернулась спиной к мужчине и плотно закрыла глаза — пусть тут, в особняке Гровекса ей не избежать супружеского долга спать в одной постели, но, когда они переедут в свой дом, спальни у них будут разные!

Второй раз она проснулась от прикосновения горничной:

— Доброе утро, лэса Аликс! — Эмма для верности еще и за плечо потрясла Аликс, заставляя открывать глаза. — Пора вставать…

Аликс сонно села в кровати, осторожно скашивая глаза на половину мужа — Вэл, к счастью, уже ушел.

Эмма продолжила щебетать:

— Лэс Вэл просил вам дать время выспаться, он такой заботливый муж… Но пришел королевский экзекутор… Милар Вернон угощает его чаем, но, боюсь, скоро его терпение подойдет к концу…

Кто не выдержит первым — экзекутор, находящийся на службе, или кузен, общающийся с низшим сословием, Аликс так и не поняла, но уточнять не стала. Она обула домашние туфли и встала. С неё быстро сняли ночную рубашку, Эмма горячим полотенцем освежила её, причитая, что принять ванну уже никак не получится, потом на Аликс спешно надели белье, быстро и крайне туго зашнуровали корсет и накинули неглиже. Не привыкшая к нравам высшего общества, Аликс чувствовала себя почти раздетой, а ведь дамы в таких нарядах приемы ранних гостей устраивают... Усадив Аликс в кресло, Эмма спешно занялась её прической.

Две другие горничные: Джейн, чем-то похожая на Аликс — такая же низенькая, худая и темноволосая, и Рейчел, изящная блондинка, занялись кроватью. Вместо того, чтобы застелить её, они сняли простынь и принялись её складывать… Аликс нахмурилась — на белоснежной ткани было заметно кровавое пятно. «Наверное, это одна из ран лэса Вэла закровила», — машинально подумала она.

Эмма тем временем щебетала:

— Ночка какая волшебная была — тишь, луна в просветах облаков, и снег, огромный какой, как мухи… Роился, роился… Быть может, дадут боги — ребеночек у вас будет, ночка-то волшебная… Лэс Вэл красавец такой… Да и вы… Симпатичная… — тактично закончила она.

Аликс не стала пояснять недалекой горничной, что дети появляются лишь после того, как супруги посетят Детское дерево и повяжут на нем ленту желанного цвета. И никак не раньше! Она посмотрела на довольных горничных, принявшихся подмигивать и обсуждать возможного малыша — они все были полукровками, что выдавали заостренные уши, так что, может, они и в Созидателя не верят. И Детское дерево никогда не видели. Только… Как тогда у них появляются дети? Особенно бастарды? Вряд ли лары водят их в храм к дереву.

Дверь открылась без стука, и в спальню вошли мужчины — одетый в чуть нелепо сидевший на нем костюм-тройку Вэл и старик в красной мантии, напудренном парике и магическими гогглами, сейчас приподнятыми на лоб, чтобы не мешали.

— Доброе утро, дорогая супруга, — старательно мягко, как показалось Аликс, произнес Вэл. — Это лэс Моретти, судебный экзекутор. Он пришел засвидетельствовать, что наш брак заключен по всем правилам. Это необходимо, чтобы исключить махинации с фиктивным браком, Аликс. Ничего не бойтесь, это несложная процедура.

Без лишних слов экзекутор подошел к Аликс и потребовал:

— Вашу руку, лэса Шейл.

Она неуверенно под поддерживающим взглядом мужа протянула свою кисть экзекутору словно для поцелуя. Тот опустил гогглы на глаза, достал из кармана мантии небольшой складной нож, и, больно схватив Аликс за кисть, проткнул острием ножа кончик её указательного пальца. Перед глазами напуганной Аликс тут же пронеслась странная сцена — расплывчатый в темноте Вэл, боль и шепот: «Тише, тише, малыш…».

Рука мужа мягко легла на плечо Аликс:

— Тише, малыш… Это быстро.

Моретти наклонился к самому пальцу Аликс, наблюдая, как большая, алая капля крови набухает на кончике фаланги. Для верности чиновник еще и надавил сильнее, заставляя Аликс сдерживать слезы. Вэл, стоя сбоку от кресла, прижал её к себе:

— Побыстрее, лэс Моретти! Это секундная процедура — запомнить структуру крови!

Моретти выпрямился, игнорируя Валентайна, и скомандовал горничным:

— Простынь!

Джейн с книксеном поднесла её, замирая перед чиновником. Аликс уже ничего не понимала — причем тут кровь и родство… Это же кровь Вэла на простыни… Ведь так? Это же не может быть кровь из её пальца? Она неуверенно поднесла свою кисть к глазам — Эмма спешно протянула Аликс платок, помогая остановить кровь. Рука Вэла на плече Аликс стала совсем тяжелой, словно предупреждая о чем-то.

Экзекутор кисло улыбнулся, рукой прогоняя горничную прочь — Джейн тут же вернулась в угол, где, смирно ожидая конца проверки, стояла бледная Рейчел.

Моретти, глядя на Аликс своими старческими водянистыми глазами, сказал:

— Что ж, должен засвидетельствовать, что брак заключен. Учтите, лэса Аликс, в таком браке не бывает разводов — отныне вы вместе до конца, каким бы он ни был для вас. И… На правах человека, годящегося вам в деды… Я хочу вас предупредить — спите с кинжалом под подушкой. Вы из-за своей глупой ветренной головки натворили ужасных дел…

Вэл его оборвал:

— Вас не просили о советах!

Старик сухо сказал:

— Весь Безумец как есть — сдерживайте свои порывы, нир Шейл. Несчастный случай с лэсой Аликс может и дарует вам необходимую свободу, но учтите — случись что-то с лэсой, полицейские будут знать — кого обвинять. При наличии доказательств вашей причастности к её гибели, плясать вам на веревке, и прежний выход со свадьбой вас уже не спасет — в Нижнюю палату внесли проект о запрете устаревшей практики свадьбы под виселицей.

Вэл почти прорычал в лицо Моррети:

— Заткнитесь!

Моретти гордо выпрямился:

— Побольше уважения, нир Шейл! Вы больше не лар, все ваши титулы и земли переходят под управление короля, и будьте уверены, как только появится достойный человек, они будут торжественно переданы ему. Вам же предписано покинуть столицу в течении месяца и никогда больше не возвращаться сюда. Отныне ваша родина до самой смерти — Ледяные острова. Лэса Шейл, вас это тоже касается — вы сильно прогневали короля. И последнее… Все ваши дети будут проходить проверку на магию. Любой мальчик, способный к ней, и любая девочка, несущая латентную способность к появлению магического потомка, будут изыматься из семьи и передаваться под опеку короля.

Это стало последней каплей для Вэла — он резко подался вперед на судейского чиновника, сжимая кулаки:

— Никто не получит моих детей!!!

Моретти даже не попытался отступить назад — он знал, что защищен законом. Аликс, вскочив с кресла, еле успела схватить Вэла за занесенную для удара руку, не допуская непоправимого. Она понимала, что не удержит разгневанного мужчину, но попытаться была должна. Вэл опустил глаза вниз и удивленно, словно на неведомую букашку, посмотрел на бледную, прикусившую от страха губу Аликс. Она еле прошептала, с трудом пропихивая слова через сжатое спазмом горло:

— Не надо… Пожалуйста… Не надо…

Вэл медленно кивнул и опустил руку под торжествующим взглядом Моретти. Аликс же, словно своим весом могла остановить мужа от нападения, обняла его за талию, дрожа при этом от страха. Рука Вэла тяжело легла ей на плечи, плотнее притягивая к себе.

— Видите, лэса Шейл, что вас отныне ждет? — злорадно сказал Моретти. — Он убийца, готовый на все. Удачного брака вам.

Он развернулся и пошел прочь. Аликс не удержалась и сказала ему в спину:

— У нас не будет детей — так радовать короля я не позволю. Я никогда не войду в храм к Детскому дереву.

Экзекутор развернулся в дверях:

— После сегодняшней ночи у вас еще осталась вера в Детские деревья? Лэса Шейл, вы невозможно глупы. Впрочем, чего еще ожидать от ветренной девицы, вешающейся на шею Безумцу!

Вэл еще сильнее прижал к себе Аликс и тихо сказал:

— Шли бы вы, лэс Моретти, пока можете — я же Безумец… Не стоит смущать горничных. Или вы думали, что Аликс способна развратить невинных девиц правдой о супружеских отношениях?

Невинные девицы потупили взгляды и покраснели, а Аликс совершенно точно поняла, что оказалась в безвыходной ситуации — с ребенком под сердцем после проведенной ночи, которого ждало будущее в приёмной семье, и будут ли ему там рады — она не была уверена. Она уже ни в чем не была уверена. Все, что она знала о браке и семье, оказалось ложью.

Вэл выпустил Аликс из своих объятий, он явно что-то хотел сказать, но Аликс опередила его, пока он набирался сил:

— Прошу оставить меня наедине. Мне нездоровится. — Сейчас она как никогда понимала вечно больную мать. Это был запрещенный прием, она знала по себе, но зато действенный — как бывший хорошо воспитанный лар, Валентайн склонил голову в жесте прощания:

— Отдыхайте. Если нужно — доктор сегодня весь день будет в особняке, смело можете звать его к себе. Вам положено после первой брачной ночи два дня отдыха — лежите и отдыхайте в кровати. Хорошего дня, Аликс.

Она вернулась в кресло и зажмурилась, пытаясь понять — что же произошло этой ночью.

Эмма робко спросила:

— Лэса Аликс, может… Принести завтрак? Или вы сперва хотите принять ванну? Или…

Аликс открыла глаза — сидеть в кресле и вспоминать то, что не вспоминается — глупая затея. Она знала, на что шла. Она знала, что будет нелегко, но она пошла на этот шаг ради Полин, Августы и Элизабет. Сидеть в кресле и раскисать она не будет.

— Завтрак, Эмма. И… — она замерла от собственной наглости. — Принеси к завтраку газету.

Дома отец тут же бы отчитал её — приличные лэсы газеты не читают, им достаточно того, что все нужные новости до них доносит отец. А если им что-то не рассказали, как про преступления Безумца, то им это и не нужно знать.

Эмма посмотрела несчастными глазами на Аликс:

— Лэса… Я… Я не смогу принести газеты… Это строго запрещено. Милар Вернон запретил. После прочтения газеты тут же отправляются на растопку каминов.

Аликс робко улыбнулась:

— Что ж… Может, ты сама что-то слышала о Безумце? Ты же давно работаешь в доме. Ты хорошо должна знать нира Вэла, когда он еще был ларом.

Эмма умудрилась одновременно и побелеть, и покраснеть — кончиками ушей.

— Лэса Аликс… Простите, пожалуйста… Но… Милар Вернон запретил разговаривать с вами на эту тему. Он… Он… Он очень хочет оградить вас от ненужных новостей.

Аликс сжала руками подлокотники кресла: сведения о том, что её муж — убийца, это ненужные новости?! Такого она от кузена не ожидала. Что ж… Кажется, быть кроткой и послушной в данной ситуации не самое верное решение. Её в любой момент могут убить, и это будет только её ошибка. И её же жизнь, которую она собиралась прожить совсем не так. Она встала:

— Эмма, будь добра — ванну, потом завтрак, потом приготовь одежду для утренней прогулки.

Узнать сведения о муже можно и другим путем — полицейские участки еще никто не отменял. Пусть посещение полицейского участка неприлично, но умирать от собственной глупости еще неприличнее. Проще было бы узнать правду у мужа, но Аликс еще помнила его судорожно сжатые кулаки и то, как легко он приходит в ярость. Умирать от руки мужа, так хоть не столь бестолково.

***

Чтобы отправиться на прогулку, Аликс было необходимо сперва получить разрешение мужа, и лакей проводил её, полностью готовую к выходу, в кабинет Вернона на первом этаже.

Кабинет Верна был забавным — все стены, кроме одной, где располагался огромный камин, были отданы под полки с книгами. Роскошные корешки книг с золотым и серебряным тиснением были тщательно подобраны по цвету, размеру и толщине. Полки представляли красивое, почти монументальное зрелище, но и выдавали с головой Верна — улыбчивый, добродушный, щедрый кузен никогда не открывал ни одну из них. Аликс, когда-то обратившаяся к нему за помощью — ей было невыносимо скучно первые дни, получила от него подарочный экземпляр детских сказок для чтения. Конечно, читать сказки про волшебные желуди, которые дарили заполучившим их героям огромные дворцы и несметные богатства, Аликс было интересно, но… Лет пять так назад. Она давно выросла из сказок, в отличие от Верна.

В кабинете так же был огромный стол в стиле Южных колоний, на котором всегда поддерживался идеальный порядок, кресла, кушетка и обязательные сентиментальные вышитые надписи вроде «Боги видят все!» и «Любовь к ближнему — лучшая добродетель». Одного тут точно не было — признаков присутствия самого Верна. Кажется, он пользовался кабинетом только для того, чтобы утром отдавать распоряжения о меню на день.

Сейчас, удивляя Аликс, кабинетом пользовались почти по назначению — Верн, сидящий за столом, расположенном прямо перед окном, выходящим на Примроуз-сквер, что-то спешно писал под диктовку Вэла. Аликс с ужасом вспомнила, что сама должна написать множество писем своей семье и дальним родственникам, сообщая о свадьбе и о своем отъезде на острова. К счастью, этим можно заняться днем.

Сам Вэл был вынужден лежать на кушетке в почти раздетом виде — им, точнее его ранами и синяками занимался целитель — эта разновидность докторов умела пользоваться магией.

Аликс сглотнула и старательно улыбнулась — сейчас нагота мужа уже не так пугала её, да и штаны, хвала богам, на Шейле все же были:

— Лэс Вэл, могу я с вами поговорить…

Целитель отошел в сторону, вытирая пот со лба, точно так же устало и при этом радостно Вернон отложил в сторону вечное перо:

— Аликс, ты моя спасительница! Твой муж — истинный тиран, он заставляет меня писать столько писем!

Аликс проглотила так и просившиеся на язык слова, что Вэл не тиран, а всего лишь убийца, и заставила себя улыбнуться:

— Бедный Верн, ты всегда такой самоотверженный.

Кузен встал из-за стола и подошел ближе к Аликс, пока Вэл спешно натягивал на себя рубашку.

— Спасибо, милая Аликс! Ты такая птичка — ранняя и веселая несмотря на то, что Вэл у нас тот еще жеребец! Я думал, что ты пару дней проведешь в кровати.

Вэл рывком, словно ему было до сих пор больно, встал с кушетки и подошел к ним. Он мрачно сказал:

— Верн, я всегда говорил, что у тебя слишком длинный язык. Молчи и будешь казаться умнее. Аликс, что-то случилось?

Игнорируя странные шутки Верна, она заставила себя улыбнуться мужу и солгать, глядя ему в глаза:

— Погода очаровательна — я хочу прогуляться по Примроуз-сквер и посмотреть на украшения площади Согласия к Новогодним праздникам.

Верн тут же пришел Аликс на помощь:

— Я велю оседлать лошадей — будет чудесная совместная прогулка… — Он тут же притворно взмахнул руками: — о, Аликс, прости-прости-прости… Я не подумал, предлагая тебе прогулку верхами!

Кулак Вэла шуточно, во всяком случае Аликс надеялась на это, врезался в бок Верна:

— Я предупреждал. Следующим будет язык.

Аликс впервые за все время была согласна с мужем — непонятные шутки кузена даже её начали раздражать:

— Не стоит беспокоиться, Верн. Я пройдусь пешком — длительные прогулки полезны для здоровья. — Она снова посмотрела прямо в глаза мужу — темные, настороженные, словно ищущие подвох в её словах, — так я могу отправиться на прогулку, лэс Вэл?

— Просто Вэл, Аликс. Я не настолько стар, чтобы ты так ко мне обращалась.

Верн и тут предпочел вмешаться:

— Вэл, десять лет разницы — это совершенно обыденно, раньше и тридцать не предел были... — он осекся под тяжелым взглядом друга.

Аликс тут же показала себя кроткой и послушной, заставляя себя обращаться к мужчине по имени:

— Да, Вэл. Так я могу прогуляться?

— Конечно, — кивнул её муж. — Только захвати с собой горничную — это безопасный район, но вряд ли ты с ним знакома. Не хотелось бы, чтобы ты заблудилась.

Верн напомнил Аликс:

— И постарайся вернуться к обеду — в час дня должны прийти модистки. Все платья уже доставлены, осталась отделка.

Аликс поджала губы — она совсем об этом забыла. По её прибытию в особняк Верн тут же вызвал кучу портных, сапожников и шляпниц. Тогда Аликс не понимала его широкого жеста с полным обновлением гардероба, сейчас же, зная о ссылке на Ледяные острова, была ему благодарна — там будет негде заказывать модные платья. «Да и нужны ли они будут — платья по последней моде», — вдруг с грустью подумала она.

— Я постараюсь, кузен.

— А-а-аликс, не опаздывай — ты не представляешь, какого мне труда стоило привлечь модисток дома Леруа.

— Верн…

Вэл неожиданно для Аликс довольно рассмеялся:

— Кажется, Верн, платья Аликс заботят тебя больше, чем её саму. Что-то с тобой не так, дружище!

Верн обиделся:

— Я же для тебя стараюсь, мог бы и благодарным чуть побыть! — он вернулся за стол и принялся шумно наводить на нем порядок. — Кузина, тебя это тоже касается.

Аликс робко улыбнулась мужу и внезапно пожаловалась:

— Он заказал платья с таким треном, что я буду постоянно в ужасе оборачиваться, чтобы никто мне не отдавил платье.

— Я старался! — громко сказал Вернон. — И пажи тоже заказаны — изящные, из ювелирного дома Берже, между прочим! И… Аликс, милая, ты совсем ничего не понимаешь в моде. Вэл и то больше смыслит в женских платьях. Хотя бы в том, как их быстро снимать!

Вэл бросил тяжелый взгляд на друга и быстро, спасая Аликс от шуток кузена, сказал:

— Аликс, хорошей прогулки. Я составил бы компанию, но пока… — он смущенно пожал плечами, оборачиваясь на целителя.

Аликс знала, что мужчины не любят казаться слабыми, так что дожидаться окончания фразы она не стала:

— Доброго дня, Вэл! — она выскочила из кабинета и направилась на выход, игнорируя просьбу мужа о горничной.

***

Снег, выпавший ночью, так и не растаял. Бедные пальмы, высаженные перед особняком Гровексов, прогибались под его весом. К счастью, ветра не было, хотя с деревьев то и дело падали снежные шапки. Старые ботинки Аликс тут же промокли от снежной каши, но отступать из-за холода было глупо — жизнь гораздо дороже. Да и на Ледяных островах будет гораздо хуже — говорят, там снег лежит по семь месяцев в году.

Аликс быстрым шагом направилась в сторону угольного канала — именно там располагался полицейский участок, она его видела, когда ездила с кузеном на магомобиле. Она надеялась, что там ей помогут, хоть страшно было до безумия — она никогда не сталкивалась с полицейскими, их на Эш-стрит почти и не бывало, это тихий, семейный район, где подобным людям не место.

«Но они люди все же!» — уговаривала себя Аликс, спустя час добравшаяся до участка. На крыльце было пусто. У чайной на той стороне дороги стояла парочка мужчин в строгой синей форме, но на Аликс они не обращали внимания. Она заставила себя подняться по ступенькам, все же в последний момент пугаясь и замирая перед дверью — лэс Шейл такого может и не простить. «Если узнает…» — успокаивающе добавила она про себя, и, преодолевая дурноту, дернула на себя дверь, входя в темный, пропахший пылью и едой холл полицейского участка. Солнечный свет косыми лучами падал на пол через грязные, подслеповатые окна, у которых стояли простые, грубые скамьи.

Холл был перегорожен от посетителей высокой стойкой, за которой сейчас никого не было. Аликс замерла — она впервые была в таком месте, и не знала, что делать. Она подошла к стойке и заметила электрическую кнопку звонка для посетителей. Нажав её, она стала ждать, унимая гулко бившееся где-то в горле сердце — отступать уже было поздно.

Минут через пять из коридора за стойкой вышел высокий парень в синей форме констебля. Он быстро окинул Аликс взглядом, замечая и её новенький наряд, изящную шляпку без полей, зонтик в руках, брачный браслет и расплылся в улыбке:

— Уважаемая лара, чем могу быть полезен?

Аликс его поправила:

— Лэса. Лэса Шейл.

Глаза констебля выразительно округлились:

— Лэса Шейл... Чем могу быть полезен?

Она, заставляя себя говорить ровно и спокойно, сказала:

— Я бы хотела встретиться с детективом, который вел дело моего мужа.

Парень за стойкой сглотнул:

— Лэса Шейл, прошу прощения, но встреча с инспектором Вудом — не самая лучшая идея.

— Почему? — не поняла его Аликс. — Я лишь хочу узнать, за что осудили моего мужа.

— Осудили, лэса, но не наказали — вот в чем весь подвох...

Рассудив, что инспектор Вуд никак не может быть страшнее Шейла, Аликс твердо сказала:

— И все же, я настаиваю.

Констебль тут же смешался:

— Да, лэса Шейл... Пойдемте, я провожу вас в его кабинет... Но многого не ждите... — Он открыл дверцу в стойке, запуская Аликс внутрь.

Констебль провел Аликс по темному и пустому коридору почти до конца, приоткрыл одну из дверей и, засунув в кабинет только голову, громко спросил:

— Инспектор Вуд, к вам лэса Шейл. Примете?

В кабинете кто-то выругался, вспоминая дохлых фей, а потом констебль распахнул дверь перед Аликс, заговорщицки сообщая:

— Я тут за дверью постою…

Аликс прошла в кабинет, где висел отчаянно спертый воздух, пропахший едой, сыростью и почему-то лесом — это был самый странный запах.

Кабинет был маленький и отчаянно тесный. В нем с трудом умещался стол, пара стульев, огромный шкаф и комод, использовавшийся в том числе, как и умывальный стол — на нем стоял таз и кувшин, помимо многочисленных коробок и непонятных вещей. Ковер на полу выцвел еще во времена Аликсовой бабушки, не иначе — его ворс давно истерся, кое-где сияя проплешинами. Камин уже прогорел.

Инспектор Вуд приветственно встал, рассматривая Аликс колючими, больными глазами.

Он был чуть старше Вэла — на пару лет, не больше. Коротко стриженные, на висках наголо, светлые волосы, словно он только что из больницы, запавшие щеки с небрежной щетиной, наглые зеленые глаза — еще чуть ярче и уже нелюдей в родословной ищут. Очень худой, при этом высокий. Кончики ушей чуть заострённее, чем нужно. Старый, видавший виды костюм-двойка, под пиджаком был надет вязанный жилет, что выдавало нищету. Зато галстук был завязан почти идеально — пусть простым узлом, зато симметрично и аккуратно. И даже щегольская булавка была — с желудем. Инспектор показался Аликс недалеким, немного желчным и мелким — не с его происхождением пытаться выглядеть элегантно, подражая ларам.

Аликс чувствовала — инспектор в свою очередь тоже рассматривал её и оценивал, и, что он видел, Аликс даже знала — элегантную глупую дурочку, сделавшую роковую ошибку, выйдя замуж за недостойного.

— Лэса... Шейл... Добрый день… — голос инспектора все же дрогнул. — Прошу, присаживайтесь. — он указал рукой на стул перед своим рабочим столом. У инспектора оказались скупые, выверенные движения и приятный голос. — Я инспектор Йен Вуд, чем могу быть полезен?

Надо заметить, держался он все же хорошо, его голос был спокоен, несмотря на предупреждения констебля.

Аликс робко присела на самый край стула:

— И вам доброго утра. Погода нынче приятная — свежесть…

— И сырость, лэса Шейл. — оборвал её Вуд. — Это полицейский участок, тут не ведут светские беседы, да и вряд ли вам тут стоит задерживаться. Ваш муж в курсе, где вы находитесь?

Аликс заставила себя гордо сказать:

— Именно поэтому я тут и нахожусь, инспектор — из-за своего мужа. Лэс Шейл не знает, где я, потому что вряд ли ему это понравится… Я бы хотела узнать у вас, инспектор Вуд, за что приговорили к смерти моего мужа.

Он удивленно приподнял брови вверх:

— Простите? Вы, что же... Не знаете, за кого вышли замуж? — он при этом чуть отодвинул в сторону газету, лежавшую на его столе.

— Мне сказали, что он убийца. И велели спать с кинжалом под подушкой.

Вуд скривился, откидываясь на спинку стула и явно что-то решая про себя. Аликс нерешительно добавила:

— Мне важно знать правду.

— А как же красивая история, облетевшая все газеты про вашу неизбывную любовь к прекрасному огненному магу?

— Он огненный маг?!

Вуд прищурился и медленно сказал:

— Бывший, как и герцог — бывший… Лэса Шейл... Я не знаю, что побудило вас выйти за лара Валентайна замуж, но думаю, что, раз вы не знаете его преступления, то это лучше для вас. Жить в постоянном страхе и врагу не пожелаешь.

Аликс резко встала:

— Думаете, жить и гадать, что же совершил мой муж, легче?!

— Значит, не забивайте свою хорошенькую головку такими глупостями — только и всего. Кстати, спать с кинжалом под подушкой — плохая затея. Порезаться ненароком можно.

Она направилась к двери — напрасно она пришла сюда! Очень напрасно. Как ей и показалось сразу, инспектор был глуп и желчен. Все же первые впечатления никогда не лгут. Аликс открыла дверь, но все же не удержалась и сказала, повернувшись к инспектору:

— Что ж... Глупости, говорите?! Но я хотя бы попыталась узнать правду, а не прячу голову в песок, как страус! Это отвратительная позиция — жить и закрывать глаза на окружающих и их поступки, уговаривая себя, что это же тебя не касается.