Семь порочных дней

Глава 22

Когда Колин запустил деревянный шар в цель, все дети с надеждой сцепили пальцы и затаили дыхание - а вместе с ними и Минерва, хотя она волновалась вовсе не из-за ананаса. "Попади. Попади", - мысленно твердила она.

Пэйн не попал.

Когда шар отскочил от края корзины и ударился о землю, Минерва вместе со всеми детьми разочарованно выдохнула.

Колин пожал плечами и махнул рукой.

- Увы, юноши и девушки, я сделал всё, что смог.

Его не рассердила неудача. Казалось, он, как обычно, принял проигрыш с легкостью, но Минерва чувствовала, что Колин тоже разочарован - и причина этому вовсе не раненое самолюбие, а то, что не получилось угостить детей лакомством, вкус которого они бы запомнили надолго.

Отбросив осмотрительность и бережливость, Минерва подошла к столу и обратилась к хозяйке палатки:

- Сколько вы хотите за ананас? Трех шиллингов хватит?

Глаза женщины загорелись от жадности, но она поджала губы.

- Ананас не продается.

- Тогда я попробую его выиграть, - выступил вперед нарядно одетый юный джентльмен.

Судя по его виду, это был местный щеголь, чванливый сынок какого-нибудь сквайра, заявившийся на ярмарку с кучей карманных денег от щедрого папеньки. Рядом с ним стояли два приятеля, похоже, горящих желанием развлечься.

- Извините, господа, - толстуха за столом скрестила руки на груди, - эта палатка закрыта.

- Жаль, - ответил разодетый юнец, бросив высокомерный взгляд на Колина. - Я бы не прочь показать этому малому, как нужно попадать в цель.

Его дружки засмеялись. Дети тут же окружили Пэйна, словно тот был одним из них и нуждался в защите. Это выглядело очень трогательно.

- Что ж, - дружелюбно предложил виконт, - попытайтесь. Я не возражаю. Если хотите посоревноваться в меткости, можно это устроить - например, с пистолетами и мишенью.

Дети восхищенно зашептались. Очевидно, состязания в стрельбе показались им хорошим утешением после крушения надежд на выигрыш ананаса.

Юнец смерил Колина взглядом и ухмыльнулся:

- Предупреждаю, я лучший стрелок в округе. Но если настаиваете, буду рад проучить вас.

- Значит, будете рады и заполучить мои деньги. Давайте заключим пари.

- С удовольствием. Ваша ставка?

Виконт пошарил в карманах. Минерва встревожилась. Может, он и в самом деле отличный стрелок, но нельзя ведь рисковать всеми их финансами!

- Пять фунтов, - предложил Пэйн.

Пять фунтов? Его спутница не поверила своим ушам.

- Пять фунтов? - переспросил юный джентльмен.

Не удержавшись, Минерва подошла к Колину и шепнула ему на ухо:

- Пять фунтов? Вы с ума сошли? Где вы собираетесь их взять?

- Здесь. - Виконт извлек из внутреннего кармана сюртука свернутую бумажку. - Только что нашел. Она провалялась в кармане, наверное, не один месяц. Совсем про нее забыл.

Минерва развернула ее и поправила очки на носу. Действительно, это была пятифунтовая банкнота.

"Пять фунтов! - мелькнуло в голове. - Всё это время я беспокоилась о том, как растянуть оставшиеся у нас шиллинги и пенсы, а Пэйн таскал в кармане такое богатство! Невероятный плут!"

- Нельзя этим рисковать, - зашептала она. - Ведь это...

- Это пари. - Денди вытряхнул из кошелька пять золотых соверенов и вложил их в руку Минервы. - Пять фунтов (51).

Видит бог, ей всё это не нравилось.

Словно настоящая процессия, всей толпой они промаршировали на окраину ярмарки, чтобы там, в безопасном месте, устроить состязание. Пока готовили набитую соломой мишень, начало смеркаться, вокруг собралась толпа зевак.

- Делаем по одному выстрелу, - предложил самоуверенный денди, взглядом примеряясь к яблочку мишени, установленной посреди свежевспаханного поля. - Чей выстрел окажется ближе к центру - тот и победит.

- Звучит справедливо, - согласился Колин. - Вы первый.

Юнец почистил и зарядил свой отполированный до блеска двуствольный пистолет, устроив из сего действа целое представление. Минерву позабавило то, что это был пистолет Финча (52). Ее подруга Сюзанна уж точно посмеялась бы над такой иронией судьбы.

С помпой и чрезвычайной важностью этот доморощенный денди прицелился и выстрелил. На мишени образовался темный кружок в нескольких дюймах от центра.

Стрелок поклонился в ответ на жидкие аплодисменты, а Минерва закатила глаза. Дамы из Спиндл-Коув стреляют куда лучше. Наверняка, и Колин тоже.

В кои-то веки виконт обошелся без рисовки. Он просто скинул сюртук и провел рукой по своим вьющимся волосам. Этих двух жестов оказалось достаточно, чтобы вызвать у всех присутствующих женщин желание, а у мужчин - зависть. Дети и вовсе видели теперь в нем кумира. Боже, как он был хорош собой!

Ослепленная красотой Пэйна, Минерва почти забыла, что нужно беспокоиться о том, попадет ли он в цель. Прежде чем ее вновь охватила тревога, виконт шагнул вперед, поднял пистолет и выстрелил. Едва дым рассеялся, Минерва сдернула с носа очки и вгляделась в мишень.

Разумеется, в самое яблочко!

Дети радостно завопили и заулюлюкали. Несколько мальчишек постарше даже попытались в честь победы Колина покачать его на руках, впрочем, у них не хватило на это силенок.

Минерва крепче сжала в кулаке свое маленькое богатство. Десять фунтов! Эта сумма все меняет. Теперь они смогут вовремя добраться до Эдинбурга, где Франсину ждет триумф.

Когда Пэйн наконец вырвался из рук ликующих детей и с улыбкой повернулся к своей спутнице, ей захотелось его поцеловать. Прямо здесь, перед всеми этими людьми.

Но тут подал голос проигравший денди.

- Ты мошенник! - он прошил виконта пристальным взглядом. - Не знаю, чем ты промышляешь, но мой отец - местный мировой судья. Думаю, ему захочется потолковать с тобой. А эту пятифунтовую банкноту нужно забрать с собой как улику. Уверен, ты ее украл.

Спокойно отступив, Колин натянул сюртук.

- Мне не нужны неприятности.

Дружок юного денди сунулся вперед, потрясая кулаком.

- Ты их уже нашел!

Минерва понимала, что в драке Пэйн может запросто уложить одного, а то и пару этих юнцов. Но если щеголь и в самом деле сын мирового судьи, лучше не затевать с ним ссору.

Ну почему в этом путешествии ей с Колином все время приходится спешно удирать после очередного нарушения общественного порядка, а то и потасовки? Неужели нельзя спокойно удалиться легкой поступью с десятью фунтами в кармане? Ну хотя бы на этот раз!

- Послушайте, - сказал виконт, похлопав по плечу денди и его дружков. - Наверное, вы правы: я повел себя не совсем спортивно. Но, уверен, мы можем уладить это без вмешательства мирового судьи. Я докажу, что я честный малый. Как насчет таких условий пари: я даю вам шанс отыграть все деньги назад? Победитель получит двойную ставку.

Юный щеголь презрительно усмехнулся:

- Если ты полагаешь, что я...

- Нет-нет, - ответил Колин примиряющим тоном, - речь идет не о вас и обо мне. На этот раз пусть стреляют наши секунданты. Ваш друг, - он указал пальцем на приятеля, стоящего за плечом собеседника, - против моей девушки.

Он посмотрел на Минерву. "О нет! Не надо!" - ответила она взглядом.

- Против твоей девчонки? - рассмеялся денди.

- Она даже снимет свои очки. - Виконт поднял руки, словно сдаваясь. - Я же говорю, мне не нужны неприятности. Можете заковать меня в кандалы и посадить в колодки, но богаче от этого вы не станете. А так сможете выиграть пять фунтов.

Щеголь расправил плечи и улыбнулся.

- В таком случае, договорились. Как скажешь.

- Победитель получит двойную ставку, - напомнил Пэйн, подозвал Элспет и, обхватив ее за талию, усадил на изгородь. - Малышка подержит наши деньги.

С этими словами он взял у Минервы десять фунтов и вложил их в ладошку девочки.

Денди вытряхнул все монеты из своего кошелька и занял еще несколько фунтов у приятелей. Собрав нужную сумму, он вручил ее улыбающейся Элспет, которая тут же завязала все деньги в носовой платок. Затем юнец передал пистолет своему секунданту. Тот довольно скоро доказал, что является сносным стрелком, поразив мишень, хотя и довольно далеко от центра.

Наступила очередь Минервы. От волнения у нее затряслись поджилки.

- Дайте нам минутку, - с улыбкой сказал Колин. - Я покажу ей, как стрелять из этой штуки.

Щеголь и его дружки расхохотались, а виконт подвел свою спутницу к линии огня.

- О чем вы только думали, когда предложили такое? - прошептала она, вся дрожа. - Что мне теперь делать?

- Разумеется, стрелять. И попасть в яблочко.

Уверенным движением Пэйн снял с нее очки, сложил их и убрал в карман сюртука.

Вложив в ее руку перезаряженный пистолет, Колин встал за спиной Минервы, обнял ее и поднял ее руку с оружием, притворяясь, что объясняет, как нужно стрелять.

- После того, как выстрелите, - прошептал он ей на ухо, - хватайте деньги, что держит Элспет, а я заберу Франсину. И мы помчимся со всего духу вон по той улице. - Он указал дулом пистолета в нужную сторону. - Ни в коем случае не останавливайтесь. Даже чтобы оглянуться. Я догоню вас, обещаю.

Минерва прижалась спиной к груди Пэйна, наслаждаясь его теплом и силой.

- Но... Вдруг я промахнусь?

- Вы не промахнетесь. - Он шагнул назад, разомкнув объятия. - А теперь стреляйте! Покажите класс!

Она не спеша прицелилась. Руки ее дрожали. Минерва пыталась вспомнить все советы, что давали ей Сюзанна и мисс Тейлор. Как и все леди в Спиндл-Коув, она училась стрелять, но ее выстрелы далеко не всегда были меткими. Мать даже не скрывала, что находит участие Минервы в этих занятиях смехотворным. Почти слепая девица с пистолетом? Миссис Хайвуд частенько повторяла дочери: "Дорогая, джентльмены и так обходят тебя стороной. Вовсе не обязательно отпугивать их еще и оружием".

Минерва глубоко вдохнула, стараясь не обращать внимания на раздающиеся вокруг смешки.

- Франсина, это ради тебя, - прошептала она и начала нажимать на курок.

Зеваки притихли. Но тут из толпы раздался выкрик, от которого палец замер на курке, а кровь в жилах заледенела:

- Это он! Вон там!

О нет! Только не это!

- Ловите его, братцы! - вопил все тот же человек. - Вот ты где, князь Амперсанд из Крабии!

Потрясенная Минерва опустила пистолет и кинула взгляд на Колина.

- Стреляй! Ну же! - приказал он, широко раскрыв горящие огнем глаза.

- Хорошо.

Внезапно ощутив холодную уверенность, она подняла пистолет, навела на цель и выстрелила. Даже не взглянув, попала ли в мишень, Минерва выхватила у Элспет платок с деньгами и бросилась прочь. Победные детские вопли подтвердили то, о чем она и так в глубине души знала: пуля попала в яблочко, как и просил Колин.

Усмехнувшись, Минерва пригнула голову, напряглась и помчалась в указанном им направлении. Из-за громко вырывающегося из груди дыхания и бешеного стука сердца она едва слышала, как шлепают по грязи ее ботинки. Но вскоре беглянке показалось, что ее кто-то догоняет. Не смея сбавить скорость или оглянуться, чтобы посмотреть, Колин ли это, Минерва неслась вперед так, словно за ней гнался сам дьявол.

Именно в этот момент сумасшедшего бегства с еще не остывшим после выстрела пистолетом в одной руке и деньгами, зажатыми в другой, она вдруг осознала, что в ее жизни что-то безвозвратно изменилось.

Сегодня выяснилось, что мать неверно судила о ней. Вовсе Минерва не дурнушка, а вполне милая. Не рассеянная и неуклюжая, а уверенная в себе и к тому же стреляет метко.

Но главное - она не безнадежная. У нее имеются двадцать фунтов и важное научное открытие. А еще у нее есть Колин - самый красивый и очаровательный дьявол во всей Англии, бегущий сейчас следом. Никогда еще жизнь Минервы не была так хороша! Если не считать преследующего их рассерженного сынка мирового судьи да еще разбойника, мечтающего получить выкуп за важную персону.

- Сюда! - крикнул Пэйн, догнав свою спутницу, едва они достигли городской окраины.

Прижав к себе чемодан с Франсиной, он свернул в какой-то узкий темный переулок. С топотом промчавшись по нему, беглецы нырнули в арочный проход, который вывел их через церковное кладбище за городскую черту, и, неся вдвоем чемодан, направились на запад, где уже садилось солнце. Лишь преодолев пару лугов, перескочив через перелаз в изгороди и взобравшись на холм, они остановились перевести дыхание и оглянулись назад.

Погони не было.

- Как вам удалось ускользнуть? - спросила Минерва.

- Благодаря Элспет и ее армии - они обеспечили мне отступление. Но нам еще угрожает опасность. - Тяжело дыша, Колин кивнул в сторону стоящей неподалеку хижины. - Туда.

Это нельзя было назвать нормальным жильем - просто тесная хибарка, служащая временным кровом для пастухов, пригоняющих свои стада на местное пастбище. Сегодня она пустовала. Наверное, всех овец закрыли в загонах, чтобы пастухи смогли повеселиться на ярмарке.

Колину пришлось нагнуться, чтобы пройти в невысокую дверь. Внутри обнаружилась небольшая кухонная плита, лампа, а также несколько посохов и другие пастушьи принадлежности. И еще там была узкая кровать.

Тяжело дыша после долгого бега, Минерва нашла огниво, зажгла лампу, осветившую хижину желтым светом, а затем повернулась к Пэйну и сказала:

- Знаете, а ведь сегодня - мой день рождения.

Он рассмеялся:

- В самом деле?

- Ну, не совсем. - Минерва, не сдержавшись, хихикнула. - Но случись так, я бы посчитала его своим лучшим днем рождения. Колин, вы были бесподобны!

- А вы держались потрясающе. - Виконт обнял спутницу за талию и громко вздохнул. - Вы потрясающая.

От этой похвалы по ее коже побежали мурашки. Но когда Пэйн привлек Минерву к себе, то почувствовал странную круглую помеху между ними. Он озадаченно нахмурился.

Минерва, рассмеявшись, отстранилась, вынула этот загадочный предмет из кармана верхней юбки и показала Колину.

- Я сберегла для вас персик.

Он посмотрел на фрукт, потом на нее.

- Минерва...

Она задрожала всем телом, ощутив разгорающийся между их телами жар, различив голод в глазах Пэйна, понимая, что это вовсе не урок и не эксперимент ради удовлетворения научного интереса. И уж точно это не притворство. Всё по-настоящему.

Колин начал медленно, мучительно медленно наклоняться к ней, заставляя Минерву тянуться навстречу, жаждая прикосновения его губ. Наконец он обхватил ладонью ее затылок и завладел ее ртом в глубоком, страстном поцелуе.

Минерва уронила персик на покрытый соломой земляной пол, чтобы прикоснуться к Пэйну. Они целовались, крепко обнявшись, запустив пальцы друг другу в волосы, сталкиваясь языками. И всё же поцелуй казался им недостаточно глубоким, обоим хотелось прижаться друг к другу еще теснее.

Соски Минервы напряглись. Она чувствовала, как ей в живот упирается твердая выпуклость возбужденной плоти. Разум начал понимать то, что уже давно знали их тела: есть лишь один способ удовлетворить это влечение, достичь горячо желанной близости.

Колин провел языком по шее Минервы.

- Я хочу заняться с вами любовью.

От дерзкого, недвусмысленного заявления по ее венам разлилось пламя: жаркое, мощное, всепоглощающее.

Для отказа можно было найти дюжину причин. Но всё это были причины, о которых Минерве напомнили бы мать, сестры, другие благородные дамы. Сама она оставила надежды на замужество и сохранение репутации. Сомнений насчет того, как следует поступить, не было. Ее тело жаждало прижаться к обнаженному телу Колина. Ее пытливый разум хотел узнать, каково это: познать плотскую страсть с этим мужчиной. А сердце уже принадлежало Пэйну, пусть даже этот повеса собирался его разбить.

Он потянулся к завязкам ее верхней юбки, ловко развязал их, и юбка сползла на пол. Затем Колин нащупал ряд застежек на спине Минервы и хриплым от желания голосом сказал:

- Я обещал вам, что не сделаю этого. Черт, я и себе дал такое обещание. Но я ничего не могу поделать, Мин, я так сильно вас хочу!

Не сумев подобрать нужных слов, она поцеловала его в шею и прижалась к нему, надеясь показать, что и она его хочет, жаждет его прикосновений. Пока Пэйн расстегивал платье Минервы, она запустила пальцы в его волосы и выдохнула:

- Колин...

Он обхватил ее за плечи, посмотрел в глаза и произнес:

- Если вы не хотите этого, дайте знать. - Виконт тяжело сглотнул. - Одно ваше слово - и я остановлюсь.

В ответ она спустила платье с плеч, и голубой шелк, скользнув вдоль тела, лег к ее ногам. Опершись на руку Пэйна, Минерва переступила через снятый наряд.

Шагнув назад, виконт издал короткий страстный стон.

- До чего же вы милая!

Она зарделась от удовольствия, а Колин между тем рассматривал ее кружевную сорочку, французский корсет и шелковые чулки. Если эти вещи из приданого и береглись для другого случая, Минерва сейчас об этом и не вспомнила. В мыслях всё заслонили события безумного, триумфального дня, проведенного на ярмарке, это укромное место для ночлега и неприкрытое желание в глазах Пэйна.

Минерве казалось, что сбылись наконец ее заветные мечты. Она открыла чемодан и вынула оттуда вышитые ею простыни, хранимые для брачной ночи, в наступление которой уже не верилось. Колин помог застелить ими узкую кровать.

"Даже если мне суждено сойти в могилу, так и не выйдя замуж, я всё же познаю больше страсти за нынешнюю ночь, чем иные женщины - за всю жизнь", - подумала Минерва, поклявшись себе сполна насладиться каждым прикосновением, запомнить каждую ласку. Чтобы всё хорошенько рассмотреть, она решила не закрывать глаза - даже сейчас, когда Пэйн нежно целовал ее шею чуть ниже уха.

Затем виконт повернул Минерву к себе спиной и развязал шнурки французского корсета. Стягивающее тело одеяние упало на пол, от глубокого вдоха у нее закружилась голова.

С тихим стоном Колин прижал Минерву к своей твердой мускулистой груди и, обхватив ладонями мягкие полушария ее грудей, начал ласкать их большими пальцами рук через полотно ее сорочки. Минерва задышала чаще, соски ее напряглись.

Она повернулась в объятиях Пэйна, тоже желая прикоснуться к нему, скользнула руками под лацканы сюртука и спустила его с плеч виконта. Тот выпутался из рукавов и отбросил сюртук в сторону. Минерва высвободила рубашку Колина из пояса брюк и нырнула под нее ладонями, изучая гладкую, мускулистую мужскую грудь.

Колин поднял руки, насколько позволял это сделать низкий потолок хижины. Минерва стянула с Пэйна рубашку, а затем, по его знаку, сама подняла руки. Сняв с нее и отбросив в сторону тонкую сорочку, он медленно, благоговейно огладил Минерву сверху вниз, пробуждая все ее тело своими прикосновениями, плавно скользя по ее рукам, груди, талии, бедрам своими ладонями. Они немного загрубели от работы нынешним утром, но их легкая шершавость лишь усиливала наслаждение от прикосновения и напоминала, что всё происходит не во сне, а на самом деле.

Минерва стояла перед Пэйном обнаженная, если не считать чулок с подвязками. Он провел рукой по ее ягодице, вниз, к бедру. Но вместо того, чтобы распустить ленту подвязки, как ожидала Минерва, Колин погладил тонкий шелк чулка и, притянув ее к себе, закинул ее ногу на свое бедро. Они снова слились в поцелуе. Пытаясь облегчить тупую боль в сосках, Минерва потерлась ими о голую грудь Пэйна.

Он застонал у ее губ и начал нежно ласкать ее между ног. Минерва почувствовала, как там сразу повлажнело, по внутренней поверхности бедер пробежал трепет.

Колин запустил до упора два пальца в теплую глубину, прижав ладонь к чувствительному холмику внизу живота Минервы. Ее тело тут же отозвалось на это со всей страстью. Она, постанывая, пыталась подстроиться под его движения, пока Пэйн нежно двигал рукой вверх-вниз.

Еще немного. Пик наслаждения уже так близко...

Но Колин вынул пальцы, отчего Минерва застонала от внезапного разочарования, взял ее на руки, уложил на кровать и произнес дрожащим от желания голосом:

- Проклятье! Знаю, что не должен вести себя, как эгоист. Мне следует сперва доставить удовольствие вам. Но я хочу быть внутри вас в тот момент, когда вы достигнете высшего блаженства.

Она не смогла ничего на это возразить и лишь смотрела, как Пэйн, усевшись на чемодан, снимает сапоги и бриджи. Едва возбужденный член соблазнительно выглянул из расстегнутого клапана на брюках, Минерва потянулась к нему. Колин, широко расставив ноги, позволил ей рассмотреть и погладить свою восставшую плоть, а затем схватил за запястье, и с хриплым смехом сказал:

- Дольше мне этого не выдержать.

- Тогда иди ко мне.

Произнеся эти слова, Минерва почувствовала себя дерзкой и соблазнительной. Она призывно изогнулась на кровати - словно приглашение, написанное бледно-розовым почерком.

Не теряя времени, Колин принял это предложение. Он лег между ног Минервы, раздвинул ее бедра и начал, дразня, тереться о низ ее живота своим напряженным органом, сводя партнершу с ума от удовольствия. А когда наконец приготовился войти внутрь, Минерва уже изнывала от желания принять его в себя.

- Ты такая влажная и тугая, - простонал он, медленно продвигаясь вперед.

Почувствовав боль, она не смогла сдержать вскрик. Глаза Минервы расширились, дыхание участилось.

Вот, наконец, это и случилось. Колин вошел в нее. Они занимаются любовью.

Это казалось восхитительным и пугающим одновременно. Минерву обуревали эмоции. Ее груди сплющились, придавленные твердой грудью Пэйна, сердце, казалось, вот-вот разорвется от переполняющей его пронзительной нежности. Но главное - между ног было чертовски больно.

"Колин знает, что делает, - мысленно успокоила она себя. - Наверняка я вот-вот почувствую себя замечательно".

Он подался немного назад, затем толкнулся глубже, растягивая тугую девичью плоть. Из своих исследований Минерва знала, что эта штука у Колина толще всего у основания. Чем дальше он продвигался, тем становилось больнее. Еще немного - и она не выдержит, попросит его прекратить.

Тяжело дыша, Минерва промолвила:

- Не могли бы вы остановиться? Всего на минутку.

Выругавшись, Пэйн прижался лбом к ее плечу.

- Я ненавижу себя за то, что причиняю вам боль, за то, что сотворил с вами такое. - Он поднял голову. - Боже, Мин, мне так жаль. Я отплачу вам за это, клянусь. Не знаю, чем, но... Я всё исправлю.

- Просто сделайте свое дело хорошо, - храбро улыбнулась она. - Надеюсь, это вам по плечу?

На лице Колина заиграла кривая самонадеянная улыбка.

- Уж с этим-то я, полагаю, справлюсь.

Остановив свое продвижение вперед и предоставив Минерве перерыв, о котором та просила, Пэйн, опираясь на локоть, обхватил пальцами одну из ее грудей и начал не спеша посасывать ее вершинку. С каждым движением его проворного языка, ласкающего чувствительный сосок, по телу Минервы пробегали волны блаженства.

Когда Колин переключил свое внимание на другую ее грудь, Минерва ощутила, что боль в том месте, где их тела соединялись, начала затихать. Ее внутренние мускулы расслабились вокруг мужского члена, вторгшегося в ее тело, а чувствительный, набухший бутон внизу живота требовал внимания и к себе. Повинуясь инстинкту, она приподняла бедра, подвигала ими, пытаясь потереться о тело Колина. У нее это получилось, но от этого движения тела их еще больше сблизились, его возбужденный орган проник еще глубже в ее лоно.

Минерва ахнула от внезапного удовольствия. Пэйн, ласкающий ее грудь, тоже застонал.

Вся боль ушла, забылась. Пытаясь повторить понравившееся ощущение, Минерва снова начала извиваться под Колином, а тот постепенно всё больше погружался в нее, причиняя сладкие муки, вознося партнершу к новым высотам наслаждения.

Продолжая прокладывать себе путь вперед, Колин обхватил рукой ягодицы Минервы и сильно прижал ее к себе.

- Вот так, милая. Уже лучше, не правда ли?

- Да, - прошептала она.

Он толкнулся в нее сильнее.

- Да! - Минерва вцепилась в его плечи. - О, как хорошо!

Уткнувшись лицом ей в шею, Колин пробормотал что-то вроде: "Слава богу!" - и перешел на размеренный ритм, с каждым выпадом продвигаясь еще немного вперед. Минерва ощущала, что он проникает так глубоко, как она и представить себе не могла, и всё же ее тело жаждет большего. Когда наконец Пэйн вошел в нее до предела, он на мгновение замер, сжимая ее в объятиях, и с горящими глазами выдохнул:

- Ты даже не представляешь себе, как долго я ждал этого, Мин!

Она коснулась его щеки.

- Я тоже.

Колин нежно поцеловал ее и возобновил свои толчки внутри нее. Минерва изгибалась ему навстречу, стремясь усилить ощущения. Она обхватила Колина ногами, тот скользнул еще глубже и теперь, казалось, достиг самого чувствительного, тайного, важного места в ее теле. С каждым дразнящим выпадом Пэйна из горла Минервы вырывался счастливый всхлип. Она вцепилась зубами в плечо виконта, а ногтями - в его спину.

Минерва взбиралась все выше и выше к пику наслаждения, пока наконец не рухнула вниз во всё ускоряющемся блаженном падении, а Колин, крепко сжимая ее в объятиях, всё продолжал двигаться внутри нее.

Его толчки усилились, стали чаще. Минерве нравилось ощущать, как напрягаются мышцы Пэйна, нравилось видеть, как сильно он ее хочет - это было написано на его лице, искривленном гримасой желания. Ей нравилось чувствовать, что он входит в нее - так глубоко, сильно, быстро, как ему угодно. Казалось, еще немного - и они сольются в одно существо.

Впрочем, если они не примут меры, одно существо вполне может появиться на свет.

Минерва выдохнула:

- Колин, мы должны быть осторожны.

- Знаю, знаю... - простонал он, снова делая глубокий и сильный выпад. - Просто с тобой это так сладко. Так правильно. Так хорошо. Так очень... очень... очень...

С гортанным рыком Пэйн вышел из партнерши и рухнул на нее, содрогаясь в ее объятиях. Его семя выплеснулось на ее живот, словно своего рода исповедь, раскрывающая жизненно важную сердечную тайну.

Минерва гладила Колина по спине, чувствуя, как постепенно выравнивается его тяжелое дыхание. В этот момент, молча и расслабленно лежа на ее груди, он казался таким спокойным - каким никогда не был прежде. "А правильно ли я... всё делала? - закралось в душу сомнение. - Может, я была не слишком подвижна? Или чересчур активна? Может, Колину хотелось бы, чтобы я стонала погромче, или держалась раскованнее, или вообще вела себя иначе?"

Минерва совсем уж было собралась извиниться и начать умолять дать ей второй шанс, но Пэйн вдруг перекатился на бок и произнес:

- О Мин! Это было невероятно! Я и помыслить не мог, что это будет так хорошо с... - Он нежно отвел волосы с ее лица. - С вами.

На ее глаза навернулись слезы облегчения и счастья.

Перевернувшись на спину и подложив руку под голову, Колин заявил:

- Знаете, может, не стоит об этом говорить, но попроси вы меня сейчас о чем угодно - обязательно получите.

- Правда? - хихикнула Минерва. - Всё, что угодно? Золото, серебро, жемчуг, рубины?

- Берите всё.

- А луну?

- Она ваша. Сейчас переведу дух и поймаю ее для вас. Заодно, если хотите, захвачу с неба несколько звезд.

Минерва прижалась к груди Пэйна.

- Не трудитесь. Ничто не сможет сделать этот момент еще лучше.

Но она солгала. Ей так хотелось набраться смелости и попросить его об одном: "Люби меня и позволь мне любить тебя".

Эти слова вертелись у нее на языке, но она не смела произнести их вслух. Безнадежная трусиха! Она смогла постучаться к Пэйну среди ночи и потребовать к себе уважения, смогла отправиться в путешествие через всю страну в надежде, что ее научное достижение будет отмечено. Но у нее не хватает смелости озвучить Колину свое самое заветное желание: так хочется, чтобы он полюбил ее - просто такую, какая она есть.

______________________________

Примечания переводчика:

51) Соверены и фунты - с 1816 года в Великобритании началась чеканка золотых соверенов, приравненных к фунту стерлингов (равному 20 шиллингам). Тут в романе имеет место историческая неточность, ибо его действие происходит в апреле 1814 года, когда такие монеты еще отсутствовали в обращении. Вместо них ходили золотые гинеи, за которые давали фунт и два шиллинга.

52) Пистолеты Финча - пистолеты, якобы сконструированные для британской армии персонажем из предыдущего романа этой серии - сэром Льюисом Финчем, отцом Сюзанны Финч, ставшей женой Брэма, кузена Колина.