Сердцу не прикажешь

Глава 10

Джо было легко советовать. Советы вообще легко давать, а вот… Так думала Фриско час спустя после того, как закончила ужинать с подругами.

Она опоздала минут на пять, и когда пришла, он уже поджидал ее. Устроившись в самом углу за столиком, который казался более уединенным, чем все прочие столы в этом заведении, он сидел, вертя в руках бокал пива. Выглядел Лукас Маканна прямо-таки дьявольски привлекательным. На лице его застыло выражение смертельной скуки.

Направляясь в его сторону, Фриско обратила внимание, что несколько посетительниц — кто украдкой, а кто и внаглую — посматривали на него.

— Ну привет, Фриско Бэй, — голос его прозвучал возбуждающе, очень сексуально, в нем явно слышался сдержанный смех.

— Я ведь, имейте в виду, сэр, могла бы своим приветствием мигом сбить с вас ваше благодушие, — парировала Фриско, усаживаясь на стул, который он предусмотрительно отодвинул, желая поухаживать.

Маканна хохотнул; смех прозвучал мягко, а его близкое дыхание заставило колыхаться ее волосы. Уверенность Фриско куда-то испарилась.

— Ой, мне уже страшно, — смеясь, признался он, обогнул столик и уселся на свое место.

— Ну? — Фриско придала своему лицу бесстрастное выражение. — Может, сразу и перейдем к делу? Завтра у меня много работы, тяжелый день.

— Но сейчас ведь только десять минут девятого! — сказал он и поднял руку, подзывая официантку. — Что вам заказать?

— Спасибо, ничего. Единственное, что я хочу, так это поскорее закончить нашу беседу. И ничего больше.

— Фриско Бэй! — Хотя его голос оставался все таким же приятным, но к интонации примешивались предупредительные нотки. И Фриско подумала, что зарываться не стоит, она ведь в каком-то смысле зависит от него.

— Ладно, я выпью бокал «зинфанделя». Если можно, со льдом.

— Лед для разбавки? — он улыбнулся. — Знаете, я почему-то никак не могу отделаться от ощущения, что вы не вполне мне доверяете.

— Возможно, это происходит как раз потому, что я и вправду не доверяю вам, — излишне откровенно выпалила она.

Он хохотнул.

У Фриско началась легкая нервная дрожь, и чтобы как-то с ней справиться, она стиснула зубы. Проклятье, у этого человека прямо-таки деморализующий смех.

Подошедшая официантка выслушала от него заказ и машинально, как бы даже не отдавая себе отчета, потерлась бедром о его локоть.

Лукас сделал вид, что ровным счетом ничего не заметил.

Однако Фриско очень даже хорошо все видела, и нарочитое отсутствие реакции со стороны Маканны странным образом взволновало ее. Она сказала себе, что это решительно не ее дело, и разволновалась еще пуще.

Если жест официантки был продиктован желанием обратить на себя внимание — и в этом смысле объяснимым, то уж решительно непонятной была реакция Фриско на увиденное. Фриско тихо сидела, дожидаясь, пока официантка вернется с заказом и вновь уберется восвояси.

— Ну как, теперь-то мы можем перейти прямо к делу? — намеренно холодным тоном осведомилась она.

— Да, только, смею заметить, доверять мне вы можете, — заметил он, косвенным образом отвечая на ее вопрос.

— В самом деле?! — она скептически прищурилась, пытаясь изобразить на своем лице выражение, не раз подмеченное у Джо.

— Да, — голос его был тверд и звучал уверенно. — Я совершенно не заинтересован причинять вам какие бы то ни было неприятности. — И на губах его появилась странная усмешка. — Собственно, мне бы менее всего хотелось доставить вам неприятности.

Его уверенность, дополненная до странности чувственной улыбкой, привела к тому, что Фриско почувствовала себя совершенно не в своей тарелке. Более того, ей даже и дышать сделалось труднее.

— Ну так и что же вам нужно? — набравшись смелости, задала она вопрос.

— Мне нужна фирма вашего отца, — без экивоков ответил он. — Но ведь об этом вы и раньше знали, так или нет?

— Да, тем более что ваши намерения вы не слишком-то пытались замаскировать.

— Это было бы напрасной тратой времени, — он пожал плечами. — А я терпеть не могу попусту тратить время.

— Что, невыгодно? — ласково поинтересовалась она.

— Совершенно невыгодно, — подлаживаясь ей в тон, ответил он. — Денег не прибавляется, удовольствия никакого.

— Теперь понятно.

— Не уверен, что вам действительно понятно. — И его улыбочка как-то искривилась, словно бы съехала набок. — Впрочем, все это не суть важно. Главное, что я придумал, как уже и говорил вам, вариант, как выйти из сложившейся ситуации, разрешить вашу проблему.

— Мою проблему?!

— Ну а чью же? — поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, категорично заявил: — Черт возьми, не мою же, в конце-то концов!

— Слушайте, а вы что же, и вправду уверены, что так вот запросто можете забрать нашу фирму себе? — и она энергично прищелкнула пальцами.

— Совершенно уверен.

Она тотчас же поверила. Непонятно почему, но поверила сразу и окончательно. Фриско не оставляла уверенность, что прежде чем прийти к ней на встречу, этот человек действительно все продумал самым серьезным образом и нашел выход из ситуации, которая и в самом деле касалась не только отца, но и ее самой. Не случайно же говорят, что когда любишь, отдаешь частичку своей души, даже если это и оказывается против собственных же принципов.

И вновь Фриско сдалась.

— Что ж, ладно, я слушаю вас.

Он сделал большой глоток пива, несколько помедлил, как если бы собирался с духом, — да, именно так это казалось со стороны, — затем поставил бокал на стол и посмотрел ей прямо в глаза.

— Прежде всего я хотел бы узнать: ваша мать уже в курсе случившегося, Гарольд ведь намеревался все ей рассказать?

— Нет, — она удержалась, чтобы не покачать головой, ибо голова ее прямо-таки разламывалась. — Во всяком случае, сегодня утром, когда я уезжала от них, он ничего матери еще не сказал. Правда, пообещал, что непременно скажет.

— Тут есть телефон, — и Лукас указал на аппарат, висевший на стене в коридоре, который вел в сторону туалетов. — Позвоните ему и выясните это наверняка.

Она раскрыла было рот, но Маканна упредил ее вопрос:

— Это чрезвычайно важно, Фриско Бэй. И в том случае, если окажется, что он еще не сообщил супруге, скажите ему, чтобы он немного повременил.

— Но ведь деньги должны быть возвращены на счета фирмы как можно быстрее, — напомнила она.

— День-другой плюс-минус большой роли не сыграют, — сказал Лукас. — А теперь, пожалуйста, позвоните. Мне нужно это знать наверняка.

Скажите пожалуйста, знать наверняка… Если Лукасу Маканне что-то нужно, извольте все бросить и кинуться выполнять его распоряжения. Так рассуждала Фриско, направляясь к телефону. Она была так взволнована, что даже не отдавала себе отчета в том, что думает о Лукасе словами Джо.

Ей повезло, отец сам поднял трубку: по крайней мере Фриско была освобождена от необходимости объяснять матери, почему это вдруг ей понадобилось звонить на ночь глядя.

— Нет, пока еще не сказал, — ответил Гарольд на ее прямой вопрос. — Но, Фриско, как мы и договаривались, я непременно все ей расскажу.

Интересно, когда именно? Она подумала, что, наверное, отец сначала намерен заняться с матерью любовью, а уж потом выложить ей все начистоту. Подобно большинству детей, Фриско старалась вовсе не думать о том, что родители могут находиться в интимных отношениях друг с другом. В этом сказывалось отсутствие зрелости.

— Знаешь, папа, я хочу, чтобы ты немного обождал с признанием, — сказала она. — Давай договоримся, что пока я тебе не перезвоню, ты ничего маме рассказывать не станешь.

— Да, но почему? — он был расстроен и вместе с тем обрадован. — Ведь не далее как сегодня утром ты настаивала, чтобы я все рассказал не мешкая. Я что-то не совсем тебя понимаю. Или у тебя появились новые идеи?

— Папа, мы тут сейчас сидим с мистером Маканной, — и Фриско тяжело вздохнула. — Возможно, нам удастся придумать какой-нибудь выход.

— Ты и вправду так считаешь? Честно?! — спросил он с такой надеждой в голосе, что Фриско сделалось даже неудобно.

Впрочем, так же дискомфортно ей было, когда в его голосе звучало неприкрытое отчаяние. О проклятье! Она и злилась, и сочувствовала. И ведь никуда не денешься — родной как-никак отец. И почему он такой слабовольный?!

— Да. Возможно. То есть, я надеюсь, так будет вернее. — Она вновь вздохнула. — Я сделаю что смогу, папа.

Он даже не пытался скрыть своего облегчения. Возвратившись за столик, где ее терпеливо поджидал Ма-канна, Фриско более всего хотела оправдать надежды, которые она зародила в душе отца.

— Ну так и?.. — поинтересовался он, едва только она уселась на свое место против него. — Сказал он или еще нет?

— Нет, — она почувствовала, что ей сейчас тяжело говорить: нервный спазм сдавил горло. — Он… гхм… Он хотел сказать ей позднее, перед самым сном, — с максимальной деликатностью объяснила она.

— Что ж, это даже и неплохо, — он ухмыльнулся.

Видя, что Фриско терпеливо выжидает, Лукас убрал с лица улыбку и перешел к делу.

— Полагаю, что к этому моменту вы более не заблуждаетесь относительно моей возможности взять под свой контроль ваш семейный бизнес? И это никак не связано с тем, согласится ли ваша мать внести на счет компании недостающие средства или нет. Те самые, что несколько ранее «позаимствовал» ваш отец. — Лукас приветственно поднял в ее направлении бокал и сделал большой глоток пива. — Так ведь, я полагаю?

И, как ни горько ей было все это слышать, Фриско кивком головы подтвердила правоту слов собеседника.

— Хорошо, что мы тут сходимся. Потому что из этого как раз и вытекает тот самый вариант, который мне хотелось бы обсудить с вами. — Он сделал небольшой глоток из бокала, — Я готов внести за вашего отца украденные им суммы. Это оградит его от тюрьмы за растрату. И при этом согласен сделать все втихую, так, чтобы вашей матери ничего не стало известно. — Он улыбнулся одной стороной рта, заметив, как болезненно отреагировала Фриско на упоминание о тюрьме.

— И что? — поинтересовалась Фриско, понимая, что Лукас высказал лишь часть своего плана.

— Кроме того, я согласен заплатить по всем накладным, — продолжил он. — И еще намерен вложить в фирму столько денег, сколько необходимо для ее дальнейшего развития.

— Вы все сказали? — голос у Фриско был каким-то совершенно чужим из-за чрезмерной сухости в горле. Понимая, что вся его щедрость неспроста, Фриско боялась даже подумать о том, чего же именно он потребует взамен.

— Еще одна деталь, — мягко произнес он. — Я также согласен заплатить все долги вашего отца, которые он наделал в резных казино.

Боже праведный, мысленно воскликнула она, чувствуя страх и отчаяние. Все складывалось намного хуже, чем она даже предполагала.

— И что же именно вы хотите в ответ на вашу невероятную щедрость? — поинтересовалась она сдавленным шепотом. — Что, иначе говоря, рассчитываете поиметь с этого вы?

— Вас.

— Как?.. — от внезапной неловкости она часто заморгала.

— Вашим родителям ровным счетом ничего не придется предпринимать. А я получаю вас, — тут он отрицательно замотал головой. — Впрочем, я неточно выразился. Отец ваш должен убраться из фирмы, так чтобы его духа там не было. Я переговорю с членами правления компании, они обязательно предложат для него какую-нибудь синекуру. Но при этом ваш отец должен будет переписать все свои акции, весь свой пакет на ваше имя.

— Но… но… — Фриско замолчала, пытаясь все услышанное осмыслить. — Я не вполне понимаю. Допустим, владельцем отцовской части акций сделаюсь я. И что это меняет?

— Мы с вами, вы и я, станем управлять фирмой.

— Но ведь я даже не работаю в этой компании, — мягко воскликнула она. — И потом, у меня есть своя работа.

— А вот ее придется оставить. Вы будете работать в компании «Острое лезвие».

— Как?! — Фриско ушам своим не могла поверить. Также не могла она понять, отчего ее работа в «Остром лезвии» способна все изменить. Тем более что ведь и нынче она имела на руках контрольный пакет акций. И Фриско поспешила объяснить это Лукасу.

— Я знаю, — ровным голосом ответил он. — Но вы несколько поторопились, ибо я еще не закончил. У меня есть одно условие.

Условия, еще условия… Фриско напряглась, не зная, чего именно ожидать, и потому ожидая самого худшего.

— Вы должны будете отказаться от своей квартиры и переехать ко мне, чтобы не только работать, но и жить со мной, деля дом и постель.

Фриско, не находя слов, недоуменно уставилась на него. Она едва ли была бы так поражена, если бы Лукас потребовал, чтобы она устроила стриптиз прямо здесь, посреди бара.

— Но… почему?! — выговорила она наконец после того, как дар речи вернулся к ней.

— Потому что вы очень возбуждаете меня, — просто сказал он. — И потому что я хочу с вами спать… постоянно, я бы так сказал.

Этот человек был болен, серьезно и необратимо болен. Он совершенно выжил из ума! Наглый сумасшедший! Если не хуже того…

— Вы в своем уме?

Неужели же он и сейчас расхохочется?

— Видите ли, я деловой человек, — заговорил Маканна, отсмеявшись и успокоившись. — Я вам предложил свои условия. Они могут вам нравиться или нет, однако они именно таковы.

— Но вы, должно быть, шутите?

— Уверяю вас, ничуть. Ваше дело — согласиться или отвергнуть предложение.