Швейная лавка попаданки. Ненужная истинная

Глава 21

На миг я думаю о драконе – о настоящем отце Леи. Кто может требовательно искать чужого императора и почему именно у меня в доме? Но почти сразу приходит понимание, что речь о Каррене, моем почившем муже. Для всех Лея именно его дочь. Никто ведь не в курсе, что он вытащил меня из моря уже беременную. Да я и сама не знала тогда о своем положении.

Это уже потом откровенным сюрпризом для меня стало, когда слишком долго не было красных дней и живот принялся расти. А с Карреном я так и не спала. Не смогла себя перебороть. Видимо король драконов поселил во мне отвращение абсолютно ко всему роду мужскому. Как только муж ко мне прикасался слишком интимно или принимался целовать, меня тошнить начинало. До родов я списывала подобную реакцию на особенности беременного организма, но и после появления Леи это не прошло.

Каррен сперва был терпеливым и понимающим, обещал, что все у нас непременно получится, нужно только подождать. Со стороны мы выглядели идеальной семьей и вызывали зависть окружающих, но на самом деле наша жизнь постепенно превращалась в ад.

Постоянная усталость из-за маленького ребенка, с которым муж совсем перестал помогать. Упреки и претензии Каррена, его жажда обладать мной, и моя абсолютная неспособность дать ему желаемое. Постепенно муж начал находить отдушину в алкоголе и других женщинах. Но стоило ему только протрезветь и увидеть меня, он приходил в ярость.

Сперва бил, а потом жалел меня, гладил, успокаивал и шептал, что я самая красивая женщина на свете. Что с ума его свела и что в том, что у нас все так плохо, только моя вина. По мнению Каррена я легко могла все исправить – нужно лишь было покориться и отдаться. А я после всего не могла уже принять его не только физически, но и морально.

Так что из-за трагической гибели супруга я вовсе не огорчилась. Наоборот, вдохнула наконец полной грудью. К сожалению, Каррен и после смерти мне спокойной жизни не дает.

– Мам, они все жуткие, – описывает визитеров Лея, семеня за мной вниз по лестнице. – Одеты во все грязное, бородатые. У них шрамы и зубов не хватает. Может, не пойдешь к ним? Давай, я выгоню их и скажу, чтобы больше не приходили к нам?

– С ума сошла? – останавливаюсь, как вкопанная. Это что еще моей милой девочке в голову пришло? – Кто тут из нас двоих взрослый, а? Не вздумай высовываться из дома, Лея! – приказываю строго. Не хватало еще, чтобы из-за делишек Каррена пострадал мой ребенок. – Я сама все решу.

– Но ты же слабее, мам, – с искренним недоумением возражает дочь.

– Сейчас как поставлю на весь день в угол, узнаешь у меня! – рявкаю. От мысли, что дочка додумается выйти к толпе незнакомых мужиков и начать защищать меня, нервы звенеть начинают. И страх за дочь не дает быстро придумать разумные аргументы, вот и остается только решать все криком, да угрозами. Наверное, я совсем никчемная мать… Но лучше уж Лея поплачет от моей несправедливости, чем действительно от чего-то ужасного, что с ней могут сделать незнакомые мужики. – То же мне, сильная нашлась! Со взрослыми мужчинами буду разговаривать я, и точка! А ты будешь сидеть дома и слушаться маму.

Приправляю слова особым материнским взглядом из серии «только попробуй ослушаться» и спешу на улицу. Из-за забора действительно торчит четверка незнакомцев. Неопрятные, с засаленными и спутанными волосами, заросшие, но таких огромных размеров, что неприятности, которые сулит встреча с этими экземплярами, ощущаются буквально кожей. Даже любопытные соседи попрятались все по домам, хотя обычно днем торчат во дворах.

И сразу как-то становится ясно, что то, что эта четверка предпочла дожидаться снаружи, а не завалилась ко мне на участок, вовсе не заслуга старенькой изгороди, а исключительно жест доброй воли явившихся.

– Добрый день! – произношу холодно и уверенно. Не собираюсь показывать страх, который буквально заполнил меня изнутри. Пусть думают, что не произвели на меня нужного впечатления. Этих уж точно не задобришь трясущимися поджилками – Чем обязана, господа?

На лицах всех четверых расцветают наглые ухмылки. Действительно, зубов у товарищей откровенный недобор, права была дочь. И она этот кошмар своими глазами видела? Бедная детская психика…

– Должок имеется за твоим муженьком, – демонстративно сплевывает себе под ноги чернявый и самый крупный из них.

– Так с него и спрашивайте, уважаемые, – улыбаюсь холодно. А внутри все дрожит. Я этим бандюганам на один плевок, переломят с полтычка и даже не напрягутся особо. Были бы деньги, без вопросов бы откупилась! Даже если история с долгом и абсолютная выдумка.

– Так мы и собирались. Да говорят, его женушка приговорила, недовольная чересчур грубым обращением. Так что, красавица, считай, ты нам помешала свое вернуть. Раз порешила муженька, теперь долг его сама отдавай. Нечего было лезть, куда не следует.

– Говорят, что кур доят, – прищуриваюсь я. Мало мне было следователя с этими претензиями, так еще одни заявились. – Вас не учили, уважаемые, что верить всему услышанному – моветон?

– А ты зубы нам не заговаривай! – дергается в мою сторону рыжий, и я автоматически делаю шаг назад. – Короче, теперь долг Каррена на тебе, и мы пришли, чтобы получить его.

– А не сможешь отдать монетами, мы всегда готовы взять натурой, – мерзко осклабливается тот, у которого не хватает аж четырех зубов спереди.

Меня откровенно передергивает.