Швейная лавка попаданки. Ненужная истинная

Глава 27

Слезы уже не текут. Я сижу в какой-то камере в подземелье следственного управления, куда меня закинул следователь. По ощущениям прошла целая вечность, а сколько на самом деле, мне неведомо. В крошечное окошко под потолком видно лишь кусочек начавшего темнеть неба. Значит ночь скоро вступит в свои права – это все, что мне известно.

От земляного пола тянет сыростью и холодом. Чтобы спастись от него и не окоченеть, приходится с ногами забраться на старый засаленный тюфяк, набитый слежавшейся соломой. Запах тут стоит такой, что глаза слезятся. Немытые тела, испражнения, плесень. Прикоснуться к чему-нибудь просто страшно. И я кутаю ноги в длинный подол юбки, благодаря местную моду за отсутствие мини.

Соседние камеры набиты под завязку. Беззубые старики, мужики в самом расцвете лет, подростки – все как один со взглядами голодных зверенышей, откровенные бандиты, наподобие тех, что приходили ко мне за долгом, и прочий сброд. Я хотя бы одна сижу. Наверное, нужно поблагодарить за это Эрре, да вот как-то не получается.

Сперва, как только меня закинули сюда, народ оживился. Столько звериных оскалов, столько грязных намеков и слов я не слышала и не видела никогда. Тем более в свой адрес. К счастью, им быстро надоело, и теперь мы все сидим в относительной тишине.

Мои мысли целиком и полностью с дочкой. Как она там? Надеюсь, не сбежала на помощь своей бедовой матери… Она ведь может. В последнее время ее характер меняется так стремительно, что мне остается только уповать на высшие силы.

В груди все словно пропустили через мясорубку. Болит, кровоточит и ноет. А страх присыпает раны солью с перцем. Поймет император, кто именно перед ним? Распознает родство? Я, конечно, говорила, что замужем, но Герр далеко не дурак, иначе бы никогда не построил свою империю. Да и факты сопоставить не так-то сложно. А стоит только чуть лучше присмотреться, то вот они – лежат на поверхности.

А если он бросит Лею? Просто не захочет возиться с чужим ребенком, как не захотел когда-то ограничивать себя истинностью… Пожалуйста, пусть хотя бы у них все будет хорошо. А еще лучше, если у одного всем известного следователя все будет плохо! Да, именно этого я ему и желаю!

И вот не к месту помянут! Является, стоит только о нем подумать. Глаза следователя светятся торжеством – он даже не собирается скрывать, как сильно наслаждается своим положением. Ну и моим, конечно же. Какой-то расторопный служивый отпирает дверь моей камеры, все ждут, пока я выбреду наружу, а после мои запястья сковывает магический наручник. Он похож на металлическую змею. Сперва длинную и прямую как прут, но стоит только хлестнуть им по рукам, как он тут же змеей обвивает их. Надежно и крепко.

Меня ведут длинными подземными коридорами. В какой-то момент Эрре отпускает помощника, и я остаюсь со следователем наедине. Заходим в комнату. Тесное помещение без окон ассоциируется с допросной. Тут стол, лампа на нем и пара стульев. В углу зачем-то стоит небольшой пошарпанный диванчик.

С опаской кошусь на подозрительный предмет мебели, но, к счастью, Эрре усаживает меня на стул. Сам располагается напротив. Сидеть со скованными руками то еще удовольствие и заставляет себя чувствовать особенно уязвимой. Но пока меня от господина следователя отделяет стол, я предпочитаю думать, что все в порядке.

– Как тебе у нас в гостях, Олли? – очевидно, в застенках со мной он церемониться не собирается. Либо тех, кто сюда попал не принято называть на «вы». – Нравится? – усмехается издевательски. Ну еще бы…

– Смотря с чем сравнивать, – хмыкаю в ответ. И вроде отдаю себе отчет, что лучше бы не дразнить зверя, а вот смиренно принимать происходящее не могу. Всю гибкость из меня вытянули дракон и законный муж, больше не осталось.

– А мне даже нравится, что ты такая строптивая, – вальяжно разваливается на стуле Эрре. – Будет интересно тебя укрощать. Даже не знаю, чего мне хочется больше: чтобы ты скорее покорилась и стала моей или продлить эту игру, растягивая предвкушение и азарт.

– Уверены, что сдюжите? – вскидываю бровь. Не собираюсь прогибаться под этого мерзавца!

– И не таких ломали, – бросает этот урод в ответ. И кто его только в следователи пустил – профнепригодность налицо! – Так что мой тебе совет, Олли: ты, конечно, брыкайся, это заводит, но меру знай.

– К слову про меру. Вы когда-нибудь слышали про превышение должностных полномочий? – я все еще храбрюсь. Но темная бездна неизбежности подобралась уже к носкам моих поношенных ботинок и обдает холодом.

Следователь поднимается на ноги. Медленно, смакуя каждое неторопливое мгновение, приближается ко мне. Проводит костяшками пальцев по лицу.

– Тебе лучше дружить со мной, Олли, – обдает теплым дыханием щеку. – Здесь ты в моей власти, и никто тебе не поможет, – он продолжает чертить дорожки пальцами по моей коже. Спускается по шее вниз. – Да и нет у тебя никого, не соседка же со скотного двора помчится спасать. Так что рассчитывай только на себя, моя милая.

Эрре упивается властью. Ощущением полного своего превосходства и моим беспомощным положением. Меня же трясти начинает. В глазах темно, в ушах шумит, в груди дурно. И стоит только мерзкому следователю прикоснуться своими скользкими губами к моим, как меня тут же выворачивает наизнанку.