Синдром разбитых коленок

Глава 5

Мне снилось, что я нахожусь дома, в своей комнате. Где-то хлопнула дверь. Наверное, отец уже ушёл. Запах Галюсиных пирогов приятно щекотал ноздри. Настало время просыпаться, но я бессознательно пыталась оттянуть пробуждение, надеясь, что вот-вот войдёт мама и проведёт тёплой нежной ладонью по моим волосам.

Тихие шаги. Тёплая ладонь. Нет, не мамина. Она шире и не такая нежная, с мозолями и шероховатостями. Осознав, что уже проснулась, я всё ещё лежала в той же позе, крепко сжав веки. Рука переместилась с волос на мою щёку, а затем кожу обожгло горячее дыхание, и я почувствовала на губах вкус поцелуя.

Что это было? Дверь бесшумно закрылась. Я села в кровати и приложила палец к губам. Явь, похожая на сон? Сон, похожий на явь? Запах дорогого одеколона ещё витал в моей комнате, подтверждая, что всего мгновение назад тут находился мужчина.

Я подошла к окну и отодвинула штору. Огромный крокодил покидал особняк, выруливая на узкую улицу. Значит, Игнат вот так попрощался со мной.

Тяжело вздохнув, я натянула шорты и спустилась в столовую.

О нет! Утро, которое началось с новых надежд и ощущений, не могло подложить тощую размалёванную свинью в виде проклятой Елены. Я тихонько заскулила, но прошла вперёд. Мадам Бражкина сидела за столом, вся в тюли и перьях, и потягивала молочный коктейль. Чего это ей не спится? Тайные мечты, что мы не столкнёмся в стенах огромного дома, рухнули в одночасье. Я напряглась и постаралась вспомнить, что являюсь воспитанной девушкой из приличной семьи.

─ Доброе утро.

Барби скривилась.

─ Кому как.

Я села на стул Игната, подчёркивая, что имею на этот дом, как и на его хозяина, определённые права, и улыбнулась Жаклин.

─ Чай, мадемуазель?

─ Если можно.

Через мгновение передо мной появилась чашка цейлонского напитка, молочник со сливками и целое блюдо ароматных круассанов.

─ Если вам, девушки, ничего не нужно, я отлучусь ненадолго. Скоро привезут овощи.

Да. Нам тоже возили на дом парное молоко, румяные помидоры, хрустящие огурчики и молодую зелень из соседней деревеньки.

─ Ты мне не нравишься. ─ Когда дверь за домоправительницей закрылась, Елена отодвинула высокий стакан и уставилась на меня рыбьими глазами. Почему-то сейчас они казались абсолютно бесцветными. Линзы! Да она же просто носила яркие голубые линзы! А сегодня забыла их надеть.

─ Кажется, Вы глазки в спальне оставили.

Барби захлопала длинными ресницами и покраснела.

─ Не твоё дело.

В десяточку! Мне не было никакого дела до того, как выглядело проселиконенное существо. Если бы кто-то вернул женщине первозданный вид, она бы замыкала строй невзрачных, обычных и заурядных. Но то, как потрудились над ней работники модной индустрии, заслуживало аплодисментов.

─ Мне безразлично, как Вы ко мне относитесь, тётенька.

─ Тётенька? ─ Барби перешла на визг. ─ Какая я тебе тётенька? Мне только двадцать три.

Я усмехнулась.

─ Двадцать три? А выглядите на тридцать два.

Елену затрясло. Вскочив из-за стола, чудо в перьях опрокинуло недопитый стакан и помчалось наверх.

─ Поссорились? ─ Жаклин вошла в столовую, отряхивая фартук.

Я пожала плечами.

─ Вот ещё. Нервная система у старушки ни к чёрту.

Домоправительница присела у окна и тяжело вздохнула.

─ Будь с ней осторожнее. Елена барышня мстительная. Змея, не иначе. Вот только не знаешь, когда укусит.

Налив стакан воды, я осушила его залпом.

─ Ничего, прорвёмся.

Слоняться из угла в угол мне порядком надоело. Ныть и стенать я больше не хотела. Чётко понимая, что это не воскресит моих родителей и не вернёт прежнюю жизнь, решила действовать. Полагаться оставалось только на себя. Я и представить не могла, что творилось в голове Игната, но он произвёл впечатление парня роскошного, преуспевающего, но нерешительного и изнеженного. Чего он хотел? Сбежать на острова и жить там счастливо лет двести? О! Это так по-мужски! К чему искать убийцу, тратить силы, нервы и деньги, если можно попросту спастись позорным бегством? Я бы даже не удивилась, если б после похорон он так и сделал. Что он сказал? В России у него есть друзья? Ах, я даже представляла тех самых друзей, таких же лощёных адвокатов, докторов или экономистов.

Немного поразмыслив, вышла в коридор. Жаклин суетилась внизу, передвигая кресла, а Барби, как сквозь землю провалилась. В тайне я надеялась, что она пошла топиться в ванну или приняла порцию крысиного яда. Впрочем, через пару минут я забыла о скверной особе. На цыпочках, чётко следя за тем, чтобы ни одна половица не скрипнула, я поднялась в мансарду и остановилась у запертой двери. И что дальше? О чём я думала, придя сюда? Порывшись в карманах, нашла шпильку. Да, когда мои косы закрывали задницу, такие предметы валялись везде. Как же это делается?

Присев на колени, я изогнула железяку и принялась ковыряться в замке, как заправский взломщик. Когда-то дядя Петя вот так открыл дверь моей комнаты. Я внимательно наблюдала, а потом долго тренировалась. Есть! Заветный щелчок, и я внутри.

Постояв с минуту, привыкла к полумраку и осмотрелась. Нет, на тайную комнату герцога Синяя Борода, сия обитель не тянула. Пожалуй, это был единственный осовремененный островок во всём доме. Декоративная штукатурка имитировала небрежную кирпичную кладку. Узкая кровать с железным изголовьем, зеркальный шкаф, пара тренажёров у окна. Где же сейф? Моя уверенность, что ценные документы хранятся в огромном металлическом чудовище, вмонтированном в стену, угасла, когда я увидела заветную папку на прикроватной тумбочке. Да, прятальщик из Игната не вышел. Присев на кровать, я вытащила все листы и задумалась. Изучить содержимое в спешке вряд ли удастся. Нужно незаметно перенести документы к себе и там, в спокойной обстановке…

На лестнице послышались шаги. Жаклин? Схватив папку, я заметалась по комнате. Нырнув под кровать, притаилась. Что-то было не так. И тут до меня дошло. Если бы по ту сторону двери стояла домоправительница, она давно бы попала внутрь. Ключ от апартаментов Игната уж точно болтался на общей связке рядом с прочими. Да и уборкой Жаклин занималась лишь в присутствии хозяина. Тогда кто? Воры?

Странный шорох. Кто-то ковырялся в замке, как я, пять минут назад. Прислонившись к холодной стене, замерла. Дверь скрипнула. Две тонких ножки заметалась перед моими глазами. Я прикусила губу. Елена! Что этой стерве понадобилось в спальне Тулинова? Вжавшись в стену, я продолжала наблюдать. Кого же Барби напоминала мне? Табаки! Гадкий подлый шокалёнок уселся на стул.

─ Милый! Я на месте.

Абонент на том конце провода что-то сказал, но, к сожалению, я не обладала настолько острым слухом, чтобы услышать, что.

─ Нет, тут ничего нет, ни одной бумажки. Сейф? Да нет у Тулинова никакого сейфа кроме того, огромного для оружия.

Оба-на! Теперь я решительно ничего не понимала. Значит, Игнат приходился Барби «Тулиновым», а на том конце находился «милый»? Во даёт! Что ж, это стоило запомнить.

─ Да где мне искать? В туалете, в ванной? Может, он оставил их на работе.

Я отошла от первого шока и, наконец, осознала, что чучело по имени Елена шпионит на неизвестного злоумышленника. Какие бумаги она искала? Уж не те ли, что я крепко прижимала к груди?

─ Ты, действительно, хочешь знать, как у меня дела? Плохо. Отвратительно. Боюсь опять впасть в депрессию. Проблема? Ах, я же не успела рассказать. Чёртов миллионер обзавёлся внебрачным ребёнком. Что? Сколько лет? Понятия не имею, может, шестнадцать, может, семнадцать. Пренеприятнейшая особа.

Это обо мне? Я пожала плечами. Взаимно. Именно так я думала о Барби.

─ Откуда взялась? ─ красотка рассмеялась. ─ Из того же места, откуда и все мы. Ах, ты о том, как она появилась в доме? Да чёрт её знает. Вроде, какой-то фонд разыскал Тулинова. Я не придала этому значения. А что, надо было?

Я пыталась понять, что замышляют эти двое, но мысль постоянно ускользала.

─ Нет, девка совершенно не похожа на папашу. Может, в мамку пошла?

Елена долго выслушивала незримого абонента и, наконец, хихикнула.

─ А ты прав. Ушлая девица. Скорее всего, мошенница.

Я? Мошенница? Хотя, если разобраться…

─ Да, ты прав, милый, ДНК-тест. Я выведу гадину на чистую воду, а, если не получится, решим проблему радикально.

Вся кровь отлила от лица. Что имела в виду Елена? Меня хотят убить? Тут в этом доме? В том самом месте, где Игнат решил меня спрятать?

─ Всё. Бегу. Целую, любовь моя. Всё сделаю в лучшем виде.

Ножки Табаки засеменили к выходу и через минуту застучали по лестнице.

Итак. Я осталась одна, с папкой, под кроватью, в растрёпанных чувствах.

Выждав некоторое время, выползла на белый свет и направилась к двери. Чёрт! Опять придётся воспользоваться шпилькой. Ну почему дверь просто не защёлкивалась и не имела собачки? Вставив изогнутую железяку в крохотное отверстие, я побледнела. Что-то мешало провернуть механизм. Елена! Эта сволочь умудрилась испортить личинку. И что теперь делать? Я заметалась по комнате в поисках запасного или пожарного выхода. Ничего такого. Только окно. Я посмотрела вниз. Третий этаж. Рядом раскачивалась толстая ветка векового дуба, на вид прочная. Что ж, выбора у меня не было. Спрятав документы под майку, залезла на подоконник, оттолкнулась и повисла, сдирая кожу на ладонях грубой корой.

На этом необдуманном поступке моя мыслительная деятельность иссякла. Ствол находился слишком далеко, совершенно ровный и идеально гладкий. Ниже злополучной ветви не наблюдалось ни единого сучка, за который я смогла бы зацепиться. О том, чтобы влезть назад, и речи не шло. А спрыгнуть вниз… Метров восемь, не меньше. В мои жизненные планы пока не входило ломать кости.

─ Мадемуазель Инна?

─ Пьер! ─ я так обрадовалась, увидев прямо под собой старого садовника.

─ Что Вы там делаете?

Странный вопрос.

─ Вишу.

─ Но как Вы там оказались?

Мои руки начали слабеть.

─ Помогите, пожалуйста.

С неожиданной для почтенного возраста лёгкостью садовник метнулся за угол и уже через мгновение вернулся с длиннющей стремянкой.

─ Аккуратно, мадемуазель. Смелее. Я придержу.

Как только мои ноги почувствовали опору, я вновь обрела уверенность. Но с ней вернулся и страх. Вот сейчас начнутся вопросы. Как я объясню свои приключения? Но Пьер молчал.

─ Огромное Вам спасибо.

─ И что? Нашли что-то интересное?

Я покраснела, чувствуя, как кожаная папка впивается под рёбра.

─ Если потребуется моя помощь, я к Вашим услугам.

Старик приподнял сначала шляпу, потом лестницу и исчез в глубине парка.

Я кашлянула. Ничего, как говорил отец, стыд не дым, глаза не выест. Поправив майку, направилась к центральному входу. Так не хотелось наткнуться на Жаклин или на чёртову Барби. Но, к моему счастью, старинный особняк оказался необитаемым, тихим и холодным, как склеп.

Щёлкнув замком, я повалилась на кровать и принялась листать документы. Признаться, я поняла не всё, точнее, ничего не поняла. Несколько страниц отображали какие-то финансовые операции, перевод денег со счёта на счёт. Потом шли сухие отчёты и, наконец, появилась более удобоваримая информация. Я отодвинула папку и закрыла глаза. Итак. Что удалось выяснить? Да ровным счётом ничего. Где-то жил хорошо подготовленный киллер по прозвищу Шерхан. Одиночка. В глаза его никто никогда не видел. Деньги переводились на разные подставные фирмы, откуда уходили в офшор. Прокололся убийца единожды. Чудом выживший охранник одного из принцев Аравии дал показания. Он заметил отсутствие мизинца на правой руке убийцы. Что мне давали эти сведения? В мире существовало несколько тысяч мужчин, потерявших пальцы по той или иной причине. Так за что зацепиться?

Здравый смысл рекомендовал затаиться и ждать, но кровоточащее сердце требовало отмщения. Я перечитала письмо отца. Папа решил выманить Шерхана, но хищник оказался хитрее. Невидимый враг желал уничтожить наши семьи, а заодно прибрать к рукам всё имущество. Что дальше? Шерхан устроит охоту на Игната, или, узнав, что я не погибла, убьёт меня?

Я понимала, рано или поздно, придуманная Тулиновым легенда о внебрачной дочери лопнет, как мыльный пузырь. И это станет началом моего конца. В памяти всплыл телефонный разговор Елены. Что она хотела сделать? Заказать экспертизу ДНК? Что ж, возможностей было предостаточно. Эх, зря Игнатушка поселил у себя эту стерву. Теперь вместо того, чтобы раструбить о внебрачной дочери, Барби пустит слух о мошеннице. И не известно, как, на это отреагируют местные власти.

Тяжело вздохнув, я решила спуститься на кухню. Пора бы и подкрепиться. Мозг требовал глюкозу.

─ Да, Мадлен, это какой-то кошмар. Маленькая мерзавка ведёт себя, как хозяйка дома. И, представь, этот тупой ублюдок отказывается отправлять её в пансион. Хочет оставить при себе. Нет, я не допущу такого кошмара.

Я шла к лестнице мимо золотых апартаментов и улыбалась. Видимо, Елена беседовала с очередной подружкой. Пока появятся результаты экспертизы, весь Париж узнает о бурной юности моего папочки. И обо мне, незапланированном сюрпризе.

Кухня оказалась пустой, зато на другой лестнице слышался тихий разговор. Я поднялась на несколько ступеней и замерла. Возле комнаты хозяина стояла Жаклин и пожимала плечами, а незнакомый здоровяк в костюме охранника пытался отомкнуть дверь.

─ Что случилось?

Женщина обернулась в мою сторону.

─ Вот, замок заело. Сколько раз предупреждала хозяина, что нужно сменить его! Он же ровесник этого дома.

Я проглотила комок в горле.

─ Раулю поручили забрать документы, а мы никак не можем попасть внутрь.

На моём лбу появились капельки пота. Сейчас здоровенный детина снесёт нафиг дверь, а папку не найдёт. Она лежит себе спокойно на моей кровати, на всеобщем обозрении. Что делать?

─ Дамы! Не стоит нервничать! Ваш покорный слуга уже спешит на помощь!

Я вздрогнула. Входная дверь распахнулась, и на пороге появился садовник. В руках мужчина держал небольшой деревянный ящик с инструментами. Лукаво подмигнув, Пьер поднялся на третий этаж и обследовал механизм.

─ Нужно менять сердцевину.

─ Так меняй уже! ─ Жаклин разволновалась не на шутку.

Насвистывая «Марсельезу», старик в считанные минуты открыл замок и принялся безжалостно потрошить его.

─ Подвинься. Видишь, месье торопится.─ Втолкнув в комнату здоровяка, домоправительница шагнула следом. ─ Берите, что нужно, и уезжайте. Хозяин не любит, когда на его половине бродят посторонние.

Я поднялась повыше и заглянула в образовавшийся проём. Наш гость приблизился к книжному шкафу и вытащил с верхней полки очередную папку.

─ Благодарю, Жаклин. Месье Тулинов передаёт это дело своему компаньону. Думаю, клиент останется довольным.

Ха! Да тут у папочки в известном лишь ему беспорядке валялось множество ценных документов! Вот же растыка! Отдать должное моему отцу, всё важное находилось в его металлическом сейфе, под электронным замком.

─ Я провожу Вас, Рауль.

Проходя мимо Пьера, домоправительница грозно погрозила пальцем.

─ А ты поторапливайся, прохвост.

Старик и ухом не повёл. Когда шаги стихли, он подозвал меня и протянул ключ.

─ Возьмите, мадемуазель Инна! Негоже молоденькой девушке штурмовать вековой дуб.

─ Но… ─ Кажется, я опять покраснела.

─ Всего доброго, мадемуазель. А эту связку я передам самой строптивой женщине в мире.

Я улыбнулась. Да между Жаклин и Пьером существовали понятные только им отношения, но мне не стоило совать туда нос.

─ Ты себе представить не можешь, Полли, как раздражает меня эта девка. Серж прав. Возможно, она самозванка. Нужно всё перепроверить.

Неугомонная Елена продолжала трезвонить подругам, не обращая внимания на то, что кто-то может услышать её болтовню.

Я вошла в комнату и задумалась. Итак, мистического абонента Барби, ради которого она испортила замок, звали Серж. Скорее всего, он не являлся загадочным Шерханом, мечтавшим слопать меня на ужин. Но судить об этом было рановато. Иногда под личиной добропорядочных граждан скрывались бандиты всех мастей. Надо бы Игнату позвонить. Но как?

Спустившись на кухню в очередной раз, я обнаружила Жаклин в весьма растрёпанных чувствах. Поварёшки падали из рук, издавая жалобное позвякивание, овощи летели из-под ножа в разные стороны.

─ Что случилось?

Женщина обернулась. В её глазах стояли слёзы.

─ Он вернулся. Понимаешь, вернулся через двадцать лет, когда я совершенно успокоилась и научилась жить без него.

─ Кто? ─ мои глаза округлились.

─ Этот мерзавец, Пьер, мой бывший муженёк.

Жаклин поставила передо мной тарелку с кашей и уселась напротив.

─ Двадцать лет его черти где-то носили. Пропал, как в воду канул. А теперь явился. Садовником устроился.

─ Разве так бывает? Ну, чтобы человек пропал на двадцать лет?

Домоправительница шмыгнула носом.

─ С этим проходимцем бывает. Ненавижу.

─ Но он же как-то это объяснил?

─ Ага. Мол, в аварию попал, а потом впал в кому, после память потерял, а как всё вспомнил…

─ Вот видите, ─ я радостно улыбнулась. Он же вспомнил Вас! По-моему, Пьер очень хороший человек.

─ Прохвост он, а не человек. Ладно, ты кушай.

Проглотив две ложки, я отодвинула тарелку.

─ Мне нужно связаться с Игнатом.

Женщина вытерла фартуком влажные глаза.

─ Что-то случилось, девочка?

Я пожала плечами.

─ Пока нет. Но Елена решила сделать генетическую экспертизу. Ей достаточно стянуть вот эту ложку или мою зубную щётку, и обман раскроется.

Жаклин заохала.

─ Вот же змея! Думаю, это Серж её надоумил. Своих мозгов у красавицы маловато…

─ Серж? Кто это?

Домоправительница скривила губы.

─ Её агент. Думаю, они любовники, но доказательств у меня нет.

─ А… а я думала, что Игнат крутит романтические отношения с прекраснейшей из смертных.

Жаклин рассмеялась.

─ Да, между ними были… гм… определённые отношения, без обязательств, так сказать. Но настырная блондинка мечтает заполучить хозяина в законные мужья.

Я вздохнула. Кто бы не захотел окольцевать такого красавчика? Наверное, большую часть жизни Игнат провёл в спортзале, моделируя великолепную мускулатуру. Эх, была бы я тонкой длинноногой и безмозглой…

─ Ты бы пошла, прогулялась по парку. Погода великолепная, а ты такая бледненькая!

Что ж, это показалось хорошей идеей. Я поднялась в свою комнату за лёгкой кофтой.

─ Ты даже не представляешь, Ингрид, что за пиранья живёт со мной под одной крышей…

Через пару минут я вновь проходила мимо апартаментов гадюки.

─ Даже не говори, Лили. Я так страдаю от этого ребёнка!

А подруг у Елены развелось предостаточно. И, видимо, все из одного серпентария. Меня уже не обижало и не раздражало подобное отношение. Стоило пожалеть бедняжку, ведь размер сисек, увы, не компенсировал скудоумие.

─ Эй, привет! ─ я вздрогнула от неожиданности. Парк, принадлежавший Тулинову, казался необитаемым. Пригревшись на солнышке, я расслабилась, как вдруг… Взъерошенная рыжая голова высунулась из молодой листвы векового дуба, и тут же исчезла. Ещё лишь миг, и передо мной появился обладатель чудесных волос цвета пламени. Я даже зажмурилась, чтобы не ослепнуть. Казалось, стоит прикоснуться к таким кудряшкам, и яркий огнь сожжёт тебя дотла.─ Ты дочь хозяина? ─ странный акцент. А паренёк неместный.

─ Допустим. А вот ты кто? И что делаешь в нашем парке? Вообще-то это частная собственность.

Юноша рассмеялся. Этот звонкий смех разрезал гнетущую тишину.

─ Меня зовут Тед.─ Обладатель чудесной шевелюры сделал вид, что снимает невидимую шляпу и театрально поклонился. ─ Теодор Брендон Аквалла Дуплис младший. И я весь к Вашим услугам, мадемуазель.

Пришлось подняться и присесть в реверансе.

─ Инна Тулинова. Единственная и неповторимая. Так что ты тут всё-таки делаешь?

Тед бесцеремонно повалился на скамейку, вытащил из кармана зелёное яблоко, деловито вытер его об изрядно потёртые джинсы и протянул мне.

─ Тренируюсь, мадемуазель. Видите этот дуб? Он подходит для моих занятий идеально.

─ А… я поняла, месье, вы экстримал. Нашли себе дерево без единого сучка и скачете по нему, как белка.

─ Я философ, ─ в руке парня появилось второе яблоко, ─ а ещё танцор.

─ Это интересно.

Я танцевала с трёх лет. Мама рассказывала, что первые «па» я откидывала чуть ли не с рождения, но именно в три меня повели к педагогу.

─ А у тебя хорошая фигурка. Дай угадаю, ─ Тед переместил гибкое, как у пантеры, тело на угол скамьи и пристально уставился на меня. ─ Ты тоже танцуешь. Но не бальница. Скорее уличный фольклор.

─ Уличный фольклор? Хм… А что? Я перепробовала всё. Не поверишь.

─ Поверю. Слушай, идём ко мне. Я живу во-от там.

─ В сарае?

На краю парка возвышалась весьма странная постройка.

─ Сама ты в сарае живёшь, ─ огрызнулся паренёк, ─ а у меня там собственное государство.

─ Ну ладно. ─ Я поднялась со скамьи и потёрла ладошки.─ Идём, если приглашаешь!

Я любила начало июня, когда воздух не дрожал от нестерпимого зноя, а источал прохладу, свежесть и умопомрачительный запах молодой зелени и влажной земли. Тут, в Руане, запахи оказались такими же, как в нашем Ложкино. Стоило закрыть глаза, и я мысленно возвращалась домой. Но стоило открыть, и я вновь осознавала, что моя жизнь изменилась. В шестнадцать лет трудно поверить, что смерть существует. Разлука с родителями тяготила меня, но где-то глубоко в душе всё ещё жила надежда, что однажды мы встретимся. Я просто существовала, жила по инерции, а прогулка по парку с рыжеволосым пареньком была, каким-никаким, а развлечением.

─ Ты хотя бы понимаешь, где оказалась?

Я посмотрела в карие глаза. Миллионы зеленоватых искр окружали зрачки и разлетались в разные стороны.

─ В доме отца.

Тед остановился и огляделся по сторонам.

─ Это не просто дом. Это мистический особняк одного вельможи. Говорят, он служил при дворе Людовика XIV и имел титул барона. Маршал Жиль де Ре. Слыхала о таком?

Я отрицательно покачала головой.

─ Не слышала? Герцог Синяя Борода. Так понятнее?

Я рассмеялась.

─ Да. В детстве мне читали «Сказки матушки Гусыни» Но почему ты решил, что таинственный герцог жил именно в этом доме?

Тед кашлянул.

─ Я провёл собственное расследование. На основании изученных документов пришёл к выводу, что именно тут, в Руане, находилось поместье барона де Ре. Вот только казнил он не жён. Тут проходили тайные обряды. Много людей погибло в подвалах особняка. Кто-то считал, что барон ставил странные опыты, кто-то думал, что он поклоняется сатане. Граф проклятых.

─ Граф проклятых?

─ Да. ─ Теодор округлил глаза. ─ Так прозвали его местные. Слушай дальше. Когда испуганные люди подали жалобу королю, вельможу призвали к ответу.

─ Его казнили?

Тед побрёл дальше по поросшей изумрудной травой дорожке.

─ Не успели. Говорят, чтобы избежать пыток и мучительной смерти на костре, де Ре выпил какое-то зелье и пропал, превратился в серый туман, который рассеялся в воздухе.

─ Бред!

Парень обиделся.

─ Это произошло на глазах десятков свидетелей.

─ Испуганных суеверных людей?

─ Между прочим, кроме необразованных крестьян, там были солдаты Его Величества!

─ О! Это меняет дело! И что?

─ Ничего! ─ Теодор остановился, скрестил руки на груди и отвернул своё покрытое веснушками лицо в другую сторону.

─ Ладно. Не дуйся. Что же было дальше? Уверена, это ещё не конец истории.

Теодор вздохнул.

─ Верно. А дальше, примерно в одно и то же время, раз в столетие, тут появляется новый хозяин. Думаю, это сам борон возвращается в проклятый особняк, чтобы в очередной раз отреставрировать его и пропасть ровно на век.

Мы сели на тёплое бревно возле жилища Теодора.

─ Я вот что думаю, миледи. Твой папочка чертовски подходит под описание барона.

Нервный смех вырвался из моей груди.

─ Думаешь, напугал? Лично мне всё равно, кем является мой отец. Можешь звать меня дочерью Синей Бороды, если захочешь, историк хренов. ─ Последнее я произнесла по-русски, но рыжий философ понял смысл.

─ Ладно, милости прошу, миледи. ─ Он вытянул руку в сторону двери.─ Тут раньше находились конюшни. Потом местная школа, которую, как теперь принято говорить, спонсировала церковь. А со временем постройку переделали под домик для прислуги.

─ И что, много прислуги вмещает в себя столь крошечный объект?

Теодор пожал плечами.

─ Желающие работать в проклятом доме в очередь не выстраиваются. Ну а нам с Пьером тут вполне комфортно.

Мы поднялись по деревянной лестнице на второй этаж.

─ Пьер. Он твой родственник?

Двери широко распахнулась, и я оказалась в довольно светлой и… пустой комнате. Впрочем, назвать это комнатой язык не поворачивался. Помещение, узкое и длинное, выкрашенное в слепящий белый цвет больше походило на школьный класс или больничную подсобку.

─ Нет. Я путешественник. Иногда где-нибудь останавливаюсь дух перевести и деньжат заработать. Старик уже в почтенном возрасте. Ему тяжловато пилить сучья, взобравшись на лестницу. А мне раз плюнуть.

─ И ты… ты сам не боишься жить в поместье, которое пользуется весьма дурной репутацией?

Теодор пожал плечами.

─ Я бродяга. Сегодня здесь, а завтра там. Призраки всего мира дерутся за право сожрать меня. Но дудки! Теодор Брендон Аквалла Дуплис младший, потомственный охотник за привидениями, вооружён и очень опасен.

Я рассмеялась.

─ Болтун ты, а не охотник. Лучше расскажи, как можно жить в пустоте?

─ В пустоте? ─ Тед взмахнул рукой. ─ Миледи! Напрягите воображение! Это же тронный зал самого короля. Вон, смотри, ты видишь? У самого окна сидят венценосные особы, а вокруг нас собралось великое множество вельмож. А теперь прислушайся. Разве ты не слышишь музыку, удивительную, величественную, которая задевает потаённые струны души? Закрой глаза. Так лучше видно. Освободи тело, стань свободной, как птица.

Я закрыла глаза и, действительно, услышала тихую мелодию. Она будто рождалась из воздуха, окутывала меня и наполняла необъяснимой лёгкостью. Забыв, где нахожусь, я сделала несколько плавных движений, поворот, ещё поворот. С каждым тактом музыка звучала громче, ритм становился чётче, темп быстрее. И вот, я уже мчалась на резвом скакуне по холмам и долинам, ныряла в глубокие голубые озёра, взмывала прямо к небесам и падала вниз, опалённая лучами яркого солнца. Когда мелодия стихла, и невидимый оркестр дал финальный аккорд, я опустилась на пол, задыхаясь от полноты ощущений.

Аплодисменты вернули меня в реальность.

─ Браво, мадемуазель! ─ Тед стоял у стены и хлопал в ладоши.─ Вы нереально талантливы.

Мои щёки залил густой румянец.

─ А ещё Вы так мило краснеете! ─ он подошёл ближе и, отвесив поклон, протянул руку. ─ Позвольте помочь Вам подняться. Полы в тронном зале нынче холодные.

Я всё ещё тяжело дышала.

─ Что это было?

─ Эпический марш. Под него шотландские воины шли в бой.

─ Вот как? Ты шотландец?

Теодор усмехнулся.

─ Всего лишь наполовину. Моя мать родом из Эдинбурга, а отец ─ стопроцентный англичанин.

Так вот откуда акцент!

Только сейчас я заметила, что стеновая панель под окнами отодвинута в сторону. Ранее она прикрывала мощные динамики и навороченную стереосистему.

─ Мистика.

─ Вовсе нет. ─ Теодор усмехнулся, вынул из нагрудного кармана пульт и вернул кусок стены на место. ─ Немного терпения, немного знаний, плюс найденная на помойке магнитола.

─ Магнитола? Да такое оборудование стоит тысячи баксов. Я видела нечто подобное в студии папиного друга.

─ Ладно, разоблачила. ─ Странный юноша перешёл на шёпот. ─ Скажу тебе по секрету, я великий маг и чародей. Сейчас взмахну волшебной палочкой…

Он поднял пульт над головой, и в то же время другая стена поползла в сторону, выставляя на обозрение совершенно уютный уголок. Диван, два кресла, шкаф для одежды.

─ Это ты тоже на помойке нашёл?

─ А ты догадливая.

Не дожидаясь приглашения, я уселась в кресло и закинула ногу на ногу.

─ Кто ты, Теодор, как тебя, младший? Чувствую, что ты не так прост. Может, расскажешь?

Хозяин тронного зала захлопал длинными рыжими ресницами.

─ С чего ты взяла, что я не я? Я прозрачный, и весь на поверхности, чистый и непорочный, как новорожденное дитя.

Из моей груди вырвался тяжёлый вздох.

─ Интуицию не пропьёшь. Вот развито у меня седьмое чувство, будь оно неладно, и всё тут.

─ Ну, хорошо. ─ Тед скрестил руки за спиной и прошёлся вдоль комнаты.─ Я танцор. Путешествую по стране, участвую в конкурсах и танцевальных шоу. А когда работы нет, забиваюсь в нору и репетирую, оттачиваю мастерство, так сказать. Хочешь, покажу, на что гожусь?

Я кивнула.

─ Валяй.

Теодор вновь взялся за пульт, и огромное полупустое пространство наполнилось удивительной мелодией. «Щелкунчик». «Кода». Я вспомнила балет, на который мы с мамой ходили каждый год под Рождество, и моё сердце радостно затрепетало. Мысленно я вернулась в то счастливое время, которое теперь казалось таким далёким. Из-под полуопущенных ресниц я наблюдала за парнем. Теодор удивительно чувствовал музыку. Нет, не чувствовал. Он жил в ней. Никогда бы не подумала, что человеческое тело могло быть настолько пластичным. Он не танцевал. Он взлетал, словно птица, кружил над грешной землёй, выделывая в воздухе немыслимые па, и опускался лишь для того, чтобы оттолкнуться и вновь взлететь.

Я даже не заметила, как по моим щекам покатились слёзы. Они обжигали щёки, склеивали ресницы и оставляли солоно-горький привкус на губах.

Музыка стихла. Тед замер, обхватив себя руками, с запрокинутой назад головой. Минуту он пытался выровнять дыхание, а потом смахнул со лба мокрые пряди и направился ко мне.

─ Вы плачете, миледи?

Теперь я уже не сдерживалась. Моё тело сотрясалось в рыданиях, а из груди вырывались жалобные стоны.

Теодор обнял меня и осторожно погладил по голове.

─ Не нужно плакать. Слёзы не помогут изменить судьбу, они не решат проблем и не отведут беду.

─ Но они приносят облегчение.

Я, действительно, почувствовала, что боль, разрывавшая меня изнутри эти дни, немного ослабла.

─ Тогда поплачь. Ты девочка. Тебе можно.

Мои всхлипывания стихли, и я с благодарностью взглянула в карие глаза, покрытые зелёными крапинами.

─ Спасибо за понимание.

Тед легонько оттолкнул меня.

─ Всегда к Вашим услугам, миледи. И моя рубашка тоже.

Ещё взмах руки, и стена, отделявшая обитаемый уголок от танцевальной залы, поползла назад. Я подошла к окну. Миниатюрная спортивка истерично-красного цвета объехала клумбу и, выпустив струю выхлопных газов, вылетела на улицу.

─ Проклятая ведьма помчалась в ад.

─ Кажется, ты недолюбливаешь будущую мачеху.

─ Мачеху? ─ я взвизгнула и откашлялась. ─ Только не это. Она надумала сжить меня со свету. И, если не докажет, что я мошенница, решит вопрос радикально.

─ А ты мошенница?

Мне не хотелось врать, но и правду излагать я не собиралась. Не сейчас.

─ Мне пора.─ Развернувшись, побрела к двери.

Тед стоял неподвижно у окна и наблюдал, как закрываются автоматические ворота.

─ Мы завтра увидимся?

Я пожала плечами.

─ Почему нет? У меня каникулы, а единственное развлечение ─ побродить по парку. Пока папочка не вернётся, я не могу никуда выходить. Не провожай.

Спустившись на первый этаж, я нос к носу столкнулась с Пьером. Старик приподнял соломенную шляпу.

─ А! Мадемуазель Инна! Вы пришли к нам в гости? Может, чайку попьёте?

Я отрицательно покачала головой.

─ Как Вам Теодор? Славный мальчик и такой талантливый.

─ Вы правы. Я так танцевать никогда не научусь.

─ Ну что Вы! Танец ─ крик души, который выплёскивается через движения. И, чем громче плачет душа, тем гениальнее танец.

─ Тогда я превзойду всех известных звёзд. До завтра.

─ До завтра, мадемуазель. ─ Старик вновь приподнял шляпу.

─ Ты где была, Инна? ─ Жаклин выглядела весьма обеспокоенной. ─ Я уже решила, что тебя похитили. Хотела Игнату звонить.

─ Похитили? Да кому я нужна?

Домоправительница присела на мягкую кушетку.

─ Возможно, сейчас никому. Но когда обман раскроется…

Я уселась на пол у камина.

─ Меня пригласили в гости. Тед очень милый. А как танцует! ─ закрыв глаза, вновь увидела лёгкие движения удивительно гибкого тела. Грация кошки, лёгкость лебединого пуха, твёрдость скалы.

─ Танцует? Ты не видела, как танцевал Пьер, когда был помоложе. Ему рукоплескал весь Париж. Поклонницы преследовали прохвоста толпами. Не поверишь.

─ А Вы?

Жаклин печально улыбнулась.

─ Мы были парой. Но главную скрипку играл он. Когда Пьер пропал, я долго его искала. Все сбережения потратила на детективов. Тщетно. Пришлось снять пуанты и надеть фартук.

Я подошла к доброй женщине и крепко обняла её за плечи.

─ Не стоит унывать. Пьер теперь рядом. Я уверена, вы сможете вновь стать парой.

─ Нет, девочка. Поздно. Слишком поздно. А ты? ─ она развернулась в мою сторону. ─ Мне кажется, у тебя прекрасные данные.

Я тяжело вздохнула. За окном уже смеркалось. Вот и закончился очередной день моей новой жизни. Я подошла к зеркалу и встала в первую позицию.

─ Девять лет в балетной школе. Я постоянно спотыкалась на ровном месте. Девочки смеялись надо мной, а я пряталась под лестницей и плакала. Потом год бальных танцев. И вновь фиаско. Партнёр переехал в другой город. Потом хип-хоп, хастл, трайбл, контемп, джаз фанк.

─ А ну, встань сюда!

Я подошла к распахнутому окну и взялась рукой за подоконник.

─ Держи спину, не сутулься. Головку выше и чуть набок. А теперь тяни носочек!

Давно забытые воспоминания вернулись. Я у станка. Мне двенадцать. Приятная боль в мышцах и растягивающихся связках. Завтра итоговый концерт. Я в роли Одетты. Сегодня генеральный прогон. В зале собралась целая комиссия. Но я спокойна. Я лучшая. Именно поэтому и танцую королеву лебедей. Почему же так сжимается сердце?

─ Девочки! Пора! ─ Мануэлла Валерьевна, наш хореограф, хлопает в ладоши.

Мы несёмся к дверям, задевая друг друга пачками.

─ Чтоб ты сдохла!─ противный писклявый голос над ухом. Полька Королёва. Моя дублёрша. Я смотрю в подведённые глаза и вижу неприкрытую ненависть. Но я не обращаю внимания. Мне жаль скверную девчонку. Она неплохо танцует, а я не танцую, я порхаю над сценой. Во всяком случае так говорит Мануэлла Валерьевна.

Мы спускаемся по крутой скользкой лестнице. Толчок в спину. Я падаю, и чувствую нестерпимую боль в ноге. Девочки окружают плотным кольцом. Испуганный педагог опускается передо мной на колени.

─ Настя! Где болит? Как это случилось? Танцевать сможешь?

Сквозь пелену слёз смотрю на взволнованную женщину.

─ Смогу.

Куда там! Я не могу даже подняться.

─ Она такая неуклюжая. Постоянно падает. ─ Полинка опять лезет не в своё дело. ─ Мануэлла Валерьевна! Если что, я готова. ─ Она не может скрыть своей радости.

Хореограф думает минуту.

─ Ладно, Полина, сегодня настал твой звёздный час. А тебе, Настенька, мы «Скорую» вызовем.

Именно тогда я впервые столкнулась с человеческой подлостью и нечеловеческим коварством. Прошло четыре года. Боль давно стихла, порванные связки срослись, но привкус горечи остался. В балет я больше не вернулась, да и о Полине Королёвой ничего не слышала. Я простила её всем сердцем, перевернула лист и пошла дальше, своей дорогой.