Скажи «да», Саманта

Раздумье четвертое

Джайлз должен быть здесь с минуты на минуту, так что мне лучше перейти в гостиную и дождаться его там.

Одно из преимуществ квартиры на первом этаже заключается в том, что вам не приходится заставлять ждать тех, кто за вами заезжает, а ему нет надобности заходить к вам в дом.

Собственно говоря, единственным, кто ненадолго заходил сюда, был Питер. Он приходил, чтобы повесить картины, которые прибыли в Лондон вместе с остальной мебелью из усадьбы викария.

Мне так хотелось, чтобы меня здесь окружали вещи, которые я знала всю жизнь. Разумеется, некоторые из них чересчур громоздки, как, например, кровать красного дерева, которая занимает почти всю спальню, так что тут негде повернуться. Но я не могла не привезти сюда эту кровать. Она была со мной с раннего детства. Я родилась в ней и помню то время, когда я малышкой много раз среди ночи прокрадывалась в мамину спальню и говорила:

— Мамочка… Там, в моей комнате… призрак!

— Глупости, Саманта! Никаких призраков не существует.

Мама говорила шепотом, чтобы не потревожить папу, спавшего рядом с ней.

— Наверное, это не призрак… а огромный домовой. Я слышу, как он шумит.

— Ну, ну, дорогая моя, ты же хорошо знаешь, что это всего лишь шум водопроводной трубы, — успокаивала меня мама.

— Все равно я… боюсь!

Это, само собой, означало, что мне должно быть позволено лечь в кровать к маме и папе, чтобы я могла почувствовать себя в полной безопасности.

И никогда с тех я не чувствовала себя более защищенной, чем в те минуты. Интересно, появилось бы у меня то же чувство защищенности, если бы я лежала, прижавшись к Дэвиду? Но я не хочу думать о том, что… Нет, нет, не хочу об этом думать!

Надо напудрить нос и подойти к окну посмотреть, не появился ли Джайлз.

Нет, пожалуй, больше не надо пудры. Я вспоминаю, как Дэвид однажды сказал:

— Я обожаю ваш маленький гордый носик, Саманта. — Я вся затрепетала от этих слов, но он тут же не преминул добавить шутливо, хотя и не без яда: — Он, конечно, такой же прямой и непреклонный, как ваши принципы, которые доводят меня до бешенства.

И я сразу же сникла. Восторг и счастье сменились чувством бессилия и пустотой, и мне захотелось плакать.

Но теперь это все уже в прошлом. Теперь я намереваюсь стать другой… По крайней мере надеюсь, что стану.

Джайлз еще не показался, но я подожду его у двери и выйду к нему навстречу, как только его автомобиль остановится у дома.

Мне нравится жить по-своему, в окружении дорогих мне вещей, и я бы не вынесла, если бы кто-то отозвался о них пренебрежительно, а я уверена, что так оно и будет. Я понимаю, что зеленый ковер, который висел в маминой комнате, изрядно потерт, цветы на нем слегка поблекли, но он часть меня. Я люблю его, так же как люблю мозаичный китайский комод из наборного дерева, о котором Питер сказал, что он очень ценный, люблю и мамину рабочую шкатулку времен королевы Анны, и старый стул с гобеленовой обшивкой, на котором часто сидел папа.

Я люблю все эти вещи, потому что они неотъемлемы от меня. И мне все равно, если Джайлз или кто-либо другой сочтут их старыми или изношенными. Но не хочу, чтобы мне говорили об этом в глаза.

А, вот и он! Наконец-то мы можем отправиться на этот ужасный светский раут. Интересно, скоро ли я смогу оттуда улизнуть? Джайлзу, правда, придется пробыть там до самого конца, но среди гостей наверняка найдется кто-нибудь, кто сможет отвезти меня домой вместо него.