Сохрани любовь

Глава 14

Пятница, 21.12.2012

Мэдди

Славу Богу, что сегодня я работала за стойкой регистрации. Звонки и записи к врачу здорово отвлекали от ненужных мыслей. Ведь текущие дела полностью занимали меня, не оставляя места на фантазии о Риде или ребёнке.

Когда все начали уходить из офиса на обед, я направилась в специальную комнату для персонала, чтобы собрать вещи. Катти дала мне отгул на остаток дня, потому что мне сегодня нужно было идти к врачу. И так как на следующей неделе наступало Рождество, и офис не будет работать, то я больше не видела смысла возвращаться сюда.

Когда я снова вернулась к стойке регистрации, то увидела несколько своих коллег, которые стояли за перегородкой. Они стояли так, что их не было видно из комнаты ожидания, и обсуждали кого-то, кто сидел там.

Я тихонько подошла к ним сзади и постучала Никки по плечу.

— Девочки, что вы здесь делаете? — я прошептала, хотя сама не понимала, почему шепчу. Никки была самой младшей в этой компании. Ей двадцать пять, и у нас небольшая разница в возрасте. Она была высокой и стройной, её темные волосы красиво блестели даже в этом ужасном освещении. Она была очень красивой.

Никки повернулась ко мне и приложила палец к своим губам, показывая, что мне надо говорить ещё тише. Это было вообще глупо, потому что они хихикали, как школьницы. Я не видела на кого они там смотрели, потому что женщины загораживали собой всё. Посмотрев ещё раз в ту комнату, Никки опять повернулась ко мне и, взяв меня за плечи, подтолкнула вперёд.

— Мы смотрим на того мистера Красавчика с отличной задницей.

Это был Рид. Он был тем «мистером Красавчиком с отличной задницей», из-за которого они тут хихикали. Мои внутренности сжались, а сердце сделало кульбит в грудной клетке, когда я увидела его. Рид был таким красивым, что моё тело мгновенно отзывалось. На нём были сексуальные чёрные джинсы, которые облегали его во всех положенных местах, и обычная футболка, идеально подчеркивающая мышцы. Солнечные очки авиаторы Рид зацепил за горловину футболки, и, казалось, будто бы он сошёл с обложки журнала. Но самым важным атрибутом образа была кожаная куртка. Рид выглядел очень сексуально. Сексуальный плохой мальчик — и он был моим.

Рид сидел на одном из кресел, закинув ногу на ногу. Листая какой-то журнал, он выглядел скучающе и недоступно, даже не осознавая, что целая толпа девушек пожирала его глазами. Никто из них не знал, кто он. Никто не знал, что Рид мой, поэтому, когда Никки двинулась в его сторону, чтобы «представиться», я дала ей возможность сделать это. Хотела посмотреть, чем всё закончится.

Они были слишком далеко, чтобы услышать хоть что-то, но когда Никки встала перед Ридом, он быстро скользнул по ней взглядом, и сразу же потерял интерес. Он покачал отрицательно головой, и я увидела, как Рид осмотрел комнату, стараясь увидеть меня. Господи, как же я любила его.

Поникшая, и слегка смущённая Никки вернулась к нам. Мы все рассмеялись над её выражением лица.

— Не заинтересовался, да? — я спросила, ожидая услышать их диалог.

Она фыркнула.

— Да ну его! Он сказал, что кого-то ждёт. Кого, к чёрту, можно ждать в офисе у дантиста?

Мои губы слегка дёрнулись, когда я старалась скрыть смех. Нацепив на лицо маску уверенности, я сказала:

— Хммм… а давай теперь попробую я, — я понимала, какую картину она сейчас увидит. И просто хотела посмотреть на их лица.

Я отошла от стойки регистрации с сумкой на плече. Как только Рид увидел меня, он с великолепной грацией встал со своего кресла и направился ко мне. Когда между нами был всего один шаг, не сказав ни слова, я скинула сумку с плеча и встала на носочки. Я обняла его и запустила пальцы в его шелковистые волосы.

Наши губы соприкоснулись в нежном и первом за всю неделю поцелуе, разжигая огонь страсти. Моё тело вжалось в его, и мурашки побежали по коже. Когда губы Рида открылись, и наши языки затанцевали, я вспомнила о том, что у нас есть зрители.

Я оторвалась от него, уверенная, что в моих глазах плескалась похоть, а голос пропал, поэтому, всё, на что я была способна в тот момент, это прохрипеть: «Хей».

— Привет, малыш, — Рид поцеловал меня в лоб и поднял сумку с пола, — Я надеюсь, что ты не приветствуешь таким образом всех, кто заходит в этот офис, — он игриво поддел меня, когда я повела его в сторону Никки и остальных девушек.

На их лицах открыто читался шок, но я не смогла удержать смех, который так и рвался изнутри. Когда мы встали перед девочками, держа друг друга за руки, я представила их Риду.

— Девочки, это Рид, — я ещё раз посмотрела на него, прежде чем добавила: — Мой парень.

Рид улыбнулся той самой сексуальной, улыбкой, которую, наверное, оттачивал до идеальности, и сказал:

— Привет, дамы, — я не могла не закатить глаза, услышав их вздохи. Не поймите меня неправильно, Рид выглядел шикарно, но, чёрт подери, я стояла прямо рядом с ним. Я не была против того, чтобы он был игривым, но это уже слишком. И я не хотела опоздать на приём.

Никки искоса и со злостью посмотрела на меня, но я понимала, что она просто дурачится. Обняв меня за плечи, Рид сказал девочкам:

— Было очень приятно с вами познакомиться, но нам уже надо уходить, — я посмотрела на него, а он подмигнул мне в ответ.

Рид подтолкнул меня в сторону двери, а я, уходя, оглянулась через плечо на девочек, на лицах которых, до сих пор было идиотское выражение, и помахала им. Я не могла сдержать очередного хихиканья.

Когда мы вышли на парковку, то я нигде не увидела пикапа. А потом вспомнила, что он был собственностью не Рида, а Джека, а Рид хотел заполучить новую машину уже на этой неделе.

Мы пошли в направлении новой, но не совсем «новой», машины «Джип Чероки» тёмно-зелёного цвета. Эта машина и близко не была похожа на его старую — на ту, которую я уничтожила в аварии.

Рид открыл мне дверь и обошёл машину. Когда мы выезжали с парковки, он посмотрел на меня.

— Как тебе? Она красивая, правда? — Рид говорил о машине, если я не ошибалась, конечно, в его голосе так и сочилась гордость. Он начал встраиваться в ряд машин, и я дала ему указания, как доехать к врачу. Нам предстояло ехать всего десять минут.

Возвращаясь к вопросу, после тщательного осмотра салона машины, я облокотилась на дверь и посмотрела на Рида.

— Да, она действительно красивая, милый. Но должна сказать, что не ожидала этого. Я думала, что ты пойдёшь и выберешь какую-нибудь гоночную машину, — я изогнула бровь. Он что, думал, что я не понимала, насколько поговорка «быстрые машины и мимолётные женщины» относилась к нему. Иногда я даже поражалась, насколько сильно Рид поменялся за столь короткое время. И, если бы я не присутствовала при каждой его маленькой перемене, то сама бы себе не поверила. Я понимала в своём сердце, что парень изменился. Но сейчас, когда увидела его в такой неподходящей старому Риду машине, то поняла, что эти перемены очень даже реальны.

Рид провёл руками по кожаному рулю, а потом взял его одной рукой. Он управлял одной рукой, а второй потянулся ко мне, переплетя наши пальцы. Посмотрев на заднее сидение через зеркало заднего вида, Рид нежно сжал мои пальцы.

— Я просто подумал, что теперь нам надо будет больше места. Ну, ты же понимаешь, ребёнок и всё такое.

И прямо в тот момент моё сердце на пару секунд замерло.

Я сжала его руку в ответ, а в глазах заблестели слёзы от слов. И в моей голове появилась картина как я сижу на заднем сидении с нашим малышом, который находится в его или её специальном кресле. Я видела, как Рид аккуратно ведёт машину, чтобы отвезти нас из больницы домой. Наша первая поездка как семьи.

У меня даже не было догадок, где будет наш дом, но я больше не волновалась об этом. Я знала, что мы придумаем что-нибудь, когда этого будет требовать время. Был период, когда я очень переживала за то, что мне некуда деться, но сейчас у меня не было ни малейших сомнений, я знала, что мне всегда будет куда пойти.

Пока я думала о малыше, ещё один вопрос появился в моей голове.

— Я не думаю, что в ближайшие несколько месяцев нам это скажут, но ты хочешь узнать пол нашего ребёнка? — я пыталась сдержать свои эмоции, пока задавала вопрос. Часть меня, действительно, хотела узнать пол будущего малыша, но я понимала, что мы не будем от этого заботиться о нём больше или меньше.

Мой вопрос застал Рида врасплох. Сомневаюсь, что он вообще думал об этом. Рид недавно вообще осознал, что у нас будет малыш, поэтому такая реакция была ожидаемой.

Он прочистил горло и промычал «ммм», но толком не сказал и слова. Рид повернул на парковку и заглушил двигатель. Парень повернулся ко мне, и снова прочистил горло.

— Я даже не думал об этом, Мэдди. Я имею в виду, что если наш малыш здоровый, то, какое это вообще имеет значение, правильно? — он до сих пор переживал из-за того, что мы будем родителями. Но я не могла винить его в этом.

Рид выглядел невероятно милым, когда говорил про нашего малыша.

— Да, ты прав. Да и это не имеет никакого значения, мы же не можем это контролировать. Я просто не знала, может, ты не хочешь узнавать пол ребёнка преждевременно, — Рид смотрел на меня, давая возможность выговориться.

— Я просто не очень хочу узнавать об этом. Хочу, чтобы это оказалось сюрпризом для нас, — я пожала плечами, будто бы меня это совсем не волновало. Да так и было на самом деле; я знала, что когда впервые увижу малыша, стану самой счастливой в мире, но чем дольше я размышляла об этом, тем больше не хотела узнавать его пол заранее.

Рид потянулся через сидения и сладко поцеловал меня.

— Тогда мы так и сделаем, — после ещё одного поцелуя мы вышли из машины.

Ожидание в специальной комнате перед приёмом было достаточно интересным опытом. Кроме нас там были ещё две беременные женщины на разных сроках. Когда одна женщина вставала, вернее, вста-а-а-ва-ла — ей нужно было сначала раскачаться в кресле, прежде чем, наконец-то, найти в своём теле силы, чтобы поднять огромный животик — мы с Ридом смотрели на неё и с восторгом, и со страхом одновременно.

Я наклонилась к нему и прошептала:

— Я стану огромной, — Рид рассмеялся, услышав нотки ужаса в моём голосе. Он положил мне руку на колено и сжал его, прежде чем прошептал мне на ухо:

— Да, станешь. И даже тогда я всё равно буду любить тебя. Каждый миллиметр, — Рид наклонился и поцеловал меня в щёку.

И вот снова, моё сердце на пару секунд замерло.

Когда мы сидели и общались, наверстывая прошлую неделю, медсестра назвала моё имя, и я встала, чтобы пойти за ней. Рид сидел не двигаясь, будто примёрз к креслу. Он не произносил вслух того, чего мы оба боялись. Что если что-то не в порядке? Что если что-то случилось с нашим малышом?

Я даже не знала слов страшнее в английском языке, чем эти два, произнесённых вместе.

Что, если?

Никто из нас ничего не сказал. Я протянула ему руку, и Рид взял её, сжав на несколько секунд. На стенах в большом коридоре висели фотографии детей, и я не смогла сдержать улыбку, увидев эту красоту.

Медсестра проинформировала меня, что надо сделать. Пописать в стакан. Взвеситься. Раздеться. Померить давление. Сесть на специальную кушетку и ожидать врача.

Пока мы сидели в кабинете, волнение усилилось. Рид ходил по комнате, а я сидела на кушетке с пелёнкой на коленях. Доктор Триведи зашла через десять минут, когда я уже покончила со всеми стандартными процедурами и весело улыбнулась нам с Ридом.

Дотянувшись, чтобы пожать сначала мою руку, а потом и Рида, она спросила:

— Как вы себя чувствуете, мисс Беккэр? Возникали ещё какие-то проблемы на протяжении недели?

— Нет. Не было никаких проблем. Я немного волнуюсь, хочу удостовериться, что с малышом всё в порядке, — сказала я нетерпеливо. Услышав это, Рид взял меня за руку, и мы с нетерпением ждали следующих слов доктора.

— Я не могу сказать вам, пока сама не посмотрю, — она нажала несколько кнопок на аппарате УЗИ, пока я ложилась на спину. Вместо длинной трубки как в прошлый раз, доктор использовала другое устройство, просто водя им по моему животу.

Выжав холодный гель мне на живот, она сказала:

— Сделай глубокий вдох и расслабься. Давай посмотрим, как там ваш малыш.

Я услышала это, прежде чем увидела.

Сердцебиение. Этот невероятно красивый звук. Даже трудно описать то, что я слышала, он был едва различим. Пульсирующий стук сердечка нашего малыша — это самая красивая мелодия в мире, и, услышав этот стук, я начала плакать от счастья.

Я посмотрела на Рида и заметила, что его глаза тоже блестят. Мы сжали друг другу руки, и он наклонился, чтобы поцеловать меня в щёку. Он прошептал мне на ухо «я люблю тебя». Доктор Триведи тоже услышала это, и её губы изогнулись в улыбке.

Она нажала ещё несколько клавиш, что-то измеряя, напечатала нам ещё одну фотографию и вытерла гель с моего живота. После того, как доктор сделала пометки в моей карте, женщина облокотилась на спинку стула, скрестив руки на груди.

— Похоже, что всё хорошо. Ваш малыш растёт, и его данные полностью соответствует норме десятой недели. Поэтому приблизительная дата родов, — она потянулась в карман и достала бумажный диск. Прокрутив его пару раз, будто играя в какую-то игру, а не подсчитывая мой срок, и, найдя ответ, доктор продолжила свое предложение: — Дата родов двадцать первое августа.

Я улыбнулась, но тут же в голове пронеслись мысли, что Рида не будет рядом со мной практически всю беременность. Я понимала, что интернатура очень важна для него, для нас и нашего будущего, но мне было больно осознавать, что, скорее всего, эта консультация была одной из последних, на которой мы присутствовали вдвоём.

Я сглотнула, пытаясь прогнать боль, и сказала:

— Это здорово. Спасибо вам за всё, — она кивнула мне в ответ и спросила, нет ли у нас ещё каких-то вопросов. У меня их не было, но Рид прочистил горло и заговорил.

— Гммм… некоторые ограничения с прошлой недели остаются в силе? — я была удивлена, что Рид смог продержаться так долго, не задав этого вопроса.

Профессионально, как и всегда, доктор ответила:

— Ограничения по поводу половой жизни сняты. Но в случае повторных болей или кровотечения, обязательно позвоните мне, — она ещё раз напомнила мне о витаминах и о необходимости пить много воды. После того, как доктор сказала, что моя утренняя тошнота начнёт исчезать через недели две, она стала моим самым любимым человеком в мире. Я уже не могла дождаться этого времени.

Когда мы выходили из больницы, то чувствовали себя легче, будто с нас сняли огромный груз, более окрылёнными, и, возможно, более похотливыми.

Уже было практически два часа дня, поэтому мы решили перекусить. Забравшись в машину после обеда, мы направились домой, отдыхать. Но когда Рид посмотрел на меня со странной улыбкой, я поняла, что меня ожидает сюрприз, и что сейчас мы направляемся никак не домой.

* * *

Заезжая на улицу, где было расположено здание, очень похожее на жилой комплекс, моё сердце ускорило свой бит. Этот жилой комплекс точно был новым. Даже не смотря на зиму, было видно, что за территорией хорошо ухаживали. Каждое здание было окрашено в разный цвет, что создавало впечатление, будто это домики в пригороде, а не обычные квартирные дома.

С широко распахнутыми глазами я повернулась к Риду.

— Ты… — Я даже не могла сформулировать мысль.

Рид выглядел очень удивленно.

— Нет, я ничего не сделал. Когда мы разговаривали той ночью, я не мог себя контролировать, когда услышал, что ты не поедешь со мной в Итаку. Но я… просто подумал… — Тень раздражения опять пробежала по его лицу. Вздохнув, Рид снова прошёлся по тем аргументам, которые мы обсуждали несколько дней назад, доказывая, что мне просто необходимо переехать к нему.

Рид смотрел в лобовое стекло, и было ясно, что он просто избегал зрительного контакта со мной. И мне стало понятно, что он не увидел ту реакцию, которую ожидал, когда готовил мне этот сюрприз.

Я придвинулась ближе к нему и нежно погладила щеку Рида, поворачивая к себе его лицо.

— О чём ты думал? — в моих глазах горело искреннее желание выслушать его.

— Я понимаю, что ты не хочешь уезжать от мамы, особенно, когда малыш появится, — моё сердце сделало кульбит, когда Рид при слове «малыш» с невероятной теплотой посмотрел на мой живот. Потом он развернулся ко мне, тем самым оторвавшись от бездумного разглядывания парковки. — Я понимаю, что было очень эгоистично требовать от тебя, чтобы ты ушла с работы и переехала ко мне. Я просто хочу, чтобы ты была со мной, и меня просто убивает тот факт, что всё складывается обратным образом, — его голос надломился, и в нём сквозила грусть от ситуации, с которой мы столкнулись.

Рид взял мои руки, нежно поглаживая.

— Мэдди, прости меня за то, что сорвался на тебя, услышав, что ты бросила колледж. Ты была права. Всё-таки бродить по кампусу — не самая лучшая идея. Теперь это дошло до меня, толстокожего, — я посмеялась, услышав свои же слова. Возможно, мне стоило бы назвать его идиотом, но думаю, что он просто хотел сейчас выговориться.

Искренняя честность отражалась в его глубоких синих глазах, когда Рид посмотрел в мои:

— Я подумал, что мы могли бы просто посмотреть, — Рид остановился и сделал глубокий вдох. — И если тебе понравится, я хотел бы, чтобы мы жили вместе, — он так нежно и честно это говорил, и совсем не был похож на того сексуального и кокетливого Рида, с которым заигрывали мои коллеги буквально час назад, и уж тем более на того агрессивного и невероятно ревнивого парня, который уложил Джея на лопатки неделю назад. В эту секунду Рид выглядел потерянным маленьким мальчиком, который искал одобрения и понимания. Мне всегда было трудно поверить в то, что он так просто изменился, но сейчас, видя, как Рид страдал, ожидая моего ответа, будучи свидетелем его нервного ожидания, я поняла, что все перемены не дались ему просто и легко. Рид усердно старался, чтобы наши отношения существовали и развивались. И я так любила его за это.

Я прикусила язык, чтобы сарказм не сорвался с губ, потому что правда была таковой — я хотела жить с Ридом. Хотела иметь собственный дом со своей собственной семьей.

Я жизнерадостно выпрыгнула с машины, и он вышел следом за мной. Мы оба подошли к капоту машину, и тогда Рид крепко обнял меня.

— Я понимаю, что это не супер, но давай просто посмотрим. У нас есть ещё время, но я увидел этот жилой комплекс в журнале, и подумал, что мы можем дать ему шанс, — Рид выглядел так, будто боролся с чем-то внутри, подыскивая правильное объяснение, но прежде чем я успела спросить, что не так, он снова заговорил:

— Я хочу, чтобы ты кое-что узнала, прежде чем мы войдем туда.

— Хорошо. Ты можешь рассказывать мне обо всём; ты же знаешь об этом, — я ободряюще улыбнулась ему и сильнее укуталась в куртку. — Но говори быстрее, потому что здесь чертовски холодно.

— Я дал деньги маме и Джо. Чтобы помочь им оплатить все медицинские счета, да и вообще продержаться на плаву. Но у меня всё ещё есть достаточное количество сбережений. Я не хотел отдавать им все деньги, так как мы ждём ребёнка. Если бы я мог, Мэдди, если бы я мог, я купил бы тебе самый большой, красивый, роскошный и дорогой дом. Никто в мире не заслуживает этого больше, чем ты, — Рид потряс головой, будто пытался выкинуть воспоминания из головы. Я сама делала так, когда очень сильно расстраивалась. — Я много думал о ней в последнее время. О маме.

— Милый, ты можешь поговорить со мной о ней. Обещаю, я выслушаю тебя, — мои глаза буквально умоляли его открыться мне.

Рид вздохнул и ещё сильнее прижал меня к себе.

— Я хочу ещё раз съездить к ней. Подумал, что мы можем поехать туда после Рождества. Хотел бы, чтобы вы познакомились. Я… я чувствую себя виноватым за то, что всё бросил так на прошлой неделе, но потом такое произошло с тобой и ребёнком, и мне тяжело было справиться со всем этим. И я везде налажал. С одной стороны, я хочу просто сбежать от этого, а с другой хочу оставить всё позади. Она действительно чувствует себя виноватой, и из-за этого я не могу просто отвернуться от мамы. Я понимаю, что этого недостаточно, но деньги — это была попытка хоть немного скинуть с себя вину.

Не отводя взгляда, я ответила:

— Думаю, что тебе следует послушать своё сердце. Иногда приходится делать трудный выбор, в котором ты не уверен и не знаешь, что из этого получится. Но, Рид, я знаю, что ты послушаешь своё сердце. Если бы ты не захотел простить её и покончить с этим, то ты бы просто не дал им деньги. Это нормально — любить её, особенно сейчас, когда ты знаешь, что она чувствовала в тот момент. Она — твоя мама. Это такое негласное правило — ты не можешь разлюбить её, — его улыбка дала понять, что мои слова были именно такими, которые он надеялся услышать.

Я погладила его щёку, на несколько секунд утонув в небесно-синем взгляде. Как, к чёрту, мне так повезло?

— А насчёт денег, ты же знаешь, что это никогда не волновало меня. Рид, мне не нужны деньги. Мне не нужен огромный и шикарный дом, — я невинно поцеловала его мягкие губы. — Всё, в чем я нуждаюсь — это ты. Где ты — там и есть мой дом. И это, — я посмотрела за своё плечо на жилой комплекс. — Это место выглядит достойным, чтобы его по праву назвать домом, — когда я вновь повернулась к нему, Рид улыбнулся и кивнул.

— Это будет замечательное место для нашей жизни. И я обещаю, однажды я куплю нам дом, который ты заслуживаешь, — Рид ещё раз поцеловал меня в щёку и нежно погладил руку.

Взявшись за руки, мы направились к риэлтерскому агентству, где встретились с менеджером, который должен был нам показать возможные варианты.

Только ступив на порог, я уже влюбилась в это место. Деревянные полы были чистыми и, даже не смотря на то, что были пошарканы то тут, то там, от этого создавалось чувство тепла и уюта. Эта квартира одновременно казалась и новой и обжитой. На передней стене было огромное окно, сквозь которое проникал свет, освещая комнату. Стены были покрашены в нежный кремовый цвет — естественный и лёгкий. Пространство было свободным, насколько это было возможно для квартиры с двумя спальнями.

Кухня была оборудована новой техникой из нержавеющей стали. Тёмная столешница создавала идеальное сочетание с кремовыми шкафчиками. Только увидев кухню, мне сразу же захотелось научиться готовить что-то более серьёзное, чем макароны с сыром.

Мы прошли по всей квартире, и всё было просто идеальным. Она не была огромной, и в тоже время не была слишком маленькой, была уютной и тёплой. Когда мы остановились перед комнатой, которая должна была принадлежать нашему малышу, и я представила Рида, который сидел на кресле-качалке с нашим малышом на руках, то моё сердце наполнилось трепетом и любовью.

Когда Сем, менеджер, вывел нас из квартиры, то пожал Риду руку, и сказал, что мы можем связаться с ним в любой момент.

Забравшись назад в джип, Рид выжидающе посмотрел на меня:

— Итак? — он спросил, и было очень заметно, что Рид нервничал, ожидая моего ответа.

Я вздохнула. Не потому, что была расстроена, а потому, что было очень волнующе для меня.

— Мне она понравилась. Я действительно вижу, как мы там будем жить вместе. Но… — я произнесла эти слова. Мне казалось, что если я скажу, как сильно я буду скучать по нему и, как мне не хочется жить вдалеке от него, то мы опять очень сильно поругаемся.

Мама была права; отношения — это не шутка.

— Но, что, Мэдди? — глубокий голос Рида вернул меня в реальность, и его синие глаза бегали по моему лицу в поисках ответа.

Я сделала глубокий вдох, надеясь, что это придаст сил, чтобы признаться Риду обо всех своих переживаниях.

— Хорошо, ладно. Дело в том, что я просто… знаю, что ты будешь далеко от меня и это сложно. И я люблю ту квартиру, но ненавижу факт, что, несмотря на то, где буду жить, я буду одна, без тебя, несколько месяцев. — Рид дотянулся до моей руки, а я пыталась отвести взгляд, чтобы не смотреть в сапфировые глаза. И, выдохнув, попытавшись избавиться от противного комка в горле, я продолжила: — Моя голова понимает, насколько интернатура важна для тебя. Ты планировал это ещё до того, как встретил меня. Но моё сердце… моё сердце разрывается от мысли, что бы будем далеко друг от друга.

— А ты не думала о том, что это тоже причиняет мне боль? — его внезапный ответ застал меня врасплох. Сейчас была очередь Рид сделать вдох, чтобы заглушить эмоции, которые рвались изнутри. — Мэдди, пожалуйста, поверь мне, я тоже не хочу быть далеко от тебя. Я приложил все усилия, чтобы попробовать перевести место прохождения своей интернатуры. И даже сам звонил во все учреждения, чтобы самостоятельно убедиться, что это невозможно. Я просто… не могу отказаться от интернатуры, — Рид отпустил мои ладоши и схватился за руль так сильно, что пальцы побелели. Злость захлестнула его и, возможно, это были гормоны, но мои эмоции взяли верх над здравым смыслом.

Сквозь слёзы я выдавила свое последнее сомнение.

— Я волнуюсь о том, что ты оставишь меня.

Рид повернулся так резко, что джип двинулся.

— Что? — его голос звучал угрожающе тихо, и боль плескалась в нём.

Когда я поняла, что сказала, то начала буквально молиться, чтобы всё пошло иначе, чем в прошлый раз.

— Я боюсь потерять тебя. И прямо сейчас боюсь, что если расскажу тебе о своих чувствах, то… ну, боюсь, что ты вновь уйдёшь, — мой голос дрожал из-за неуверенности. — С одной стороны, я хочу, чтобы ты прошёл интернатуру. Хочу для тебя и мне неприятно, что я против этого даже на капельку. Но с другой стороны, я хочу, чтобы ты был со мной. Знаю, что это эгоистично и не собираюсь отрицать, именно это я и чувствую. И боюсь, что ты оттолкнёшь меня из-за этих чувств. Я так боюсь совершить такую же ошибку, как тогда, когда призналась тебе в том, что беременна. Я… — Слёзы захлестнули меня, и я даже не смогла закончить свою речь.

Рид заметно изменился, и придвинулся ближе. Наклоняясь ко мне, он притянул моё лицо, и аккуратно вытер слёзы.

— Господи, как же я тебя люблю, — Рид нежно поцеловал меня в губы, а потом в щёку, сделал глубокий вдох, и продолжил: — Мне так неловко и стыдно за то, что я так отреагировал на твои слова, но ты должна понять, что отношения — это нечто новое и серьёзное для меня. И услышать то, что твоя девушка беременна — это не то, что случается каждый день. Я напортачил, и действительно, прошу прощения. Но я никогда больше не оставлю тебя, обещаю, — и я верила ему. — Ты слишком долго держала в себе эмоции, и, если быть откровенными, то это тоже сыграло свою роль, также как и моя глупость, — Рид смотрел на меня, и я кивнула в ответ. Я понимала, что виновата так же, как и он, если даже не больше.

— Но вот в чём дело, Мэдди. Эта интернатура не ради меня. Не только, ради тебя или нас. Мне необходимо пройти её. Даже несмотря на то, что меня убивает тот факт, что я буду вдалеке от тебя, от этого места, — Рид кивнул в направлении квартиры, которую мы только что смотрели. — Мне необходимо принять эту работу. Ради Шейна.

Если это было вообще возможно, то в тот момент я стала любить его ещё больше.

Я взяла руки Рида в свои, и притянула к своим губам. Я забыла обо всех своих глупостях, и корила себя за то, что даже на секунду подумала о том, что он согласился на эту работу только из-за того, что не хотел быть со мной.

Рид вытянул руки из моей хватки и нежно погладил мою щёку.

— Мэдди, я хочу быть здесь, с тобой, но не могу. Я обещал и должен ему это. Чёрт, я должен ему больше, чем когда-либо смогу отдать. Если я смогу помочь хотя бы одному ребёнку… если смогу помочь хотя бы одному человеку до конца своей жизни, то тогда, возможно, я буду чувствовать себя не таким виноватым перед Шейном, — его голос дрожал от эмоций.

Взвесив всё, я поняла, что работа поможет ему залечить раны прошлого, также как ситуация поможет мне залечить свои раны.

Взяв его ещё раз за руку, я сказала:

— Тогда мы сделаем всё, чтобы было хорошо. Прости за то, что сомневалась в тебе. Я постараюсь больше не допускать даже мысли об этом. Давай мы ещё немного подумаем об этой квартире. Нам не надо сейчас делать поспешных выводов.

Рид кивнул и сказал:

— Хорошо, — но я слышала боль в его голосе. Я действительно хотела жить с ним; но это сейчас слишком для меня.

Мы обменялись улыбками с привкусом горечи. У нас обоих были шрамы из далёкого прошлого, и мы оба очень хотели научиться сохранить наши отношения.

* * *

К тому времени, когда мы добрались домой, мама уже была там. Она чуть-чуть в этом году переборщила с рождественскими украшениями и печеньем. Весь дом выглядел так, будто Бадди, эльф с фильма, посетил его.

Зайдя на кухню, она крепко обняла меня и спросила:

— Как всё прошло?

Я понимала, что на самом деле мама нервничала больше, чем показывала.

— Всё было замечательно. Мы увидели ребёнка и услышали его сердцебиение, — сказал Рид, показывая ей фотографию. И мама засветилась от гордости и счастья.

На кухне творилось нечто. Мука и скорлупа от яиц были везде, где только можно, а в раковине было полным полно посуды.

— Всё вышло чуть-чуть из-под контроля? — я подергала бровями, обводя глазами кухню.

— Ну, я просто… хочу, чтобы этот праздник был особенным, — она посмотрела на Рида, и больше не надо было что-то говорить, всё стало понятным. Мама пыталась устроить ему праздник, которого у него никогда не было, прямо как он сделал для меня.

Поцеловав маму в щёку и извинившись, Рид вышел из кухни, чтобы разгрузить джип.

— Спасибо, мама. Ты прямо Крестная Фея или что-то в этом роде, — я обняла её за талию, и она притянула меня ещё ближе к себе.

Отмахнувшись от моих слов, мама сказала:

— Ох, ничего подобного. А сейчас помоги мне вытащить порцию печенья из духовки.

Когда я наклонилась, чтобы вытащить печенье, Рид вернулся на кухню со своей сумкой на плече. Я заметила его взгляд на своей попе, поэтому потрясла ей. Мама, которая, как я думала, повернулась к раковине, увидела наш маленький безмолвный диалог и заулыбалась.

Рид бросил сумку на пол и застыл в дверном проёме кухни, наблюдая за тем, как мы украшали печенье. На его лице была растерянность.

Казалось, будто он боялся предложить помощь и сам с собой боролся. Я засмеялась и закатила глаза, когда шла к холодильнику. Я достала пиво, отрыла бутылку, и когда передавала ему, сказала:

— Иди в гостиную. Включи телевизор и посмотри что-то. Мы позовём тебя, когда ужин будет готов.

— Спасибо, малыш, — Рид поцеловал меня в макушку и пошёл в гостиную.

Когда он отошёл достаточно далеко, чтобы нас не слышать, я повернулась к маме, чтобы поговорить с ней о том, что меня мучало. Не было простого пути, как сказать это, но я не хотела казаться неблагодарной:

— Могу я что-то спросить у тебя?

Моя неуверенность привлекла её внимание, и она отложила в сторону тарелки, которые мыла. Вытерев руки о кухонное полотенце, мама облокотилась на тумбу и спросила:

— Конечно, милая. Что произошло?

— Ну, я хотела бы узнать... или... ты не думала о том, где Рид будет сегодня... эм... спать?— мой голос немного дрогнул на слове "спать" и мама рассмеялась.

— Ты такая забавная, Мэдди, — она слегка улыбнулась. — А ты как думаешь, где он должен остановиться? — я села за стол и она тоже, следом за мной. Я взвешивала ответы, которые стоило бы сказать.

Это не тот ответ, который я хотела произнести, но я должна была сказать:

— Рид может переночевать в гостиной. Мне кажется, что так будет правильно, — она потянулась через стол и взяла мои руки. Нежно погладив мою ладонь, мама сказала:

— Хороший выбор, Мэдди. Хороший выбор. Иди, отнеси ему постельное бельё и скажи, что ужин почти готов.

Когда я заходила в гостиную с бельём в руках, Рид подозрительно посмотрел на меня. Я пожала плечами и сказала:

— Кажется, ты будешь спать сегодня на диване, — я передала ему простынь и достала одеяло и подушку с полки.

Когда я предала их ему, Рид выгнул бровь и сказал:

— Конечно, без проблем. Я буду спать здесь.

Когда он произнес слово "спать", то у меня появилась странная догадка, будто он не это имел в виду.

И прежде чем я успела спросить, что Рид задумал, мама позвала нас на кухню. Когда я доставала посуду из шкафа, она сказала, что Мел сегодня не будет с нами ужинать. Она снова гуляла, и как бы мне не хотелось сказать, что это неважно, но, всё-таки я волновалась за неё.

За ужином мы поговорили обо всём, что только можно: про наступающие праздники, визит к доктору, возможную квартиру. Я не была удивлена реакцией мамы на эту новость, она была и рада, и огорчена одновременно.

К девяти часам мама оставила нас одних в гостиной, когда мы закончили смотреть какой-то сериал. К десяти часам, когда я больше не могла держать глаза открытыми, то поцеловала Рида на прощание. И, даже несмотря на то, что была разочарована тем, что он не будет спать рядом со мной этой ночью, мне было достаточно того, что мы спим хотя бы под одной крышей.