Сохрани любовь

Глава 15

Суббота, 22.12.2012

Рид

Громкий стук в дверь разбудил меня около двух часов ночи. Я услышал звон ключей и как кто-то всё время повторял «тшшш». Потом упала вешалка, и прозвучало достаточно громкое: «Вот чёрт!».

Это была Мелани, она была в жопу пьяная и постоянна спотыкалась. Мел едва могла устоять на ногах. Она увидела меня в коридоре и от удивления резко выдохнула. Должно быть, девушка забыла о том, что я здесь.

— Ты чертовски напугал меня, Рид, — она произнесла нечленораздельно. Это было так не похоже на нее. Мэдди права, что-то с девушкой не так, но сейчас было не самое подходящее время для выяснения.

Я взял её за талию, чтобы удержать, пока мы поднимались по лестнице. Она сильно шаталась, но мы смогли добраться до комнаты целыми и невредимыми. Когда Мел села на кровать, практически не осознавая этого, то сразу упала на подушку.

Я снял с неё обувь и, с трудом, пальто. Накинув на девушку одеяло, я оставил на прикроватной тумбочке стакан воды и несколько таблеток «Адвила». У Мел будет ужасное похмелье завтра утром. И если Мэдди не сможет объяснить мне, что это за чертовщина, то Мел придётся самой выкручиваться.

Выйдя из комнаты Мел, я аккуратно закрыл дверь и тихо остановился в коридоре. Удивительно, как мы никого не разбудили. Хмм, если мама не проснулась от этого, то…

Я тихо открыл дверь в комнату Мэдди и, стараясь ничего не опрокинуть, подошёл к кровати. Она спала на боку, подложив руки под щёку. Её волосы разметались по подушке, а выражение лица было очень спокойным. Какой же девушка была красивой. В такие моменты я не мог поверить, что она была моей. Я взял прядь волос, которая была у неё на щеке, и заправил за ухо. Она слегка зашевелилась и пробормотала моё имя.

Я снился ей. На моём лице, в тот же момент появилась улыбка.

Я стянул с себя одежду — трикотажные штаны и футболку — и залез на кровать позади неё. Она почувствовала движение в кровати, нахмурилась, но не проснулась. Когда я забрался к ней в кровать, то моё желание вспыхнуло как спичка.

Я хотел её.

Сейчас же.

Я стянул тоненькую лямку её майки с маленького плечика и пробежался пальцами по коже. Мне необходимо было попробовать Мэдди на вкус, поэтому я проложил дорожку из поцелуев, повторяя след, который сделал пальцами несколько секунд назад. Она придвинулась ко мне, ожидая поцелуя, всё ещё полностью не проснувшись. Мне даже стало интересно, что сейчас сможет её разбудить.

Оторвавшись от плеча, я поцеловал шею, поднимаясь всё выше. Когда я добрался до ушей, то аккуратно прикусил мочку, и вновь продолжил целовать каждый сантиметр её тела. Мурашки на коже Мэдди появлялись и распространялись со скоростью лесного пожара, а её тело, не осознавая этого, сильнее прижималось к моему.

Притянув Мэдди ближе к себе и положив руку ей на живот, я осознал, что он стал мягче и немного круглее.

Я оттянул резинку её трусиков, и когда на несколько сантиметров приспустил их, то Мэдди проснулась. Она резко выдохнула от шока, я прошептал ей на ухо: «Тише, малыш» и её тело в тот же миг расслабилось, отогнавши от себя панику.

Мэдди помогла мне полностью стянуть с себя трусики и перевернулась ко мне. Я стянул уже вторую лямку майки, открывая своему взору её грудь, которая заметно увеличилась за последние несколько недель.

Мэдди выгнула спину, вдавливая свою грудь в мои раскрытые ладони.

— Пожалуйста, коснись меня, Рид. Господи, как же сильно я скучала по тебе, — её голос был едва слышен, от шёпота моё желание ещё больше увеличилось.

Я положил Мэдди на спину и дал своим рукам свободу, исследовал каждый сантиметр её тела. Своими пальцами я задевал соски, от чего дыхание Мэдди постоянно сбивалось. Мне необходимо было больше, поэтому губами я начал исследовать ключицы Мэдди, оставляя горячие и влажные следы на коже, спускаясь вниз. И, когда казалось, что она больше не могла выдерживать эту сладкую пытку, я накрыл губами её сосок. Мэдди извивалась подо мной, стараясь хоть немного расслабить напряжение в своём теле.

Я подвинулся так, чтобы быть между её бёдер. Удерживая Мэдди на месте, я прошептал ей на ухо:

— Ты — моя, Мэдди. А сейчас перестань извиваться, иначе мне придётся привязать тебя к кровати, чтобы ты не двигалась, — мне не удавалось убрать эту картинку из головы с того момента, когда я впервые сказал ей это.

Было слишком темно в комнате, чтобы увидеть её реакцию на мои слова, но когда Мэдди продолжила прижиматься ко мне, извиваясь, я пробормотал в её губы: «Тихо» и вскочил с кровати.

Её халат висел на двери, я вытянул пояс из петель, и снова вернулся к Мэдди, сев на бёдра. Я притянул девушку к себе и натянул майку ей на глаза. Я надеялся, что сейчас вопрос с доверием полностью исчерпал себя, и моё желание связать её исчезнет. Дыхание Мэдди поменялось, а тело, казалось, запылало, разгораясь настоящим огнём под моими прикосновениями. Она охотно снова легла на кровать, полностью открываясь мне.

Облака плыли по небу, позволяя лунному свету освещать комнату. Голубоватое свечение красиво оттеняло её кожу, и в этот момент она казалась такой красивой, как никогда раньше, и тело будто бы сияло, ради меня.

Держа руки Мэдди над головой, я привязал их к изголовью кровати, так чтобы она не могла ими больше двигать. Скользнув пальцем между её запястьем и мягкой тканью, я проверил, чтобы ничего не доставляло Мэдди дискомфорта.

Приблизившись прямо к её уху, я прохрипел:

— Не могу дождаться, когда уже попробую тебя. Неделя — это слишком долго, — Мэдди начала извиваться, когда моё теплое дыхание коснулось её шеи и уха. — А сейчас ты должна молчать и не двигаться, — она простонала моё имя, и я приложил палец к её губам. — Тише. Ты же не хочешь всех разбудить и всё испортить, не так ли?

Когда Мэдди затихла и перестала двигаться, я слегка провёл по её груди и потянул за соски. Захватив грудь в руку, я целовал, не пропуская ни одного миллиметра кожи, не прекращая сладкую пытку, от чего соски девушки сильно затвердели.

Зубами я захватил её сосок, и втянул в рот.

— Чёрт, Рид! — Мэдди застонала, когда я проделывал это снова и снова. Не отрываясь от её груди, я дотянулся рукой до рта девушки и накрыл ладонью губы, напоминая, что надо вести себя тише. Она смело кивнула головой, и я убрал руку, опять возвращая её на грудь Мэдди.

До сих пор зажимая пальцами соски, я сполз вниз по телу Мэдди, оставляя влажный и горячий след языком. Когда я достиг её киски, то оставил грудь в покое, широко раскрыв ноги девушки руками.

Я целовал и поглаживал нежную и чувствительную кожу её бёдер, удерживая Мэдди на месте. Мои пальцы пробежались по её промежности, от чего девушка затряслась от удовольствия и нетерпения.

Прижимаясь носом к центру её женственности, я глубоко вдохнул:

— Чёрт, Мэдди. Ты невероятно пахнешь. Могу поспорить, что на вкус ты ещё лучше.

— Господи, Рид. Ты убиваешь меня. Я… — Её практически неслышный шёпот растворился в лунном сиянии, когда я провёл языком по мокрым складкам.

Я вылизывал и поглаживал каждый сантиметр её нежной кожи. Она была божественной на вкус, от чего моё желание разожглось с новой силой. Мне необходимо было оказаться внутри Мэдди, но не прежде, чем она кончит на моём языке.

Поглаживая языком её подрагивающий клитор, я снова дотянулся до сосков Мэдди. Двумя пальцами другой руки, я с легкостью проник в горячее лоно. Она двигала своими бедрами в такт с моими движениями, поэтому я притянул девушку ещё ближе к себе, не прерывая движений, пока она не начала рассыпаться на кусочки от оргазма.

Я легко коснулся зубами её чувствительного центра, и Мэдди кончила — невероятно красиво и ярко. Я не прекращал сладкую пытку, пока она полностью не пришла в себя и не осознала реальность.

Не в состоянии больше сдерживать собственное желание, я приблизился к ней, мой член уже был в опасной близости к влажному входу. Я остановился прежде, чем войти в неё. Картинки недавнего прошлого появились в моей голове. Мэдди почувствовала моё состояние и посмотрела в мои глаза, стараясь найти там ответ. Когда я ничего не сказал, она спросила:

— Что не так, милый?

Я потряс головой, и высказал свои страхи:

— Я боюсь за малыша, боюсь, что принесу ему вред, — в глазах Мэдди плескалась любовь, когда она сказала:

— Я в порядке, Рид, и малыш тоже. Пожалуйста, люби меня.

Разве я мог ей отказать?

Успокоив разбушевавшиеся нервы, я лёг на неё так, чтобы каждый миллиметр наших тел соприкасался. Аккуратно взяв Мэдди за щёку, я поцеловал её в губы. Пробежавшись языком по губам девушки, я проник им в её рот. Она застала меня врасплох, когда втянула ещё сильнее мой язык в себя и сильно пососала. Медди кусала и облизывала мои губы, и когда я оторвался от неё, то облизала собственные губы:

— Мне нравится мой вкус на твоих губах, Рид.

Я не мог контролировать рычание, которое рвалось из груди; невероятной силы мужская гордость сочилась изнутри от понимания, что это сексуальное создание принадлежало мне.

Встав на колени у её ног, которыми она обхватила мою талию, я вошёл в неё, такую горячую и такую влажную. Я двигался медленно, легко скользя внутри Мэдди.

Я снова упал на неё, удерживая свой вес на локтях. Ещё сильнее углубляя наш поцелуй, я имитировал языком движения, которые проделывал внутри её тела. Мэдди ещё сильнее сжала меня ногами, и я почувствовал, как девушку начало трясти.

Когда я почувствовал, как её стенки сжимались вокруг моего члена от нарастающего оргазма, я потерял контроль. То, что начиналось как нежное занятие любовью, превратилось в бесконтрольное траханье.

Её ноги тряслись и дрожали, кода она кончала. Ещё несколько проникающих движений членом, всё глубже в Мэдди, и я кончил, наполняя её и оставляя на ней печать собственности.

Я дотянулся до изголовья кровати, и одним быстрым движением развязал её. Практически инстинктивно она сразу же обняла меня, и когда положила одну руку мне на сердце и поцеловала меня в грудь, я притянул её ещё ближе.

Спустя несколько минут Мэдди перестала поглаживать меня, дыхание замедлилось и успокоилось. Она была настолько уставшей, что отключилась прямо в моих руках.

Вдыхая сладкий и цитрусовый запах её волос, я поцеловал макушку Мэдди и сказал, что люблю её. Я понимал, что она не услышала меня, но мне было необходимо произнести эти слова.

Часы, которые стояли на прикроватном столике, вспыхнули в полчетвертого ночи. Мои глаза буквально слипались, но я нашёл в себе силы вылезти из кровати. Мы обещали маме, что не будем спать в одной комнате, что казалось мне полным абсурдом, но я не хотел быть бестактным в чужом доме.

Я усмехнулся, понимая то, что мы проделали это просто чертовски бестактно — и грубо, и сексуально, и чертовски горячо. Но это ничего не меняло, маме не следовало знать об этом.

Я выскользнул из кровати и оделся. Спустился как можно тише назад в гостиную и попытался устроиться на слишком маленьком диване.

Я до сих пор чувствовал запах Мэдди на своих пальцах; до сих пор чувствовал её вкус на языке. Я до сих пор чувствовал тепло её тела рядом с собой, засыпая.

* * *

Следующие несколько ночей проходили по похожему сценарию — я пробирался в комнату Мэдди и мы занимались любовью тихо, но страстно.

В рождественское утро мы с мамой проснулись раньше, чем Мел и Мэдди. После того случая я больше не видел Мел пьяной, но мы перекидывались неловкими взглядами. Со всеми этими покупками в последние минуты, у меня не оставалось возможности поговорить с Мел. Я рассказал о том случае Мэдди, не потому, что хотел «заложить» девушку, а потому что был уверен — Мэдди стоит знать об этом.

Мама передала мне чашку кофе и подозрительно покосилась на меня. От этого взгляда, я занервничал.

— Что? — в моем голосе было слышно чувство вины, будто бы она меня поймала на горячем.

Твоя рука была в трусиках Мэдди прошлой ночью.

Мама улыбнулась и отпила кофе.

— Ох, ничего. Но могу поспорить, что вы оба считаете, что смогли обвести меня вокруг пальца? Я же слышу, как ты крадёшься в её комнату, а потом в гостиную каждую ночь, — она подвигала пальцем, показывая, то на лестницу, которая вела в комнату к Мэдди, то на гостиную. Славу Богу, что мама не сказала ничего про звуки, которые, возможно, слышала. И, слава Богу, что она была доброй. Я бы не хотел выводить её из себя.

Я ничего не хотел отвечать, поэтому сделал большой глоток кофе. Мне казалось, что извиняться перед ней за то, что я пробирался в комнату к Мэдди, было глупо. Да и я не чувствовал себя виноватым. Она беременна, и, надеюсь, что в скором времени мы уже будем жить вместе, в конце концов.

Прежде чем я смог придумать что-то стоящее, она снова заговорила:

— Я думаю, было очень глупо с моей стороны думать, что я смогу удержать вас друг от друга, — мама оторвалась от спинки стула и положила подбородок на скрещенные руки. — Тебе не надо было прокрадываться в комнате. Я нормально к этому отношусь, правда. Просто воспринимай это, как один из моих подарков, ладно?

Я не мог сказать и слова. Не считая секса, я не собирался оставлять Мэдди одну этой ночью. Я был один последние четыре года, и спать одному в эту волшебную ночь было слишком, особенно зная, что любимая находится рядом.

Мама прошла мимо меня и остановилась позади. Она положила руку мне на плечо, и я посмотрел на неё. Женщина тепло улыбнулась мне, и я понял, что она понимала меня, и то, что разрешила ночевать мне с Мэдди — это небольшая уступка с её стороны.

— У вас будет малыш, и вы собираетесь жить вместе. Мне следовало бы злиться на тебя за то, что ты пробираешься в комнату к Мэдди, но мы все молоды лишь один раз. Кроме того, не думаю, что она станет ещё «беременнее», — на последних её словах, я чуть не выплюнул кофе.

Мама улыбнулась и смеялась надо мной, пока я вытирал кофе со стола.

— Я так рада, что ты здесь, с нами, Рид. И я так рада за вас с Мэдди.

Я положил свою руку на нее, и нежно сжал.

— Спасибо, миссис Крейн. Это очень много значит для меня, для нас.

Она потрепала меня по волосам, словно я был маленьким мальчиком и сказала:

— Заканчивай с вот этим твоим «миссис Крейн». Называй меня или Люси или мама. Хорошо? — я кивнул в ответ, и она ещё раз улыбнулась мне.

— Ладно, тогда приму душ и пойду в рыбный магазин. На рождество там всегда огромная очередь, — я встал со стула и преградил путь маме.

— Почему бы вам не дать мне об этом позаботиться? Я всё равно не смогу быть нормальным помощником на кухне, поэтому сходить в магазин — самая малое из того, что я могу сделать для вас. Кроме того, подъездную дорожку всю замело снегом и её надо расчищать. Вам не следует выходить в такую погоду. Просто напишите мне на листочке, что купить, и я позабочусь об этом.

Огромная улыбка появилась у неё на лице.

— Это очень мило с твоей стороны, Рид, — она достала блокнот и ручку из ящика и написала список. Дав мне деньги (от которых я пытался отказаться, но она не позволила), мама просто сказала «вот, иди».

Сказать, что остаток дня пролетел незаметно, ничего не сказать. Мама, Мел и Мэдди целый день были заняты приготовлением ужина и, когда мы сели за красиво украшенный стол, я был потрясён словами мамы:

— Я никогда не была настолько счастливой, как сегодня. Смотря на вас троих… — она мягко посмотрела на Мел, затем на Мэдди, а потом на меня. — Видя вас троих за этим столом, я просто понимаю, как люблю эту маленькую семью, которая сегодня собралась здесь. Я уже жду того момента, когда мы поставим четвёртый стульчик за этот стол в следующем году, — она улыбнулась, когда посмотрела на Мэдди, говоря последнее предложение.

Мелани подняла стакан, и мы последовали её примеру. Стукнувшись стаканами, каждый из нас ещё что-то пожелал, и мы приступили к еде. Вечер был похожим на сцену из кино. Мы смеялись и смотрели старые рождественские фильмы. Мне казалось, будто бы я пропустил целую жизнь за последние несколько лет, которая была прямо передо мной. Только мне не хватало моих друзей, но мы весело пообщались по телефону.

Где-то около одиннадцати часов вечера мама и Мел оставили нас наедине, разбежавшись по своим комнатам. И вместо того, чтобы быстро уединиться в комнате Мэдди, мы остались в гостиной и смотрели, как огонь красиво исполнял свой танец в камине. Казалось, будто бы вокруг нас надули шарик спокойствия. Мы понимали, что как только эта неделя закончится, новые и старые проблемы опять окружат нас, и мы будет страдать от разлуки. Но прямо сейчас и прямо здесь мы наслаждались друг другом, укрывшись в объятиях.

После того как часы пробили полночь, я разбудил Мэдди. Я даже не заметил, когда она уснула, потому что несколько минут назад она ещё кивала мне в ответ. Потянувшись и протерев глаза, девушка улыбнулась мне.

Я поцеловал её в лоб, и мои губы не хотели отрываться от нее несколько секунд.

— Могу я тебе подарить подарок? — я не мог скрыть волнения и нетерпения в голосе.

Она лениво скрестила ноги, и я подошёл к ёлке. Дотянувшись до своего подарка, который стоял позади всех, я достал его. Он был замотан в обыкновенную бумагу, но любой человек догадался бы, что там лежало ювелирное украшение, поэтому, когда я повернулся к Мэдди, и она заметила подарок, то резко выдохнула от шока.

Я сел рядом с ней и вложил подарок в её дрожащие руки. Она ничего не сказала; и честно говоря, казалось, будто бы мозг Мэдди перестал функционировать на несколько секунд.

— Рид… я… не знаю, что сказать, — она начала снимать серебристую ленту, которая обтягивала коробочку, и в тот момент я понял, о каком украшении она подумала.

Прежде чем я успел сказать хоть что-то, чтобы успокоить Мэдди, она первая начала разговор:

— Рид, я люблю тебя очень-очень сильно, и поверь, для меня ты единственный мужчина, — она улыбнулась и отложила коробочку на стол, чтобы взять меня за руки. — Я хочу быть с тобой, пожалуйста, поверь мне, но ты не думаешь, что это достаточно неожиданно?

Мэдди была чертовски милой. Я притянул её ладони и поцеловал.

— Давай начнем с самого главного, я люблю тебя, — я разорвал наши руки и притянул девушку к себе на колени. Обняв Мэдди за талию, я посмотрел в её глубокие и зелёные глаза, которые светились от слёз, и мне оставалось только надеяться, что это слезы счастья. — Не буду врать; я думал о том, чтобы сделать тебе предложение. Я люблю тебя сильнее, чем кого-либо, даже никогда и не думал, что можно так сильно любить. Ты всегда будешь для меня одной единственной, Мэдди. Но ты права. Этот слишком быстро. У нас ещё есть дела, с которыми нам надо разобраться до этого.

Мэдди положила голову мне на плечо и прижалась к изгибу шеи. Сладко поцеловав меня, она сказала:

— Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, малыш. И обещаю, что когда сделаю тебе предложение, то у нас обоих не будет никаких сомнений и никаких причин откладывать свадьбу, — я дотянулся до столика и снова передал ей подарок.

— Поэтому сейчас, когда мы разобрались с этим, можешь, пожалуйста, уже открыть мой подарок?

Она с энтузиазмом кивнула. Медди не разорвала в тот же момент упаковку. Медленно, словно пытая, она снимала бумагу, вынимая чёрную вельветовую коробочку. Подняв крышку маленькой коробочки, она увидела украшение, и непонимание появилось на её лице.

Вынимая цепочку из коробочки — да, я положил цепочку в коробочку для кольца, чтобы сбить её с толку — она посмотрела на три кулона, которые свисали с неё.

— Оно очень красивое, Рид. Но что это? — я взял цепочку из её рук и отделил первый кулон от остальных.

— Это твой, — я держал плоскую подвеску овальной формы. Взяв следующий, я сказал:

— Это мой, — отпустив его, я достал третью подвеску. — А это. Ну, а это для нашего малыша.

Мэдди с удивлением смотрела на меня и на кулоны перед собой. На каждом из них была выгравирована буква: «М» — Мэдди, «Р» — Рид и «М» — малыш. И маленький камушек был вставлен под каждой из букв — гранат для Мэдди, сапфир для меня и перидот для малыша.

Слеза скатилась по щеке Мэдди, и я поцеловал её.

— Теперь ты понимаешь, что цепочка значит больше, чем любое обручальное кольцо. Она не просто символизирует то, что я проведу с тобой всю свою жизнь, она символизирует нас, нашу семью, — я подвинул руку с её талии на животик. — Наша семья всегда будет вместе.

Обняв меня за шею, Мэдди притянула меня ещё ближе. Она целовала меня глубоко и страстно, будто бы пытаясь соблазнить. Оставив много поцелуев у меня на шее и на вырезе футболки, Мэдди гладила меня руками по торсу и спине, и опять поцеловала в губы. Я оторвался от неё, когда почувствовал слёзы у себя на губах.

— Эй, и что здесь происходит? — удивлённо спросил я. Она снова положила мне голову на плечо и глубоко вздохнула.

— Я так счастлива. Даже не знаю, чем заслужила второй шанс с тобой. Чёрт, даже не знаю, почему мне дали первый шанс, но я чертовски счастлива, что у меня есть ты и наш малыш. Но сейчас это слишком, что я даже ещё не осознала всего, — у нее сбилось дыхание, когда Мэдди посмотрела в мои глаза. Пробежавшись по моим волосам, она наклонилась и поцеловала меня.

Я взял украшение и неумело застегнул на её шее. Она взяла кулон и поцеловала его, прежде чем сказала:

— Это самый лучший подарок в мире. Спасибо. Я никогда не сниму его.

Медди встала с моих колен и подошла к остальным подаркам под ёлкой. Сев на пол, она позвала меня к себе.

Медди передала мне две коробки, они были не больше коробки из-под обуви. Я начал открывать одну из них, и Мэдди забрала её у меня.

— Нет, сначала эту, — и передала мне более маленькую коробку.

Когда я достал маленькую модель машины — копию «Мустанга» — из коробки, то на моём лице появилась огромная улыбка. На записке, которая была приклеена к машине, было написано: «Прости, я разбила твою малышку. Предоставлю возмещение за ущерб через семь месяцев». Я посмеялся над её маленькой шуткой. Я надеялся, что она понимала, что ребёнок — это намного важнее, чем какая-то глупая машина.

— Спасибо, малыш, — помяв оберточную бумагу, я отставил коробку в сторону и протянул руку за другой, которую она до сих пор держала. Вместо того, чтобы передать её мне, она опять придвинула ко мне первую коробку со словами: «Там ещё кое-что есть внутри».

Ещё один сюрприз был спрятан под упаковочной мишурой, в которой была спрятана машинка, поэтому мне пришлось высыпать всё из коробки, чтобы до него докопаться. Когда я достал игрушку, то улыбнулся Мэдди.

Это была ещё одна копия «Мустанга», но очень маленькая, её можно было даже повесить на ёлку. Должно быть, она действительно думала, что я очень сильно скучал по своей машине. Взяв игрушку в свои руки, Мэдди перевернула её и показала на надпись, которая была там выгравирована: «Наше первое рождество»

Мэдди повесила её на дерево, и поцеловала меня в щёку.

— Когда ты сказал, что у тебя давно не было настоящего Рождества, то я просто хотела отметить, что это особое Рождество для тебя, для нас. И теперь, когда мы каждый год будем украшать наше рождественское дерево, то будем смотреть на эту игрушку и вспоминать наше первое Рождество.

Мне понадобилось пару секунд, чтобы ответить. Мой голос немного дрожал, когда я говорил:

— Я люблю тебя. И я в восторге от подарка. Спасибо тебе, — эмоции взяли верх, а любовь к Мэдди бежала по венам. Наши глаза встретились, и прежде чем она успела осознать, я уже целовал её. Обняв девушку за талию, я положил её на спину и навис над ней сверху.

Я поднял её футболку и спустил чашку лифчика. Пока я играл с соском Мэдди, она стонала от удовольствия. Страсть быстро поглотила нас, и мы в нетерпении расстегивали пуговицы и молнии друг на друге, будто бы наши жизни зависели от этого. Проскользнув рукой под резинку пижамных штанов, а потом и боксеров, Мэдди нежно поглаживала мою плоть. Когда она большим пальцем провела по головке, то я простонал её имя и буквально начал умолять не останавливаться.

В рекордное время мы оба остались без одежды, полностью игнорируя тот факт, что находились в гостиной, а не в её комнате. Мэдди стянула с меня мои штаны своими ногами, и когда они уже были у меня на лодыжках, я встал, чтобы полностью избавиться от них. Когда я стягивал последнюю штанину, Мэдди стала передо мной на колени.

Она быстро взяла член в рот — без всяких поглаживаний или нежных поцелуев. Держа голову Мэдди на месте, я то врывался, то вырывался из её рта, в то время как она поглаживала всю длину члена языком. Я чувствовал, как меня настигал оргазм, но хотел кончить вместе с ней, внутри неё. Я оторвался от Мэдди и опустился на пол.

Сидя между ног Мэдди и опираясь на свои колени, я скользнул пальцем внутрь неё. Двигая им в сторону точки, которая сводила девушку с ума, я потёр пальцем клитор, и Медди упёрлась бёдрами в мою руку. Я ещё немного помучил её, пока не почувствовал, что она почти кончила. Когда я почувствовал, как внутри Мэдди начало всё сжиматься, я убрал руку, и толкнулся в неё своим членом.

Мы двигались тихо и синхронно, идеально подстраиваясь под темп друг друга; казалось, что мы сейчас друг друга искусаем, а руки танцевали в своём вальсе страсти, исследуя тело партнёра. Мы кончили одновременно. Огни от ёлки отражались в глазах Мэдди и освещали капельки пота на ее лице.

Я упал рядом с ней и притянул девушку ближе к себе. Когда наше дыхание и пульс вернулись в норму, я нежно погладил её щёку, заправляя волосы ей за ухо. Поцеловав Мэдди в кончик носа, я сказал:

—Я очень сильно люблю тебя... Спасибо за то, что сделала эту ночь незабываемой.

Мэдди улыбнулась и поцеловала меня в ответ. Потянувшись за голову, она пыталась нащупать подарок. Когда Мэдди, наконец-то, нашла его, то сказала:

— Ты ещё один подарок не раскрыл.

Я игриво потряс его, поднося к уху. Я не ожидал услышать хоть какой-то звук, поэтому, когда стук раздался внутри коробки, я был удивлён.

— Что там? — спросил я, и она просто пожала плечами.

— Тебя надо открыть его, дурашка. Именно так с подарками и поступают, —подсказала мне Мэдди.

До сих пор лежа в её объятиях, всё ещё голый, я разорвал упаковочную бумагу и достал всю мишуру из коробки. Когда она, наконец-то, опустела, то я заметил что-то маленькое и серебристое внутри. Просунув руку в коробку, я достал цепочку для ключей, на которой был один единственный ключ.

Я посмотрел на Мэдди подозрительно и помахал ключом в воздухе.

— Можешь объяснить мне, что он открывает? — по моему тону, она поняла, что я заигрывал с ней.

Мэдди нежно погладила мою щёку. Смотря глубоко в мои глаза, она сказала:

— Нашу квартиру, — несмотря на всю эту игру и фарс, я очень надеялся, что Мэдди сейчас не шутила.

С широко открытыми глазами и шокированным голосом, я спросил:

— Ты серьёзно? Конечно, я согласен, но что насчёт того, что ты сказала раньше? — я так быстро выговорил это всё, что мне пришлось сделать глубокий вдох.

Мэдди дотянулась до нашей кучи одежды и надела мою футболку на голое тело, передав мне мои боксеры. Я надел их, и мы перебрались на диван. Мы сели друг к другу лицом, подогнув под себя ноги, и взяли друг друга за руки.

Мэдди потрясла головой, будто бы приводя мысли в порядок. Погладив большими пальцами мои ладони, она сделала глубокий вдох и начала говорить:

— Я знаю, что тогда сказала, что не уверенна, но я солгала. Чем больше я думала об этом, тем яснее понимала, что если буду жить вместе с тобой хотя бы несколько дней в неделю, то буду невероятно счастлива, — она подвинулась ближе ко мне, и вложила ключ в мою ладонь. — Я вернулась к тому жилому комплексу на следующий день, когда ты пошёл в магазин. Я подписала бумаги, чтобы они закрепили эту квартиру за нами. Сем ждёт нас, чтобы мы подписали документы окончательно.

Сказать, что я был удивлён, ничего не сказать. После того, на какой ноте закончился наш разговор тогда, я думал, что ей потребуется несколько месяцев, чтобы пойти на это. Я притянул Мэдди к себе на колени

— Это, — я снова потряс ключом в воздухе между нами. — Самый лучший подарок в мире. Я никогда его не забуду.

Мэдди посмеялась и взяла ключ из моей руки. Потрясла им в воздухе, имитируя моё движение, которое я сделал буквально секунду назад, и сказала:

— На самом деле, это вообще непонятный ключ, который я вытянула с ящика в шкафу. Я даже не знаю, что он открывает. Я просто понимала, что мне надо каким-то образом рассказать о сюрпризе, который я придумала.

Притянув её лицо к своему, я поцеловал Мэдди — заключая сделку.

Когда я разорвал наш поцелуй и зарылся лицом ей в волосы, то понял, что уже далеко за час ночи.

— Пошли, малыш. Пора в кровать, — Мэдди зевнула и кивнула.

Мы быстро и тихо собрали одежду, и пошли к ней в комнату.

Я залез позади Мэдди на узкую кровать и притянул к себе, как можно ближе. Поцеловав её в шею, я сказал:

— Спокойной ночи, моя красивая девочка.

Она пробормотала что-то в ответ, прежде чем её дыхание выровнялось, и Мэдди уснула.

Закрывая глаза, я уже не мог дождаться утра. Впервые за четыре года я не буду один в рождественское утро. И что самое главное, я знал, что больше никогда не буду один.