Спой мне колыбельную

Глава 17. Дружба

Кто-то звонит в дверь.

Я поворачиваюсь и, приоткрыв глаза, смотрю на будильник. Почти два часа дня. Мой ритм дня сбился. Лето же. Да и кого волнует? Когда я вернулась в Порт, было пасмурно, и дождь лил без остановки. Надеюсь, сейчас это был просто дождик, но нужно избавляться от такой привычки. Я хочу быть милой, когда Дерек вернется домой. Я хочу сводить его на пляж, погреться на солнышке. Мы никогда не целовались лежа. Или в воде. Последние несколько недель я представляла себе всевозможные места, где мы могли бы уединиться. Вышел целый список.

Вчера вечером Дерек застрял в аэропорту Амстердама. Мы общались по чату, практически, до четырех часов утра по моему времени. Потом он сел в самолет. Смелости сказать ему о списке у меня не хватило. Покажу его, когда он будет здесь.

Снова звонок в дверь.

Черт. Сколько времени прошло? Может это он?

Я выпархиваю из постели. Нелепая, огромного размера футболка. Никакого макияжа. Растрепанные волосы. Бегу вниз по лестнице. Бросаюсь открыть дверь, но парень уже уходит.

— Эй, постой! Я тут.

Он оборачивается.

— Скотт? — Я чувствую, как румянец заливает лицо.

— Значит, ты уже дома.

— Да.

— Я думал, что ты позвонишь. — Он делает шаг в мою сторону и останавливается. — Я говорил твоей маме…

— Я спала. Режим сбился. — И я избегаю тебя. До сих пор.

Он кивает.

— Я тебя разбудил?

Я осознаю, что выгляжу совершенно неподобающе.

— Прости, я должно быть ужасно выгляжу.

Он смотрит на мои голые ноги.

— Да я и не заметил. — На его лице появляется кривая усмешка. — Честное слово.

Он идет по цементной дорожке через выгоревший газон к выкрашенному в белый крыльцу, все еще поглядывая на мои ноги.

— Приятно видеть настоящую тебя.

Позади него сигналит машина.

— Не придуряйся. — Я ударяю по комару у себя на бедре.

Он поднимается на крыльцо и передает мне конверт.

— Я принес это. Если ты, конечно, до сих пор их хочешь.

Он одет в короткую майку и отрезные джинсы. Должно быть, на тяжелой атлетике он уделяет внимание и ногам. Мило. Его шея стала более массивной, а на животе начали формироваться кубики. Плечи, определенно, тоже стали больше.

Я беру конверт, вытаскиваю темно-коричневую папку и открываю её. Скотт выглядит изумительно в черном смокинге, обнимая высокую незнакомую блондинку.

— Это я?

Он кивает.

— Одна из множества тебя. — Он смотрит на меня. — И думаю, эта мне нравится больше.

Я смущенно улыбаюсь.

— Это была изумительная ночь. Ты был очень милым. Во всем.

— Что тебе понравилось больше?

— Фотографироваться… Нет, танцы. — Я краснею, вспомнив, как мы медленно танцевали.

— Жаль, что Колби такой придурок.

Я прислоняюсь к двери ногой, поджав её как аист.

— Это сделало вечер интересней.

— Но до второго танца мы так и не добрались.

— И, правда, ведь. Ты должен мне красивый, продолжительный и медленный танец. — Я не могу сейчас такое говорить. У меня есть Дерек. Но я могу поддразнивать Скотта. Мы же друзья.

— Отлично.

Но он не смотрит на меня как на друга. Он смотрит на меня так же, как и Дерек. Он выглядит выше. Он наконец-то начинает расти? И он был на пляже. Волосы посветлели, и появился загар. Он достает iPod, пододвигается близко ко мне и протягивает наушник. Играет медленная песня, под которую мы впервые танцевали. Второй наушник он вставляет себе в ухо.

— Потанцуй со мной, Бет.

Он улыбается, словно пытается развлечься, но я вижу в его темно-синих глазах что-то иное.

Он обнимает меня. Прижимает к себе очень крепко и кладет лицо мне на грудь. Блин, он пахнет тем же лосьоном после бритья, что и на выпускном. Я не могу удержаться, чтобы не дотронуться до его плеч. Его оголенная нога трется о мою, пока мы двигаемся под музыку.

Я закрываю глаза, и слова песни возвращают меня в ту ночь.

— Ты должна мне кое-что сказать, Бетти. — Скотт поднимает лицо. — Я больше не буду доставать тебя снова, но это сводит меня сума. Обещай, что не будешь злиться?

— На тебя? Я никогда на тебя не сержусь. — Я глажу его по волосам, как на выпускном. Дерек не будет возражать. Скотт — мой друг.

— Почему ты не позволила поцеловать тебя? Всего один поцелуй. Что в этом такого?

Становится жарко. И душно.

— Ты хотел меня поцеловать?

Мне срочно нужен вентилятор. Как он мог со мной так поступить? У меня есть парень. Я больше не одна.

— Разве это было не очевидно? Почему ты так убежала?

Я не отвечаю. Отголоски слов, которые я написала после побега, возвращают мои воспоминания.

Разве ты не видишь, как ты изменился?

Боишься идти вперед? Ага, я такая же.

Тоска внутри, могу ли я убежать опять?

— Бетти?

Скотт останавливается и берет меня за плечи. В нем больше нет мальчика. Он стал настоящим парнем. Он теперь не милый. Он — красавчик.

Я наклоняюсь и шепчу:

— Я думала, ты будешь в бешенстве. — Наконец, я могу сказать это. — На протяжении всей ночи, я хотела на тебя накинуться.

— Накинуться?

Я киваю. Нужно отстраниться, убрать свой рот подальше от его. И плечи нужно убрать. Я должна бежать от его плеч.

— Я не понял. — Его голос низкий, сексуальный, невообразимый. — Думаешь, ты могла бы поцеловать меня?

Он закрывает глаза, поднимается на носочки и касается своими губами моих.

Я забываю обо всем. Мы вернулись в вечер выпускного. Он хочет меня. Всегда хотел, даже когда я была чудовищем. Он не взбешен. Он возбужден. Я вдыхаю его, касаясь плеч, закрываю глаза и позволяю своим губам парить.

Черт. Я поцеловала своего лучшего друга.

И он поцеловал меня в ответ. Крепко поцеловал. Он не такой плавный и нежный как Дерек. Губы Скотта слишком тяжелы для меня, чересчур интенсивны. А еще слишком много зубов. Но я переживаю еще больше, когда он меня отпускает.

Он дотрагивается пальцами до моих губ.

— Нетронутые губы встретились с нетронутыми. Я хотел сделать это с четвертого класса.

Я наклоняю голову, чтобы снова его поцеловать, но возвращаюсь в самое начало. Дерек. Я должна сказать Скотту. Пытаюсь начать, но его губы уже близко. На этот раз выходит лучше. Я пытаюсь его оттолкнуть, но он сопротивляется, все ближе прижимаясь. Я прекращаю сопротивление. Я по уши в этом погрязла.

В конечном итоге, он позволяет мне отстраниться.

— Скотт. Скотти. — Не могу вздохнуть от поцелуя и чувствую себя настолько ужасно, что говорю: — Мы должны остановиться.

Он улыбается и обнимает меня.

— Да. У меня поздний перерыв. Я должен идти, но заканчиваю в пять. Я вернусь, и мы сможем продолжить. А если не будет дождя, сходим на пляж.

— Просто замолчи на минуту. Мои губы не нетронутые.

— Уже нет.

Он пытается снова меня поцеловать, но на этот раз я отступаю, вытянув вперед руки, чтобы он не мог меня прижать.

— Я познакомилась с одним парнем на Олимпиаде хоров.

— Подожди. Что? — Он хватает меня за плечи, свирепея. — Что случилось? Что ты только что сказала?

Я отхожу.

— У меня плохие новости. Он был милым и… это просто случилось.

— Но я твой…

— Друг.

— Нет, Бет. Нет. Не сейчас. Меня тошнит от этого. Я всегда любил тебя. Этого придурка, не важно кто он, не интересует настоящая Бет. Но не меня. Со мной тебе не нужно притворяться. Я хочу быть твоим парнем. И ты тоже хочешь. Я могу доказать.

Его руки скользят с моих плеч на спину, и он привлекает меня к себе.

— Но, что насчет…

— Меня не волнует, даже если ты перецеловала тысячу парней в Швейцарии. — Он кладет свою голову мне на плечо, но быстро отдергивает. — Вы ведь делали только это, да?

— Скотт!

— Не важно. — Он обхватывает меня руками слишком сильно. — Сейчас есть только ты и я. Сегодня. И завтра. И на следующий день, и последующий. Всегда были только ты и я. Мы долго шли к тому, чтобы быть вместе.

Он целует меня. В его губах столько любви, что я не могу не заплакать.

Я отстраняюсь от его рта, шмыгаю носом и протираю глаза.

— Дело в том… Что этот парень и я…

Как я могу так поступить со Скоттом? Однако я уже занята. Я с Дереком. Я хочу быть с Дереком.

— Уже расстались. Ничего страшного. Я не расстроен.

Его руки больше не напряжены, он проводит ладонью по моим волосам.

Я должна уйти. Мы оба липкие и потные. Это очень пошло. Но я не могу уйти. Я стискиваю зубы и говорю:

— Мы запутались.

— Господи, Бет. — Его рука зависает в воздухе. — Ты о чем?

— Я в центре всего. И это беспокоит меня, Скотт. Правда беспокоит, но…

У меня звонит телефон. Его мелодия долетает до нас из открытого окна моей комнаты. Я знаю, это Дерек. И даже когда Скотт держит меня, открывая свое сердце, на меня накатывает дрожь от желания Дерека.

Скотт смотрит на меня, чертыхаясь.

— Я здесь, Бет. Я настоящий. Он — нет.

Его губы снова касаются моих.

Теплые. Жаждущие. Ранимые.

Но телефон продолжает звонить.

Я высвобождаюсь.

— Пожалуйста, Бет. Не надо.

— Мне очень жаль, Скотти, — шепчу я и бегу к своему мобильнику.

Я прибегаю в свою комнату слишком поздно. Я смотрю на трещины в тротуаре, где пробивается трава. Машина Скотта все еще здесь. Звонок в дверь. Я не открываю.

Беру мобильник в ванну, запираю дверь, усаживаюсь на крышку унитаза и смотрю на телефон.

Звонок.

Звонок.

Звонок.

Я ужасно глупая. Открываю телефон, вижу пропущенный и жму красную кнопку.

— Бет? — Я закрываю глаза, услышав голос Дерека. — Ты все еще не проснулась?

Я не могу ответить. Отклик того, что я только что делала со Скоттом, овладевает мной.

— Бет? Ты тут?

Я, наконец, беру себя в руки.

— Где ты?

— Жду наши чемоданы в Торонто.

— Не могу поверить, что ты так быстро вернулся.

Я отдираю последнюю полоску розового лака на большом пальце.

— Прямой рейс из Схипхола.

— Так нечестно. — Мой голос становится высоким, обрываясь на последнем слове.

— В чем дело? Твой голос…

— Мы на одном континенте. — Можно ли сказать ему, что я сделала?

— Одна временная зона.

Я должна его увидеть. Он бы все разрулил. Он всегда знает, что делать.

— Имеются ли в Лондоне милые скамейки в парках?

— Думаю, мы сможем найти такую.

— Мне действительно нужно с тобой увидеться. Случилось кое-что странное. — Я вываливаю на него всю картину произошедшего сегодня со Скоттом. — Я не знаю, что на него нашло. Мне действительно жаль. Такого больше не повторится. Я рассказала ему о тебе. Мы всегда были друзьями. Все так странно.

Дерек молчит. Черт. Глупая. Зачем я ему рассказала?

— Все нормально, Бет. Я понимаю. В конечном итоге, я его уделал.

Его голос гладкий и обнадеживающий. Он ни на кого не злится. Но разве он не должен быть немного рассержен?

— Как насчет тебя? Чего хочешь ты?

— Что ты имеешь в виду? — Я сдерживаю себя, как могу, но держать телефон у уха становится все труднее.

— Я рад, что у тебя есть такой надежный человек, как он. Может, тебе стоит порвать со мной? У тебя определенно есть к нему чувства.

— Что? Порвать с тобой? — У меня кружится голова. — Ради Скотта? Нет. Что? Никогда.

— Я не хочу сделать тебе больно.

Я делаю глубокий вдох, едва не упав с унитаза.

— Ты делаешь мне больно, говоря о таких вещах.

— Бет, я…

— В чем дело? — Намеки на подозрения проникают в мой голос. — Ты же должен быть в ярости. И ревновать.

— Я не сказал, что не ревную.

— Эта девушка. Вот в чем дело. Ты хочешь вернуться к ней? Не надо, Дерек. Пожалуйста. Мне действительно очень жаль.

— Ты не в себе.

Он прав, но я не могу остановиться.

— Она хочет вернуть тебя. Я так и знала. Ты пока что с ней не виделся? — Головокружение возвращается. Я заставляю себя дышать.

— В зоне выдачи багажа в аэропорту?

— Все возможно.

— Я позвонил тебе раньше, чем собственной маме. Я хочу быть с тобой, Бет. — Его голос становится глубже. — Вопрос в том, хочешь ли ты быть со мной?

— Черт. — Я поднимаюсь, чтобы размять ноги.

— Что на этот раз?

— Это означает, ты должен идти. Позвони маме, идиот. А затем позвони мне снова, и скажи, что не можешь жить без меня.

— Я не могу без тебя жить.

Я окунаюсь в великолепие Дерека.

— И ты безумно ревнуешь меня к Скотту?

— Безумно. И больше не смей делать ничего такого со своими детсадовскими дружками.

— Школьными.

Я смотрю на себя в зеркало. Через час я смогу снова стать идеальной девушкой из Блисс.

— Спасибо, что рассказала. Это…

— Глупо? — Я включаю утюжек, чтобы выпрямить волосы.

Он смеется.

— В твоем стиле. Без притворства. Без игр.

Я поворачиваюсь и прислоняюсь к раковине, пытаясь сосредоточиться на его словах.

— Игры? Не играй со мной. Мое сердце такого не выдержит.

— Что бы это значило?

— Увидимся сегодня вечером?

Если я выйду через час, то буду в Лондоне как раз к тому времени, когда прибудет его автобус из Торонто.

— Мои ноги полностью убиты.

— Может завтра?

— Я еще позвоню.

Как он может ехать домой, не увидевшись со мной? Мы ведь так близко.

— Я приеду к тебе. У меня есть машина…

— Плохая идея.

— Тогда, ты можешь приехать ко мне.

Если постараться и провозиться всю ночь, я могу вычистить свою комнату. Он в моей комнате? Мысли об этом сводят меня с ума.

— Я собираюсь побыть развалиной до тех пор, пока тебя не увижу.

— Я постараюсь достать какой-нибудь транспорт.

— Позвони мне.

Он скучает по дому.

— Дерек?

— Ты уверена, Бет?

Он кашляет. В его голосе звучала ирония, когда он потерял самообладание на нашей скамейке в Швейцарии.

— Я не могу гарантировать, что нахождение рядом со мной не разобьет тебе сердце.

Почему, Дерек? Как ты можешь мне навредить? Все ли ты мне рассказал? Я задаю свой вопрос со смешком в голосе.

— Ты хочешь бросить меня. Черт.

— Просто подумай. Этот другой парень…

Разве он забыл те слова, которые говорил мне в Лозанне? Об обещании?

Я заберу. Я пою свою часть: «Это должно быть, это должно быть о тебе».