Стой, курица!, или глэмпинг «в гостях у сказки» (СИ)

5.2

— Думаю, будет достаточно одного глотка, но вряд ли кто-то в здравом уме решиться принимать это внутрь. Хотя… — Она многозначительно улыбнулась. — Некоторые местные мужики, наверное, пытались.

Елисей знал, что в каждой деревне есть алкоголики и дебоширы, но из всех виденных им подобных мест Лузянки выглядели наиболее опрятно. Если среди местных и были прожигатели жизни, днем они вели себя тихо. По крайней мере, они с Василисой не встретили ни одного хама — только любопытных, которые здоровались и пристально его изучали.

— Где же ты взяла этот чудо-напиток? — спросил Елисей, когда они уже подходили к дому девушки.

— Ведьма деревенская подарила. За помощь в ее ведьминских делах. — Она снова многозначительно посмотрела на него своими пронзительными глазищами.

Василиса и сама была похожа на героиню сказки: эта темная зелень взгляда, толстая русая коса, нежность и одновременно сила. Елисей запросто мог представить в ее в народном костюме и венке, водящую в лунной чаще или на берегу озера хоровод с такими же чаровницами, но что-то подсказывало ему: девушка чувствует себя комфортно и в городских условиях, в каком-нибудь дорогом офисе или кабинете. Интересно, чем она занимается?

— Значит, ты ведунья, — подыграл он.

— Ага, — с готовностью кивнула Василиса. — Мы с бабушкой Стешей собираем в лесу травы и грибы, делаем из них такие вот зелья и реализуем через маркетплейсы.

— И как бизнес продвигается?

— Отлично! Недовольных нет. А если и были, отзыв они уже не оставят.

Теперь они рассмеялись одновременно, и Елисей про себя порадовался, что Василиса тогда привлекала его внимание своим метким броском. Не встреть он ее — и уж точно не позволил бы себе смех и улыбки, тем более после всего случившегося дерьма.

Аня звонила ему несколько раз, но трубку он поднял лишь однажды. Конечно, тотчас последовали извинения, заверения в том, что это была ошибка… А потом просьбы, обвинения, угрозы… Да, он был виноват в том, что ушел с головой в работу. Да, он не был изобретателен в ухаживаниях. Но он ценил их отношения, работал над ними, несмотря на то, что во многом они с Аней были разными. Она терпеть не могла отдых за городом, предпочитала поездки в Дубай или тусовки в московских клубах, в то время как Елисей любил свой загородный дом на берегу озера. Он сам занимался его проектированием, выбирал место, все продумывал, и чувствовал себя здесь комфортно.

А она — нет. Рыбалку, сидение с книгой на веранде, хайкинг по лесу и окрестностям Аня считала скучными. Она называла подобный отдых «унылым», и уж точно не стала бы ходить по деревне с настойкой из мухоморов…

— Дискотека! — неожиданно подскочил к ним веселый белобрысый мальчишка. — Приходите, участвуйте! Вход свободный для всех от пяти до ста пяти! Ожидаются выступления местных творческих групп, рэп-баттл, конкурсы с призами и даже представление фокусника!

Василиса улыбнулась, поблагодарила и приняла у пацана рисованную программку. В центре листа были изображены танцующие человечки и множество цветных конфетти, вырывающихся из черной шляпы, а также мужик с гармонью в правом верхнем углу, напротив которого стоял пацан в широких штанах.

Елисей не сдержал усмешки.

— Намечается что-то интересное, — сказал он. — Не хочешь посетить этот праздник жизни?

Девушка подняла брови.

— С тобой?

— Конечно. Никогда не был на культурном мероприятии в деревне. Любопытно, каково это.

— Ну, не знаю, — подозрительно отозвалась Василиса. — Понравится ли тебе… Последний раз я была на дискотеке в Лузянках в пятнадцать, и все закончилось небольшим пожаром после самодельного салюта. От городских клубов местный очень сильно отличается.

— Знаю. Пусть. Буду рад разнообразить свой досуг. Что скажешь?

— Ладно, — кивнула девушка. — Здесь написано, что начало в шесть. Значит, можем пообедать у меня.

Он был рад этому простому общению, и первым делом извинился перед бабушкой Василисы за ложь, но женщина обиженной не выглядела. Правда, стоило им ненадолго остаться наедине, как она строго и спокойно сказала:

— Надеюсь, вы не собираетесь обидеть мою внучку? Ей сейчас и так нелегко!

Разговаривать с бабушками и отцами всегда было сложнее всего, не говоря уже о том, как сложно было говорить с бабушкой девушки, с которой он знаком два дня. Елисей привык все планировать, эта же встреча в его планы не входила, но впервые неопределенность не раздражала.

— Василисе сейчас нужна поддержка, — между тем продолжила женщина. — И надежный человек рядом. Был бы жив мой супруг, нам было бы проще, но… Я не жалуюсь, не подумайте. Мы справляемся. Но мне хочется для внучки лучшего.

— Понимаю вас. У меня есть младшая сестра, и я тоже всегда стараюсь ее оберегать от подозрительных людей. А подозрительными мне кажутся все.

Валентина Аркадьевна улыбнулась, и Елисей понял, от кого у Василисы этот мягкий свет в глазах. Да и улыбка у нее была бабушкина.

— Я сделала грибной суп и фаршированные перцы, — между тем сказала женщина. — Что вы любите? Есть еще пирожки и пшенная каша с тыквой.

Валентина Аркадьевна принесла тарелки, и одновременно вернулась Василиса: в клетчатом сарафане из золотисто-зеленого хлопка, который очень ей шел.

— Бабуль, давай я сама.

Елисей смотрел, как она наливает суп и нарезает хлеб, и чувствовала себя странно. Ему давно не было так уютно в гостях, тем более у людей, которых он едва знал. И от того, как его приняли эти две женщины, только сильнее хотелось чем-то помочь, уберечь, поддержать. Поэтому он нахмурился, когда кто-то громко, яростно и беспардонно застучал в дверь. Ведь, судя по встревоженному лицу Валентины Аркадьевны, в гости они больше никого не ждали.

— Я открою, бабуль, — тотчас подскочила Василиса.

Конечно, Елисей пошел следом и замер позади девушки грозной тенью. Показалось, или обернувшаяся Василиса посмотрела на него с благодарностью?

— Доброго дня, — сказал плотный, лет шестидесяти, мужчина в зеленой рубашке и коричневых брюках. — Валентина Аркадьевна дома?

— Добрый день, Павел Юрьевич, — отозвалась девушка. — Помните меня?

— Василиса, что ли? — взмахнул рукой мужчина. — Весьма рад, что вы приехали погостить! Бабушку кликнете?

— Конечно.

Девушка вернулась на кухню, а Елисей протянул мужчине руку и представился.

— Хорошая погода сегодня, — сказал Павел Юрьевич. — Косят вон вовсю… А вы не местный, да? Я всех местных знаю.

— Я друг семьи. Приехал узнать, не нужна ли Валентине Аркадьевне помощь. — Елисей посмотрел на мужчину и добавил со значением: — Любого рода.

— А, — отозвался председатель, и ничего больше не сказал.

— Юрьевич, что случилось? — сказала появившаяся в коридоре Валентина Аркадьевна.

— Я по поводу замены труб, — дружелюбно ответил председатель. — Есть время поговорить о сроках? Очередь вот составляю.

Елисей несколько расслабился, но проводил вышедших на веранду пристальным взглядом.

— В том году он также очередь на замену подъездных дорог составлял, — сказала Василиса. — Всех записал, половина переругались в процессе — никто не хотел быть в конце, а в итоге никому ничего не поменяли.

Елисей фыркнул.

— Так чаще всего и бывает, но твоя бабушка, мне кажется, неконфликтный человек.

— Верно, — мягко улыбнулась девушка, — но свои границы умеет отстаивать получше нас. Так, а это что такое?

Елисей нахмурился: к дому подъехал черный «Гелик».

— Черти! — резко выдохнула Василиса, и хотела уже выскочить за дверь, но он перехватил ее за руку.

— Спокойно. Останься внутри. Я сам разберусь.

— Это наши проблемы, — упрямо сказала девушка, предприняв еще одну попытку просочиться на веранду, но он поцеловал ее руку, заставив удивленно распахнуть глаза.

— Не руби с плеча. Позволь мне. — И, вооружившись лежащим на видном месте топором, вышел наружу.

— Да потому что надо! Валь, ну, ты же сама понимаешь… — председатель не закончил фразу, уставившись на Елисея. — Прошу прощения?..

— Просите его у Валентины Аркадьевны, — сказал Елисей, чувствуя, что еще шаг — и он вляпается в отменное дерьмо. — Я так понимаю, дело не в трубах.

— Ох! — отозвалась женщина. — И ты туда же, Юрьевич! А ведь сколько лет друг друга знаем…

Из машины вышли молодцы в черном, и, по-хозяйски распахнув калитку, уверенной походкой направились в дому. Один лениво посмотрел на стоящий за забором джип Елисея и даже что-то сказал друзьям — наверное, пошутил, судя по их механическим ухмылкам.

— И этих привел? — возмутилась Валентина Аркадьевна. — Да что же ты творишь, Юрьевич?!

— Вернитесь в дом, пожалуйста, — как можно спокойнее сказал Елисей.

— Да вас еще ввязывать… — виновато начала женщина, но он ей улыбнулся.

— Не бойтесь. Я с ними поговорю от вашего имени.

Женщина приложила руку к груди с левой стороны, но внутрь все же зашла.

— Елисей, тебе-то какое дело? — предпринял попытку «договориться» председатель. — Не вмешивайся, хуже ведь будет!

Елисей закинул топор на плечо. Благодаря деду он отлично умел с ним обращаться.

— Мое дело — охранять покой этих женщин. Считай, я их телохранитель и жених Василисы по совместительству.

Павел Юрьевич нервно потер лоб, на котором уже проступили капельки пота, а тут и молодцы подошли.

— Э, мужик, ты чей будешь? Нам с Моргуновой поговорить надо.

— Валентина Аркадьевна сегодня гостей не принимает. И завтра тоже. Если вы по поводу участка — говорите со мной.

— Так, значит, — усмехнулся главный «шкаф». Ростом он был ничуть не ниже Елисея, да и в плечах широк. — Герой объявился! Фамилия Кощеев тебе о чем-нибудь говорит?

— Знаю я вашего хозяина, и о планах его осведомлен, — кивнул Елисей. — А вы раз и навсегда уясните по поводу земли Моргуновых: ни дом, ни участок не продаются ни за какую сумму. Если еще раз сунетесь к Валентине Аркадьевне или ее внучке — я обращусь напрямую к Окуневу.

Это был один из лучших следователей области, и Елисей действительно хорошо его знал.

— Кем еще напугаешь, дядя? — сказал крайний слева. — Ни Окуневу, ни самому Бастрыкину до этой дыры дела нет.

— Дыра у тебя в жопе, — отозвался Елисей. — А на доме скоро будут камеры.

— Что же, круглосуточно охранять будешь? — фыркнул главарь. — Тут, знаешь, то скота падеж, то пожары…

— Ребят, а давайте как-нибудь без этого? — попросил председатель. — Нет, значит, нет, — улыбнулся он Елисею. — Мы вас поняли. Поняли же, да? — И закивал амбалам. — Что-нибудь придумаем. Варианты ведь есть. Договориться же можно полюбовно! И деньги ведь хорошие дают, — он снова просяще посмотрел на Елисея. — Многие соглашаются!

— Как раз потому, что вы не оставляете выбора, — сказал Елисей. — Прессуете пожилых людей. Вам тоже хорошие деньги предложили?

— Попрошу не клеветать! — надулся мужчина. — Это статья!

— А, вот вы и вспомнили про уголовный кодекс. Отлично. Хорошо его знаете? Статья сто шестьдесят семь — умышленные уничтожение или повреждение имущества. Статья сто шестьдесят три — вымогательство. Статья сто шестьдесят два — разбой. Продолжать?

— Мы лишь разговариваем, — бросил главарь. — А вот вы встречаете гостей с топором.

— Вы находитесь на территории частной собственности и угрожаете. Если проломлю вам голову — это будет квалифицироваться как самооборона. — Он кивнул председателю, у которого был болезненный вид. — Надеюсь, мы поняли друг друга.

— Поняли, — сквозь зубы сказал верзила. — Кладбище тут неподалеку, мужик. Присматривай место поуютнее.

Елисей ничего не ответил и покосился на третьего, молчаливого, мужика: тот что-то разнюхивал возле сарая.

— У вас тут сено хранится? — гадко улыбнулся тот. — А не близко к дому-то? Пожароопасно, знаете ли. Кто-нибудь окурок кинет — и все. И место на кладбище никому не понадобится, бесплатная кремация будет.