Страсти Челси Кейн

ГЛАВА VIII

Входя в магазин, Челси услышала, как мелодично прозвенел колокольчик. Дверь, в которую к этому времени успели вставить зеркало, мягко захлопнулась за ее спиной. Посмотрев вокруг, Челси заметила, что лето пришло и сюда. В магазине стало светлее и просторнее. Вместо баночек с кленовым сиропом на знакомой полке расположились корзинки для пикника; объявления над газетным стендом приглашали на благотворительный ужин в честь Дня Независимости четвертого июля и на матч по софтболу местной лиги в поддержку Исторического общества Норвич Нотча.

В магазине, как и ожидала Челси, никого не было. Еще подъезжая к скверу, она увидела, как Мэтью Фарр садился в поджидавший его фургончик. Челси могла обойтись и без Мэтью, но вот кого ей действительно хотелось увидеть, так это Донну.

Она заметила легкое движение за кассовым аппаратом. Улыбаясь, Челси подошла к прилавку. Донна выглядела точно так же, как и в марте, только ее блузка, заправленная в юбку, была теперь с коротким рукавом и количество завитков, выбившихся из пучка волос, значительно увеличилось. Хмуря брови, Донна смотрела на экран компьютера, не замечая ничего вокруг.

– Добрый день, – поздоровалась Челси, но не получила никакого ответа.

– Э-эй, здравствуйте, – повторила Челси, и только когда она подошла ближе, Донна подняла голову.

На ее лице отразилось радостное удивление, она улыбнулась.

– Как поживаете? – спросила Челси.

Донна кивнула и вопросительно подняла брови.

– У меня все великолепно, – улыбнулась Челси. – Я приехала обратно. – Она на секунду состроила серьезную мину и низким голосом добавила: – По делам фирмы. – Затем, снова улыбнувшись, она сказала Донне: – У вас все так мило. – Челси бросила взгляд на витрину. – Мне так понравились ваши соломенные шляпки.

Шляпки были развешаны на подставке, стоявшей недалеко от полки с корзинками для пикника. Глядя на них, Челси представляла себе длинное платье из легкой ткани, вино, душистый хлеб и безмятежный полдень где-нибудь на берегу небольшой речки.

– Их делают у вас?

Донна махнула рукой, что могло быть истолковано, как и да, и нет. Челси ждала ее объяснения, но Донна не отвечала. На ее напряженном лице появилась растерянность. Она дотронулась до своего уха и покачала головой.

Внезапная догадка ошеломила Челси. Из-за своей невнимательности она поставила Донну в неловкое положение. Челси хотела извиниться, но не знала, что сказать.

Донна пришла ей на помощь. Жестом пригласив Челси зайти за прилавок, она очистила экран компьютера и ловкими движениями пальцев набрала фразу: "Извините меня. Я привыкла, что в городе все знают об этом, а вы – новый человек у нас".

Челси в свою очередь напечатала ответ: "Простите меня, мне следовало догадаться самой".

Донна набрала новую фразу: "Я могу читать по губам. Вам не нужно печатать".

"Я люблю печатать. Так где же делают шляпки?"

"Их делают в Вермонте. Это не совсем у нас, но близко".

"Они чудесные и очень романтичные".

Затем, с грустью посмотрев на Донну, Челси набрала на экране: "Но, к сожалению, я приехала не за ними, я и вправду здесь по делам".

– Я знаю, – с трудом произнесла Донна.

"Мне кажется, в таком городке, как ваш, ничего не утаишь".

"Вы еще не знаете нашего города".

"Звучит интригующе. Может быть, расскажете мне что-нибудь?"

"Не хочу быть побитой камнями на городской площади".

Челси улыбнулась. Времена публичных казней давно прошли, но в шутке Донны она услышала предостережение. Норвич Нотч ревностно хранил свои тайны от постороннего глаза. Челси не считала себя посторонней, но Донна ведь не знала, где родилась Челси. У них еще будет время, чтобы поделиться своими секретами, подумала она.

"Я все понимаю, – напечатала Челси и добавила еще одну фразу: – Мне нужна помощь". Когда Донна посмотрела на ее губы, Челси сказала:

– Я собираюсь часто приезжать в город. Было бы глупо каждый раз останавливаться в гостинице. Я хотела бы купить что-нибудь подходящее.

На самом деле Челси хотела снять небольшой дом или квартиру, но, оговорившись, не стала поправляться.

– Не могли бы вы порекомендовать мне хорошего агента по продаже недвижимости? В гостинице я отыскала адреса троих агентов.

Вынув записную книжку из сумочки, Челси прочитала:

– Мак Хевит, Бриан Долли и Эли Уипп.

Пальцы Донны забегали по клавиатуре: "Мак Хевит заговорит вас до смерти, из Бриана Долли и слова не вытянешь, а Эли Уипп будет во всем поддакивать. Лучший агент в городе – Рози Хаккер. Ее офис находится на Западной улице".

Челси понравился ответ Донны. "Спасибо, – напечатала она. – У вас есть в городе клуб здоровья?

"Такого у нас нет, но зато вы можете заниматься аэробикой каждое утро в шесть тридцать в подвале церкви. Приходите, может, вам понравится".

"Я никогда не занималась аэробикой".

"Это весело".

"У меня нет слуха. Я все время сбиваюсь с ритма", – напечатала Челси и тут же поняла, что допустила ошибку.

"Так же, как и я, – напечатала Донна, не замечая промаха Челси, и, ничуть не смутившись, продолжила: – Инструктор под музыку отбивает такт. Если я не сбиваюсь, то вы тем более не собьетесь".

Предложение Донны звучало заманчиво. Челси часто наблюдала за занятиями аэробикой, и всегда в группе попадались два или три человека, которые постоянно выбивались из общего ритма. Себя она сравнивала с ними. Нет, с координацией у нее все было в порядке, и она не могла пожаловаться на слабое физическое развитие, но двигаться под музыку Челси не умела. Обычно уверенная в себе, Челси терялась, когда дело доходило до танцев. Она боялась выглядеть глупо и поэтому предпочитала заниматься бегом.

Донна ожидающе глядела на нее.

– У вас большая группа? – спросила Челси. Показав ей десять пальцев, Донна напечатала: "И все – женщины. Я могу познакомить тебя с ними".

Ради такой возможности стоило согласиться, подумала Челси. Раз уж она приехала сюда с целью узнать как можно больше о Норвич Нотче, значит, чем больше людей она узнает, тем лучше. К тому же Донна так хорошо относилась к ней, что идея заняться чем-нибудь вместе понравилась Челси.

– О'кей, – сказала она, – но если я буду выглядеть посмешищем, будешь виновата ты.

Донна усмехнулась, но затем, посмотрев в глубину магазина сквозь стеллажи, внезапно стала серьезной. На ее лице появилось тревожное выражение. Челси оглянулась, но ничего не заметила. Донна с минуту смотрела на компьютер, потом напечатала: "Ты знаешь, кто я?"

"Донна Фарр", – появился на экране ответ Челси.

"Донна Плам Фарр. Оливер – мой отец".

Челси никогда сама бы не догадалась. Между ними не было никакого сходства не только во внешности, но и в характерах. Оливер был вечно раздраженным типом, в то время как Донна казалась почти ангелом. Непонятно, как Оливер мог быть отцом такой мягкой и спокойной дочери. Скорее всего Донна похожа на свою мать, ведь только святая могла ужиться с Оливером.

Донна набрала новую строчку: «Людям не понравилось, что он заключил с тобой договор. "Плам Гранит" – семейная компания, а ты – посторонний человек. – Она поколебалась, затем быстро набрала еще одну фразу: – Кое-кто считает тебя врагом".

– Ты тоже?

Посмотрев в глаза Челси чуть дольше, чем обычно, Донна отрицательно покачала головой.

– Я просто вложила деньги в компанию, – сказала Челси, – и хотела бы, чтобы мой вклад окупился. А значит, компания должна снова приносить прибыль. Разве не этого хотят все?

Донна кивнула и повернулась к экрану:

«Но "Плам Гранит" – это "Плам Гранит"». Ее руки задержались на клавиатуре, но затем опустились. Она взглянула на Челси.

– Я знаю, – сказала Челси.

Рассудком она могла понять все, но в ее душе оставалась неуверенность. Ей было незнакомо чувство неразрывной связи со своим родом, и она даже позавидовала Донне, которая ощущала свою принадлежность к Пламам.

– Что ж, – вздохнула Челси, – если твой отец и его люди выполнят свою часть обязательств, то через год я уеду.

Челси задумалась. Всего один год, больше ей и не потребуется. Если все сложится удачно, то к концу года у нее появится свой малыш, она выяснит, кем были ее родители и к тому же заработает хорошие деньги. Потом она могла бы по-прежнему работать в "Харпер, Кейн и Ку" или уехать куда-нибудь. Все зависело только от ее желания.

– Сейчас приедет, – сказал Оливер Джадду.

Он бросил телефонную трубку и положил руки на стол.

– Только что открыла два счета в банке, один – деловой, другой – личный. Джордж клянется, что она собирается пожить у нас.

Подперев щеку рукой, Оливер в унынии уставился в пол:

– Какого дьявола ей здесь нужно?!

Джадд тоже не мог этого понять. Его опыт подсказывал, что женщина, ищущая приключений, никогда не поехала бы в такое место, как Норвич Нотч. Она скорее уехала бы отсюда. Может, случилось так, что Челси Кейн потеряла нюх?

Или желание легкой наживы ввело ее в заблуждение и она оказалась ослепленной еще не существующими потоками долларов? Но чем больше Джадд думал о сделке, тем сильней захватывали его открывающиеся возможности. Безусловно, из гранита можно извлечь прибыль. Если закупить современное оборудование и правильно организовать маркетинг, то компания обязательно принесет доход. Другой вопрос, что он будет ограниченным. Женщина, подобная Челси Кейн, должна видеть дальше. Она могла бы найти десятки других фирм, где ей удалось бы обернуть деньги гораздо быстрее. Что же заставило ее выбрать маленькую гранитную компанию в Норвич Нотче?

– Все подготовил? – спроси Оливер у Джадда, просверлив его взглядом.

– Как всегда, – ответил Джадд.

Удовлетворенный своим ответом, он растянулся в кресле и почесал Бака за ухом. Долгое время он уговаривал Оливера купить новое оборудование и современную компьютерную технику, годами проталкивал идею о строительстве цеха по обработке гранита, но Оливер упирался, как осел, и не хотел даже слушать его. И вдруг все разом изменилось. Оказывается, даже такой скупец мог стать щедрым, если у него появлялись чужие деньги. Джадд, не теряя времени, заказал все необходимое, пока Оливер не передумал. У Джадда было великолепное настроение. Какой мужчина не мечтает организовать новое дело? В случае с Плам Гранит" правильнее было бы сказать "переорганизовать дело, но и здесь Джадд мог применить свои способности. Недаром же он закончил колледж в Питтсбурге и работал потом как проклятый целых десять лет. У него были и опыт, и знания, и наконец-то он мог применить их.

– Расс и его ребята начинают завтра работать на Моховом, – сказал он Оливеру. Моховой Гребень они наметили как место, где будет построен цех по обработке гранита. Там же находилась самая большая из действующих в "Плам Гранит" разработок камня, которого хватило бы еще лет на тридцать. – Он говорит, что к концу августа мы уже сможем запустить новый цех.

– А до конца июля он не успеет? – спросил Оливер. – Всех дел-то – поставить коробку.

– Коробку размером с две баскетбольные площадки с вентиляцией и опорами для тяжелого оборудования, причем одна из ее стен должна полностью открываться, а еще нужна изоляция и обогреватели, чтобы не прекращать работу зимой. Я уже не говорю о самом оборудовании, которое будет устанавливать специальная бригада.

– Мы должны обогнать ее.

– Обгоним.

Оливер хмыкнул. Через открытое окно до них донесся треск мотоцикла Хантера. Посмотрев на Джадда, Оливер спросил:

– Как он?

Лицо Оливера редко выражало что-нибудь, кроме безразличия, раздражения или презрения, и Джадд не переставал удивляться, когда оно вдруг становилось беззащитным.

– Ну так что ты скажешь? – потребовал Оливер неожиданно злым голосом. – Ты ведь должен за ним присматривать. Ты – мои глаза и уши и должен знать, чем он занят.

– Мы мало общаемся.

– Неважно. Ты хорошо его знаешь. Почему он стал таким раздражительным?

Джадда совсем не устраивала роль доносчика. Хантер был далеко не подарком, от него можно было ожидать чего угодно, но временами он становился безразличным и замкнутым. В такие дни Джадд жалел его. Разумеется, Оливер хорошо платил Хантеру. Кроме особых случаев, Хантер служил затычкой во все бочки, и Джадд всегда говорил, что Хантер хорошо справлялся со своей работой. Он разбирался в технике, знал, как обращаться с динамитом, и мог работать с любым оборудованием не хуже Оливера. Но Джадд видел, что на душе у Хантера неспокойно. Особенно заметно это становилось, когда на него нападала депрессия.

Джадд продолжал почесывать голову Бака.

– Ему не нравится контракт.

– Почему?

– Он считает, что над ним появился еще один начальник. Ему хватает и ваших указаний, а теперь еще и она начнет командовать.

Оливер хмуро взглянул а окно, из которого слышался шум приближающегося мотоцикла Хантера.

– Она его раздражает, что ли?

– Его раздражают все женщины.

С женщинами Хантер был прямолинеен и беспощаден. Многие могли подтвердить это. Он не мог с ними долго общаться, ему было просто наплевать на их чувства.

– Никогда бы не подумал, – глухо проворчал Оливер.

– Он злится, – сказал Джадд.

Не надо было быть великим психологом: стоило лишь посмотреть на лицо Хантера, и все становилось ясно.

– Что ему злиться? Я подобрал его на улице, отдал в хорошие руки, устроил в школу, купил одежду и дал работу. Я постоянно вытаскиваю его из дерьма, в которое он попадает. У него нет причин быть недовольным.

Джадд пожал плечами. Он не был обязан анализировать поступки Хантера, тем более осуждать их. Никто не знал всей правды о его прошлом. Его незаконорожденность была лишь одной из сплетен. Ходили и другие слухи. Джадд не гонялся за ними, но в баре "У Крокера" у многих развязывались языки. Если бы хоть немногое из того, что услышал Джадд за все эти годы, оказалось правдой, то следовало признать, что у Хантера имелись причины для злости.

Рев мотоцикла раздался совсем рядом, затем внезапно смолк. В то же самое время к офису подъехал зеленый "ягуар".

Бак поднял голову.

– Она приехала на этой своей машине, – пожаловался Оливер, украдкой выглядывая в окно. – У нее что, совсем в голове пусто?!

Толкнув входную дверь, Хантер прошествовал через приемную и без единого слова вошел в кабинет Оливера. Небрежно окинув взглядом помещение, он уселся в кресло перед окном спиной к присутствующим.

Появление Челси было гораздо более спокойным. Она остановилась, чтобы поговорить с Ферн, которая работала секретарем у Оливера вот уже тридцать лет и нервничала из-за появления Челси не меньше Хантера. Толку от Ферн становилось с каждым годом все меньше и меньше, но она с успехом компенсировала этот недостаток все возрастающей преданностью интересам компании. Джадд уверил ее, что потеря рабочего места ей не грозит, и надеялся, что Челси сделает то же самое.

По крайней мере, бывшая жена Джадда, обладавшая способностями незаурядного политика, поступила бы именно гак. Она ласково щебетала со всеми, кто мог ей пригодиться, причем интонации ее голоса изменялись соответственно поставленным целям.

Потом Челси вошла в кабинет, и Джадд, как и три месяца назад, почувствовал странный толчок в груди. Он не мог понять, что так привлекало его в ней – то ли зеленые глаза, которые он видел как в тумане, то ли чувственные губы, то ли стройные ноги или каштановые волосы, обрамляющие ее лицо.

Бак поднялся и подбежал к Челси, как к своей старой знакомой.

– Вы знаете, что люди думают, когда видят, как по нашему городу разъезжает такая вот машина? – с ходу начал Оливер. – Они думают, что в ней сидит высокомерный сноб, который всем хочет показать, как много у него денег! Вы этого добиваетесь?!

Губы, которые так нравились Джадду, дрогнули, но внешне Челси осталась спокойной. Джанин сейчас взорвалась бы от негодования, и Джадд знал бы, как ему нужно себя вести. Но Челси, казалось, застыла в нерешительности, как будто она ожидала вежливого, даже дружеского приветствия, а нарвалась на грубость. Джадду вдруг стало неудобно, словно нахамил ей он сам.

Челси нахмурилась и сказала, продолжая рассеянно гладить Бака по голове:

– Я совсем не хотела этого.

– Зачем тогда вам нужна такая машина?

– У меня нет другой.

– Ну так купите себе еще одну. Эта не годится.

– Какая же годится?

– Грузовик.

Джадд представил себе ее за рулем грузовика.

– Я что-то не могу представить себя в грузовике – сказала Челси.

– Тогда джип, – сказал Оливер и нервно махнул рукой. Понаблюдайте, на чем ездят люди, и сами все поймете.

Бак замер под рукой Челси и стал коситься на Оливера. Судя по всему, наглость последнего забавляла собаку.

– Хорошо, – сказала Челси, желая закончить дальнейшее обсуждение ее машины.

Умно поступила, подумал Джадд. «Ягуар» не был принципиальным вопросом, но Оливер в силу своего положения в городе должен был контролировать нравы и следить за соблюдением традиций. Спорить с ним было бесполезно.

Челси обхватила руками колено и посмотрела на спину Хантера. Тот и не подумал повернуться, тогда Челси перевела взгляд на Джадда. У него закружилась голова, когда он заметил нерешительность в ее взгляде. Джадд видел, что его глаза притягивали Челси, хотя она и пыталась отвести от них взгляд.

У него было богатое воображение.

Однако румянец на ее щеках Джадду не пришлось воображать. День выдался необычайно теплым, именно поэтому волосы ее сегодня так вились, а на лбу выступила легкая испарина.

Убеждая себя в том, что он должен видеть в ней делового партнера и только, Джадд встал и протянул ей руку:

– Добро пожаловать.

Рукопожатие Челси не было таким бесцеремонным, как у Джанин. Его бывшая супруга всегда считала важным с самого начала показать всем, что к ней нельзя относиться как к провинциалке. У Челси была сильная рука, но невозможно было не ощутить в ней удивительную мягкость, которая угадывалась и в ее губах. Она не пользовалась помадой, но естественный розовый цвет ее губ очень нравился Джадду, особенно когда она робко улыбалась.

Робко? У него было очень богатое воображение. Он не мог поверить, что подумал так.

– Спасибо, – поблагодарила Челси и снова положила руку на колени.

Грубый голос Оливера заставил ее оторвать взгляд от Джадда.

– Зачем вы приехали?

– Я подписала документы о партнерстве. Мой юрист отослал их с курьером позавчера. Вы их получили?

– Я их получил, но он ни слова не сказал о вашем приезде.

– Как же мы можем по-другому работать вместе?

– С помощью телефона или почты. – Оливер нервно качнулся в кресле, затем изрек: – Ваша часть работы касается только счетов и денег.

– Поэтому я здесь, – вежливо сказала Челси. – Я вложила немалые деньги в компанию и хотела бы видеть, на что они тратятся. Что же до счетов, то когда я унижу, на что идут мои деньги, то смогу работать более эффективно как посредник.

– Посредница, – сказал Хантер.

– О! Привет! – пропела Челси.

Повернув голову в ее сторону, Хантер предостерегающе посмотрел на нее и опять отвернулся.

Джадд наблюдал за ее реакцией. Челси производила впечатление женщины, способной постоять за себя. В какой-то момент ему показалось, что она поставит Хантера на место, но она промолчала.

Джадду стало интересно, находила ли она Хантера привлекательным. Он нравился многим женщинам, которых интриговало его безразличие.

– Сколько вы пробудете у нас? – хрипло спросил Оливер.

Челси потребовалась минута, чтобы сосредоточиться.

– Наверное, до конца недели. Меня ждет работа дома, а потом я вернусь на неделю, другую. Я буду работать и там, и здесь. Так что привыкайте, возможно, я буду оставаться у вас даже дольше. Я имею в виду, что наступило лето и в сити будет невыносимо жарко.

Джадд мог бы поклясться, что она импровизировала на ходу и что на самом деле у нее не было никакого плана действий. Это его удивило. Джанин всегда все планировала заранее. Он предполагал увидеть то же самое в случае с Челси Кейн.

Оливер помрачнел:

– Вы должны были предупредить нас заранее. Мы так не договаривались.

– Не вижу никаких проблем.

– Конечно, вы не видите, – перебил он. – Вы вообще не знаете, что здесь происходит.

– Вот поэтому-то я и приехала, – сказала Челси.

– Ну хорошо, а где вы собираетесь работать? Челси огляделась:

– Очевидно, не у вас, если вы не измените планировку. Вот эти коробки вам зачем? У вас генеральная уборка?

– Мы переезжаем.

– Переезжаем? Куда?

– В деловую часть города.

Одного взгляда на краешки ее губ Джадду было достаточно, чтобы понять, о чем подумала Челси. Центр Норвич Нотча вряд ли ассоциировался у нее с понятием "деловая часть города". Она подумала, что "деловой центр" Норвич Нотча находится в двух шагах отсюда, а также что кое-кто уже нашел применение ее деньгам.

– Я давно собирался переехать, – признался Оливер с подкупающей искренностью. – Нам предложили неплохое место на втором этаже в здании Швейной гильдии. Дом принадлежит уважаемым женщинам. Они как раз искали съемщика, чтобы на полученные деньги открыть бесплатную столовую для нуждающихся. Никто не спорит, дело важное.

– Его жена – председатель гильдии, – сказал Хантер.

Оливер уставился на его спину:

– Что же здесь такого?

– Ничего. Просто справка.

– Совсем неуместная справка. Дело в том, что, продав этот дом, мы оплатим целых пятьдесят лет аренды нового места. Они просят немного, а мы должны находиться в центре событий. – Оливер повернулся к Челси: – Там есть один кабинет для меня, один – для Ферн, один – для Джадда и Хантера. А вот где вы собираетесь работать, я не знаю.

Заявление Оливера не обескуражило Челси.

– Там есть третий этаж?

– Только заброшенная недостроенная мансарда.

– Вот и хорошо.

– Мансарда, я говорю. Чердак!

– Я архитектор. Мне постоянно приходится работать с мансардами.

– Недоделанная мансарда.

– Добавим изоляционного материала, сделаем несколько окон в крыше, установим две независимые спиральные лестницы, и мы почти удвоим площадь офиса, и все это – за ту же самую плату. – Ее глаза блеснули. – Представьте себе, сколько места у вас появится под склад. Подумайте о Ферн. Вы сможете очистить от макулатуры приемную и дать наконец бедной женщине свободно вздохнуть.

– Ферн не жалуется, – сказал Оливер.

– Возможно, она не знает, как это делается. Дайте время, я ее научу.

Джадд отдал ей должное. Она была деловым человеком, НО в городе ее вряд ли поймут.

– Только попробуйте, – предупредил Оливер, сжав руки в кулаки – и вас выкинут из города в два счета. Послушайте, мисс, то, что вы вложили деньги в компанию, не дает вам никакого права командовать здесь. Оставьте Ферн в покое.

Челси ехидно улыбнулась. Лицо Оливера потемнело.

– Что значит ваша улыбка?

– Она означает, что мне понравилась идея переоборудовать мансарду под свой кабинет. Если получится сделать ее достаточно светлой, то я смогу поставить там чертежный стол и спокойно работать. Вам понадобится много телефонов, как я догадываюсь. Мне же потребуется только две линии. Кстати, как насчет факса?

Оливер озадаченно посмотрел на Джадда. Тонкости организации офиса были его заботой.

– Я уже заказал факс, – сказал Джадд, – и компьютеры в каждый кабинет, включая те, что в каменоломне. Все они будут подключены в единую информационную сеть, и не нужно будет ездить, чтобы собрать данные отовсюду.

Компьютерами Джадд занимался в свободное время. Он заинтересовался ими еще в колледже и постоянно работал с ними в Питтсбурге. Возвратившись в Норвич Нотч, Джадд проводил ночи напролет составляя небольшие деловые программы, чем неплохо зарабатывал. В то же время он постоянно интересовался новейшими достижениями современной компьютерной техники. Оборудовать офис "Плам Гранит" было для него лакомым кусочком.

Челси поправила прическу:

– Я должна чувствовать себя потрясенной?

– Не стоит. У нас тут нет ничего сверхсложного. Технология этого и не требует.

– Пока не требует. Но в скором времени все может измениться. – Челси многозначительно посмотрела на Джадда. – Необходим ли ремонт на втором этаже?

– Небольшой.

– Вы уже начали? Джадд покачал головой:

– Только подписали договор об аренде.

– Когда мне можно взглянуть?

– Когда у вас появится желание.

Она согласно кивнула, обдумывая что-то. Пока она размышляла, Джадд рассматривал ее платье, которое так не понравилось Джорджу. Оно не было таким уж коротким, но открывало ее красивые ноги. Свободное и элегантное платье вовсе не выглядело непристойным. Джадд задумался, какого же размера на самом деле ее грудь.

Ему пришло в голову, что Челси подходит ему по росту: она была не такая низкая, чтобы он растянул себе мышцы шеи, если стал бы целовать ее, и не такая высокая, что ему могло бы показаться, что он целует амазонку, когда Челси спросила:

– Кто будет выполнять работу?

Работа. В новом офисе. Джадд пытался собрать разбегающиеся мысли.

– Рассел Ив. Он местный подрядчик.

– Хороший подрядчик?

– Я не стал бы приглашать его, если бы он был плохим.

– Даже если бы он был вашим двоюродным братом и крайне нуждался в работе?

Тут Оливер крякнул:

– Что за вопросы вы задаете? Здесь все связаны друг с другом и многие сидят без работы. Вы думаете, Джадд стал бы нанимать какого-нибудь бездельника?! Запомните, мисс: "Плам Гранит" работает с надежными людьми.

– Ну что же, мне приятно это слышать, – сказала Челси. – Мне как раз нужны рабочие для моего дома.

– Какого дома? – спросил Оливер, но Челси уже повернулась к Джадду:

– Сколько человек у Рассела Ива?

– Достаточно практически для любой работы.

– Какой дом? – повторил Оливер.

– Который я купила, – ответила Челси и задала следующий вопрос Джадду: – Они смогут одновременно работать и на вас, и для меня?

– Смогут.

– Какой дом?! – рявкнул Оливер.

– Болдербрук!

В повисшей тишине стало слышно, как работает вентилятор в приемной Ферн. Бак, шлепая лапами, перебежал к креслу Джадда. Хантер наконец повернулся. Челси недоуменно переводила взгляд с одного лица на другое.

Оливер медленно поднялся, и половица под его ногами жалобно скрипнула.

– Вы купили Болдербрук? – переспросил он. Джадд всегда втайне гордился тем, что мог читать по лицу Оливера его мысли, но сейчас он попал в тупик. Было неясно, испугался ли Оливер, удивился или пришел в бешенство.

Челси, должно быть, чувствовала себя не менее смущенной, видя, какое впечатление произвели ее слова. Она осторожно поинтересовалась:

– Что-нибудь не так?

– Зачем вы купили Болдербрук?

– Мне так захотелось, – сказала она, считая свое желание достаточно веской причиной.

Сколько денег у нее было, жители Норвич Нотча могли только догадываться. Джадд не был самым бедным из них, но прекрасно понимал, что ему далеко до нее.

– Вы отдали такие деньги, – недоверчиво произнес Оливер, – за дом, собираясь пожить в нем неделю, другую?

– Если я смогу работать в своей студии, то буду проводить здесь больше времени, чем в Балтиморе. Нет никакого смысла жить в гостинице. Мне нужен комфорт. Покупка дома – самое простое решение. – Джадд готов был поспорить, что в ее глазах блеснул озорной огонек. – Если, конечно, вы мне не предложите комнату в своем доме.

– Я вам вообще больше ничего не предложу! – объявил Оливер и спросил: – Кто показывал вам Болдербрук?

– Рози Хаккер.

– Так я и знал, – сплюнул он. – Чертова баба вмешивается в дела, которыми солидные люди занимаются уже не первый год! – Оливер не мог успокоиться: – Болдербрук! Что она может знать, если и не жила-то толком в городе?!

– Чем плох Болдербрук? – недоумевала Челси.

– Там только старая развалина.

– Я всегда мечтала пожить в старом фермерском доме.

– Он переполнен крысами.

– Его нужно обновить, – согласилась Челси. Джадд знал, что дому скорее требовался капитальный ремонт. Необходимо было полностью менять крышу, заново отстраивать веранду, проводить отопление и электричество. Кроме того, там не было ни кухни, ни ванных комнат, с полов и рам нужно было сдирать старую краску, а со стен – обои, не говоря уж о восстановлении разрушенного камина.

Все это Джадд увидел, когда восемь лет назад бегло осмотрел Болдербрук. С того времени заброшенный дом медленно разрушался под натиском ветров и дождей.

– Его не нужно обновлять, – прогремел Оливер. – Его нужно сжечь до основания.

– Дом не сгорит, – отметила Челси, – он ведь каменный.

Чем спокойнее она отвечала Оливеру, тем сильнее он раздражался.

– Не надо учить меня жизни, мисс. Решили купить тут дом, а ничего не знаете о нем. Если бы вы хоть немного соображали, то вы бы послушались знающего человека.

– Ремонт для меня не проблема.

– Одним ремонтом там не обойтись! – заорал он. – Там нужен охотник за привидениями! Дом кишит ими! Или Рози Хаккер не рассказала вам об этом?

Челси недоверчиво посмотрела на Оливера:

– Ой, правда?

– Пожалуйста, без "ой, правда". Дом кишит привидениями! Не так ли, Хантер?

– Да.

– Вы слышали? – сказал Оливер, обращаясь к Челси. – А теперь послушайте еще. Хантер сам слышал там голоса.

– Какие голоса? – спросила Челси.

– Голоса маленьких детей. – Оливер понизил голос. – Они живут там в стенах.

– Боже мой, – она повернулась к Хантеру, – вы действительно слышали там голоса?

Хантер молчал.

– Вы слышали их? – переспросила она.

Хантер смотрел на нее, как будто ожидая, что она сейчас рассмеется ему в лицо. Но Челси этого не сделала. Джадд отметил про себя, что любопытство было неотъемлемой чертой ее характера.

– Остальные постройки на ферме тоже кишат привидениями?

Хантер покачал головой:

– Только сам дом. Он, должно быть, имеет свою историю.

– Да, – согласился Оливер. – Все имеет свою историю.

– История рассказывает о том, почему там появились привидения?

– Конечно, раз они там живут.

Челси подняла брови, ожидая от Оливера продолжения, но его не последовало, и она повернулась к Хантеру:

– Вы знаете эту историю?

– Никто ее не знает.

– А что, в самом деле на ферме когда-то жили дети?

– Очень давно.

– Ферма пустует долгие годы, – сказал Оливер. – Нормальный человек не станет трогать ее.

– Вы и теперь слышите там голоса? – спросила Челси у Хантера.

– Последний раз я ходил туда, когда мне было пять лет. С тех пор я обхожу это место.

– Сколько же лет прошло?

– Тридцать два года.

– А, – Челси махнула рукой, – тридцать два года. Тогда все понятно.

– Люди до сих пор их слышит, – настаивал Оливер.

– Они угрожали кому-нибудь?

Теперь уже и Джадд хотел услышать его ответ. Голоса на заброшенной ферме были еще одним слухом, связанным с Хантером. Этот слух ходил в городе с тех пор, как Хантер впервые рассказал о голосах, да и другие тоже потом подтверждали, что слышали голоса. Правда, все они были в основном детьми, которые, набравшись смелости, забирались в дом темными безлунными ночами. Появление голосов объясняли самыми невероятными теориями, ни у одной из которых не было твердых доказательств. Но жители города предпочитали обходить Болдербрук стороной.

– Они никогда и никому не угрожали, – сказал Хантер.

Челси улыбнулась:

– Значит, они безвредные и нечего беспокоиться о них. Все еще улыбаясь, она посмотрела на Джадда:

– Я хочу отремонтировать этот дом. Рассел возьмется за такую работу?

Джадд подумал, что если Челси улыбнется Расселу так же, как и ему, то подрядчик сделает все возможное и невозможное. Джанин в свое время тоже могла так улыбаться.

– Я полагаю, возьмется.

– Она не может купить этот дом, – запротестовал Оливер.

– Когда он начнет? – спросила Челси у Джадда.

– Как только вы скажете, что от него требуется.

– Люди не будут там работать, – продолжал Оливер. – Место нечистое. Скажи ей, Джадд.

Джадд совсем не был в этом уверен, зато он хорошо знал, как нужна работа Расселу и его людям.

– Я хорошо заплачу, – пообещала Челси Джадду, не оставляя Оливеру никаких шансов. – Вы не могли бы договориться с ним и назначить нашу встречу, скажем, на конец недели? Он мог бы уже начать, пока я буду в Балтиморе, а когда вернусь, я представлю ему подробный план работ. Чем раньше он начнет ремонт, тем лучше.

Повернувшись к Оливеру, она сказала самым дружелюбным тоном, как будто он никогда и слова неприветливого ей не говорил:

– Могу ли я сегодня пригласить вас с супругой на ужин в гостиницу?

Оливер взглянул на нее, как на ненормальную:

– Зачем?

– Чтобы отметить начало нашей совместной деятельности.

– Зачем?

– Я хотела бы познакомиться с вашей супругой. И разве ей не любопытно познакомиться со мной?

– Нет. Вы – деловая женщина, а она не занимается никаким бизнесом.

– Очень жаль.

– Ничуть не жаль, – заявил Оливер. – У нас так заведено. Вам не о чем будет разговаривать.

– Как знать, – сказала Челси. – Мы могли бы найти общую тему для разговора.

– Пустая трата времени. Вы уедете через год.

– Вы так считаете?

– Я уверен. У Джадда пятьдесят незанятых рабочих ждут ваших заказов. Вы бы лучше подумали о них, чем устраивать праздничные ужины, мисс. И подумайте хорошенько о Болдербруке. Глупее я еще ничего не слышал. Только сумасшедший может жить там.

– По-моему, только сумасшедшие до сих пор верят в привидения, – сказала Челси и, повернувшись к Хантеру, добавила: – Вы ведь не верите в привидения, не так ли?

Джадд знал, о чем она сейчас подумала. Оливер был старше ее и находился во власти предрассудков, а Хантер был ее ровесником, и с ним она могла договориться быстрее. Джанин подумала бы точно так же. Она всегда очень логично подходила к любым проблемам, что делало ее хорошим адвокатом и несносной женой. По ее логике, все должно было решаться в пользу «я», а не "мы".

Хантер ничего не ответил, только сильнее сжал зубы.

– Значит, вы все равно собираетесь покупать этот дом? – прогрохотал Оливер.

– Да.

Он предостерегающе ткнул пальцем в ее сторону:

– Только не говорите потом, что я вас не предупреждал. Если что-нибудь там случится, будете виноваты сами. Все поняли?

Вечером Джадд подъехал к гостинице. Он редко заходил туда, но в этот раз рабочие пригласили его на вечеринку в честь бармена, который был их общим другом.

Из вестибюля он увидел Челси. Она сидела за крайним столиком и неторопливо ела, одновременно листая какую-то книжку. В больших круглых очках она выглядела просто очаровательно.

Если бы Джадд успел уже пропустить рюмку-другую, он обязательно подошел бы к ней. В конце концов, она была совсем одинока в чужом городе. У нее не было здесь ни друзей, ни семьи, и ему стало жаль ее.

Но он был абсолютно трезв и уверен, во-первых, что если Челси Кейн ужинала в одиночестве, то это был ее собственный выбор, и, во-вторых, что она, несомненно, была опасной женщиной, а у него хватало забот и без нее.