Страсть ей к лицу

Глава 20

Собравшиеся встретили его слова гробовым молчанием. Джулиана, миссис Мэнли и Джон уставились на Ащера с открытыми ртами. Первой пришла в себя бабушка:

— Ах, маленькие интриганы! Мне следовало догадаться, что Джейн что-то замышляет, когда упросила меня разрешить поехать к ее подруге Элизабет в Суррей. Раньше она не выказывала особой симпатии к этой леди. Но тем летом ничто не могло успокоить ее, кроме визита к Элизабет. Однако я ни на секунду не заподозрила, что между ней и Винсентом что-то есть! Со стороны казалось, что они едва друг с другом знакомы. Даже вернувшись домой после визита к Элизабет, она ухитрилась скрыть от меня все!

— Но почему? — удивилась Джулиана. — Думаю, вы были бы рады, что дочь вышла замуж за маркиза!

— Разумеется. Но отец Винсента ни за что не одобрил бы подобный брак! Его наследник женат на внучке какого-то баронета? Жалкого баронета! Мало того, он представить не мог, что Винсент женится на молодой леди с самыми скромными средствами, и притом далеко не красавицей. Он бы никогда этого не допустил. О нет, он метил куда выше! Помню, в то время ходили слухи о том, что он собирается устроить брак наследника с дочерью герцога Хейзелтина. По общему мнению, леди Анна была ослепительно красива и сказочно богата, но при этом надменна, спесива и наделена змеиным языком. Возможно... возможно, именно это подтолкнуло их поскорее обвенчаться. Они боялись, что маркиз станет действовать без согласия Винсента и тот окажется навеки прикованным к нелюбимой женщине.

Ашер кивнул и поднял одну из страниц, на которой Джейн описывала свою историю.

— Матушка именно так и написала. Они посчитали, что иного выхода, кроме как тайно пожениться, просто нет. — Он сочувственно взглянул на бабушку. — Она жалела о том, что не сказала вам, но они слишком боялись того, что если кто-то узнает о том, что они влюблены и собираются пожениться, отцу Винсента обо всем донесут, и он положит этому конец.

— И положил бы! — воскликнула миссис Мэнли. — Он был мерзкий, мерзкий, мерзкий человек!

— Не понимаю! — пожаловался Джон. — Если они поженились, почему никому ничего не сказали?

— Потому что Винсент был достаточно храбр, чтобы тайно жениться на моей дочери, но смертельно боялся признаться отцу в том, что сделал. Я ведь права, Ашер?

Ашер вздохнул и протянул ей несколько страниц, написанных Джейн.

— Да. Они были женаты почти три недели, когда Винсента убили. Несколько раз они тайно встречались, но опасались открыто жить вместе. Очевидно, я — результат одной из таких встреч.

— Но где она взяла кольцо? Видела убийство? Почему ничего не сказала тогда? Почему промолчала? — сыпала вопросами Джулиана.

— Опять же боялась, — ответила миссис Мэнли и, поймав недоуменный взгляд Джулианы, пояснила: — Вы просто не знали отца Винсента. Это был страшный человек. Его вспыльчивость была поистине легендарной. Очень немногие осмеливались ему противоречить. Легче и безопаснее было отступить. И это только укрепляло в нем уверенность в том, что все и всегда должно быть так, как он пожелает. Бертрам был немногим лучше. Они совсем запугали бедного Винсента.

Видя, что Джулиана до сих пор не убеждена, Ашер поспешил оправдать отца:

— Вспомни, они были молоды и всего боялись! Маме, было всего восемнадцать! Винсенту только исполнился двадцать один год. Собственно говоря, они поженились через две недели после его совершеннолетия. Тщательно все спланировали. Но из письма ясно, что хотя они были полны решимости пожениться, все же сильно опасались гнева маркиза.

— И были правы, — устало вздохнула миссис Мэнли. — Я была однажды в их доме, когда отец Винсента едва не избил до смерти лакея, потому что остался недоволен его услугами. Его кое-как оттащили от бедняги. Но были и другие случаи... Он избил кнутом конюха, парень навсегда остался калекой. Пусть Винсент был совершеннолетним, все же находился в железном кулаке отца. — Ее лицо стало жестким. — Если бы он узнал о свадьбе, он поначалу мог бы сделать хорошую мину при плохой игре, но если бы не сумел расторгнуть их брак, не поручусь, что Джейн осталась бы жива и родила первенца.

— Он бы не посмел! — запротестовала Джулиана.

— Неужели? — усмехнулся Ашер, подняв брови и показывая на письмо Джейн. — Мама собственными глазами видела, как Бертрам убил старшего брата. Слышала, как бабушка говорила, что спорить с Беверли опасно? Думаешь, маркиз Ормсби не смог бы убить неподходящую невестку?

— Но если никто не знал об этом браке, почему Винсента убили? — допытывался Джон.

Ашер отвел глаза. Письмо матери горело в мозгу огненными буквами. Она так живописала о той роковой ночи, что он словно сам был там, видел все глазами Джейн...

Они встретились на закате в старой сторожке, недалеко от дороги, ведущей в Ормсби-Плейс. Юное лицо Винсента было строгим и решительным.

— Знаю, нам следовало сказать отцу, но думаю, будет лучше, если я сначала его подготовлю. Объявлю сегодня вечером, что хочу жениться на тебе. Но утаю, что мы уже женаты. Пусть у него будет время привыкнуть к этой мысли.

— О, Винсент, почему просто не сказать ему? Мы ведь уже женаты. А вдруг я беременна? Нельзя больше тянуть! Ты должен открыть правду, — настаивала Джейн.

Винсент уныло смотрел в лицо любимой.

— Ты его не знаешь. Он подвержен приступам безумной ярости... Если он обо всем узнает, то изобьет меня до полусмерти. Да что там, просто прикончит. В отличие от тебя я прекрасно его знаю. Поверь, Джейн, так лучше всего.

— Тебе не обязательно признаваться во всем с глазу на глаз, — упорствовала Джейн. — Позволь мне поехать с тобой. Вместе мы все выдержим.

Но Винсент, побледнев, отчаянно замотал головой.

— Хорошо, в таком случае ничего не говори. Мама нас защитит. Мы можем послать ему записку, в которой объясним, что поженились. Если он даже лишит тебя содержания, не беспокойся, мама нас примет. — Видя его сопротивление, она не отступала: — Не будет же он жить вечно, любимый. А после его смерти ты вступишь в наследство, и титул, и деньги перейдут к тебе.

Но Винсент был тверд, как скала:

— Нет. Достаточно скверно уже и то, что мы поженились тайно и сбегаем из дома, чтобы лишний раз увидеться, словно делаем что-то предосудительное. Ты же сама сказала, что, возможно, беременна. Мы должны дать знать всему миру, что поженились, даже если наш союз разозлит отца. Я должен все сделать сам, ведь я мужчина.

Он криво улыбнулся.

Какой мужчина откажется претерпеть опасность ради любимой женщины?

Только когда Винсент ушел, Джейн увидела, что он забыл хлыст. Намереваясь догнать его, она села на лошадь и направилась из леса к большой дороге. Настали сумерки, и она уже хотела выехать на открытое место, но услышала впереди громкие рассерженные голоса. Спрятавшись за кустами, она увидела Винсента и Бертрама. Сначала она не поняла, из-за чего спорят братья, но потом стало ясно, что Винсент сказал Бертраму о своей женитьбе.

— Ты спятил, если воображаешь, что отец позволит тебе опозорить наше имя и жениться на этом ничтожестве! — прорычал Бертрам.

— Джейн не ничтожество! — холодно отрезал Винсент. — И отец меня не остановит. Я намерен сделать ее своей женой.

— Клянусь Богом, я всегда знал, что ты глупец! Ты можешь жениться на самой знатной девушке, а кого выбрал? Если пожелаешь, можешь взять девицу на содержание, но жениться?

— Могу я тебе напомнить, что ты говоришь о женщине, которую я люблю? — ледяным тоном бросил Винсент.

— О, избавь меня от слюнявых сантиментов! — рявкнул Бертрам. — Ради всего святого, подумай о том, что делаешь! Ни состояния, ни знатности, ни связей... Ну... будь она хотя бы красавицей, отец мог бы закрыть глаза на то, что у нее нет денег и родословной, но хотя она довольно хорошенькая, успеха в обществе ей не видать. Вот я уж точно женюсь не на деревенской мышке! Будет она богатой аристократкой или нет, но уж я точно выберу женщину, красивее которой не найдется во всем Лондоне!

— Поздравляю, — протянул Винсент и, задетый нелестным описанием Джейн, добавил: — Твоя жена может быть королевой Лондона, а вот моя уж точно станет маркизой Ормсби.

Бертрам выругался и, спрыгнув с лошади, набросился на Винсента. Братья покатились по земле. Бертрам, ловкий, как кошка, ткнул брата лицом в грязь и оседлал, сжимая ладонями его голову. Потрясенная внезапностью и яростью нападения Бертрама, Джейн словно окаменела, но почти сразу очнулась и, дав волю гневу, вонзила каблуки в бока лошади. В этот момент Винсент издал сдавленный крик, за которым последовало внезапное зловещее молчание. Джейн инстинктивно дернула за поводья, остановив лошадь, и в ужасе увидела, как Бертрам стоит над неподвижным телом брата. Мгновение постояв в нерешительности, он отряхнул одежду, исподтишка огляделся, вскочил на лошадь и уехал. К счастью, он даже не подумал вглядеться в темнеющую чащу, где пряталась Джейн.

— Когда Бертрам уехал, — хрипло продолжал Ашер, — матушка подошла к Винсенту, но он был мертв. Бертрам сломал ему шею. Думаю, она почти обезумела от скорби и ужаса, хотя признается, что не помнит, о чем думала в тот момент. На ее глазах только что убили мужа. Но одно было ясно: никто не поверит, если она назовет имя убийцы. Поэтому мама сделала все, что могла: взяла кольцо Винсента и записала увиденное и услышанное в ту ночь. — Он грустно усмехнулся, не представляя, до чего в этот момент был похож на отца. — Она подозревала, что беременна, и, вероятно, если и думала о чем-то, то лишь о, том, как защитить нерожденное дитя. Она пишет, что когда-нибудь ее сын отомстит за отца. — На его лице промелькнуло выражение горькой радости. — С самого начала она знала, что будет мальчик. Ждала того дня, когда сможет сказать мне правду и я смогу занять принадлежащее мне по праву место. Но мама решила открыть мне правду, только когда я стану взрослым. Не желала, чтобы я стал пешкой в руках семейства Беверли. Она признается, что жила в постоянном страхе, что они узнают, кто я на самом деле, и Бертрам Ормсби явится к ним в дом и отнимет меня у нее. А за этим непременно последовало бы известие о моей безвременной кончине.

— Но она умерла, прежде чем успела рассказать... — выдавила миссис Мэнли.

— Да, — растерянно пробормотал Джон, — и спрятала доказательства в столе, где много лет спустя отец нашел их и использовал, чтобы шантажировать Ормсби.

— Не суди отца, Джон! — строго воскликнула миссис Мэнли, — Он вез доказательства в Лондон, и ты должен верить, что рано или поздно он сделал бы все, как полагается.

— Не помню точно, как узнала обо всем, но мы пробыли там всего несколько дней, когда, приехав в деревню, я услышала его имя и узнала о недавней гибели. Я осторожно расспросила о несчастном молодом человеке и вскоре получила достаточно сведений. Он очень давно уехал из родной деревни и был последним в семье. Корделлы были мелкопоместными дворянами, респектабельная семья, но без земель, состояния и поместья. Узнав все о молодом человеке и его семье, я написала нескольким друзьям и соседям, что Джейн после головокружительного романа неожиданно вышла замуж за флотского лейтенанта, а я намерена оставаться в Корнуолле, пока ее муж не вернется из моря. Позже я написала, что Джейн, к полному своему восторгу, обнаружила, что беременна, а еще позже — что она безвременно овдовела! Когда родился Ашер, только мы с Джейн знали, что он вполне доношенный, а не семимесячный младенец. Конечно, если бы кто-то додумался проверить даты или места или поискать доказательства того, что брак действительно был заключен, наш обман, несомненно, раскрылся бы. Но ни у кого не было причин сомневаться в нашей истории... и больше ноги нашей не было в Ист-Ридинге.

— Вы очень рисковали, — медленно выговорил Ашер.

— Что делать? Не могла же я допустить, чтобы на моей дочери стояло клеймо шлюхи, а внука называли бы ублюдком! — свирепо прошипела миссис Мэнли. — И мы никому не причинили зла!

Джулиана поспешно сжала пальцы мужа:

— Ашер, прости, она права...

Губы Ашера дрогнули.

— Знаете, я подозревал, что с этим браком что-то не так. И был почти уверен, что не родился в законном браке.

— Я так и думала, — кивнула бабушка. — Ты всегда был проницательным ребенком.

— Н-не могу осознать, — заикаясь пролепетал потрясенный Джон. — Так, значит, ты — маркиз Ормсби?! А Ормсби... прости, но я не могу думать о нем иначе, как о маркизе.

— Нам нужно время, чтобы привыкнуть к переменам, — вздохнул Ашер, не зная, как относиться к тому, что отныне это он — маркиз Ормсби. Он оглядел сад, уютную комнату, вспомнил о роскоши Ормсби-Плейс и понял, что чувствовала Джулиана, покидая Роузвейл.

— Но что теперь делать? — спросил Джон, прерывая течение мыслей Ашера. — Мы не только нашли доказательства того, что Ормсби убил брата... твоего отца, но и узнали, кто застрелил моего отца. Пусть у нас не было свидетелей убийства, но судя по этим документам, вина Ормсби неоспорима. — Джон взволнованно пригладил густые волосы. — А теперь получается, ты законный наследник титула и всего, что к нему прилагается.

Ашер задумчиво кивнул:

— Установление моих прав на титул придется доказывать в лондонском суде. Что же до Ормсби...

В его глазах мелькнуло что-то, заставившее бабушку и жену тревожно переглянуться. Ничего не заметивший Джон сказал:

— Думаю, нужно сообщить обо всем сквайру, викарию и констеблю, и немедленно. Слишком долго все это держалось в тайне. — Лицо его мгновенно исказилось злобой. — У нас есть причина спешить. Если бы мой отец вовремя во всём признался, он бы остался жив. Ормсби знает о существовании доказательств, и до тех пор пока его гнусные деяния не выйдут наружу, Ашеру грозит опасность. Я хочу, чтобы негодяя наказали, пока он не причинил зла кому-то еще. Пора... нет, давно пора обличить убийцу! Немедленно едем к сквайру и все объясним.

Ашер с задумчивым видом кивнул:

—Да. Неплохое начало. Моему дядюшке давно пора пожать то, что он посеял.

Мужчины встали и приготовились к отъезду. Миссис Мэнли и Джулиана беспомощно переглянулись. Они боялись, как бы Ашер в горячке не натворил чего-нибудь страшного. Джулиана, вскочив, вскричала:

— Подожди! Я хочу знать, что ты намерен сделать с Ормсби!

— Да ничего, — невинно улыбнулся Ашер.

— Не лги мне! — почти закричала Джулиана, яростно блестя глазами. — Ты вел себя странно с того дня, как узнал про убийство отчима!

Она посмотрела на миссис Мэнли, ища поддержки.

— Мы с Джулианой обсуждали твое поведение в последнее время, — устало проговорила миссис Мэнли, — и убеждены, что ты собираешься отомстить Ормсби.

Ашер покачал головой, но это нисколько не убедило женщин. А его спокойное «я действительно собирался убить его» подтвердило все их страхи.

— Все это, — тихо добавил он, — было до того, как я считал, что убийство Деннинга стало его единственным преступлением... — Странное выражение промелькнуло на его лице и исчезло. — Теперь, когда я узнал, что он убил и моего отца, я передумал с ним расправляться.

Сбитая с толку Джулиана тяжело опустилась на стул.

— О чем ты? Я думала, что убийство твоего отца только усилит жажду мести.

— Ушам не верю! — объявил пораженный Джон. — Ты собирался убить Ормсби?!

Ашер кивнул:

— Совершенно верно. Собственно говоря, я планировал сделать это сегодня. Всадить ублюдку пулю между глаз.

— Но... сейчас ты этого... э... не планируешь? — с ужасом осведомился шокированный Джон.

— Нет. Это слишком легкая для него смерть.

— Но ты ведь не собираешься позволить событиям идти своим чередом, верно? — допрашивала его бабушка, зловеще прищурившись.

— Именно собираюсь, — не колеблясь откликнулся Ашер, изумленный таким решением не меньше остальных. — Бертрам все равно умрет, — пояснил он. — Либо от моей руки, либо от петли палача в Ньюгейте. Последнее я нахожу куда более привлекательным. Так живо и с такой радостью представляю, как он болтается на виселице!

— И ты этим удовлетворишься? — спросила миссис Мэнли, не скрывая скептических ноток в голосе.

Ашер глубоко вздохнул.

— Хочешь спросить, предпочел бы я быть тем, кто лишит его жизни? Да, конечно. Но попрошу вас на минуту задуматься. Вспомнить, что человек, которого мы знаем, богат, знатен, чрезмерно горд и занимает высокое положение в обществе. И все это благодаря исключительно тому, что он маркиз Ормсби. — Его губы изогнулись в зловещей улыбке. — А теперь представьте, что у него отобрали все. И что он стоит перед всеми достойными членами общества, и каждый знает, что он убийца, преступники самозванец... Его лишат всего, что имело для него смысл, он будет покрыт позором и унижен. — Ашер сверкнул глазами и подался вперед. — Подумайте: все, чего он хотел, все, что имело для него значение, исчезнет. Титул, положение в обществе, богатство, которого он так жаждал, еще до того как убил моего отца, — все это отнимут и отдадут мне. — Улыбка его стала еще шире. — Да, я мог бы прикончить его, но в таком случае он умер бы сразу. Но если я пожертвую быстрым удовольствием убить его, остаток дней Ормсби, до того момента как его повесят, будет сплошной пыткой стыдом и позором.

В комнате воцарилась мертвая тишина: слушатели живо представили, какими страданиями заплатит Бертрам за свои преступления, если Ашер не убьет его. Медленно, один за другим, они стали кивать.

Ашер выпрямился и глубоко вздохнул.

— А теперь, — объявил он, — думаю, мы с Джоном навестим сквайра.

Было уже поздно, когда Ашер вернулся в Фокс-Холлоу и даже не удивился, увидев, что в окнах горит свет, а бабушка и Джулиана сидят в гостиной. Обе выглядели такими же усталыми и осунувшимися, как он сам.

Улыбнувшись дамам, он сказал:

— Приготовьтесь к дьявольски жестокому урагану, который вот-вот разразится над нашими головами. — Он сел в кресло напротив дам и добавил: — У сквайра как раз был викарий. И я показал им кольцо и письма матери и Деннинга. Что тут началось! Вникнув в содержание документов, они немедленно потребовали послать за констеблем и еще полудюжиной других людей, включая твоего отца, Джулиана, и Касуэлла, чтобы рассказать им всю правду. Завтра мы с Джоном отправляемся в Лондон, где представим суду доказательства. И пока я сижу перед вами, констебль в сопровождении сквайра и нескольких джентльменов едет арестовывать Бертрама за убийство Деннинга и моего отца. Началось его схождение в ад.

Едва Бейкер объявил Ормсби, что констебль со сквайром и джентльменами стоят у входа, требуя, чтобы их впустили, тот понял причину неожиданного визита.

— Проси, — бесстрастно обронил он.

После убийства Деннинга дни для Ормсби проходили незаметно и без особых событий. Сначала он задумал сбежать, захватив золото и ценности, которые попадутся под руку, прежде чем кто-то узнает, что он сотворил. Невзирая на войну, он сможет добраться до континента, а там исчезнет в вихре, поднятом в Европе Наполеоном.

Кто знает? Может, ему удастся прекрасно устроиться.

Но потом, сознавая, что подписывает себе смертный приговор, он не смог заставить себя покинуть роскошь Ормсби-Плейс. Он Ормсби и, Бог видит, умрет Ормсби!

Вот уже несколько дней он ожидал появления констебля, однако постепенно в нем стал разгораться поначалу слабый огонек надежды. Проклятое письмо Джейн тридцать лет оставалось спрятанным. Кто может утверждать, что Деннинг не укрыл его и кольцо так, что их не найдут еще тридцать лет? Очевидно, что против него нет никаких улик, иначе констебль появился бы через несколько часов после гибели Деннинга. Только письма Джейн или Деннинга могли раскрыть его преступления, и пока их не обнаружат, ему нечего бояться. Что же, может, ему невероятно повезет и он второй раз выйдет сухим из воды. Но сейчас оказалось, что удаче пришел конец...

Ормсби встал, подошел к массивному письменному столу, сел на стул и оглядел комнату. Его затопило чувство привычной гордости. Да, его ждет позор, но сожалений нет.

Ормсби безжалостно усмехнулся.

Нет, никаких сожалений, и если бы довелось, он во второй раз убил бы Винсента, так же хладнокровно... А заодно нашел бы эту сучку Джейн и прикончил бы ее. А вот Деннинга, возможно, убивать не стоило. Наверное, лучше было расправиться с Ашером. Деннинг наверняка бы догадался, в чем дело, но ему можно было бы заткнуть рот деньгами. Тогда осталось бы время найти письмо и кольцо. А уж тогда Деннинг бы умер, и ему бы ничего не грозило. Но первым он убил не того человека...

Ормсби поморщился, испытывая невыразимое презрение к себе. И вот теперь приходится платить за ошибку.

Лицо его исказилось яростью. Отродье Винсента завладеет всем! И это сознание разъедало Ормсби, как кислота. Ах, если бы только он убил Ашера и сделал все, чтобы тот никогда не смог назвать себя маркизом Ормсби...

Услышав звук приближающихся шагов, он понял, что время вышло, и открыл средний ящик стола. Он почти с нежностью взглянул на дуэльный пистолет с дорогой серебряной инкрустацией.

Бейкер постучал в дверь.

— Войдите, — спокойно откликнулся Ормсби, подняв пистолет.