Свадебное путешествие

34

— Поздравляю с праздником Пятого июля! — воскликнул Бен, когда солнце хлынуло в спальню с бревенчатыми стенами. — Надеюсь, что ты меня не возненавидишь сегодня.

Она моргнула, проснулась, и первое, что увидела, — его глаза, большие, озабоченные, темно-зеленые от беспокойства. Он нагнулся к ней, но держался на расстоянии, словно уважая ее территорию.

— Возненавижу тебя? — Джулия хотела его успокоить, однако сама подумала: что будет потом? Она дотронулась пальцами до его бороды, слегка погладила, словно талисман. — Я могла бы возненавидеть себя, Бен, если бы у меня было время обдумать все… но ненавидеть тебя? Нет. Ты не виноват в том, что все это случилось.

Он усмехнулся.

— Я не думал об этом, когда просил тебя остаться, однако должен признаться, что с первой же встречи мечтал об этом.

— Правда? — Ее пальчик прошелся по широким, чувственным линиям его рта. — Ты тоже вообще-то поразил меня, — призналась она. — Но… — Она села, слегка нахмурившись. — Я не могу допустить, чтобы наши отношения стали постоянными.

Он пристально поглядел на нее, и его лицо сделалось непроницаемым.

— Ты не можешь сделать их постоянными… почему?

— Это трудно объяснить. — Она посмотрела на стены, украшенные фотографиями и акварелями диковинных растений, благодаря которым строгая спальня приобрела более веселый вид.

Бен поцеловал ее голое плечо, вызвав в ней дрожь.

— Хочешь попытаться?

— Нет. Не сейчас. — Она отодвинулась, пытаясь принять будничный вид. — Пожалуй, мне требуется время на раздумья, Бен. Видимо, мне не следовало тебя искушать, раз я еще совсем не готова к таким отношениям.

Он возразил ей совершенно невозмутимо:

— Ты вовсе меня не соблазняла. Ты занималась со мной любовью, Джулия, и вполне активно, могу добавить.

— Тело вышло из-под контроля, — торопливо проговорила Джулия. — Бен, я слишком поспешила… Я даже не сняла еще своего обручального кольца.

— Я это слишком хорошо чувствую, черт побери.

— Бен, я не готова еще считать многолетний брак с Джеем делом прошлого.

К своему крайнему неудовольствию, она заплакала. Крупные, соленые слезы катились по ее щекам, падая на накрахмаленные простыни.

— Прости, — бормотала Джулия и продолжала рыдать, промокая глаза краем простыни. Бен не обнял ее. А ведь время как раз было бы подходящим для утешительного объятия. Вместо этого он даже слегка отодвинулся от нее и просто смотрел.

Наконец Бен заговорил, но каждое слово падало свинцовым грузом.

— Я не могу подсказать тебе, как быть с твоим вдовством, — сказал он. — Я едва понимаю, как сам преодолел свою ситуацию, и даже сегодня не уверен, все ли делал правильно. Может, и нет.

— Но по крайней мере тебя отделяет от потери любимого человека столько лет… — всхлипнув, прошептала Джулия.

Бен кивнул.

— Это верно.

— Так что ты не станешь строго меня судить, оттого что у меня продолжаются проблемы?

— Я никогда тебя не судил. — И все-таки он не прикоснулся к ней, а вид его показался ей отчужденным.

Она испытала большое облегчение. Они снова могли, если необходимо, оставаться просто друзьями, пока Джулия не разберется со своими чувствами к Джею. Да, сейчас ей это казалось самым подходящим выходом.

— Ты очень милый, — сказала она. — И, если говорить честно, сексуальный, и мне хочется… ну, неважно, чего мне хочется. Сейчас мне лучше всего пойти домой, чтобы я могла прийти в себя.

— Конечно. — Казалось, на его лицо набежала черная туча. — Вероятно, тебе хочется зажечь свечу по Джею.

Она настолько поразилась, что уставилась на него.

— Что?..

Бен резко встал и скрылся в ванной.

— Я хочу принять душ. Говорить мне больше не хочется, — донеслось оттуда.

Джулия осталась лежать на широкой кровати, закутанная в простыню, которую она намочила своими глупыми слезами. Она поплакала еще немного, и на нее нахлынула волна грусти, причину которой Джулия не могла понять.

Кто знал, что мужчины могут быть такими ранимыми, думала она в тот же день, беспокойно мечась по дому, не находя себе места.

Она решила, что у нее нет времени на сожаления. Взглянула на обручальное кольцо, надетое ей на палец Джеем, и, почувствовав укол вины, быстро отвела взгляд на большую пачку гравированных свадебных приглашений, которые лежали в столовой в коробках.

Что ж, она займется сейчас тем, что станет надписывать конверты. Но прежде нужно убраться в комнатах и продумать, где разместить всех приехавших издалека гостей во время свадьбы Кристи…

Думать некогда. И вот она погрузилась в миллион домашних дел, которыми рано или поздно все равно нужно было заняться.

…а ее тело предавало хозяйку, вспоминая счастливые упоительные мгновения.

Порой внезапные вспышки воспоминаний возвращали ее в прошедшую ночь, и тогда пульс начинал бешено колотиться; она ощущала слабость во всем теле.

Это казалось несправедливым. Однако она уже научилась отодвигать подальше чувственные воспоминания и желания, напоминая себе, что она бабушка и очень занятая делами мать невесты.

Я могу это сделать, думала она. Я могу забыть на некоторое время про великана, чей рот горячий и нежный, чья борода поднимает меня на новые высоты экстаза, а чей…

О Боже! Снова ее щеки пылают.

«Пора принять еще раз холодный душ, Джулия», — решительно подумала она.

Она вернулась к роли бабушки в следующее воскресенье, когда к ней приехали на день внуки — Эмили, Даниэла и младенец Фидо. Их родители отправились на пикник, в котором участвуют только взрослые, и Джулия с восторгом осталась с малышами.

Особенно теперь, когда ей требовалось занять мысли и тело.

— Бабушка, иди сюда! — кричала Эмили. — Мы будем плавать! — Джулия вышла к ним на заднюю лужайку, где они наполнили маленький надувной бассейн, который она купила прошлым летом как раз для таких визитов.

— Пусти меня, — захныкала Даниэла. — Бабушка, она ничего мне не дает.

— Почему вы все время ссоритесь, девочки? Кузины должны любить друг друга. — Джулия держала на руках младенца и улыбалась от восторга. Лучшего занятия, чем сидеть с тремя внуками, она просто не могла себе представить.

Даже когда проснулась в объятиях Бена… нет, не о том она думает.

— У тебя все лицо красное, бабушка. Ты что, обгорела на солнце?

— Да, немного. Недавно я была на озере.

Прошло четыре дня, как она утром покинула дом Бена, и с тех пор с ним не виделась. Правда, Джулия знала, что он уехал на Лонг-Айленд на похороны друга. Он оставил в ее почтовом ящике записку, что нанял соседского мальчика, чтобы тот кормил рыбок и заботился об Иване. Также упомянул и о том, что если они с Кристи захотят взять собаку, то им достаточно будет сказать об этом мальчику.

— Иван больше нам не нужен, — заявила Кристи, когда вернулась с Кейпа. — Слава Богу, Минди давно не давала о себе знать.

Солнце жгло вовсю, и Джулия радовалась прохладе, сидя в тени раскидистых деревьев. Ее внучки, забавные пухленькие девчушки в ярких купальниках, осторожно влезли в бассейн. Но и тут вели себя по-разному. Смелая Эмили туг же подпрыгнула и шлепнулась в воду, словно в морской прибой. Даниэла, более робкая, стояла и никак не решалась окунуться.

Вскоре они опять поссорились, и когда Джулия их разняла, то внезапно подумала, как же ей ухитриться и оставить их, чтобы зайти в дом и разогреть бутылочку для маленького Тома. Пожалуй, придется вытащить девочек из воды, потому что оставлять их одних, даже на несколько минут, она боялась.

И тут услышала стук калитки. Неужели Эйприл или Бетани вернулись раньше времени с пикника?

Но это оказался Бен, уверенно шагающий через двор, высокий и великолепно выглядевший… в аккуратных брюках и просторной белой рубашке. Ее сердце забилось.

— Привет, мистер Бен! — радостно закричали девочки. Они успели привязаться к добродушному великану за то время, что провели в работе по саду и постройке беседки. — Смотрите! Мы умеем плавать…

— Привет! — ответил им Бен. Улыбка, как всегда, освещала его лицо, но на этот раз в ней не было привычного веселья. — Здравствуй, Джулия.

— Добро пожаловать домой, — сказала она, с трудом выталкивая слова. Она была поражена, встретившись с ним так неожиданно. Как ей хотелось поцеловать его, прижаться к мощной груди, но она тут же подавила эти желания.

Бен сел рядом.

— Как дела? — спросил он.

— Хорошо, Бен, а как у тебя? Было тяжело?

Он кивнул, сразу превратившись в усталого и приунывшего человека. Джулия понимала, что сейчас он не станет говорить на эту тему, что ему скорее всего требуется отвлечься от печалей последних дней.

— Что это за милые леди? — шутливо поинтересовался он, когда девочки подбежали поближе и встали перед ним. — Неужели это наши знаменитые цветочницы?

— Да! — с восторгом завизжали малышки.

Джулия наблюдала, как Бен с большим умением справляется с девчушками. Он пообещал провести их по участку и сказать названия разных цветов.

— Спасибо, Бен. Мне нужно забежать на минутку в дом, чтобы разогреть малышу молочную смесь.

Роль бабушки становится гораздо приятней, если рядом есть кто-то вроде дедушки, подумалось ей. Говоря по правде, из Бена получился бы прекрасный дедушка…

Он пробыл у нее весь день, и Джулия была благодарна ему за это. Вечером он соорудил маленькие деревянные качели для девочек и подвесил их на толстом суку клена.

— Я люблю мистера Бена, — с жаром воскликнула Эмили.

— Я люблю его больше! Намного больше, чем она!

«Иногда мне кажется, что я тоже люблю его», — подумала Джулия, стараясь не смотреть на большого и умелого мужчину, который сумел сделаться таким незаменимым в ее доме.

Она опустила лицо пониже, кормя малыша, когда тот принялся за вторую бутылочку. К этому времени солнце уже село, во дворе поселилась блаженная прохлада, и она решила устроить для всех приятный холодный ужин на свежем воздухе.

Как приятно сидеть возле дома, особенно когда двор полон красивых цветов, начиная от редких сортов гибридных роз и кончая пестрым ковром однолетников, которые выглядывали повсюду из травы.

Она задумалась. Быть может, она станет скучать по дому, когда продаст его и переберется в квартиру. Ей придется оставить не только дом и благоухающий сад, но и Бена… Сможет ли она сделать это? Все так сложно.

Впрочем, она, несомненно, скучала без него все эти четыре дня. И тут уж сомнений не оставалось.