Свадебное путешествие

5

«Будущая невеста, — набирала Джулия на компьютере, — является дочерью миссис Джулии Максвелл из Стоунвелла, штат Коннектикут, и покойного Джея Максвелла…» Она сидела у себя в конторе и должна была заниматься распечаткой годового школьного бюджета, а вместо этого вносила завершающие штрихи в объявление о помолвке для «Стоунвелл Уикли Стар».

— Кто это тут занимается на работе личными делами? — пропел из-за соседнего стола слегка тягучий голос.

— Позор мне! — Джулия продолжала набирать текст.

— Ведь не мне же. — Селена Малруни изобразила на своем пухлом и забавном лице ангельскую невинность. Несмотря на пятьдесят лет, на ее по-детски веснушчатом лице не было ни единой морщинки. Каштановые волосы, уложенные в аккуратную прическу, контрастировали с беспорядочными кудрями Джулии.

— Ну и не смущай меня. — Джулия набирала дальше: «Бракосочетание состоится в саду возле дома, принадлежащего матери невесты, в сентябре текущего года…»

Ей не приходилось напрягаться, составляя объявление, ведь уже дважды проходила она через этот ритуал. Даже не дважды, если учесть ее собственную свадьбу много лет назад. И ей нравилось считать себя бывалой матерью невесты.

Селена дождалась, пока Джулия закончит, и спросила:

— Что, неужели все уже зашло так далеко?

— Да тебе это на самом деле не интересно. — Джулия включила принтер и вывела один экземпляр объявления.

— Интересно. Расскажи.

Джулия поглядела на коллегу, очень быстро превратившуюся в подругу, хотя Селена только в прошлом году начала работать в школе на Марбл-стрит. Каждый день они работали бок о бок, и у них появилась привычка делиться почти всеми своими новостями.

— Говоря по правде, — призналась Джулия, — я пытаюсь изображать радость по поводу всей этой свадебной кутерьмы — хотя мне и пришлось отказаться от поездки в Грецию — но кто жалуется?

— Уж, конечно, не ты, Джули, — с невозмутимым видом заметила Селена.

Джулия вздохнула.

— Впрочем, ты имеешь право сетовать. Ведь тебе тоже пришлось от нее отказаться.

— Да, это был удар. Но ничего, переживем. Греция от нас никуда не денется.

Подруги решили отложить поездку до будущего года.

Со слабой улыбкой Джулия продолжала:

— И я теперь добросовестно стараюсь участвовать во всем безумии, которое происходит на моем участке.

— Не думаю, что это так трудно. — Селене, любительнице подобного времяпрепровождения, легко было говорить. — Ты только представь себе, Джулия, как зато будет красиво потом. К тому же эти труды повысят стоимость твоего дома, не забывай.

— Верно, — вздохнула Джулия и выглянула из высокого окна кабинета. Дождь перестал, стоял апрельский день с резким ветром и холодным, хотя и ярким солнцем.

— Ну? Так в чем же на самом деле состоит твоя проблема?

Джулия удивленно обернулась.

— Почему ты думаешь, что есть еще какая-то проблема? Просто я стараюсь изо всех сил привыкнуть к новой ситуации. А нашу поездку мы все-таки осуществим на будущий год…

— Я говорю не о поездке в Грецию, дорогуша. — Селена понизила голос, чтобы ее не мог слышать директор школы, сидящий в соседнем кабинете. — Просто вижу, что в этой ситуации со свадьбой тебя что-то беспокоит.

— Чепуха.

— Не пытайся что-то скрыть от меня. Я тебя знаю, Джули, может быть, лучше, чем все остальные. В конце концов, кто тут сидел и подавал тебе неделю за неделей бумажные платки, чтобы ты промокала слезы, а?

— Неужели это было? — недоверчиво улыбнулась Джулия. — Неужели бумажные платки? Мне? Неделю за неделей?

— Не заговаривай мне зубы. Что тебя гложет? Тебе не нравится этот женишок Джереми?

— Да что ты! Джереми мне нравится. Парочка словно создана друг для друга. Я так и вижу, как они вместе разобьют в один прекрасный день гигантский дендрарий — или начнут издавать каталог редких сортов роз, которые можно заказать по почте.

— Да? Ну, если тебе нравится парень, тогда что?

На столе у Джулии зазвонил телефон, и она метнулась к нему, довольная, что может уклониться от ответа. И после этого пустилась в длинный разговор с секретаршей из соседней школы. А когда положила трубку, Селена, казалось, совершенно забыла, о чем они недавно говорили.

— Селена… — На этот раз Джулия сама начала разговор. — Ты права. У меня есть причина для беспокойства.

— Давай-ка поболтаем об этом за кофе, — предложила Селена, доставая из ящика стола кекс домашней выпечки. — Пора нам сделать перерыв, верно?

— Такой отвратительный тип, — исповедовалась Джулия несколькими минутами позже, когда они сидели в комнате отдыха для учителей; банановый кекс уже был нарезан, а кофе налит в кружки с толстыми стенками.

— Почему ты так говоришь?

— Потому что мне нужно его ненавидеть, вот только, кажется, у меня не слишком это получается! — Джулия заставила себя рассмеяться. — Ты ведь знаешь, как я не люблю возиться в саду, и все, что он делает, мне отвратительно. Вот только сам он приятный мужчина — не знаю… это нелегко объяснить…

— Подожди-ка. Дай разобраться, — медленно сказала Селена. — Почему тебе нужно ненавидеть своего соседа — человека, который уже давно дружит с твоей дочерью?

— Мои объяснения, вероятно, покажутся тебе бредом параноика, но порой у меня появляется безумное ощущение, что Кристи пытается свести нас друг с другом. Что-то вроде сватовства.

— Неужели? — Пухлое лицо Селены расплылось в широкой улыбке. — Сюжет становится все интересней.

— А я не хочу в этом участвовать! Представляешь, этот тип и впрямь вчера пригласил меня в ресторан.

— Какой негодяй! — торжественным тоном заявила Селена. — Я просто в шоке.

— Не нужно так говорить. — Слезы выступили на глазах у Джулии. — Я до сих пор чувствую себя замужней женщиной. И не желаю испытывать никакого интереса к другому мужчине…

Селена подалась вперед.

— Подожди. Так ты намекаешь на то, что все-таки испытываешь какой-то интерес к этому садовнику?

— Нет!

— Не верю тебе, Джули. По-моему, ты очень даже интересуешься этим мистером… как там его зовут? Бен?

— Бен Вилсон.

Селена замолчала, с интересом разглядывая кусок кекса. Ее молчание начало раздражать Джулию, потому что она прекрасно понимала, что творится сейчас в голове подруги.

— Ты ошибаешься, Селена. Меня он вовсе не интересует.

Селена улыбнулась и кивнула, продолжая молчать.

— Ты считаешь себя умудренной женщиной, — разнервничалась Джулия, — и принимаешь меня за какую-то девчонку, у которой начинает кружиться голова просто оттого, что на нее обратил внимание добрый и симпатичный мужчина.

— Ах, он еще и такой? Восхитительно!

— Он такой громадный, что напоминает медведя. Иногда даже выглядит неопрятным — нет, не грязным, а просто слегка неряшливым.

— Понимаю. Большой и косматый медведь, обаятельный, веселый, холостой и, кажется, интересуется тобой — х-м-м.

— Селена, прекрати. Ты ведь знаешь, что у меня вовсе нет никакого желания заводить романы и даже смотреть на других мужчин. Уж по крайней мере в ближайшие четыре или пять лет. Если не до конца жизни…

— Верно. Торопиться некуда.

— Почему ты дразнишь меня? Помнишь, что говорили психологи? Что вдовы часто совершают ошибки в первые два года. Нам требуется соблюдать осторожность!

Селена закатила глаза к потолку.

— Ты и впрямь должна соблюдать осторожность, Джулия. А то еще, упаси Бог, найдешь невзначай свое счастье.

Джулия знала, что бесполезно выражать негодование. Вспышка гнева лишь еще больше убедит Селену, что подруга таит в себе нежеланные романтические чувства к Бену Вилсону.

— Пожалуй, возьму еще кусок кекса, — проворчала Джулия. — И на будущий год вместо поездки в Грецию мне придется отправиться в круиз для желающих похудеть.

— Только без меня, — заявила Селена, с удовольствием поглощая кусок за куском, как делала это всегда. — Меня устраивают лишние килограммы. Хоть за мной и не бегает косматый и милый медведь.

Джулия отвернулась и не удостоила подругу ответом.

В пятницу на той же неделе пара охваченных нервной дрожью рук развернула местную газету на странице светской хроники. Дело происходило в коричневом автомобиле.

«МИСС КРИСТИ МАКСВЕЛЛ ОБРУЧЕНА…» — гласил заголовок, а ниже помещалась фотография: мисс Кристи Максвелл сияет радостной улыбкой, мистер Джереми Креншоу стоит рядом, положив руку ей на плечо.

Дрожащие руки аккуратно сложили газету, так что наверху осталось лишь объявление о помолвке.