Сыграем в любовь (СИ)

Глава 14

Впервые Макс гулял по Вологде выспавшийся и неуставший. Сдержанное северное лето настраивало на лирический лад, в голове исподволь складывались стихотворные строки, уезжать не хотелось. Макс прошёлся по улицам, осмотрел город с высоты колокольни, взглянул на домики с резными палисадами из старой песни, и теперь стоял на высоком берегу узкой речушки, думая о странностях жизни. Его никак не покидал рассказ Олега Думинского, к которому он всё-таки поехал, чтобы узнать правду о фотографии таинственной блондинки. Что его вдруг сподвигло, наконец, сделать это, Макс не знал, но подозревал, что умопомрачительный, разрывающий все стереотипы, безумный по своей спонтанности секс с незнакомкой на вечеринке у… Макс даже не помнил, у кого. Его позвал туда кто-то знакомый. Макс поехал только потому, что там ничто не предвещало набившего оскомину пафоса и гламура. Обычная отвязная молодёжная тусовка на чьей-то родительской даче. Как в студенческие времена. Это было интересно. Огромный участок и эти сосны за домом. Его так и манило окунуться в кромешную тьму между их стволов. Точно что-то толкало навстречу ей. Темно, хоть глаз выколи, только звёзды меж сосновых ветвей на ясном небе. Впечатлает, аж мурашки по коже. И тут появилась она. Макс не видел её лица, только гибкую фигуру и облако мягких волос. Её белая юбка светилась в темноте, выдавая очертания стройных, таких соблазнительных ног. Уж Макса было не удивить женскими прелестями, но почему-то именно сейчас у него всё замерло внутри, как у подростка, впервые увидевшего обнажённую девушку. Незнакомка встала и запрокинула голову. Макс нервно сглотнул. Он ясно представил, что именно так она откидывается назад на пике сексуального наслаждения. Девушка повернулась к нему спиной, и Макс решился. Он убеждал себя, что, если она скажет «нет», он сразу исчезнет, но незнакомка была словно соткана из желания. Податливая, мягкая, точно воск, она отдалась ему без тени жеманства, поддавшись своему женскому естеству, данному ей природой. А потом она ушла. Оставив после себя лишь шорох белой юбки и шлейф терпких духов. Молния. Так сказала она, шутливо отозвавшись на его сценический псевдоним. Видимо, она думала, что он не заметит, но Макс чётко услышал, что сначала она произнесла первую букву своего настоящего имени. А…

Макс задумчиво смотрел на течение реки, провожал взглядом малюсенький прогулочный кораблик, слушал, как звонят колокола в храме на противоположном берегу. «Кто же ты, Молния? Аня? Алла? Алина? Как твоё имя?». Впрочем, он точно знал, что она и есть Молния. Молния, поразившая его в самое сердце, которое до сей поры было занято лишь образом с фотографии. Макс понимал, что это чушь, бред, абсурд! Случайный секс на вечеринке! Первый раз что ли? Только подобных ощущений он не испытывал ни разу. Грёбаный поэт. Реальная, земная девчонка — не вариант. Непременно нужна интрига, тайна, и, желательно, непреодолимая преграда. Острых ощущений ему что ль в любви не хватает? Почему его вечно несёт не пойми куда? Нужно, чтобы кто-то огрел его по голове рационализмом и здравым рассудком.

Макс нашёл знакомый номер.

— Егич? Слушай, я приеду к тебе с утра. Нет, давай ты не будешь сегодня нажираться, а дождёшься меня. Есть разговор. В Вологде. Да, опять. Давай при встрече. Всё, покеда.

Егор оказался молодцом. Встретил друга в полдень умытый, гладко выбритый, с ясными, трезвыми глазами. Максу не терпелось рассказать, что ему удалось узнать от Олега Думинского. История потрясала романтичностью и драматизмом. Егор слушал раскрыв рот. Подумать только! Отец Олега — просто злой гений какой-то. Настолько влюбиться в женщину, чтобы похитить её у мужа и сжечь её дом, чтобы пленнице некуда было возвращаться. Удивительно, что никто не погиб. Трупов на пожарище не обнаружили. Только бедная женщина так об этом и не узнала, наутро покончив с собой. Макс не поленился, поехал на место, где стоял дом. Участок до сих пор пустовал. На груде обгорелых брёвен росли тонкие берёзки, а высокая трава напрочь скрывала все свидетельства того, что когда-то здесь жила большая, дружная семья. Максу стало жутко. Такая страшная судьба оказалась у его красавицы с фото. Казалось, он всё узнал, только почему на душе его не спокойно, словно история до сих пор не закончилась? Олег рассказывал обо всём невозмутимо, даже находя забавной роковую страсть его отца.

— Я мелкий был, когда папашу убили. У него с моей маман была мимолётная связь, не более. А точнее, просто перепихнулись по пьяни. А когда он почуял, что запахло жареным, решил, что нужно всё кому-то оставить. — Олег громко заржал. — Прикинь, как мне повезло? На халяву такое бабло! — Разомлев от кубинского рома, он доверительно прошептал, — А, знаешь, сколько народа ему должны были? Почти все! Крутой был батька мой. Хотел бы я так же.

Последнее признание Макс пропустил мимо ушей. Судьба женщины с фотографии была ему интересна гораздо больше. Потрясённый, он постарался поскорее распрощаться с Думинским. Теперь стены этого дома давили на него, словно впитали злобу и жестокость его прежнего владельца.

Егор выслушал друга с вниманием. Задумчиво закурил, выпуская в потолок сизые колечки дыма.

— Об этом бы книгу написать.

— Жутковато, да?

— Триллер… А её семья точно уцелела?

Макс пожал плечами.

— Вроде, говорят… Найти бы их.

— Зачем? Ты хотел выяснить, что это за баба? Выяснил. Успокойся теперь.

Максим вытянул ноги и потянулся в кресле.

— Надо бы, конечно.

— Лучше Молнию свою найди. Пользы будет больше, — усмехнулся Егор.

— Это точно, — Макс сладко улыбнулся, вспоминая изгибы тела таинственной незнакомки. — Душу бы продал, чтобы побыть с ней хотя бы ещё раз.

— Она так хороша?

— Если честно, я вообще не понимаю, в чём прикол. Вроде бы обычный секс. Разница только в том, что я не видел её лица. Но такое чувство, словно именно эту женщину я ждал всю жизнь. Разве так бывает?

— Напиши песню, — усмехнувшись, посоветовал Егор.

— А и напишу. — задорно отозвался Максим. — Ночная молния. Так и назову.

Через несколько часов слова сами сложились в стихотворные строки.

Молния в ночи,

Только не молчи,

В голове звучит

Скерцо.

Вспыхни хоть на миг,

Страсти странной блик,

Ты в моё проник

Сердце.

Арина оставила мужа в полном недоумении, внезапно собрав детей и сорвавшись с ними на Валдай. Ей было наплевать, что подумает Марк. Она отчаянно нуждалась в единении с природой, чтобы прислушаться к себе, осознать, что происходит в её душе. Марк с сомнением взглянул на жену, но всё же попросил у отца ключ от большого дома. Арина не хотела стеснять брата, да и Лидия согласилась поехать с ней, чтобы помочь с детьми в дороге. Арина вела машину напряжённо, постоянно уговаривая себя быть внимательней. Они ненадолго остановились в Твери, погуляли с мальчиками на детской площадке, накормили их и перекусили сами, а потом продолжили свой путь. Лидия подрёмывала рядом со спящими мальчишками, а Арина время от времени поглядывала на них в зеркало заднего вида и улыбалась. Чем дальше она уезжала от Москвы, тем спокойней становилось у неё на сердце. Скоро она увидит брата, его жену и малышку, погладит мохнатую Феню, сходит на озеро и вдохнёт ароматы леса. Надо было ехать раньше. Чего она так долго сидела дома? Впрочем, тогда она не узнала бы Грома и не испытала бы ошеломляющего, потрясающего восторга, который до сих пор никак не отпускал её, и от которого она и бежала в девственные леса Новгородчины.

Приехали они к вечеру. Здесь темнело позднее, чем в Москве, и, когда Арина заглушила мотор, сумерки только-только начали окутывать всё вокруг. Последнее время непоседливый Гриша капризничал и елозил в своём кресле, и у Лидии никак не получалось занять его надолго. Поэтому, едва его освободили от ремней, он сполз на порог машины, вымазал свои светлые штанишки и, оказавшись на земле, принялся прыгать по траве, как маленький козлёнок. Арина осторожно вынула Витюшу. Он зевал от насыщенного кислородом воздуха и, хлопая глазёнками, удивлённо осматривался вокруг. Арина набрала номер брата.

— Ванюш! Мы приехали! — радостно сообщила она.

Иван прибежал быстро. Он порывисто обнял сестру, расцеловал обоих племянников и прыгнул в машину, чтобы с пульта открыть ворота и заехать внутрь. Арина чувствовала себя среди родных. Оказалось, она почти забыла, каково это. Надо же. А ведь она всегда думала, что её любовь к мужу способна затмить всё на свете. Как же здорово, что она приехала! Эти места вылечат её разбитое сердце и обязательно вправят съехавшие набекрень мозги.

Две недели Арина пребывала в полном блаженстве. В дом вернулась Галина для уборки и готовки, и Лидия, более не обременённая ничем, целиком и полностью предалась заботам о детях, дав Арине полную свободу. Впрочем, Арина с радостью возилась с мальчиками, брала их на озеро, рассказывала про цветы и деревья. Дядя Иван показал им козочек, коровку и курочек, которых до этого они видели только на картинках. А добрая Феня тут же признала ребят за своих щенков, облизывала их и скулила, если не находила мальчиков рядом.

Арина снова начала дышать полной грудью, наслаждаясь свободой. Она не должна была притворяться, что всё в порядке, что ничего не случилось, что муж ей не изменил, а она не встретила Грома. Можно было просто жить и думать о чём заблагорассудится, грустить, смеяться, вздыхать или плакать. Никто не лез ей в душу, не пытался разгадать её мысли, да и ей не приходилось ничего скрывать.

О Громе она думала больше всего. Иногда она пересматривала в интернете его клипы, вспоминая, как его дыхание обжигало её шею, как он шептал что-то в порыве страсти, как касался её кожи, словно перебирая струны невидимой гитары. Свидетелями их любви были только звёзды на чёрном бархате неба, да вековые сосны, о чём-то шумящие в вышине. Теперь в душе Арины поселилась маленькая тайна, которая согревала изнутри, давала повод мечтать и желание жить дальше.

Арина была разумной девушкой, и не ждала продолжения их отношений. Хорошенько подумав, она поняла, что не будет искать встреч с Громом, для которого, скорей всего, она была одной из многих. Пусть это останется только приятным воспоминанием, маленьким приключением, о котором она с удовольствием станет вспоминать в старости, а ещё маленькой тайной местью изменнику-мужу. Арина была убеждена, что очень скоро острота впечатлений сотрётся, и только лёгкий привкус порока будет снова и снова вызывать на её устах немного грустную улыбку. Арина успокоилась, лишь перед сном позволяя себе помечтать о сладких объятиях Макса Грома.

Когда на пороге её дома появилась рыдающая Дашка, Арина насмерть перепугалась, что в её отсутствие в Москве произошло что-то страшное. Даша бросилась к подруге и уткнулась в её плечо, содрогаясь от рыданий.

— Господи, пошли уже в дом, — запричитала Арина, сообразив, наконец, что, случись что, ей бы позвонили. — Как ты вообще добралась?

— На поезде до Новгорода, — вся дрожа, всхлипнула Даша. — Потом на такси.

— Больная на всю голову, — по-доброму покрутила у виска Арина. — Галь! Приготовьте чаю с мятой, пожалуйста. Пошли, лягушка-путешественница, я тебе комнату покажу.

Вскоре Даша пришла в себя. Она приняла душ, переоделась в лёгкую тунику и чувствовала себя совсем другим человеком. С наслаждением прихлёбывая чай, она сидела в гостиной, поджав под себя босые ноги, и с благодарностью смотрела на Арину, которая с терпеливой улыбкой ожидала, когда подруга ей поведает о причинах своего странного поступка. Наконец, Даша поставила чашку на журнальный столик.

— Ариш, наверное, я дура, что приехала к тебе. Но, ты ж знаешь, мне больше не к кому.

— Дашка, ты ненормальная. Напугала меня до жути. У нас же Крис в больницу на операцию легла. Я чуть с ума не сошла от страха. Что там у тебя произошло?

На глазах Даши вновь появились слёзы, и Арина тут же предостерегла её:

— Только не начинай. Ещё одного потопа я не выдержу.

Даша улыбнулась. Подруга всегда могла её развеселить. Даже удивительно, что когда-то Арина казалась ей странноватой деревенской простушкой.

— Он спит с ней, — выдохнула она.

— Кто он? И с кем спит? — не поняла Арина.

— Дэн. Спит с Жанкой.

Арина нахмурилась.

— С Жанкой? С моей сестрой?

— Ты знаешь другую Жанку?

И, захлёбываясь словами, словно боясь передумать, Даша вывалила всё, что мучило её последние несколько часов.

— Я пришла домой пораньше. Голова разболелась. Посетителей всё равно мало было, и я закрыла магазин. Слышу характерные звуки. Я думала, Дэн порнушку смотрит в моё отсутствие. Хотела поржать над ним, захожу в спальню, а там… Порнушка… Только живьём… Она скачет на нём, как ошалелая, стонет, как заправская шлюха. Дэн меня не увидел. Зато она… Думаешь, её хоть на секунду смутило моё появление? Да ни чуточки! Даже с ритма не сбилась. Зыркнула на меня глазищами своими, губы облизала и давай орать громче прежнего. Арин, ты мне скажи, как мне развидеть её прыгающие сиськи? А? Я как глаза закрою, там они.

Арина не знала, что сказать. Она чувствовала себя виноватой. Словно это она не воспитала младшую сестру, не доглядела, не вбила в её глупую голову нормы морали.

— Идиотка, — только и прошептала Арина. — Малолетняя идиотка…

Ночью они лежали на огромной кровати в спальне, держась за руки. С болью в голосе Даша шептала и шептала, выплёскивая всё, что причиняло ей страдания.

— Мы с ним так давно вместе. Я знаю, что он раздолбай, что на него нельзя положиться, но с ним весело, он добрый и, по-своему, обаятельный. Я уверена, что он всегда любил меня. Или мне это так казалось? Хотя нет, любил. Когда мы ссорились, он всегда просил прощения и возвращался, а ведь мог запросто уйти. И пожениться предложил он первый. Я часто сердилась на него, он реально меня бесил. Потому что вроде здоровый лоб, а ведёт себя, как ребёнок. Но это, наверное, меня в нём и покорило. Непосредственность. Я делала для него всё: готовила, что он захочет, в постели позволяла всё, что он захочет, даже футбол смотрела и искренне пыталась вникнуть в это месиво мужиков в трусах. А он… Он, оказывается, совсем не ценил это.

— Дашуль, может, по своей дури он это? А?

Арина сама не верила в то, что говорила, вспоминая, как они с Марком буквально за шкирку стащили Дэна с её шестнадцатилетней сестры. Но ей так хотелось приободрить подругу.

— Знаешь, что самое обидное? — вздохнула Даша, — Я никак не могу перестать думать, что Жанка не единственная. Я их просто застукала. А что там было до неё? Ох, Дэн… Я согласилась не заводить ребёнка ещё какое-то время, лишь бы только для него ничего сильно не поменялось после свадьбы.

— Может, оно и к лучшему, — пробормотала Арина и, чуть помолчав, добавила, — Марк мне изменял тоже.

— Да ты что! — нарушив интимную тишину в голос воскликнула Даша.

Арина рассказала ей обо всём: о присланном видео, о сбивчивых оправданиях Марка, о том, что любовь её умерла. А ещё… о том, что никак не может перестать думать о Громе.

— Ты бросишь его? — спросила Даша, и в её вопросе явно звучала надежда услышать ответ и на свои сомнения.

Арина помедлила с ответом, ещё раз прислушиваясь к себе.

— Пока нет. Какая у меня альтернатива? Просто где-то жить одной с детьми? Меня это, конечно, не пугает, но как представлю эту делёжку имущества, аж жуть берёт. Мой отец столько сделал, чтобы обеспечить нас. Он умер, уверенный, что Марк обо мне позаботится. Поэтому и оставил бизнес именно мне. И пока я не знаю, как сделать так, чтобы вести дела и в то же время не пересекаться с Марком. В общем, мы с ним повязаны основательно.

— Понимаю, — вымолвила Даша и замолчала.

Арина не тревожила её, понимая, что подруга анализирует, сопоставляет две похожие и такие разные ситуации, пытается не заглушить в эмоциях голос рассудка, и, в то же время, внимательно выслушать сердце…

Наутро Гриша проснулся вялым и капризным. Лидия не могла заставить его поесть и никакими уговорами невозможно было его вытащить на улицу. А через пару часов у него поднялась температура.

— Ещё бы, — ворчала Лидия. — Набегается за целый день, вспотеет, а в доме окна нараспашку — сквозняк.

— Лидия, не переживайте вы так, — успокаивала её Арина. — Все дети болеют. Это не страшно. Я соберу трав, полечу его. Здесь такие можно сборы сделать! Даже не представляете!

— Арина, что ж вы, как бабка старая, ей Богу, — всплеснула руками Лидия. — Его к врачу надо. Антибиотики чтоб назначил.

— К врачу успеется, — поддержала подругу Даша. — Аринка здесь с детства жила. Нечего ребёнка травить.

— Да ну вас, — махнула рукой Лидия. — Делайте вы, что хотите. Всю жизнь так лечились, а у вас молодых одно шаманство на уме.

— Всё будет хорошо, — с уверенной улыбкой заверила её Арина. — Если что-то будет тревожное, я обязательно свожу Гришу в город. Там чудесный фельдшер работает, она меня давно знает.

Арина принялась потчевать Гришу отварами из малины, шиповника, солодки, зверобоя и тимьяна, давала дышать гвоздикой, мазала носик облепиховым маслом, и мальчик, на самом деле, пошёл на поправку. Отвар хорошо справлялся с высокой температурой, а здоровый, сильный организм успешно боролся с болезнью в целом. Через пять дней Гриша был практически здоров, и Лидия признала своё фиаско.

— Арина, вы настоящая знахарка, — восхищённо воскликнула она. — Я обязательно должна забрать в Москву ваши лечебные сборы. Пошлю дочери. Пусть детей лечит.

— Да не вопрос, — засмеялась Арина. — Соберу свеженьких травок, насушим, пока погода хорошая. Будет у вас лекарство на целый год. А что уже отцвело, у Валюшки попрошу. Они с Ваней, наверняка, запасов наделали.

Единственное, что беспокоило Арину, это кашель Гриши, который никак не хотел проходить. По ночам она часто слышала, как мальчика мучают удушливые приступы. Она ставила в спальню аромо-лампу с маслом гвоздики и мяты, это давало Грише некоторое облегчение, но, в целом, проблему не решало. Наконец, Арина сдалась.

— Всё, завтра везу его в город. Я узнала, фельдшер принимает до полудня. Пусть послушает его.

— Правильно, Арин, — согласилась Лидия. — А то парнишка сильно страдает. Не спит нормально.

С вечера Арина собрала сумку. Положила папку с Гришиными документами, свой паспорт на всякий случай. С ней поехала Даша, а Лидия осталась с маленьким Витьком.

Это было удивительно, но полная женщина-фельдшер с химическими кудряшками на голове тут же узнала Арину.

— Боже мой! Арина Григорьева! Собственной персоной! А это кто у нас? — Она наклонилась Грише, опасливо жавшемуся к ноге Арины. — Ишь, черноглазый какой. В отца, небось?

— Точно, Зоя Матвеевна, — улыбаясь, подтвердила Арина. — Он тут у меня болел. Вроде со всем справились, а кашель никак не желает уходить. Может, посмотрите?

Зоя Матвеевна уселась за свой стол и деловито повернула к себе монитор компьютера.

— Та-а-ак… — её пальцы неловко защёлкали по клавишам клавиатуры. — Вот ведь, Ариш, поставили нам эти компьютеры, а мне разобраться в них — наука хуже высшей математики. Пока забью всё, полдня пройдёт. А с нас требуют. На бумажках-то быстрее было.

Арина ждала терпеливо. Гриша пристроился у неё на коленях, сосредоточенно наблюдая за большой тётей.

— У вам полис московский, конечно? — спросила Зоя Матвеевна.

— Ну да. Это ведь не проблема?

Фельдшер замотала головой, от чего её кудряшки весело запрыгали, точно пружинки.

— Не-е-е. При разовом обращении не важно. Давай сюда полис и свидетельство о рождении.

Арина достала из сумки папку, не глядя, вынула из неё документы и протянула врачу. Та сосредоточенно запыхтела, забивая данные в компьютер.

— А чегой-то? — вдруг замерла она, — Парень приёмный что ли?

Арина даже не поняла, о чём это она. Потом сообразила.

— Ой, правда! Я же вам не сказала! Это сын моего свёкра. Внебрачный, так сказать. Мы с мужем его себе взяли.

— В смысле… свёкра… Тут отцом указан Вернер Марк Ильич, ему сейчас, если не ошибаюсь, — женщина задумалась, считая, — двадцать шесть…

У Арины всё смешалось в голове. Она ничего не понимала. Она, действительно, за эти несколько месяцев ни разу не видела документов Гриши. Просто не было повода: Марк решал все вопросы.

— Можно взглянуть? — робко попросила она.

Удивлённая Зоя Матвеевна протянула ей свидетельство о рождении.

Так и есть. Отец: Вернер Марк Ильич. Мать… У Арины всё поплыло перед глазами… Лебедева Елизавета Андреевна…