Сыграем в любовь (СИ)

Глава 15

Арина не помнила, что наплела Зое Матвеевне. Наверняка, та подумала, что она сумасшедшая, и от вызова органов опеки или полиции её спасло только то, что фельдшер знала её с самого детства. Арина показала ей паспорт, в котором стояла печать, свидетельствующая, что Марк Вернер её муж, рассказала, что Елизавета Лебедева — та самая женщина, которая родила свёкру Гришу, и Марк, видимо, таким образом оформил документы, а сама Арина и не заглядывала в них до сих пор. Так себе история получилась. Но Зоя Матвеевна своё дело знала: заглянула Грише в горло, послушала его и, заверив, что ничего страшного нет, дала несколько рекомендаций. Взяв с Арины обещание приехать снова, если будут вопросы, она отпустила её с Богом.

Арина пулей вылетела из кабинета, таща под мышкой упитанного Гришу. Даша ждала её в коридоре.

— Пошли, — коротко скомандовала Арина и решительно двинулась к выходу.

Даша едва поспевала за ней, хотя шагала налегке.

— Ариш, ты чего так втопила? — бормотала она ей вслед. — Не на гонках же.

Арина издалека открыла замок машины, запихнула в неё упирающегося Гришу, которому именно сейчас приспичило поиграть на детской площадке, и, буквально впрыгнув на водительское кресло, с шумом захлопнула дверь, будто за ней кто-то гнался. Тут подоспела и Даша.

— Ты можешь сказать, что случилось? — запыхавшись, спросила она. — Что-то с Гришей?

Арина обернулась к ней.

— Знаешь, кто его родители?

Даша опешила.

— Н-ну… Илья Семёнович, ты говорила…

— Марк! — выпалила Арина.

— Чего-о-о?

— Марк и Лизон! Прикинь? — Арина громко, истерично расхохоталась, — Не, ну я бы поверила, если бы Марк всеми правдами и неправдами смог оформить Гришку на нас. Типа мы его родители. Но нет! В свидетельстве о рождении чёрным по белому написано: Лебедева Елизавета Андреевна. И выдано это свидетельство в русском посольстве в Хельсинки!

— О-фи-геть… — только и смогла произнести ошеломлённая Даша.

— У!!! У!!!! У-у-у-у! — загудел Гриша, изображая работу мотора.

— Сейчас поедем, малыш, — сказала ему Арина и включила зажигание.

— А я думаю, что за баба, с которой он мне изменял? — продолжила она, выруливая на улицу. — Теперь точно понимаю: Лизка! Она исчезла куда-то перед нашей свадьбой. Все говорили, уехала к родителям. А она, видимо, в Финляндии прохлаждалась, и муженька моего, кобеля поганого, ждала. А он и рад в командировки ездить. Я, дура, никак понять не могла, что там можно месяцами напролёт делать? Детей, блин! — Арина раздражённо засигналила зазевавшемуся на светофоре водителю.

— Спокойней, Ариш. Ты за рулём, — напомнила подруге Даша.

Арина постаралась взять себя в руки.

Даша потом думала, что чудом в этой поездке никто не пострадал. Благо, ехать было недалеко. А Арина схватила Гришу в охапку и сунула его встречающей их Лидии, точно это был кулёк с продуктами. Арина бросилась в спальню и разразилась рыданиями. Даша предпочла оставить её одну. Она бережно взяла Гришу на руки и приласкала малыша. Она была уверена, что Арина одумается. Мальчик ведь ни в чём не виноват. Поначалу чуть опешив от резкости матери, Гриша быстро пришёл в себя и принялся вырываться. Не в его правилах было долго сидеть неподвижно. Даша спустила его на землю, и он деловито потопал по дорожке к беседке, где стояла корзина с игрушками.

— Что с Ариной? — шёпотом спросила Лидия. — Она сама не своя.

Даша только махнула рукой. Стоит ли откровенничать с няней о тайнах семейной жизни её хозяев?

Слёзы закончились, и Арина просто лежала на кровати, обняв себя руками, словно пытаясь согреться, хотя день был необычайно тёплый. Перед её мысленным взором проплывали эпизоды последних двух лет. Встреча с Марком, его бархатный, ласковый взгляд, их первая близость на берегу реки, волшебная зимняя свадьба, забавная встреча на гонках после возвращения Марка из первой командировки… Скорее всего, именно тогда Лиза и забеременела. А Арина скучала, изнывая от тоски. Марк был великолепен: такое самообладание! А какая у них была ночь! Потом родился Витёк. Марк так жалел её, уставшую, измученную уходом за слабым, капризным ребёнком. Разве можно быть настолько лицемерным? Арина не смогла подавить тяжёлого вздоха, чувствуя, как вместе с ней уходят остатки любви к мужу. Потом умер папа. И вскоре она узнала об измене. Всё. На этом её семейное счастье окончательно умерло. Всё, что произошло дальше только дополняло картину.

Арина вспомнила ласки Грома. Тело её заныло в тоске. Она жаждала тепла, как тронутый весенними заморозками нежный росток, чтобы набраться энергии и расцвести. Жаль, что всё закончилось так быстро. Гром пророкотал раскатом, завибрировал в груди, заворчал где-то там, в глубине туч, и затих. Гроза ушла, так и не разразившись целительным дождём.

С улицы донёсся счастливый визг Гриши. Арина встала и подошла к окну. Мальчик топотал по лужайке, догоняя мячик, который пинала ногой Даша. Арина невольно улыбнулась. А Гриша вдруг замер, поднял голову, словно угадав её присутствие и, обнаружив Арину в окне, протянул ручку и звонко закричал:

— Мама!!!

Из глаз Арины снова брызнули слёзы. Только на этот раз это были слёзы счастья и любви. Гриша впервые назвал её так. Она помахала мальчику, развернулась и бросилась вниз. Опустившись перед малышом на колени, она поцеловала его пухлую щёчку. Арина не представляла, что будет делать дальше, как жить со своим ужасным знанием, но Гриша был её сыном, и никакие бумажки её в этом не переубедят.

Словно почувствовав её сомнения, вечером позвонил Марк. Собственно, он звонил почти каждый день, но сегодня был особенно настойчив.

— Ты возвращаться собираешься? — поинтересовался он, и вопрос звучал довольно требовательно.

Арина постаралась ответить мирно.

— Я побуду здесь до сентября, если ты не против.

Марк промычал что-то невразумительное. Потом напомнил:

— Тебе нужно решать вопрос с наследством. Ты не забыла?

— Конечно, нет. Вернусь и всё сделаю. Почему это тебя так волнует?

Маленькая пауза.

— Всё-таки это наше общее дело. — Голос Марка зазвучал хрипловато, в нём появились интимные нотки. — Я по тебе соскучился.

Ну уж нет, теперь он её не обманет. Арина улыбнулась хитрой, лисьей улыбкой. Раньше она так не умела.

— Я тоже… — прошептала она.

Кристина бы её однозначно похвалила за этот небольшой, но как мастерски сыгранный этюд.

— Как ребята? — спросил Марк.

— Им здесь хорошо. — Вот это была абсолютная правда. — Гриша почти здоров, домой не загонишь. А Витька ты не узнаешь. Крепкий, румяный ребёнок. Пытается подниматься в кроватке.

— У Вани с Валюхой всё в порядке?

— Да, передают тебе привет каждый раз, как я их вижу.

— Ты им тоже передавай обязательно.

Марк прервал звонок. Арина выторговала себе время до сентября. Ещё две недели. Она знала, что надо возвращаться. Но как жить с таким грузом на душе? Чтобы отвлечься, она взяла коляску с Витюшей и пошла к брату. Его дом казался таким надёжным, словно крепость, а семья незыблемой в своей любви. Это не Москва. Тут некогда предаваться сомнениям и порокам. Глядя, как Валя справляется с делами, Арина диву давалась. Хотя она и выросла здесь, круглосуточная суета вокруг двора, скотины, кухни и ребёнка казалась ей сущим адом. А Валя успевала и чайку выпить, и дочку приласкать, и с соседкой парой слов перекинуться. Когда пришла Арина, Валя во дворе укачивала дочку.

— Никак не хочет спать в доме, — посетовала она. — Жарко ей что ли?

Арина пожала плечами.

— Возможно.

Валя взглянула на племянника.

— Мне кажется, он ещё подрос.

Арина улыбнулась.

— Ему вообще местный воздух на пользу.

— Ну и оставайтесь.

— Я бы с радостью. Дела в Москве надо доделать. Но до сентября я ещё побуду.

Феня волчком крутилась у Арининых ног. Девушка погладила тёплую мохнатую спину.

— Тебе тоже жарко, Фенечка? Конечно, с такой шубой.

Словно отвечая, Феня принялась поскуливать, как бы жалуясь на свою горькую долю. Валя покачала головой.

— Надо же, разговаривает.

Витюша потянул к собаке ручку. Арина села на корточки, придержала её за ошейник и позволила сыну прикоснуться к белоснежной шерсти.

— Хорошая Феня… хорошая… — Арина подняла голову и поинтересовалась. — А Ванька где?

— Повёз туристов на лодке закат смотреть.

— Впервые завидую туристам, — усмехнулась Арина. — То же бы на закат взглянула с воды. Надо попросить Ваню, пусть нас тоже свозит.

Они ещё немного поболтали, и Арина отправилась домой. В голове немного прояснилось, душа успокоилась. Домовитая практичность Вали вселила в Арину уверенность. Не время для сантиментов. Нужно включить голову, и сделать всё, как надо.

Как ни тянула Арина время, как ни смаковала каждый прожитый в Козьем Доле день, а сентябрь неотвратимо наступил. Собираясь домой, Арина сердечно обняла Галю.

— Вы уж там моих-то не бросайте, — попросила она. — А то от Ваньки лишнего сообщения не дождёшься, не то, что звонка.

— Обязательно буду к ним забегать, Ариш, не волнуйся.

Козий Дол словно не желал отпускать Арину. Почти сразу они попали в здоровенную пробку, и только чудесный монастырский хлеб и свежий творог заставил непоседливого Гришу замолчать. Даша включила радио. Песня с дурацкими словами и такой же мелодией заставила её поискать другой канал. Этот ритм Арина узнала бы даже без комментариев. Но ди-джей услужливо сообщил:

— Макс Гром радует нас новым треком. “Марципан” и “Ночная молния”. Слушаем и наслаждаемся.

У Арины защемило сердце. Она покосилась на Дашу, которая нарочно уставилась в окно.

— Вспыхни хоть на миг,

Страсти странной блик,

Ты в моё проник

Сердце.

Ей не надо было говорить, о чём это он. Губы Арины тронула едва заметная улыбка. Он не забыл. Для него это тоже что-то значило, раз их случайная встреча сложилась в строки его песни. Ночная молния. Это о ней. Он написал эту песню, чтобы она услышала, чтобы поняла, что он думает о ней. Она — его ночная молния. Следом за которой всегда следует гром. Её Гром.

Словно по волшебству, пробка перестала её раздражать. Арина выстукивала ритм по оплётке руля, хитро поглядывая на Дашку. Та трясла головой, изображая рокера, складывала пальцы “козой” и показывала язык мужику из соседней машины. Это было так забавно, что Арина рассмеялась. Макс Гром снова пробудил её к жизни, хотя лёгкая грусть никак не хотела покидать её окончательно.

Как и в тот раз, когда уезжала отсюда вместе с отцом, Арина в последний раз бросала взгляды на могучие сосны, проблески воды вдалеке, деревянные дома. Она не знала, когда вернётся сюда снова. Впервые она подумала, что в Козьем Доле уже нет для неё места. Большой дом принадлежит Марку и его отцу, а там, где они жили раньше, теперь вотчина Ивана и его семьи. К нему с двумя детьми не нагрянешь. И Арина решила, что должна найти своё место. Которое будет принадлежать только ей. Место, которое давало бы ей силы и энергию для жизни и любви.

Дорога была настолько тяжёлая, что Арина решила остановиться в мотеле на трассе. Они заняли две комнаты. В одной Арина, Даша и Витюшка, в другой — Лидия и Гриша. Дети заснули быстро, измученная Лидия тоже, а Арина и Даша долго шептались, лёжа на двуспальной кровати.

— Ты что теперь будешь делать? — спрашивала Даша. Давая подруге самой принять решение, всё время, что они провели на Валдае, она не задавала ей этот вопрос.

— Не знаю. А ты?

— Я разведусь.

— Точно?

— Я уже решила.

— Я Жанку убью.

— Ну её в задницу. Не Жанка, так появилась бы другая.

— А я?

— Что ты?

— Мне что делать?

— Тебе разводиться нельзя. У тебя дети.

— Проглотить и забыть?

— Не. Просто обдуманно ко всему подойти. У вас общее дело, не забывай. Вернеры не дураки, смотри, вмиг оттяпают, что им приглянётся.

— Ну и фиг.

— Не дури. Твой отец старался, работал, вернулся к прежней жизни только ради вас, ради тебя и Жанки. Как приедем, вида не показывай, что что-то знаешь. Веди себя, как обычно, наблюдай, делай выводы.

— Мне Дим обещал помочь.

— Что он знает?

— Только то, что Марк мне изменил.

— Дим отличный парень. Хотя они с Марком друзья, Дим не потерял способность критически мыслить. Если Марк задумает пакость, Дим поможет.

Одобрение подруги окрылило Арину. Она вновь почувствовала себя сильной и уверенной в себе. Нет уж, она не желает быть раненой птицей. Не смотря ни на что, она ещё воспрянет и обретёт себя. Марк думал, что она станет его серой тенью. Не дождётся. Арина Григорьева никому не позволяла что-то замышлять за своей спиной. Любовь прошла? Тем лучше. Тем яснее будет работать голова…

Арина встретилась с мужем с широко раскрытыми, ясными глазами. Чувство стыда за измену с Громом перестало мучить её. Марк вполне заслужил. Впрочем, похоже, он был, действительно, рад видеть и её, и, особенно, детей. Он подхватил на руки Гришу и принялся подкидывать его вверх, вызывая бешеный восторг у малыша.

— По-моему, он потяжелел, — заметил он, ставя мальчика на место.

— Ещё бы, — усмехнулась Арина, — на Ванькиной натуралке не похудеешь.

Марк присел на корточки у коляски Витька, который неотрывно смотрел на него серьёзными глазами.

— Ну, а ты как, мужичок? — Марк потрепал сына по начинавшим кудрявиться тонким волосёнкам. — Смотрю, румяный стал. Ничего, ты у меня ещё чемпионом станешь.

Словно соглашаясь, Витёк расплылся в доброй улыбке. Марк рассмеялся в ответ.

— Ну что за обаяшка! Девчонки от тебя с ума сойдут!

Арина наблюдала за этой сценой и думала, что, не знай она правду, так бы и считала Марка идеальным отцом для обоих мальчишек. Похоже, он, и впрямь, любит их. Только как можно подпустить к детям человека с такой тёмной душой? Арина сама удивлялась своему хладнокровию. Она с видимым энтузиазмом в подробностях рассказывала о месяце, проведённом в Козьем Доле, о том, как Ваня организовал в деревне визит-центр для туристов и теперь планирует прокладку безопасных эко-троп в лесу, о том, как они с детьми плавали на лодке по озеру, и как Гриша чуть не съел Фенину еду прямо из миски.

— Я рад, что вы не скучали, — довольно кивнул Марк. — Конечно, там и детям лучше. А у меня тут полный аврал был на работе. Я затеял новый проект, — как бы между прочим, сообщил он.

Арина удивлённо вскинула брови.

— Помнишь землю, которую Филипп Константинович тебе оставил? Ты ещё удивилась.

Арина смутно что-то припоминала. Нотариус говорил о каком-то куске земли, но тогда ей было так плохо, что вдаваться в подробности совсем не хотелось. Земля и земля. Когда муж заговорил об этом, она просто кивнула, но решила послушать внимательнее.

— Ты не будешь против, если я построю на ней торговый центр?

Арина едва заметно нахмурилась, но быстро приняла незамутнённо-глупенький вид.

— Делай что хочешь, — пожала она плечами. — Думаешь, это хорошая идея?

— Уверен, — взмахнул своими чёрными ресницами Марк. Ох, как сводили её некогда с ума эти очи. — Тебе не стоит беспокоиться. Нужно будет только подписать несколько бумаг.

Арина согласно кивнула, а на следующий день, когда Марк уехал в офис, позвонила Вадиму.

— О, Аринка! — радостно воскликнул он. — Как ты? Уже вернулась?

— Привет. Да. Вчера.

— У нас радостная новость. Но, думаю, Крис тебе сама расскажет. Вернее, покажет.

— Это то, о чём я думаю? — улыбнулась Арина.

— Увидишь.

— Дим, я хотела тебя попросить. Поможешь?

— Ну, мы же договорились. Что-то случилось?

— Поедешь со мной к нотариусу? Не хочу брать Марка с собой.

— Конечно. Смогу в понедельник с утра.

— Отлично. Я договорюсь.

Закончив разговор, Арина позвонила нотариусу. А потом, не теряя времени даром, поехала к Жанне.

Она встретила сестру у подъезда. Та куда-то собралась: эффектный деловой костюм, новая стильная стрижка на голове. Резво шагая на высоченных шпильках, она направлялась к маленькой блестящей машинке.

— О, ты теперь автоледи? — иронично заметила Арина, не здороваясь.

— Сестрёнка! — воскликнула Жанна. — Я думала, ты уже сгинула в этом своём Козьем Доле.

— Это НАШ Козий Дол, забыла?

— Да век бы его не видеть. У тебя что-то срочное? Я тороплюсь.

— К Дэну?

Жанна на миг замерла у двери машины, но замешательство её длилось не долго.

— Уже знаешь? Нет, представь себе, не к нему. Еду смотреть новое помещение для своего салона.

— Тебе это вообще как в голову пришло? — уже на полном серьёзе, сурово нахмурившись, спросила Арина.

— Почему тебя это волнует? — задиристо вскинулась Жанна, как делала всегда в детстве. — Мне восемнадцать. Могу спать, с кем хочу.

— И с женатыми мужчинами? С мужьями своих подруг?

— Дашка мне не подруга. А Дэн мне давно нравится. И я ему, если помнишь, тоже. Он меня два года ждал. Знаешь, как набросился?

— Догадываюсь, — саркастически усмехнулась Арина, — По-моему, он трахает всё, что движется.

— В таком случае, не так велика моя вина.

Жанна открыла дверь машины и уже занесла на порог изящную ножку. Но Арина резко дёрнула её за локоть, вытащив обратно.

— Значит так, сестрёнка, — процедила она. — Ты, конечно, вольна спать, с кем хочешь. Можешь даже найти себе богатенького папика или, наоборот, стриптизёра-альфонса, но чтобы не смела раздвигать ноги перед мужьями наших общих знакомых. Поняла, шалава малолетняя?

Жанна упёрлась в плечи сестры и оттолкнула её от себя.

— Ты что себе позволяешь вообще? Я взрослая женщина! У меня скоро будет свой бизнес! Ты как со мной разговариваешь?!

— Как ты того заслуживаешь! Вся твоя самостоятельность и свой, как ты выражаешься, бизнес — результат стараний нашего отца. И ему было бы стыдно, что его дочь спит с женатыми мужиками!

— Пошла вон отсюда! — заорала Жанна. — Забудь вообще дорогу в эту квартиру! Она принадлежит мне, а ты иди к своему муженьку! Бегать с ним голышом на речке — это нормально было, а мне, значит, ни-ни. Определитесь уж, пожалуйста, госпожа монашка! Пока ты в Новогороде училась, папаша с Ванькой меня на коротком поводке держали, а до того, что ты там в общаге вытворяла им и дела не было! Конечно! Жанна — проститутка, а Ариночка у нас святая! Убирайся, подстилка мажорская! Папочкиными деньгами она меня попрекает. А сама-то давно работала? Только муженька ублажать и умеешь!

Арина сама не ожидала, что ударит Жанну. Несмотря на разницу во взглядах на жизнь, они всегда жили дружно. Но Жанка, как с цепи сорвалась. Арина никогда не думала, что в душе сестры живёт столько злобы и зависти. И ведь всегда молчала, лицемерка! Арина развернулась и едва не побежала к машине. Что ж, её ноги здесь не будет. Пусть Жанка живёт, как хочет.

Но так легко быть суровой. Через полчаса она уже рыдала на плече Кристины. Арине было больно. Жанна была частью её жизни. Они вместе росли, делились секретами, шептались по ночам о музыке, фильмах и мальчиках. Арина, первая прошедшая по пути взросления, рассказывала о своих проблемах, искала ответы на множество вопросов и надеялась, что Жанна слышит её и впитывает её опыт. Арина знала, что у Жанки отвратительный, взрывной характер, что для неё жизнь — это сплошной праздник и приключения, но не была готова вот так потерять свою взбалмошную сестру.

Как хорошо, что у неё теперь была Кристина! Это просто какое-то чудо, что она нашлась! Её вторая половинка, её двойник. Сестра, которая понимала её с полуслова, которая с рождения была с ней на одной волне.

— Крис, родная моя, — всхлипывала Арина. — Я знаю, я сорвалась. Но неужели Жанка не понимает, как ведёт себя? У неё вообще границ дозволенного нет?

Кристина успокаивающе гладила её по волосам:

— Она ещё маленькая, ты же знаешь. Ей надо подрасти. Жанка у нас совсем ребёнок.

— Что мне с этим делать?

— Ничего. Она обязательно поймёт, что семья не стоит всех мужиков на свете. Пусть даже самых лучших.

Арина почувствовала, что начинает приходить в себя. Она отстранилась от сестры и улыбнулась сквозь слёзы.

— Ты всегда знала, что сказать.

— Ничего не замечаешь? — хитро спросила Кристина, поняв, что Арина больше не собирается плакать.

— Ты это сделала? Да?

Кристина отошла подальше, покружилась, встала боком и картинно откинула голову назад. Водопад белокурых волос устремился вдоль её спины, обнажив висок и щёку. Да, были видны тонкие шовчики, кожа розовела в местах, где её касался скальпель хирурга, но было понятно, что от страшного ожога скоро не останется и следа. Арина восхищённо ахнула.

— Крис! Ты великолепна!

— Я знаю, — довольно ответила Кристина и, выпрямившись, присела в изящном реверансе.

Потом они рассматривали на Кристинином ноутбуке свадебные платья и обсуждали планы на выходные.

— Мы собираемся с Вадимом в клуб, — сообщила Кристина. — Вы не хотите с нами?

У Арины совершенно не было настроения идти куда-то с мужем. Слишком жива была обида.

— Зря, — покачала головой Кристина. — Развеялась бы. Одичала, наверное, в своей деревне. Там “Марципан” будет. Знаешь, я обожаю Макса Грома. Он так поёт… — Кристина мечтательно закатила глаза, — в самую душу проникает. У меня всё внутри вибрирует от его гитары. Слышала его новую? — И Кристина напела нежным голоском, — Молния в ночи-и-и… Только не молчи-и-и.

Это было сверх Арининых сил! И так эта песня звучала, что называется, из каждого утюга. А ей больно. Слишком больно.

Макс деловито поправлял костюм перед зеркалом. Они с ребятами никогда не носили традиционных рок-атрибутов: кожи, цепей и прочей мишуры. Да и рок они играли довольно лёгкий. Имея хорошее музыкальное образование, Макс привносил в свою музыку классические нотки. Егор, порой, ругался, когда его слишком заносило.

— Макс, мы не “Куинн”. Богемская рапсодия нам не светит.

— Главное, стремиться, — смеялся Макс, но большие куски, похожие на симфонии, сокращал.

Всё-таки они с Егором здорово дополняли друг друга. Соблюдая звуковой баланс, им удавалось достучаться до сердец зрителей, которых отделяли друг от друга социальные, возрастные, культурные различия, вдумчивые, но понятные тексты открывали им двери в их души, и популярность “Марципана” росла с каждым днём. Сегодняшний концерт в клубе был одним из многих, но ребята их любили больше, чем пафосные “сборники” на больших площадках. Здесь можно было видеть глаза, улыбки, слышать, как зрители подпевают их песням.

Макс слышал их нетерпеливые аплодисменты и выкрики:

— Макс! Гром, мы тебя любим! Гром! — А потом дружное скандирование, — Мар-ци-пан! Мар-ци-пан!

Макс отбросил назад чёлку.

— Ну что, парни. Погнали?

Зал был тёплый. Не в смысле температуры. Просто Макс всегда чувствовал тепло, исходящее от людей. От их сердец, от их взглядов, от их душ. То, как колыхалась толпа под сценой в ритм музыки, вводило его в транс, заставляя плыть на волнах ритма, азартно выдавая всё новые и новые гитарные пассажи, заражая всех своей энергией. Он знал, что после концерта будет лежать трупом, но это того стоило. Сцена давно стала для него наркотиком, без которого он не мог обходиться. И как славно, что его команда поддерживает целиком и полностью его авантюры и чудачества вроде поездок в Вологду.

— А теперь моя новая песня, — задыхаясь, хрипло прошептал Макс в микрофон. — Пусть её услышит та, о ком она написана. Моя Молния…

Он был уверен. Весь зал будет теперь гадать, кто же она, эта таинственная Молния, подарившая вдохновение музыканту? И каждая девушка будет желать оказаться на её месте. Пусть. Пусть каждая считает, что он поёт для неё. А он будет думать…

Нет. Этого просто не могло произойти. Никогда. По законам логики, физики и просто жизни. Но эти глаза он узнает из тысячи. Как и эти волосы. Эту манеру чуть склонять голову. Именно в этом ракурсе на него смотрела незнакомка с фотографии в доме Олега Думинского. Макс пел и не сводил с неё глаз. Он знал, был уверен на сто процентов, что женщина с фото погибла. Да и девушка в зале была совсем молода. Но это без сомнения была она. Макс не знал, как закончил песню. Ему казалось, что в зале стоит призрак. Но он явно видел, что девушка что-то говорила парню рядом, немного отстранилась от невольно толкнувшей её девчонки, то есть определённо была из плоти и крови. Допев последнюю строчку, Макс отвернулся от зала и прошептал Егору:

— Поиграйте немного. Мне надо спуститься в зал.

Если бы у Егора были свободны руки, он точно покрутил бы у виска. Во всяком случае, взгляд его был довольно красноречив. Увидев, что звездный гость спускается со сцены, засуетились охранники, вежливо отстраняя зрителей, организовывая для него коридор. Макс, улыбаясь, шёл, протягивал руки поклонникам, позволял сделать с собой селфи, раздавал автографы. Наконец, он поравнялся с незнакомкой. Она протянула руку с телефоном. Макс с готовностью встал рядом.

— Как вас зовут? — спросил он.

— Кристина, — совершенно ошалев, ответила девушка.

— Я хочу с вами встретиться после концерта.

Что за дичь? Какая нормальная девушка на это пойдёт? Да, он был прав. Она, действительно, была нормальной девушкой.

— Простите, я здесь с женихом. Спасибо за фото.

Он поцеловал её руку и двинулся дальше. Идиот. На что он надеялся? Что она побежит с ним на свидание, едва увидев? Ну, пусть она его поклонница. Что с того? Разве нужна ему дурочка, которая не видит разницы между человеком и сценическим образом? Макс, как ни в чём ни бывало, вернулся на сцену. Он артист. Он обязан доработать программу до конца.

Он видел, что Кристина выбралась из толпы ближе к концу зала. Видел, как к ней подошёл тот самый парень. Видимо, он и есть жених. Скоро этот парень станет мужем той, о которой он, Макс, грезил столько времени. Что за подлая штука, эта жизнь? Он встретил её слишком поздно!

— Что тебя понесло в зал? — спросил Егор, когда они остались одни.

Макс лежал в кресле, вытянув ноги, прикрыв глаза. Он чувствовал себя выпотрошенным больше, чем обычно.

— Ты её видел? — не размыкая век, проговорил он.

— Кого? Девчонку, около которой ты завис? Да тебя остальные чуть не растерзали. Хорошо охранники здесь настоящие кабаны.

— Я сумасшедший, или это она?

— Ты не сумасшедший, — нехотя, согласился Егор и сел на стул, — Она, действительно, как две капли воды похожа на твою возлюбленную с фотки. Но ты же понимаешь, что это просто совпадение! Красивая блондинка с голубыми глазами, похожими чертами лица, так же свет падал, вот ты и поплыл.

— Я не знаю, Егич… Я не знаю… — у Макса совсем не было сил говорить. — Она выходит замуж.

— Ты и это успел выяснить? — Егор с подозрением взглянул на друга. — Да ты маньяк.

— Наверное…

Егор положил Максу руку на плечо.

— Так, дружище. Тебе явно нужен отдых. Завтра едем в Тверь, в понедельник запись в студии. Так?

Макс еле заметно кивнул, хотя сейчас ему хотелось умереть.

— А во вторник, — продолжил Егор, — во вторник выспишься хорошенько, а вечером я свожу тебя в одно местечко — закачаешься. Зашкал адреналина я тебя обещаю. Забудешь обо всём!