Тело Кристины

45

Не будем об этом. Забудем. Я не хочу об этом говорить. Когда человека гложет одиночество, ненависть как две капли воды становится похожа на любовь. Представьте себе, при искусственной изоляции полюбите и кухонный табурет. Я знаю-знаю, это не что иное, как очередная грязная выходка моей больной фантазии, моего больного ума. Бедняга прижимист. Метет все, что под руку попадется. Правильно, ему же надо чем-то питаться. Поэтому он с утра до вечера жонглирует спелыми плодами моего невроза в надежде, что невнимание или случайная неосторожность заставит один из них разбиться о землю, и тогда он высосет его сок и насладится его мякотью. Постоянные шумы в моем трубопроводе порождают такие же бредовые мысли, а фурункулы у меня на шее — это еще одно отклонение от нормы в том же духе. Подумать только, какая неудача. Обычное невезение. Как назло, самый прогнивший из этих плодов — самое омерзительное из всех моих навязчивых желаний прорвалось как нарыв и горячим гноем брызнуло мне в лицо. В конце концов, ничего страшного не произошло. Не смертельно.

Эта проблема займет меня не надолго, не дольше чем на мгновение. Ровно настолько, чтобы я успел освободиться от своей навязчивой потребности любить, которую я так глупо чуть не принял за любовь несколько мгновений назад.

Если бы желудок мог говорить человеческим языком, он непременно обложил бы меня отборной бранью с головы до ног. К счастью, то наречие, на котором он ворчит не переставая, мне совершенно неведомо. Хорошо, что жалобщик не нуждается в общем лексиконе с тем, кому жалоба адресована. То, что это жалоба, понятно без слов. Я стараюсь отвлечь свое воображение более насущными переживаниями: пытаюсь представить, каким было бы содержимое моего желудка, если бы я был более удачливым жонглером и ничего не ронял. Кусок хорошей ветчины в половинке еще горячего батона для сандвичей, полный бокал старого доброго бордо, от которого мурашки бегут по всему телу… Этот воображаемый легкий перекус лучшее, что ждет меня в этой жизни, уверяю вас. Так будем же довольствоваться тем, что есть. Похрустим золотистой корочкой нашего полубатона, посмакуем ярко-бордовую живительную влагу, обжигающую нам горло. Покажем всем, что такое по-настоящему богатое воображение, и повеселимся от души. Ведь, согласно Платону, идея материи гораздо вкуснее ее самой.