Темные Фейри

15. Элис

На следующий вечер я быстро поужинала в столовой и отправилась на консультацию к мисс Найтшейд. Было чертовски заманчиво вообще не идти. Мне не нужна была консультация. Это не было похоже на травмирующую потерю, когда я избила парня до полусмерти, а потом начала мстить, скрывая свою личность, или что-то в этом роде.

Так что, возможно, более точной оценкой было то, что я не хотела консультироваться. Я не хотела, чтобы кто-то копался в моей голове, удивляясь всем тем хреновым вещам, которые они там нашли и которые были вызваны моим горем. Потому что, да, возможно, я была невменяемой, нестабильной, неуравновешенной… психопаткой. Но я смирилась с этим.

Это был единственный способ, который я нашла, чтобы справиться с потерей брата. Только так я могла заставить себя вставать с постели по утрам. Только так я могла продолжать делать хоть что-то. После его смерти для меня ничего не имело значения, кроме мести ответственному за это человеку. И моя миссия приехать сюда — это все, что меня сейчас заботило.

Я буду беспокоиться о том, как наладить хоть какую-то настоящую жизнь после того, как закончу это. Если я выживу. Я даже не была уверена, что в некоторые дни меня волновало, выживу ли я.

Шел дождь, поэтому я с вампирской скоростью помчалась прочь от столовой и обратно к корпусу Альтаир. Кабинет консультанта находился дальше по короткому коридору, оформленному в нейтральных тонах и я опустилась на удобный кожаный диван у ее двери, чтобы подождать.

Я пришла на несколько минут раньше и, напрягая слух, поняла, что слышу, как консультант разговаривает с другим студентом, который заканчивает сеанс.

— до следующей недели мы будем работать над изучением большего количества эмоций, — сказал мягкий женский голос, который, как я предположила, принадлежал мисс Найтшейд. — Я знаю, тебе нравится верить, что ты чувствуешь только похоть и боль, но я могу пообещать, что почувствовала в тебе нечто более сложное, чем это.

— Как скажете, — незаинтересованно отозвался голос Райдера Дракониса и я выпрямилась в кресле, размышляя, смогу ли я услышать что-нибудь интересное, подглядывая за ними. Может быть, на следующей неделе я появлюсь еще раньше.

Консультант вздохнула и раздались шаги по ковру, прежде чем дверь открылась.

Райдер посмотрел на меня, когда вышел и в его взгляде на мгновение отразилось удивление.

— Входите, мисс Каллисто, — позвала мисс Найтшейд и я поднялась на ноги.

Райдер остался стоять на моем пути, когда я подошла к нему, но я отказывалась проявлять страх перед ним. Я подошла прямо к нему, мило улыбаясь, когда скользнула в небольшое пространство между его телом и дверным проемом. Его глаза загорелись весельем, в чем я могла бы поклясться, когда мое тело на мгновение прижалось к его телу и я проскользнула в помещение.

Я направилась прямо к кремовой кушетке напротив консультанта и опустилась на нее.

— Закройте дверь, мистер Драконис, — приказала мисс Найтшейд, пока он продолжал стоять на месте и я оглянулась на него, когда его рука обвилась вокруг двери.

— Увидимся на Астрологии, Элис, — сказал он, произнося мое имя как нечто грязное. Что мне совершенно не нравилось.

Я пожала плечами в ответ, отвернувшись от него, как будто он был наименее интересным человеком, которого я когда-либо встречала. — Может быть.

Наступила тишина, прежде чем дверь захлопнулась и я посмотрела на мисс Найтшейд, когда она звонко рассмеялась.

— Я не была уверена, что вы мне понравитесь, мисс Каллисто, но вам удалось одним словом и пожатием плеч вызвать удивление, веселье и интригу у Райдера Дракониса, так что я уже рада, что познакомилась с вами.

Она была симпатичной, средних лет, с короткими каштановыми волосами и теплыми глазами, что-то в ней было очень притягательное. Она заставила меня почувствовать спокойствие, доверие, готовность открыться и мои губы разошлись, когда я приготовилась сделать именно это.

Расскажи ей о Гарете. Она может помочь справиться с этой болью.

Прежде чем слова успели сорваться с моих губ, я нахмурилась. Какого черта мне понадобилось рассказывать кому-то, кого я только что встретила, о секрете, который я поклялась хранить с момента приезда сюда?

— Вы — Сирена, — проговорила я, более чем грубо.

Я стиснула зубы, пытаясь вытеснить ее влияние из своей головы. Сирены были хитрыми ублюдками, они могли чувствовать ваши эмоции и заставлять вас чувствовать все, что им заблагорассудится. Но я выросла рядом со Старушкой Сэл и более чем привыкла бороться с властью сирен. Я бы не позволила этой залезть мне под кожу, хотя должна была признать, что она была более могущественной, чем Старушка Сэл и бороться с ней было сложнее.

— Да, — призналась она. — Это облегчает мою работу, потому что я могу точно ощутить, что чувствуют мои пациенты.

— Верно, — ответила я, сложив руки. — Но я не обязана рассказывать вам о себе, не так ли?

— Вы хотите скрыть себя от меня? Это то, что вы часто чувствуете с незнакомцами или со всеми?

Я подняла бровь на нее. Любопытная сучка.

— Почему я должна проходить эти сеансы? Я не понимаю, какое отношение это имеет к моему образованию.

— Ну, как вы могли заметить, эта школа подвержена большому социальному давлению со стороны банд и тому подобному. Мы считаем, что всем ученикам полезно посещать эти занятия. Они не являются факультативными, — лицо бесстрастное, ничего не выдающее.

Я резко вздохнула, давая ей дозу строптивого подростка и не утруждая себя добавлением чего-либо еще.

Мисс Найтшейд улыбнулась, как будто это было не первое ее родео и меня охватило желание сказать ей, чтобы она отвалила.

— Ладно, мы можем сделать это по-моему, — сказала она, пожав плечами. — Я улавливаю в тебе много злости. Больше, чем обычный подростковый гнев. Как твоя домашняя жизнь?

Я нахмурилась, превратившись из спокойной стервы в ледяную королеву, но она даже не моргнула.

— Горе? — спросила она с удивлением.

— Не лезьте в мою голову, — рыкнула я. — Это не ваше дело.

— Ну, вообще-то, да. Возможно, тебе будет полезно попробовать пережить свою боль вместе со мной.

— Спасибо, я справлюсь с этим сама, — огрызнулась я. Я буду мстить в качестве закуски, не буду усердствовать с милосердием в качестве основного блюда и если я все еще буду рядом с ним до десерта, я выясню это тогда.

— Гнев — совершенно нормальный симптом горя. Почему бы вам не рассказать мне о человеке, которого вы потеряли? Я уверена, что он не хотел бы, чтобы вы так страдали из-за…

Я вскочила на ноги, схватила свою сумку и предупреждающе указала на нее пальцем. — Я могу посещать эти сеансы, но я не обязана рассказывать вам подробности своей личной жизни. Так что советую вам в следующий раз отвалить и не лезть в мою чертову голову, иначе я продемонстрирую вам свои орденские дары.

Я обнажила клыки и оскалила зубы, а затем, не дожидаясь ответа, выскочила из комнаты.

Мне было все равно, что я пробыла здесь всего пять минут. Я не собиралась задерживаться ни на секунду, пока она копается в моем мозгу.

Если она не поймет меня до следующего раза, когда я буду вынуждена терпеть ее общество, то я с радостью доведу это до конца своими клыками. Это был бы не первый раз, когда я кусала преподавателя.

***

Проведя вечер в раздумьях о мисс Найтшейд, я отправилась на урок астрологии. Мысль о том, что кто-то может заподозрить меня, заставила меня тридцать раз пройтись по лестнице общежития Вега, прежде чем я придумала план, как с ней справиться. Я бы сказала ей, что мой отец умер. Создать для нее проблемы с отцом, пока я буду думать о брате, достаточно, чтобы дать ей немного настоящего горя, чтобы она могла питаться с помощью своих даров Сирены. Это был не самый надежный план, но, возможно, он сработает. Возможно, она уловит обман, но я была хорошей лгуньей и в последнее время практиковалась больше, чем когда-либо. Это был самый лучший план, который у меня был, так что я просто должна была попробовать и посмотреть, что получится. До следующей консультации оставалось две недели, так что у меня было время продумать свою стратегию до этого момента.

Я добралась до обсерватории в без пяти десять вечера, чтобы дождаться прихода Леона Найта и задать ему несколько вопросов. Он всегда был очень сонным во время поздних занятий в обсерватории Капеллы и я надеялась, что он не поймет, что я расспрашиваю его о его бывшем соседе и не сочтет это подозрительным.

Я вошла внутрь в числе первых студентов и выбрала место в задней части аудитории, ожидая появления Леона.

Однако вместо перевертыша — Льва, которого я искала, в двери вошел не кто иной, как мой самый нелюбимый Дракон в Солярии — Данте.

Я поджала губы, опустив взгляд, чтобы не смотреть на него, когда он вошел в комнату, словно был хозяином этого проклятого места.

Я ждала, что он пройдет мимо меня, но, к сожалению, мне не повезло и он опустился на сиденье рядом со мной, явно не желая, чтобы я игнорировала его, как это было с тех пор, как он выбросил меня из гребаного окна.

Я напряглась, гадая, прав ли был Габриэль насчет его вспыльчивости или нет и догадываясь, что скоро узнаю.

— Я не видел тебя сегодня, carina, — непринужденно сказал он, раскрывая учебник, откинувшись на стуле, его колено коснулось моего, когда он почувствовал необходимость раздвинуть ноги как можно шире. — И ты также не спала сверху надо мной прошлой ночью. Куда ты убежала?

— Какая тебе разница? — спросила я пренебрежительно. — Пока тебе не приходится слышать мой смех, я думала, ты будешь доволен.

— Можешь смеяться сколько угодно, — сказал он, махнув рукой, как будто в этом не было ничего страшного, хотя он выбросил меня за это из окна. Чертов псих. — Только не повторяй эту ошибку по отношению ко мне.

Я прикусила язык, чтобы ответить, как раз в тот момент, когда стул справа от меня покачнулся и на него опустился кто-то другой.

— Почему она смеялась над тобой? — спросил Райдер, облокотившись рукой на спинку моего кресла, которое ощущалось чертовски сильно, как будто на него мочились. — Ты показал ей свой маленький член?

— Вообще-то я жду кое-кого другого… — начала я, но Данте прервал меня, как будто меня здесь и не было.

— Она умоляла меня показать ей мой массивный член после того, как ты продолжаешь посылать ей свое маленькое порно, как извращенец, хотя ее от этого тошнит. Она хотела увидеть, как выглядит настоящий мужчина, а не получить рвотный позыв на твои изображения.

— Единственное, от чего у нее будет рвотный рефлекс, так от моего…

И я ухожу.

Я вскочила со своего места со скоростью вампира, прежде чем они смогли продолжить набирать очки друг против друга за мой счет.

К тому времени, как они заметили, что я ушла, я уже откинулась на стуле на противоположной стороне аудитории, закинув ноги на стул перед собой, как будто я была тут все время.

Данте хмуро смотрел на меня через все помещение, но я сделала вид, что не заметила. Ни один из них, казалось, не хотел первым освобождать выбранные места и я почти смеялась над нелепой игрой за власть, в которой они оказались сейчас. Похоже, они собирались просидеть весь урок на одном месте только из-за свинского упрямства. Я только надеялась, что потом они не будут винить в этом меня. Я ведь не просила никого из них сидеть со мной. Это было на их совести.

Как раз в тот момент, когда я думала, что избежала самой неприятной части урока, в комнату вошел Габриэль. Он окинул взглядом пространство и я мгновенно ожесточилась, отказываясь опускать глаза и не обращая на него никакого внимания. Я была чертовски зла на него. Кем, черт возьми, он себя возомнил, что использовал на мне свою магию и вот так запросто сбил меня с ног? Это было на одну ночь! Это он говорил, как гребаный преследователь и утверждал, что мы были Элизианской Парой. Как будто я хотела бы быть связанной с таким мудаком, как он, на всю жизнь. Он был хорош в постели, но его личность была крайне ограничена и я не могла придумать многих людей, с которыми я бы меньше хотела быть связанной, чем с таким выскочкой, как он.

Жар когтями пробежал по моему позвоночнику и я задалась вопросом, что, черт возьми, заставило меня переспать с ним в первый раз. Не считая его разрушительной божественной внешности, конечно. Но потом он вывалил на меня это дерьмо про Элизианских Пар. Что, черт возьми, он хотел, чтобы я ответила на это? Чувствовала ли я связь с ним прошлой ночью? Да, черт возьми, чувствовала и мое тело все еще болело от этого самым восхитительным образом. Означало ли это, что я готова остепениться навсегда, сказать «пока-пока» всем остальным парням, которых я могла бы когда-либо встретить, только потому, что у меня была одна ночь — пусть и охренительная ночь — с парнем, которого я едва знала? Нет. Серьезно. Какой у него был любимый цвет? Или еда? Есть ли у него второе имя? Или какие-нибудь странные привычки? Или родители? Этот парень был для меня незнакомцем, а не родственной душой. Черт, он все еще был подозреваемым в убийстве, насколько я могла судить, хотя я очень, очень надеялась, что ошибалась в этом, раз уж переспала с ним. Может быть, вся эта ерунда с парочками была просто для того, чтобы отпугнуть меня. Убедиться, что у меня не возникнет идеи стать его девушкой или что-то в этом роде. Что бы это ни было, у меня не было проблем с тем, чтобы держаться от него подальше. Он явно считал, что прошлая ночь была ошибкой, так что я могла просто списать все на это и жить дальше.

Я чувствовала на себе взгляд Габриэля, но, возможно, он прочитал общую ауру «держись подальше», витавшую вокруг меня и это его удовлетворило, потому что он пересел на дальнюю сторону круглой комнаты и оставил меня одну.

По крайней мере, мне не пришлось беспокоиться о каких-либо последствиях нашей совместной ночи, кроме неловкости в комнате нашего общежития и избегания контактов с ним настолько, насколько это вообще возможно. Когда у тебя была мама, которая занималась такой работой, как моя, ты учишься произносить ежемесячное противозачаточное заклинание еще до того, как у тебя пробудилась магия.

Я начала крутить карандаш между пальцами, чтобы израсходовать нервную энергию в конечностях. Синди Лу вошла в комнату и направилась прямо к креслу рядом с Данте, но он, казалось, совсем не заметил ее появления.

Глубокий смех снова привлек мое внимание к двери и я вздохнула с облегчением, увидев Леона, входящего в окружении группы девушек, которые все были заняты различными делами для него.

— Лео! — позвала я, поймав его взгляд, когда он поднял голову и нахмурился. — Мне нужно обсудить с тобой Питбол, — сказала я, указывая на пустой стул рядом со мной.

— Это не мое имя, — ответил он, колеблясь, поскольку его Прайд затаился вокруг него.

— У меня есть закуски, — добавила я в качестве подсластителя.

Лицо Леона расплылось в плутовской улыбке и он пожал плечами, пробираясь ко мне. — Похоже, ты покорила меня, маленький монстр.

Он опустился на сиденье рядом с моим и одна из его львиц передала ему Атлас, а другая положила рядом его книги. Третья открутила бутылку с водой и поднесла эту чертову штуку к его губам, чтобы он мог сделать глоток.

— Черт, Лео, ты будешь тучным стариком, — прокомментировала я, наблюдая за разворачивающимся странным зрелищем.

— Это моя львиная харизма, — полусерьезно пожаловался он. — Это заставляет женщин сходить по мне с ума, я ничего не могу с этим поделать. Назовите это животным магнетизмом. Я не могу его отключить, это просто работает.

— Не на меня, — не согласилась я, хотя должна была признать, что меня тянет к нему. Но при этом не было никакого желания складывать его трусы в аккуратные стопочки или кормить его с руки. Может быть, слабые волевые женщины были прокляты такими желаниями рядом с ним, но не я.

— Я знаю. Хотя мне очень нравится бегать за тобой — это меняет дело. Так что я тебя отпускаю, — сказал он, подмигнув.

— Приятно слышать. Не хочешь рассказать мне о расписании тренировок команды? — спросила я, доставая из сумки шоколадный батончик.

— Конечно. Минди, ты можешь отправить Элис копию расписания тренировок по электронной почте? — спросил Леон и все три девушки сказали «да», заставив меня нахмуриться. — Хорошо. А теперь отвалите, вы заставляете маленького монстра чувствовать себя неловко.

Они все поспешили сделать, как он сказал и я удивленно подняла бровь, но потом решила оставить все как есть. Они выглядели вполне довольными своей жизнью и кто я такая, чтобы судить другие ордена за то, как они справляются со своим дерьмом?

Я подняла голову и борясь с желанием вздрогнуть, увидела, что Райдер и Данте смотрят на нас. Если бы взгляды могли убивать, я была уверена, что сейчас была бы уже на середине распятия. Или, может быть, Леон. Или мы оба. Странная ситуация с двойным распятием…

Профессор Рейберн вошла в класс, ее седые волосы были заплетены в косу, которая шла вдоль затылка. Она взмахнула руками в воздухе и свет вокруг нас погас. Мы все опустились на свои места, чтобы можно было смотреть на ночное небо, когда начался урок и я была спасена от пытки взглядов главарей банд.

— Сегодня мы будем рассматривать судьбу. Точнее, зададимся вопросом, можем ли мы избежать ее? Планируют ли звезды определенные моменты нашей жизни заранее или вы думаете, что каждая секунда вашего существования уже расписана?

Я поджала губы, отламывая кусочек шоколада и отправляя его в рот. Идея судьбы довольно часто выводила меня из себя после смерти Гарета. В каком-то смысле было заманчиво держаться за идею, что его время просто пришло. Ему было отведено всего несколько лет жизни и они закончились. Но тогда это означало бы, что монстр, ответственный за его убийство, не сделал ничего плохого. Это была судьба. Он всегда был обречен на смерть. А какая жестокая судьба могла предписать, чтобы у кого-то хорошего, доброго и полного жизни не было ни единого шанса? Все их мечты и планы всегда были бессмысленны, что бы они ни делали…

Нет. Идея судьбы мне не нравилась. По крайней мере, не идея о том, что все это бессмысленно и ничто из того, что мы выбираем для себя, не имеет значения и ничего не меняет.

— Кто-нибудь может привести мне пример судьбоносного момента? — обратился Профессор Рейберн.

— Элизианская Пара, — раздался сильный голос Габриэля и почти каждая голова в комнате повернулась, чтобы посмотреть на него в шоке. Он сдавал все предметы на отлично, но Габриэль Нокс никогда не участвовал в них. Это было неслыханно. До сих пор. Когда он, очевидно, захотел убедиться, что моя судьба — это полное унижение. Он снова смотрел в мою сторону, я знала это. Но я отказалась вернуть ему взгляд. Я не могла.

— Идеальный пример. Ваша Элизианская Пара — это ваша настоящая любовь, родственная душа, счастливая судьба и так далее и тому подобное, — сказала профессор Рейберн. — Встреча с ними не является судьбоносным событием, так как некоторые фейри никогда не находят их. Однако, если вы вступите в контакт с вашим потенциальным партнером, вы окажетесь с ним в Священном Моменте. Факт. Судьба. Неизбежность. Вы будете извлечены из своей постели, когда звезды сойдутся как раз для вас двоих и в этот судьбоносный момент вам, конечно же, будет предоставлена возможность выбрать их в качестве своих. В этом случае вы оба получите серебряное кольцо истинной любви вокруг ваших радужных оболочек в знак вашего союза, что навсегда изменит ваши глаза. Или, конечно, вы всегда можете отказаться от пары с ними и тогда ваши радужки будут отмечены черным кольцом, а вы станете разъединены звездами, которым суждено никогда не быть вместе и вечно оплакивать эту потерю. Выбор невелик, но все же это выбор. Судьба поместит вас в Священный Момент, но свободная воля позволит вам принять собственное решение о том, куда дальше пойдет ваша судьба.

Я выдохнула, когда она перешла от темы Элизианских Пар к перечислению других примеров столкновения судьбы и свободы воли и я немного расслабилась, откусив еще кусочек шоколадки. По крайней мере, если я стану Элизианской Парой с Габриэлем, я смогу решить, нужен он мне или нет, когда придет время. Но я все еще не была уверена, что он не просто кукушка.

Леон издал нетерпеливый звук рядом со мной и я взглянула на него, обнаружив, что его подбородок практически лежит на моем плече, а рот требовательно открыт, пока он смотрел на мой шоколадный батончик.

— Ты обещала закуски, — напомнил он мне.

— Я сказала, что будут закуски. Я никогда не говорила, что они для тебя.

Леон игриво зарычал, пристально разглядывая мою шоколадку.

— Кроме того, — добавила я. — Я бы ни за что не стала кормить тебя с рук, даже если бы ты убедил меня поделиться.

— Да ладно, — прошептал он. — Я буду сосать твои пальцы.

— Это не привлекательно.

— Ладно, — он потянулся за шоколадом, но я была быстрее со своими дарами, отвела от него руку и откусила еще кусочек. Я дразняще ухмыльнулась, зажав кусочек между зубами и его улыбка расширилась.

— Я с удовольствием возьму его из твоего рта, маленькое чудовище, — сказал он, наклоняясь еще ближе.

Резким движением он повернулся в кресле и прижал меня к себе, его рука потянулась к шоколаду, когда я откинулась назад, держа его как можно дальше от него.

Игриво, как грех, он снова зарычал, его дыхание заиграло на моей шее и я откинулась еще дальше назад, быстро поглощая кусочек во рту, чтобы спасти его от него.

Глаза Леона расширились от удивления, как будто он не мог поверить, что я это сделала, затем его взгляд скользнул к остаткам батончика в моей руке, пока я пыталась удержать его.

Он навалился на меня, когда я пыталась удержать его вне его досягаемости и рассмеялась от удивления, когда мне пришлось попытаться отстранить его. Его рука сомкнулась над кулаком, в котором пряталась моя шоколадка и он возбужденно ухмыльнулся, глядя мне прямо в глаза, так как все еще наполовину прижимал меня к креслу.

Его кожа была горячей на фоне моей и мой пульс участился в ответ на его прикосновение.

Я резко вздохнула и высвободилась из его объятий, осмелившись взглянуть на остальную часть комнаты, когда он медленно отстранился со своим призом, прежде чем упасть обратно на свое место. К счастью, никто не обращал на нас особого внимания в нашем укромном уголке, но я заметила, как Данте бросил на нас короткий взгляд. Похоже, в последнее время взгляд Данте стал его фирменным знаком, поэтому я постаралась не принимать его близко к сердцу.

Профессор Рейберн все еще обсуждала с остальными членами класса теории о судьбе и указывала на то, что некоторые решения были предначертаны звездами еще до нашего рождения. Например, наши звездные знаки определяют нашу элементальную магию. Мне пришлось признать, что в этом она была права. Поскольку Весы — знак воздуха, я всегда знала, что буду контролировать магию воздуха, когда моя сила пробудится. Думаю, это можно назвать судьбой.

Леон начал стонать на сиденье рядом со мной, поглощая мой шоколад и я не могла удержаться от смеха, так как он становился все громче и громче с каждым кусочком.

— Мистер Найт, не хотите ли вы рассказать классу, что именно вы находите таким приятным? — неожиданно спросила профессор, обернувшись, чтобы бросить на него взгляд.

Я прикусила губу, опустив глаза, когда все в аудитории повернулись в нашу сторону.

— Элис только что доставила мне ротовой оргазм, — невинно объяснил он, протягивая обертку от шоколадного батончика, который он только что доел.

Я пренебрежительно отмахнулась, хотя и чувствовала, как румянец заливает мои щеки. — В твоих мечтах.

По классу пронеслось несколько смешков и профессор Рейберн резко закатила глаза. — Пожалуйста, постарайтесь оставить ухаживания на внеурочное время. Некоторые люди пытаются здесь учиться.

Леон серьезно кивнул, имитируя смыкание губ и протянул мне воображаемый ключ, который я почему-то взяла с тихим смешком. Я притворилась, что засовываю его в карман пиджака, а Леон ухмылялся мне, как будто мы делились секретом.

Профессор драматично закатила глаза и вернулась к своей лекции.

Некоторое время мы молчали и я начала думать, смогу ли я выкрутиться, просто спросив у Леона то, что я хочу узнать. С моим вампирским слухом я бы смогла уловить любые изменения в его сердцебиении, пока я бы расспрашивала его о Гарете, так что если я начну вызывать его подозрения, я смогу это исправить. Кроме того, я уже практически исключила Леона из числа подозреваемых. Я просто не могла совместить его покладистое поведение с поведением убийцы. Если только он не был лучшим актером, которого я когда-либо встречала. Но на всякий случай я бы успокоилась.

— Мне интересно, что бы с тобой случилось, если бы тебя оставили на необитаемом острове, — прошептала я задумчиво. — Если бы никто не приносил тебе еду и не пережевывал ее за тебя, что бы ты делал? Не говоря уже о том, что некому было бы подтереть тебе задницу, когда ты посрешь…

Леон дернулся в улыбке, показал на свой рот и протянул руку ко мне. Я нахмурилась в замешательстве и он закатил глаза, прежде чем наклониться в мое личное пространство и засунуть руку в карман пиджака. Я расширила на него глаза, но он лишь отпрянул назад и изобразил, что отпирает свои губы воображаемым ключом, который я там спрятала и я рассмеялась.

— Во-первых, — сказал он низким голосом. — Я сам подтираю свою задницу. В основном. Минди сделала это однажды, но это было слишком странно…

— Фуууу, — сказала я, сморщив нос. — Кто из них Минди?

— Все они, — ответил он. — Слишком много имен, чтобы запомнить, плюс они приходят и уходят, проще не запоминать.

— Подожди… все эти девушки ходят за тобой по пятам, делая все, что ты хочешь, а ты даже не удосужился выучить их имена? — шокировано спросила я.

— Не надо так ужасаться, как я уже сказал: они приходят и уходят. Я ничего не могу поделать с тем, что притягиваю их, половина из них даже не Львицы, но их цепляет моя харизма льва-мачо и они просто хотят делать все это дерьмо для меня. Было бы подлее, если бы я сказал им «нет», они бы растерялись и расплакались.

— Плюс, я уверена, что иметь целую кучу девушек, которых можно трахать, когда захочешь, очень полезно, — поддразнила я.

Леон ухмыльнулся, но ничего не ответил на это.

— Итак, я полагаю, что та, кто занимала пустую кровать в твоей комнате, была Минди, которая увидела смысл и ушла, — медленно сказала я.

Леон бросил ленивый взгляд в мою сторону, но ничего не ответил.

— Вообще-то нет, моя бывший сосед по комнате… умер.

Я напрягла уши, чтобы внимательно прислушаться к биению сердца Леона, но оно ничуть не изменилось.

— Мне жаль, — вздохнула я, глядя на него, когда он опустил глаза.

Он вздохнул, немного выпрямившись в своем кресле. — Да… это было, ну, это была передозировка, я думаю, так что…

Леон нахмурился, казалось, на него навалилась неестественная неподвижность и у меня возникло ощущение, что он не хочет говорить об этом. Но более того, он казался… грустным.

Я медленно протянула руку и положила ее на подлокотник между нами.

— Прости, если я назойлива, — прошептала я. — Я вижу, что он был тебе небезразличен.

Леон нахмурился в сторону передней части класса, как будто он не слушал меня, но его хватка крепче сжалась вокруг моих пальцев.

Мы молчали, пока профессор Рейберн начала объяснять о Небесных Метках и о том, как их можно использовать, чтобы попытаться разгадать наши судьбы, если мы захотим это сделать. Это звучало очень сложно и было много факторов, которые могли изменить ситуацию в любой момент, так что я не была уверена, что в этом есть смысл. Кроме того, я не хотела прожить свою жизнь, считая, что все уже расписано за меня. Я хотела быть свободной, дикой, делать неправильный выбор и учиться на нем или нет. Стать своей собственной личностью со своими недостатками и нести ответственность за то, кем бы я ни была, а не сваливать все свои неудачи на судьбу.

— Гарет был одним из моих лучших друзей здесь некоторое время, — вздохнул Леон. — До того, как он связался с Черной Картой.

Дрожь пробежала по моему позвоночнику при этом имени и я повернулась, чтобы посмотреть на Леона уголком глаза. — Что это, еще одна банда? — спросила я мягко, хотя мое сердце колотилось от этой новой крохи информации.

Леон покачал головой.

— Это просто группа студентов. Это что-то вроде клуба, но люди могут вступить в него только по приглашению. Они скрытные маленькие засранцы, поэтому никто не знает, чем они занимаются, но не нужно быть гением, чтобы понять, что больше половины из них подсели на Киллблейз.

— И твой друг вступил в этот клуб? — спросила я.

— Да… а потом он просто отдалился, замкнулся в себе. Может быть, мне стоило попытаться вывести его из этого состояния. Но он был взрослым человеком, у него были свои мысли, понимаешь? И я тоже жил своей жизнью, так что, наверное, я просто списал это на то, что мы отдалились друг от друга и не обращал особого внимания на то, во что он ввязался.

— Значит, ты думаешь, что он был наркоманом? — спросила я, несмотря на то, что каждый дюйм моего тела противился этой идее.

Леон пожал плечами: — Нет. Я имею в виду, что он спал в кровати напротив меня каждую ночь, а Киллблейз заставляет людей вести себя чертовски безумно. Он был немного тихим, но не… Я бы никогда не догадался, что он принимал это вещество. Когда мне сказали, что у него передозировка, я сначала не поверил, но, наверное… Может, это был его первый раз и ему просто не повезло.

Облегчение разлилось по мне от его слов. Я оказалась права. Я знала это. И неважно, во что Гарет ввязался с этими людьми из Черной Карты, я все равно была уверена, что он никогда бы не пошел на это дерьмо добровольно.

Леон замолчал и я задумалась, сколько я могу продолжать давить на него в этом вопросе.

Я переместила свои пальцы в его пальцы, рисуя большим пальцем круги по тыльной стороне его ладони и он переместился в своем кресле, наклонившись ко мне.

— Как ты думаешь, люди, с которыми он общался, могли заставить его принять это? — спросила я.

Брови Леона сжались и он провел свободной рукой по своим длинным волосам. — Не знаю. С чего бы? По-моему, это слишком похоже на давление со стороны сверстников, но что я знаю? Я не состою в их жутком культе.

— Секта? — спросила я, это слово пронзило мое сердце.

Улыбка натянула уголок рта Леона. — Может быть. Они держат свой маленький клуб в секрете, — поддразнил он, хотя я могла сказать, что на самом деле он не знал этого наверняка.

Мы погрузились в молчание, а в голове у меня крутились мысли о том, что он мне рассказал. Я должна была узнать больше о Черной Карте и о том, что они замышляют. Если у Гарета были друзья в этом месте, то, похоже, они должны были быть там, но также похоже, что его враги тоже могут быть оттуда. Мне нужно было еще немного покопаться. И, возможно, попытаться заслужить приглашение в их клуб.