Темные Фейри

3. Данте

Я перевернул медальон из чистого золота, который лежал на моей обнаженной груди, черпая силу из глубин металла, чтобы пополнить запасы магии. На одной стороне было написано «Клан Оскура» и наш символ — волк. Они были моей бандой, моей семьей, моей жизнью. На другой стороне было написано «a morte e ritorno». Что означало «к смерти и обратно» на моем родном языке.

Я вздохнул, скучая по своей семье. Особенно после того, как мой двоюродный брат обнаружился мертвым. Похоже, что он свалился с ног на Киллблейзе, а затем вонзил себе в грудь ледяной клинок. Это дерьмо было очень сильным и вызывало больше смертей в городе, чем банды в наши дни. Я точно знал, что от него можно сойти с ума. Я видел это своими глазами.

Я сторонился его с тех пор, как он начал употреблять, пытаясь заставить его бросить эту привычку. Но он не бросил. И теперь посмотрите, что произошло. Часть меня винила себя в его смерти. Как будущий лидер клана Оскура, я был как проклятый бог для своих подчиненных. И я знал, что он был бы изгнан. И теперь я должен был нести тяжесть этого решения. Мы даже не были близкими родственниками. Он был мне вроде троюродного брата по отцу. Но я отвечал за всю свою семью и за остальных членов моего клана тоже. И я должен был сделать больше, чтобы избавить его от этого высасывающего душу наркотика.

Я лежал на своей нижней койке, укрытый простыней, которую я повесил с той стороны, которая не прижималась к серой стене. Простыня затрепетала, когда кто-то прошел мимо, перья зацепились за нее и оторвали один конец, так что она упала на полпути вниз.

— Габриэль! — воскликнул я, откинув простыню и обнаружив его на другом конце комнаты, сидящим на своей верхней койке и смотрящим вдаль. Его татуированная грудь была выставлена напоказ, а огромные черные крылья были невинно сложены за спиной. Я поджал губы, когда он не встретился с моим взглядом.

Я знаю, что это был ты.

Парень говорил дюжину слов в месяц и никогда тогда, когда ты этого требовал. Он был гарпией с серьезными проблемами в отношении себя. Он всегда ходил в полусмещенном состоянии и хлопал своими огромными крыльями. Клянусь, он делал это, чтобы позлить меня.

Другая наша соседка, Лейни, высунула голову из койки под его койкой и смотрела между нами, как будто собиралась вмешаться. На самом деле она никогда так не поступала, но при этом всегда делала строгое лицо.

Я вскочил с кровати, из носа повалил дым, когда я схватил конец простыни и зацепил ее обратно за койку. — Если залезаешь через окно, убери свои гребаные крылья, прежде чем волочить их по моим вещам, capisce (прим. пер. понятно)?

Габриель не признал меня и он был единственным ублюдком в академии, которому это могло сойти с рук. Он был самым могущественным фейри в этом месте и имел два элемента, больше, чем кто-либо другой в этой школе.

Вот с каким дерьмом мне приходится здесь иметь дело. Папа бы в гробу перевернулся, если бы его не похоронили на десять частей. Но я готов поспорить, что хотя бы одна из них дергалась.

— Я могу съесть тебя в своей форме Ордена, — напомнил я ему, но он продолжал смотреть на стену, очевидно, думая о чем-то более важном, чем мои слова. В мускулах я его превосходил, но он был высоким ублюдком и с этими двумя Элементами, гудящими в его венах, я не мог справиться с ним в форме фейри. Хотя я мог бы трансформироваться…

Дверь распахнулась и с небес спустился горячий ангел, очевидно, чтобы улучшить мой день. В наше общежитие вошла стройная девушка с сиреневыми волосами и глазами как у аниме, зелеными, как лужи Фаэляндии. Ее выражение лица говорило «отвали», но она окинула мою голую грудь долгим взглядом, который говорил «да, черт возьми».

Мой член поприветствовал ее и я почти тоже.

— Что это, блядь, такое? Фотосессия? Закрой эту гребаную дверь и входи, — Лейни вытянула ногу, помахивая ею, чтобы побудить новоприбывшую пройти дальше в комнату.

— Ты новенькая? — с надеждой спросил я. Леону было поручено показать ей все вокруг и, черт возьми, я жалел, что не вызвался быть добровольцем в качестве жертвы в ту смену задержания.

— Определенно новенькая, — сказала она, прохаживаясь по комнате с видом человека, которому принадлежит это место.

— Свежая, появляющаяся внезапно, пришедшая на свет. Хотя ты выглядишь как специфическая разновидность новенькой…

Она осмотрела пустую верхнюю койку над моей, ее взгляд упал на нижнюю, прежде чем она обернулась ко мне: — О? Что за вид нового?

— Сексуальный, — я усмехнулся. А она нет.

Статика поднялась в моей груди и заполнила комнату, заставив ее волосы немного приподняться вместе с каждым волоском на ее теле. Я был не просто драконом. Я был редким штормовым драконом. Электричество было моей стихией и сейчас где-то в моем теле искрился провод под напряжением.

— Он делает это, когда возбужден, — произнес Габриэль свои первые слова за день и я мог бы ударить его за них, когда ухмылка заплясала вокруг его рта.

— И счастлив, — добавила Лейни.

— И еще когда становится засранцем, так что это никогда не прекращается, — сказал Габриэль и новенькая засмеялась.

Я наклонился, поднял с пола один из своих кожаных ботинков и с идеальной точностью бросил его ему в голову. Он взмахнул рукой, поймал туфлю из воздуха с помощью лозы, созданной его магией земли и положил ее туда, откуда я ее взял.

Мой правый глаз дергался от ярости, когда я смотрел на него. Электричество пылало в моей крови все жарче, искушая меня измениться и оторвать ему голову. Он был единственным учеником во всей школе, который превосходил меня в магии и я должен был делить с ним эту чертову комнату.

Я зарычал на него и Лейни отступила назад в тень своей койки. Она была болтушкой, но со мной она никогда не стала бы драться. Я бы разорвал ее на части за это. Она была всего лишь маломощным сфинксом.

Я обернулся к маленькому сокровищу, ворвавшемуся в мою жизнь и увидел, что она переносит мои вещи на верхнюю койку — вау, какого хрена?!

Доминирование заставило меня действовать так быстро, что я подумал, что она не будет готова к этому. Но когда я схватил ее за волосы, оттаскивая от моих вещей, она резко развернулась, обнажив клыки, чтобы попытаться впиться в мою плоть.

— Черт! — я оттолкнул ее взрывом магии воздуха, а она ответила своим и между нами пронесся ураган.

Наши силы были равны, но я чувствовал, что у меня есть преимущество. Я удовлетворенно улыбнулся и одним движением пальцев опрокинул ее на пол, так что она упала на спину. Ее юбка скользнула по ее восхитительным бедрам, которые выглядели так, словно нуждались в визите моего языка.

— Ты на верхней койке, carina. Не испытывай меня, — я перевернул свой медальон так, чтобы она могла видеть название моей банды. Предупреждение.

Она кивнула, не выглядя слишком удивленной, но опять же, почти половина школы состояла в клане Оскура. Она еще не знала, что я был чертовым Оскурой. Мой прапрадедушка основал этот Клан. Так что если она решила, что восстать против меня — хорошая идея, она встретит весь гнев моих предков непосредственно через меня.

Борьба в ней угасла и я протянул ей руку. Она взяла ее, ее ладонь скользнула в мою так гладко, как по маслу и я поднял ее на ноги. Интересно, какова на ощупь остальная ее часть?

Она фальшиво улыбнулась, бросила сумку на верхнюю койку и забралась наверх, открыв мне прекрасный вид на свою голую задницу в черных стрингах. Похоже, она тоже не возражала, повернувшись и хлопая ресницами, глядя на меня своими большими глазами Бэмби. Она дразнит меня или издевается?

— Выше голову, carina, может быть, мы скоро будем делить нижнюю койку, — я подмигнул и она наклонила голову, похоже, оценивая меня.

— Что значит, carina?

— Милая, — я положил свои предплечья на ее матрас, владея им. Точно так же, как я собирался сделать это с ней. Судя по ее глазам, она тоже это знала. Ладно, может быть, возможно, я надеялся. Но она скоро все поймет.

— О, милый, ты не так меня понял, — озорно сказала она, проползая вперед, чтобы дать мне возможность увидеть ее верхнюю часть и понюхать ее кожу, которая пахла моим новым любимым ароматом. Бузиной и вишневой жвачкой. — Я не милая, я смертельно опасная. И я бы не стала делить с тобой койку, даже если бы единственным вариантом была крыша.

Она обнажила клыки и я почти не возражал, чтобы она укусила меня, только чтобы почувствовать, какие мягкие эти губы. Но это не стоило моей репутации. Вампир должен сосать магию людей, чтобы восстановить свои резервы, но шансы на то, что я стану чьим-то Источником, были смехотворны. В этой школе не было ни одного вампира, который мог бы одолеть меня и впиться своими клыками в мою шею, в том числе и она.

Я отступил назад, стараясь не реагировать на ее язвительный комментарий. Она хотела меня. Она должна была. Так поступали девушки. Они входили в комнату и хотели меня. Это был практически закон природы. Во мне было почти шесть с половиной футов мускулов, кожа цвета меда и глаза, которые трахали тебя еще до того, как ты раздевалась. Кто бы этого не хотел?

Габриэль издал смешок и я повернулся, чтобы посмотреть на него. Его крылья выгнулись, отчего он стал казаться еще больше, а когда его мышцы окрепли, темные чернила на его коже, казалось, пошли рябью по всему телу. Двойной элементаль, bastardo (прим. пер.: урод).

— Я Лейни, — она обратилась к новой девушке, которую, как я понял, я до сих пор не выудил из нее имя.

— Элис, — ответила она и это имя ласкало мое ухо, как горячее, желанное лизание. Лейни снова выползла из тени своей койки, обнажив все свои четыре фута. Ну ладно, пять, но она все равно была коротконогой. Все в ней было стройным и темным. Ее волосы были коротко подстрижены и придавали ей воинственный вид, который контрастировал с ее жалким ростом. Ее конечности были в тонусе, а лицо было таким красивым, что я преследовал ее три недели подряд, когда ее поселили в моем общежитии в начале года. Но фортуна была не на моей стороне. Лейни сразу же запала на девушек и хотя я пообещал ей, что одна ночь со мной изменит ее мнение, она сказала мне, что это оскорбительно, как дерьмо (я до сих пор остаюсь при своем мнении). Она была старше, выпускница. И, видимо, ее последние соседи по комнате разозлили ее настолько, что она потребовала сменить комнату. Иногда я задумывался, не жалеет ли она об этом шаге, но потом вспоминал, что мне на это наплевать.

Из гнезда Лейни вывалилась пара книг и я закатил глаза. Девочка была сфинксом насквозь. Чтение восстанавливало их магические резервы, но это не означало, что она должна делать это без остановки. Она любила книги больше, чем секс. И я знал это наверняка, потому что был свидетелем того, как она бессердечно отказалась от одной из самых сексуальных девушек в школе в пользу того, чтобы зарыться носом в какую-то скучную книгу по нумерологии. Что было совершенно эгоистично, потому что я вполне мог наблюдать за этим.

— А как тебя зовут? — Элис обратилась к Габриэлю, но он снова отстранился, глядя на стену за ее головой. У парня был дар Зрения, он получал проблески будущего, прошлого и настоящего. Но я понимал, что он просто использует его как предлог, чтобы игнорировать других людей, когда ему не хочется разговаривать. А он редко любил поговорить. Поэтому мне было интересно, решил ли он проигнорировать Элис или он действительно сейчас в полусне. Он никогда не проявлял интереса к девушкам, разве что дергал головой один раз, когда был возбужден и тогда они прибегали. Не похоже, что Элис была из тех девушек, которых можно заманить, но я все равно собирался изолировать ее, пока Габриэль не решил проявить к ней больший интерес.

— Это Габриэль, — ответил я за него. — Он много думает. Но перестань притворяться, что тебе не все равно, я знаю, что ты ждешь моего имени.

— Нет, — Элис пожала плечами, опустилась на кровать и выгнула бедра, устраиваясь поудобнее. Я провел языком по зубам, опасная энергия поднималась в моих венах.

— Данте, — прорычал я. — Ну, знаешь, как парень, который прошел через девять кругов ада.

— Ничего не напоминает, — легкомысленно сказала она, беря свой Атлас из приветственного пакета, лежащего на ее кровати. Школьный планшет не был лучшим в линейке, но он был достаточно хорош, чтобы написать сообщение любому, кому тебе хотелось и я полагаю, что на нем также была куча школьной ерунды вроде расписания и гороскопов, которые тоже были достаточно полезны.

Я ждал, что она снова обратит на меня внимание, но она не обратила и гнев пронесся в моей груди как гром: — Тогда позволь мне дать тебе краткое описание. Данте Оскура, праправнук основателя клана Оскура, который управляет половиной Алестрии.

— О, этот Данте, — Элис фыркнула и я выхватил Атлас из ее рук, моя Драконья сторона была опасно близка к тому, чтобы вырваться на свободу. И если бы я позволил себе это, то проделал бы дыру во всем крыле академии. Директор бы заставил меня отработать этот долг, проведя остаток года в заключении.

— Послушай, вампирша, — прорычал я. — В этой школе есть две стороны: Клан Оскура или Лунное Братство, — я сплюнул на пол, чтобы убрать привкус этого имени из моего рта. — Ты либо с нами, либо с ними.

— Или ты можешь быть самой собой, — вклинился Габриэль, мысленно возвращаясь в комнату.

— Болтливые мы сегодня, не так ли? — сказал я сквозь зубы. — Забавно, что ты слышишь только то, что тебя интересует, не так ли, Габриэль?

— Зачем мне интересоваться тем, что меня не интересует? Это чертовски глупо, — он отвернулся, чтобы поразмыслить над этим, а я вернулся к своей добыче. Которая… исчезла. Что?

Я огляделся, поворачиваясь то влево, то вправо. Лейни хихикнула, прислонившись спиной к их с Габриэлем койке.

— Где? — потребовал я и Лейни указала.

Ярость прожгла дорожку в моей груди, когда я медленно повернулся и посмотрел вниз, где Элис растянулась на моей койке, перекатывая шею из стороны в сторону.

— Твой матрас намного удобнее, — удовлетворенно вздохнула она. — Что я должна сделать, чтобы поменяться?

— Я не поменяюсь. Вставай, или я тебя заставлю, — я наклонился в низкое пространство и она закусила губу, ее ресницы трепетали, бедра извивались. Я был обезоружен, наблюдая, как это маленькое существо играет со мной, предлагая мне сыграть в ее игру.

Мой гнев улетучился: — Ну, что ж, carina, есть несколько вещей, которые ты можешь сделать для меня. Для большинства из них нужен только твой рот.

Я ухмыльнулся и озорство в ее глазах скрылось в темноте. Она не собиралась быть лёгкой добычей, но она определённо собиралась быть стоящей.

— Двигайся, — сказал я категорично, но она не двинулась. — Хорошо.

Я опустился рядом с ней, протиснувшись в ее пространство, так что ей пришлось прижаться ко мне: — Но я бы не стал здесь спать, — предупредил я. — Ты находишься на прямой линии огня моей утренней славы. Так что если ты останешься тут, это будет на твоей совести.

Она надулась, встала, чтобы выйти и ждала, пока я отодвинусь.

— О нет, carina, я ни для кого не двигаюсь.

Она провела языком по клыкам в предупреждении. — Возможно, я остановлюсь, чтобы выпить по дороге.

— Возможно, по дороге мои руки заберутся тебе под юбку, — возразил я и она надулась.

— Никакой выпивки, — она протянула мизинец и я поймал его своим.

— Никаких лазаний под юбку, — подтвердил я и она ухмыльнулась, перекинула через меня свою длинную ногу и, покачиваясь, выбралась наружу.

Когда она ушла, я натянул простыню на себя, чтобы уединиться, затем завел одну руку за затылок, а другую засунул в штаны. Если сейчас Элис думала, что верхняя койка — это плохо, то ей точно не понравится, когда я приведу девушку в свою постель. Но сейчас единственной, кого я хотел видеть в ней, была она.